Читать книгу «Возвращение домой» - Роман Егоров - Страница 2

«Самое дальнее путешествие заканчивается у порога собственного дома – жаль только, что об этом узнают в самом конце»

Если бы в начале моего духовного пути мне сказали, что через двадцать лет поисков истины я окажусь ровно там же, где и начинал, только с чувством юмора по поводу собственной серьёзности, я бы, наверное, рассмеялся. Или расплакался. Или сделал бы и то, и другое одновременно, что, кстати, довольно часто случается с теми, кто слишком близко подобрался к истине.

Но начну по порядку. Это была эпоха великих духовных открытий. По крайней мере, мне так казалось. Эзотерические книжные магазины росли как грибы после дождя. Семинары по личностному росту собирали стадионы. Тибетские чаши звучали в каждой второй квартире, а индийские благовония курились даже в лифтах.

Я был типичным представителем этого движения – искателем с большой буквы И. У меня была специальная тетрадь для духовных озарений (толстая, в кожаном переплёте), коллекция кристаллов для медитации (каждый со своей энергетической специализацией) и внушительная библиотека книг о том, как достичь просветления за семь шагов, десять дней или одну жизнь – в зависимости от степени амбициозности автора.

«Духовный поиск – единственная область, где чем больше у тебя инструментов, тем дальше ты от результата»

Моё путешествие началось с простого вопроса: «А что, если жизнь – это ещё не всё?» Не «не всё» в смысле «есть ещё смерть», а «не всё» в смысле «должно же быть что-то ещё». Какой-то более глубокий смысл. Какая-то более высокая истина. Какое-то более надёжное счастье, чем то, что зависит от внешних обстоятельств.

И я отправился в путь. Сначала интеллектуальный – читал всё подряд, от Кастанеды до Кришнамурти, от «Дао дэ цзин» до «Курса чудес». Потом практический – медитировал, осознанно дышал, ходил по углям (в прямом смысле), висел вниз головой в позах йоги, которые явно придумали люди с другой анатомией.

Каждая новая книга обещала стать последней, которую мне придётся прочитать. Каждая техника должна была стать последним ключом к просветлению. Каждый учитель намекал, что именно он знает самый короткий путь к истине.

«Самый короткий путь к истине – тот, на котором перестают искать короткие пути»

Помню, как однажды ехал на поезде в очередной духовный центр, где проходил семинар «Пробуждение за выходные». В купе со мной ехала бабушка с огромной сумкой пирожков. Всю дорогу она угощала попутчиков, рассказывала смешные истории про внуков, а когда узнала, что у соседки болит спина, полчаса делала ей массаж.

Тем временем я читал книгу о сострадании и строил планы, как стать более любящим человеком. И только спустя годы понял: настоящий учитель сидел напротив меня и угощал пирожками. А я изучал теорию любви вместо того, чтобы просто принять угощение и поговорить по душам.

Это типичная история духовных поисков. Мы ищем Бога в храмах, а он варит суп на соседней кухне. Ищем мудрость в древних текстах, а она висит на холодильнике в виде записки: «Купи молока и не забудь – я тебя люблю». Ищем просветления на медитативных ретритах, а оно играет с детьми во дворе и хохочет над своими шутками.

«Мы ищем священное в священных местах и не находим его в обычных – а между тем для Бога все места одинаково священны»

Но тогда я этого не понимал. Я был серьёзным искателем серьёзной истины. У меня даже был специальный блокнот для записи мудрых мыслей, которые приходили мне в голову во время медитаций. Перечитывая его сейчас, я смеюсь до слёз. Какие там были глубокомысленные откровения! «Всё едино», «Любовь – основа всего», «Настоящее – единственная реальность».

Всё правильно, всё точно – и всё совершенно бесполезно, пока остаётся на уровне концепций. Это как читать кулинарные рецепты и думать, что ты шеф-повар. Или изучать карты и считать себя путешественником.

Шли годы, коллекция техник росла, а чувство, что «я всё ещё ищу не то», только усиливалось. Каждый новый метод работал… какое-то время. Потом эффект ослабевал, и нужно было искать что-то ещё. Как наркоману нужна всё более сильная доза.

Я побывал в ашрамах Индии, где учился растворяться в Абсолюте. Медитировал в тибетских монастырях, где постигал пустоту ума. Танцевал в кругах суфиев, где искал Бога в экстазе. Сидел в японских дзенских залах, где пытался уловить звук одной хлопающей ладони.

«Турист от духовности отличается от обычного туриста только тем, что собирает не магнитики на холодильник, а техники в копилку опыта»

И знаете, что было самым забавным? В каждом месте я находил именно то, что искал. В Индии – растворение. В Тибете – пустоту. У суфиев – экстаз. В дзенских залах – тишину. Но через некоторое время все эти состояния куда-то испарялись, и я снова становился обычным человеком с обычными проблемами и необычной коллекцией духовных переживаний.

Это было всё равно что собирать воду в решето. Чем больше набираешь, тем быстрее она утекает. И вместо того, чтобы задаться вопросом «а может, дело в решете?», я думал: «Нужна более совершенная техника набора воды».

Переломный момент наступил совершенно неожиданно. Я тогда жил в небольшом городке и каждое утро ходил за хлебом в булочную. Путь лежал через парк, где на скамейке всегда сидел один и тот же дедушка. Он кормил голубей, читал газету, иногда дремал на солнышке.

Однажды я увидел, что он плачет. Не рыдает, а тихо плачет, глядя на играющих детей. Я подошёл и спросил, что случилось. Он улыбнулся сквозь слёзы: «Да ничего особенного. Просто смотрю на этих малышей и думаю – какое же это чудо, что они есть. Что вообще что-то есть, а не пустота. Иногда от этого чуда даже плакать хочется».

«Просветлённые мудрецы часто маскируются под обычных дедушек, которые кормят голубей и удивляются чуду существования»

И тут меня словно током ударило. Этот простой дедушка, который никогда не слышал о чакрах и кундалини, переживал то самое состояние, которое я годами искал в далёких странах. Благоговение перед тайной бытия. Растворение в красоте момента. Слёзы от переполняющей сердце любви к миру.

А я всё это время носился по планете в поисках особенных мест и особенных состояний, в то время как самое особенное происходило каждый день в соседнем парке. Просветление сидело на скамейке и кормило голубей, пока я штурмовал гималайские вершины сознания.

В тот день я понял, что моё духовное путешествие было похоже на поиски очков, которые всё это время были у тебя на носу. Или на поиски своего дома, когда ты стоишь у его порога. Всё, что я искал в дальних краях, было здесь, в моём городе, в моём доме, в моём сердце.

«Истина не прячется в экзотических местах – она скучает в обычных, ожидая, когда мы перестанем её избегать»

Но самое удивительное открытие ждало меня впереди. Когда я перестал активно искать просветление, оно начало проявляться само. Не как грандиозное событие с фанфарами, а как постепенное осознание того, что всегда было здесь.

Утренний кофе стал медитацией. Разговор с соседкой – сатсангом. Мытьё посуды – духовной практикой. Не потому, что я прилагал к этому усилия, а потому, что перестал делить жизнь на духовную и мирскую.

Оказалось, что Бог не где-то там, в высших сферах. Он здесь, в этой чашке, в этом дыхании, в этой улыбке прохожего. Не как концепция или идея, а как живая реальность, более очевидная, чем собственное имя.

И тогда я понял самую большую шутку духовного пути. Всё это время я искал то, от чего убегал. Бежал от обыденности к священному, не понимая, что обыденность и есть самое священное, что только может быть. Стремился к особым состояниям сознания, упуская единственное состояние, в котором я на самом деле живу, – состояние чистого бытия.

«Духовный поиск заканчивается там, где начался, – пониманием того, что искать было некого и нечего»

Теперь, когда пыль странствий улеглась, я могу честно сказать: моими лучшими учителями были не знаменитые гуру, а случайные попутчики в поездах. Самыми глубокими прозрениями были не откровения на вершинах гор, а открытия за кухонным столом. Самыми священными местами были не древние храмы, а моя собственная ванная комната, где я каждое утро встречаюсь с собой в зеркале и говорю: «Привет. Как дела?»

Путешествие закончилось. Точнее, я понял, что оно и не начиналось. Были только круги по родному двору в поисках того, что лежало у меня под ногами. Была только игра в потерянность, чтобы найтись было приятнее.

И самое прекрасное в этой истории то, что она не уникальна. Каждый, кто когда-либо искал истину, рано или поздно приходит к тому же открытию. Мы все идём разными дорогами к одному дому. И когда встречаемся у порога, смеёмся: «Надо же, и ты здесь! А я-то думал, что только я такой странный – ищу свой дом по всему свету».

«Путешествие закончилось осознанием того, что оно никогда и не начиналось – это были лишь круги по родному двору»