Читать книгу Рабы системы. Философия современного рабства - Роман Колесниченко - Страница 10

В широком понимании работа – это общесистемное явление, которое выступает регулятором действия системы. Это поддерживает баланс работы самой системы. Ведь каждый человек, работая, сам воспроизводит систему. Поэтому любая работа никак неотделима от системы и является её частью, её наиболее движимым механизмом. Анализировать фактор работы можно как на системном уровне, так и на человеческом. Т. е. какую роль она играет для самой системы, и как она влияет на человека, на его идеологию и определяет действие.

В экономическом аспекте, работа – это поддержание денег в обороте, постоянный спрос на деньги. В социальном аспекте, работа – это некое упорядочивание людского хаоса, имеющее двойной смысл: отвлечение внимания от мира, и одновременно оборот денег. Поэтому всеобщая занятость населения, выработка государством ВВП вдогонку мировой экономике на самом деле никакого смысла не имеет. Это та же конкуренция, как на обывательском уровне, так и на государственном. Это только видимость какого-то важного процесса. А раз это не более чем конкуренция в капиталистическом мире, то единственный смысл работы каждого человека, а в целом и государства, это выживание. Иначе конкурент тебя поглотит. Поэтому каждый стремится заработать деньги себе на жизнь, конкурируя между собой, а государство увеличить свой ВВП, так же работая, производя, добывая и поставляя ресурсы и товары на мировой рынок, торгуя с остальными странами во имя всеобщей «цивилизованности», и собственного выживания.

Работа в таком случае имеет глобальный характер колониализма, или превращается в инструмент колонизации. Ведь работают все, и бедные, и богатые. Работают любыми способами. Кто-то гнёт спины в тяжком труде за гроши, а кто-то (рабы высшей категории) сидят в офисах в фешенебельных районах, управляя рабами низшей категории. Как сказал Карл Маркс: «Нет ничего более ужасного, более унизительного, чем быть рабом раба». Одни страны работают на другие страны. В настоящее время транснациональные корпорации контролируют примерно 75% мировой торговли и производства, а транснациональные банки, примерно 80% мирового финансового оборота. Так как всем производственным процессом управляют транснациональные корпорации, а не государства, то и рабство приобретает глобальный характер. Потому что ТНК – это надгосударственные структуры, не подчиняющиеся национальным правительствам.

Поскольку любой президент какой-либо страны, на территории которой находятся ТНК, не вправе повлиять на деятельность этих ТНК, то эти компании могут вести какую угодно политику. Хоть брать в рабство жителей этой страны. В экономически развитых странах, рабство – это добровольный процесс, который влияет на экономику страны в частности, и экономику мира в целом. В экономически неразвитых странах, отсталых от западного развития, народ зависит от иностранных кредитов, а значит, вынужден работать на иностранные корпорации. Такая система была придумана ещё во времена западноевропейского колониализма, когда запад превращал восточные страны в рынок сбыта своей продукции, уничтожая при этом местную промышленность. Сегодня практически ничего не изменилось. Тот же колониализм, тот же рынок сбыта. Только это всё приведено в один упорядоченный механизм в виде купли-продажи, что в свою очередь поддерживает работу и потребление.

Восток и в наше время, как во времена колониализма, работает на запад. Достаточно взять примеры крупных, известных нам, транснациональных корпораций, чтобы понять, что они эксплуатируют восточные народы экономически отсталых восточных стран. К примеру, современная молодёжь очень любит носить одежду таких фирм как Nike, Adidas, Reebok, Tommy Hilfiger, джинсы Levi’s и прочее, поддерживая бренды этих компаний, и принося ей огромную прибыль. А в свою очередь, эти компании тратят миллиарды на рекламные кампании в поддержку своих брендов и своего имиджа. Вся эта клоунада поддерживается в атмосфере любви, здоровья и заботы о человеке. Как писали авторы книги «Чёрная книга корпораций»:

«Всякий раз, когда бренды подают товар как особо современный, социальный, здоровый, любимый детьми, мультикультурный или милый сердцу женщин, предназначенный для всей семьи или благоприятный для окружающей среды, они имеют в виду лишь товар сам по себе».31

Здесь очевидно, что корпорации формируют некий параллельный мир счастья и здоровья, сказочную страну чудес Алисы, как выражался Зигмунт Бауман. И здесь нужно быть полным идиотом, чтобы не видеть этого, что это чистая среда манипуляции. Никто ни о ком не заботится и счастье не предоставляет. Этот мир построен на конкуренции, которая сама по себе уже не предполагает никакой любви и счастья. Корпорации просто подгоняют мир под свои стандарты. Как отмечал ещё американский экономист Джереми Рифкин:

«Приобретение товарного знака переносит покупателя в вымышленный мир; у него появляется впечатление, что он фактически разделяет с другими те смыслы и значения, которые придуманы дизайнерами».32 А владелец джинсов Diesel Ренцо Россо подтвердил: «Мы не торгуем продукцией, мы осуществляем продажу стиля жизни»».33

За подробными фактами эксплуатации ведущими западными компаниями восточноазиатских рабочих я рекомендую читателю обратиться к книге «Черная книга корпораций». Такие компании как Nike, Adidas, Reebok, Puma, C&A, Coca-Cola, Walt Disney Company, MacDonalds, эксплуатируют азиатских рабочих в ужасных условиях труда за 2 доллара в день без выходных.

Метод всё тот же, который был и во времена колониализма. Западные корпорации приходят в восточные земли, уничтожают всю местную промышленность, порабощают местное население, низводят страну до такого состояния нищенствования, что страна вынуждена просить помощи у западных стран, инвестирования в их экономику иностранных кредитов, и создании рабочих мест, чтоб страна зажила «хорошо», хотя бы по западным стандартам. Они создают проблему, и предлагают решение через самих себя, превращая местных жителей конкретно в рабов. Крупные западные компании большую часть своей продукции производят в странах с низким уровнем заработной платы. Это всё выглядит, будто эти компании гарантируют там миллионы рабочих мест и тем создают основу для экономического развития и благополучия. А на деле, они лишь эксплуатируют дешевую рабочую силу, за мизерную плату, которой к тому же не хватает на питание, образование и содержание семьи. Одни работают, другие потребляют. Таким образом, через экономическую зависимость восточных стран от запада, западные корпорации установили контроль над их ресурсами. Это чистая схема экономической эксплуатации, которую ещё описал Джон Перкинс в своей книге «Исповедь экономического убийцы». Эти методы порабощения путём свободного рынка, не иначе, чем колониализмом назвать нельзя.

Исходя из этого, понятие работы приобретает уже не тот смысл, в который мы вкладываем, как путь самоактуализации, творческого развития, свободы выбирать работу и заниматься тем, чем хочется. В цивилизованных странах, сама принуждённость работы выражается в условно добровольном поиске, принимает условно добровольный характер. Это означает, что выбора у нас почти нет. Потому что, отказаться от работы как таковой мы не можем, иначе умрём с голоду. Это что ни на есть, такая же форма рабства.

Кандидат философских наук Игорь Джохадзе, писал:

«Наёмный труд является современной – более „технологичной“, но не менее унизительной – формой рабства. Современным рабам предоставляется право менять „хозяев“, они могут самостоятельно выбирать, где и сколько работать, но отказаться от работы вообще, т. е. избежать самого способа существования раба, они не в состоянии. Логика этого способа существования распространяется на всех членов общества, включая „хозяев“, в действительности являющихся такими же рабами, только более привилегированными и высокооплачиваемыми».34

Является ли наша жизнь такой уж свободной, в отличие от азиатских рабочих? Ведь мы тоже работаем на рынок, на корпорации и потребляем их продукцию. В развитых странах рабство завуалировано в некую социальную необходимость. До сих пор непонятно, почему мы вынуждены каждый день вставать на работу, работать, а после возвращаться усталыми и нервными домой. В обществе ответ вроде бы очевиден: чтоб не умереть с голоду. Но уже этот один ответ поднимает вопрос о рабстве и свободе. Свободного времени у нас по сравнению с рабочим, просто мизер. А цель работы заключается в поддержании денег в обороте путём поддержания и регулировки баланса производства и сбыта продукции. Одним словом, мы работаем, чтобы потреблять.

Чем больше рынок производит одних и тех же вещей, тем больше у общества раздуваются запросы, потребности приобрести ту или иную вещь, в большинстве случаев совершенно не нужную человеку. И он готов в ногу бежать с новейшими продуктами, как на лошадином забеге. Это человека заставляет больше работать, чтобы позволить себе приобрести какую-то вещь, в связи с чем, жизнь человека проходит в спешке и под давлением, со стрессами, головными болями, которые он пытается снять сигаретами, алкоголем, сексом. Вечная нехватка времени не даёт человеку задуматься о том, что вокруг происходит. Люди сами тянутся к рынку, к потреблению его продуктов, но за это надо платить, а, чтобы платить, надо работать, а это значит подорванная жизнь и здоровье, и вечное рабство ради «золотого унитаза». Вот и всё. Поэтому вопрос о свободном обществе тут просто закрывается. Свободного общества не существует. В той или иной мере мы все зависим от рынка и вынуждены принимать его условия.

По этому поводу ещё замечал Эрих Фромм:

«Рабочему, вынужденному соглашаться на ставку заработной платы, предложенной ему на рынке труда, приходится принимать условия рынка, потому что иначе он не сможет существовать. Поэтому „свобода“ индивида в значительной мере иллюзорна. Он сознает, что нет внешней силы, заставляющей его заключать те или иные контракты; законы же рынка, действующие как бы за его спиной, осознаются им в меньшей степени; следовательно, он считает себя свободным, хотя в действительности не свободен».35

Таким образом, работа в любой её форме и любом проявлении, является не чем-то положительным, а просто некой формой рабства, направленной на обслуживание каких-либо предприятий. Поэтому на глобальном уровне, учитывая влияние в мире транснациональных корпораций, остальной мир выступает в роли поставщика рабов этим корпорациям. Иначе мы бы с вами не вставали каждый день с утра, и не бежали на работу, чтоб обслужить компанию, поднять выручки, и постоянно поддерживать компанию в жизнеспособном состоянии, а не то не дай бог обанкротится.

Поэтому, говоря о работе, как о методе колониализма, Зигмунт Бауман писал:

«Работе могла быть справедливо приписана главная, даже решающая роль в современном стремлении подчинить, использовать и колонизировать будущее, чтобы заменить хаос – порядком, а случайности – предсказуемой (и поэтому управляемой) последовательностью событий».36

Поэтому, мотивируя людей к работе, их убеждают, что работа – это увеличение богатства, устранение нищеты, и всеобщее благо на пользу не только себе, но и государству. Вот вам последовательные события того, почему нужно работать. Эти события скорее воспринимаются на веру, чем осознанно. В развитых странах используется такое же объяснение, как и в эксплуатируемых восточных. Будто если люди будут много работать, страна заживёт лучше. В действительности, это прикрытие того факта, что и в развитых странах, люди тоже эксплуатируются. Ведь все же работают, все обслуживают корпорации. Поэтому и убеждают народ, что работа – это хорошо. Это не столько специальное убеждение, сколько осознанность именно в таком аспекте работы, как нечто благого и полезного. Поэтому часто, люди пребывают в эйфории о личном развитии и росте, благодаря работе. Причём личностное развитие индивидуальности это никак не даёт, а лишь приспосабливает к корпоративному миру. Развитие и рост в таком случае имеют чисто рыночный характер. От этого зависит и системное мышление. А какое мышление, такие и действия.

Поэтому работа настолько укоренилась в повседневную жизнь, что превратилась практически в образ жизни, не предполагающий никаких других занятий и интересов, кроме работы. Поэтому, когда спрашиваешь у людей, чем они занимаются по жизни, они отвечают, что работают. А чем ещё можно заниматься в этой жизни, кроме как работать, и отдавать всю свою жизнь лишь работе? Причём работа, вроде бы некое коллективное действие на уровне государства, так как все мы живём и работаем в государстве, но в действительности работа преследует лишь краткосрочные цели каждого отдельного человека, в погоне за удачей. Тем временем работа как таковая не приносит пользы самому государству, его обустройству и развитию. Потому что работа для каждого отдельного индивида – это способ выживания. На фоне этого, иные цели перестают существовать. Дальше собственного выживания мысль не простирается. Поэтому и рынок выступает в таком случае неким мотиватором к выживанию. Он предлагает красивую обёртку, «морковку», некие ценности «цивилизованности», к которым нужно стремиться. А чтобы стремиться и получить, нужно работать и зарабатывать. Такая идеология создаёт определённый образ жизни с сообществом верующих, а вера поддерживает денежный оборот, что в свою очередь поддерживает мировую экономику.

Выходит, в самом нынешнем существовании человечества никакого смысла нет. Они всё производят бесконечное количество вещей и потребляют их, что для их развития и роста они совершенно не нужны. Так в чём же смысл сегодняшнего образа жизни человечества, я так и не понял. Ещё писатель Юрий Харчук писал:

«Человек, по сути – раб. Система создала для него универсальную удавку и назвала ее „работой“ – от слова „раб“. В то время как есть более чистое слово – „труд“. Но в том-то и дело, что человек именно работает, а не трудится. Он вынужден вырвать из своей жизни как минимум восемь часов в день. И если посчитать в сумме все эти часы, то получится, что большая часть жизни – это время, посвященное некоему служению государственной системе. Чтобы прокормить себя и свою семью, человек всю свою жизнь, все свои лучшие годы отдает работе. Эта работа на самом деле не что иное, как добровольное рабство. Зачастую она лишает его здоровья и сил, человек преждевременно стареет, а взамен получает нищенское пособие, называемое „пенсией“, которую у него тут же система всю забирает назад под видом различных платежей».37

Логика такого жизнеустройства не предполагает никакого эволюционного смысла развития, а всего лишь является некой гигантской упряжкой, в которую запряжены почти все жители планеты, ставя себе мелкие бытовые цели, необходимые для собственного жизнеобеспечения, которые, в свою очередь, являются реализацией целей тех, кто держит эту упряжку в узде. Я против работы как социальной необходимости, возникшей с появлением индустриальной цивилизации и глобальной экономической системы, как кровеносного сосуда этой цивилизации. Рабство индустриального мира не является человеческой необходимостью, потому что сама концепция подобного рода организации рабства противоречит жизненным функциям человека. Функциям, которые направлены на развитие в соответствии с природно-эволюционными функциями человека, которые в свою очередь, тесно связаны с окружающей природой и экологией планеты в целом.

Согласно современному жизнеустройству, общество составляет вместе единый рабочий ресурс, зависящий от работы и постоянно нуждающийся в ней. Очевидно, что никакой свободой тут и не пахнет. Люди просто вынуждены не по своей воле быть обслуживающим персоналом, с вечной участью работать, дабы обеспечить своё собственное выживание, и выживание рынка в целом. Здесь человеческая жизнь полностью зависит от навязанной социумом работы, как необходимой для самого социума, человеку приходится лишь подстраиваться. Остальное для экономической системы не имеет смысла.

Всё, чем мы интересуемся вне экономической системы, называется досугом или хобби, что не является для системы смыслом. Весь смысл существования заключается в работе. Все наши естественные интересы, внеэкономические, которые исходят из глубины души, называют бесполезными развлечениями, а единственным благородным делом всей жизни должна быть работа и зарабатывание денег.

Тут уместно вспомнить Макса Шелера:

«Тренировка жизненных функций не ради труда, а ради самой жизни (как мышление ради мышления в диалекте древних), а также любого рода витальная и духовная аскеза… утратили смысл… Всё это – „развлечения“; „по-настоящему серьёзны“ лишь гефешт и работа».38

Творить и работать это две разные вещи. Творчество подразумевает изначальный интерес, который побуждает к познанию, а затем к творению. Творчество не обременяет кандалами временного графика, т.е. это совершенно свободный процесс. Такой труд даёт человеку духовное наслаждение, моральное удовлетворение, делает его счастливым. Он творит, потому что ему это нравится, потому что, его тянет, потому что это то, что идёт от сердца. И это никак не связано с зависимостью от рынка, от стандартов рынка. Он сам хочет творить и заставлять его не надо. Работа же, напротив, обязывает человека каждый день отдавать восемь часов своей жизни на выполнение одних и тех же механических процессов по обслуживанию рынка, составление отчётов, выкладка товара, обслуживание кассы, администрирование, продажи. Уж я уверен, с радостью никто на работу не бежит, а сама система обязывает просыпаться каждый день и бежать на работу, чтобы выполнять одни и те же рутинные функции, которые и самому работнику то толком не нужны. Но, все зависимы от этого механизма, поэтому и ходят на работу, чтоб не умереть с голоду. Кто тут ещё скажет, что мы свободное общество?

Поэтому, тут невозможно сказать, что в условиях системы, работа является неким благородным делом, и некой человеческой необходимостью, как потребностью в труде. В капиталистической системе рабства, потребность в работе не является свободным процессом, а исходит от условностей самой среды, в которой обитает человек, следовательно, и вынужден работать. Поэтому потребность в труде и в работе имеют разный уровень понимания и осмысления. Человек может трудиться для себя, и для блага общества в целом, но никак не работать в той среде, в которой построена система. При этом всякий свободный труд, как для себя, так и для общества должен быть равноправным между трудящимися.

Здесь уместно процитировать известного сербского физика Николу Тесла, о его отношении к труду, которое как раз и характеризует свободу творчества, нежели работу в системе:

«Мне оказано доверие быть одним из самых усердных работников. Возможно, я таковым и являюсь, так как если мышление есть эквивалент труда, то я посвятил ему почти всё время бодрствования. Но если работой считать конкретный процесс в установленное время в соответствии с принятыми нормами, то я буду самым большим бездельником. Каждое усилие, совершаемое по принуждению извне, требует жертвы жизненной энергии. Я никогда не платил такую цену. Напротив, черпал успех из своих мыслей».39

Таким образом, работа – это превращение одного вида энергии в другой. В человеческой системе это превращение жизненной энергии в механическую. Свою собственную жизнь, как и все природные явления, мы превратили в единый рабочий процесс, запаковали в товары, и лишили самих себя свободы и жизненных функций. Попросту говоря, мы гробим своё здоровье ради выживания самой системы. Поэтому и система существует за счёт человеческих жизней, которые обслуживают её, заставляя глобальные торгово-финансовые механизмы выкачивать из себя все ресурсы. Это есть суть капитализма.

Более подробно эту проблему затронул Муаммар Каддафи в «Зелёной Книге», предлагая решение проблемы через равное распределение общественных благ между трудящимися, без всякой третьей надзирательной и эксплуататорской стороны, которая бы присваивала себе результат чужих трудов, одаривая трудящихся копейками.

Он писал:

«Наёмные работники, как бы ни был велик их заработок, – это те же рабы. Наёмный работник находится в полурабской зависимости от нанявшего его хозяина. Более того, он временный раб и в основе его рабства – работа, за которую он получает плату от работодателя, независимо от того, является ли работодателем частное лицо или государство».40

«Почему трудящиеся получают заработную плату? Да потому, что они осуществляют производственный процесс в интересах других, – тех, кто их нанял для изготовления продукции. Следовательно, они не потребляют производимый ими продукт, а вынуждены уступать его в обмен на заработную плату».41

«Работа за плату является не только рабством, как сказано выше, но и работой без стимулов, ибо производитель в таком случае – наёмный рабочий, а не равноправный партнёр».42

«Окончательное решение проблемы заключается в отмене заработной платы и освобождении человека от её оков, возвращении к естественным правилам, определявшим эти отношения до появления классов, разных форм правления и законодательства, созданного человеком».43

Естественные правила, по Каддафи, основываются на равенстве, равноправном распределении общественных благ, равноправном их потреблении, и развитии общества на основе естества самой жизни, где каждый человек был бы равноправным партнёром, а не наёмным рабочим. Без всякой работы на кого-то, без всякой эксплуатации. Его взгляды, конечно, противоречили взглядам мировой элиты, для которой призыв к справедливому распределению богатств является главной угрозой. Поэтому его и убили.

В обществе часто можно услышать такой вопрос: Если никто не будет работать, то кто будет нам строить дома? Как было сказано: каждый человек должен построить дом, посадить дерево, и вырастить сына. Сказано образно, но с тем смыслом, что каждый сам должен уметь построить себе дом. Все мы знаем, что любой бизнес основан на частной собственности. Кто-то чем-то владеет, и использует своё имущество как средство прибыли. Строительная компания построила многоэтажный дом, и стала продавать в нём квартиры. Естественно через банк, что называется ипотекой. Когда банк выдаёт вам кредит на покупку недвижимости, – он владеет этим имуществом до тех пор, пока вы не выплатите всё до копейки. А чтобы выплачивать, быть, так сказать, платёжеспособным, вы вынуждены работать. Мало того, вовремя выплачивать кредит, но и хоть как-то позволять себе жить, питаться, развлекаться. Такое положение дел исходит из того, что мы надеемся на кого-то, но не на себя. Мы почему-то не умеем строить дома. А если и умеем, то будем использованы какой-нибудь строительной компанией в качестве рабочей силы.

А теперь представьте другую ситуацию. Каждый сам умеет строить дом. Его этому учил отец, а отца учил его отец, и так поколение за поколением. Умение строить дом являлось бы обязательным для каждого человека, каждого жителя земли. Каждый строил бы дом для своей семьи. Без всякой коммерческой выгоды и рабства на банк. Потому что, не было бы строительных компаний, как таковых, которые строят дома для остальных людей, затем продают их за бешеные деньги, не имея которых, благодаря устройству современной экономической системы, мы вынуждены обращаться в банк за ипотекой, которую будем выплачивать половину своей жизни.

Да, многоэтажные дома решают проблему перенаселения земли, так как люди живут на этажах, а не каждый рядом в своём частном доме. Если каждый умел бы строить дом, то объединившись вместе, они решают построить многоэтажный дом, чтобы жить в нём самим, без всякой коммерческой выгоды. Потому что, объединившиеся люди, строили бы дом для себя.

Мы дома строить не умеем. А те, кто умеют, делают на этом деньги, заставляя остальных людей работать на дом или квартиру. Вот проблема современного мира. В том, что всё основывается на частной собственности. Если владеть участком, то не для себя, а для получения с него прибыли. А значит, и владеть жизнью и личным временем другого человека, который будет работать на того, кому этот участок принадлежит. Это и есть суть всех рабовладельческих обществ, ибо феодализм и капитализм я тоже отношу к рабовладению.

Чтобы так было, должна быть другая система организации жизни, общество без денег, которое должно быть построено совсем на других жизненных принципах. Сейчас общество построено на деньгах, которые контролируют всё движение жизни на земле. А выпуск и оборот самих денег, в нужных количествах, контролируют надгосударственные структуры управления, которые стоят выше всяких видимых правительств. А значит, денег всегда будет мало, чтобы поддерживать рабское состояние всех жителей земли, чтобы они работали на тот остаток, за который дерутся и остальные. Это есть проблема неравномерного распределения благ. От этой проблемы зависит и проблема приобретения необходимого для жизни и строительства своего будущего. Всё достаётся тем, у кого есть много денег. У кого денег нет, или мало, тому не достаётся ничего, либо самый мизер. Нет равноправия.

Общество без денег, решает эту проблему, так как принципы жизнеустройства были бы направлены на общее развитие жизни на планете, так как не было бы денег, как главной функции существования, цели в движении обществ, так и не было бы власти на их основе. Это значит, все природные материалы для строительства домов были бы общедоступны. Люди сами распределяли бы их поровну и строили себе дома, в которых жили бы сами. А цель их существования сводилась бы к развитию самого человеческого существа, как вселенского. Жизнь строилась бы в мире и гармонии не только с собой, но и с окружающей средой, природой. Потому что, природа и человек – это одно целое. Таким образом, высказывание, что каждый человек должен построить дом, посадить дерево, и вырастить сына, буквально означает естественным образом обеспечивать жизнь своему существованию и существованию планеты в целом. Посадить дерево – это восстанавливать и поддерживать растительность планеты, так как древесина является основным стройматериалом. Вырастить сына – означает поддерживать демографическое состояние планеты. Построить дом – это обеспечить основную потребность человека в жилище.

Что касается технологий, то их развитие способствовало бы избавлению человека от ручного труда, и освободило бы больше времени для саморазвития. Дома строили бы уже не сами люди, но гигантские 3D принтеры, которые строили бы дома по проектам людей, а люди просто бы контролировали процесс. Эти технологии были бы общедоступными для каждого жителя земли. Источник энергии для всего технологического процесса был бы выработан из окружающего пространства и являлся неограниченным, дармовым источником энергии. Не надо ни за что платить, и ни за что драться. Должно быть другое мышление, вне денежных рамок, и вне экономической системы на их основе. А значит и вне власти, и вне конкуренции.

Навязанная всему миру работа, как социальная необходимость не предполагает иного мышления, и иного мировоззрения, кроме рабского. Поэтому полное равнодушие к происходящему в мире, среди обывателей, занятых работой и собственным выживанием, повседневная озлобленность, нервы, стрессы и апатия, дают возможность происходить миру так, как он и происходит. Всеобщее безразличие к глобальным процессам манипуляции, механизмам движения глобальной экономики, как процессу построения глобального империализма, возводит человека в статус овоща, который не знает, в чьём огороде он растёт, и кто какими способами его выращивает. Он просто раб, работник, рабочий. Как говорил Зигмунт Бауман:

«Люди настолько становятся глупыми, невежественными, спокойными и ленивыми, что позволяют событиям развиваться естественным образом».

Наша работа заключается лишь в поддержании денег в обороте, не более. Понимание этого ставит вопрос о рабстве. Разве я раб, чтоб работать? Что мы вообще производим? Действительно, рабство сейчас имеет множество форм, главные из которых – это производство-потребление. Между производителями и потребителями существуют посредники – это обычные продавцы, такие же рабы, как и все остальные, потому что они просто продают произведённую одними рабами продукцию, другим рабам, которые работают, чтоб потреблять эту продукцию. Все работают за заработную плату. Продавцы вообще ничего не производят, они просто продают товары, произведённые такими же рабами где-нибудь в средней Азии и на дальнем востоке, эксплуатируемыми азиатскими рабочими.

Поэтому, сама условность системной среды, в которой мы все работаем, не предполагает иного мировоззрения, кроме рабского, подгоняемого к условиям рынка. Поэтому, такого вопроса о рабстве в обществе ещё долго не будет задано. В этой среде, каждый раб стремится обустроить свой личный быт. Остальное его не волнует. Поэтому, каждый человек со школьной скамьи стремится устроиться на работу ради стажа, в страхе, что он не будет нужен системе, не будет ей полезен, и утратит средства к существованию. Иначе говоря, каждый раб боится остаться без хозяина, иначе он пропадёт. И кто сказал, что мы живём в свободном обществе?

В этом случае, понятие работы кардинально противостоит развитию. Работать и развиваться – это две противоположные вещи. В наше время, хотя и не только в наше, работать, чтобы выжить и есть понятие развития. А равно с этим, понятие развития, характеризует и другие абстрактного понимания манипулятивные слова, типа личностного роста, креативности, и повышения социального статуса.

Поэтому, наибольшим спросом у молодёжи пользуются такие профессии как, экономист, бухгалтер, менеджер, юрист, творческий работник, программист, предприниматель. Причём в убывающем порядке: сначала идут финансовая и банковская сферы, затем вниз по убыванию: предпринимательство, юриспруденция, охрана, торговля и посреднические услуги, экономисты и менеджеры, медицина, учителя, и самое последнее сфера культуры и искусства, сельское хозяйство, социальная работа.

Игорь Джохадзе писал:

«Приобретая профессию (а вместе с ней определённый более или менее гарантированный доход и социальный статус), индивид утрачивает себя. Его сознание, его представление о мире, идеалы и ценности оказываются интериоризацией внешних требований и запросов. Таким образом, человек адаптируется к среде, к условиям бытия, от него никак не зависящим. В качестве „профессионала“ он выходит на рынок труда, выставляет себя, словно товар, на продажу. И – как со всяким другим товаром – рынок решает, сколько стоят те или иные человеческие качества, умения и черты характера, и даже определяет само их существование. Если качества, которые может предложить человек, не пользуются спросом, то он оказывается совершенно лишним на рынке труда, и само его существование как индивидуализированного субъекта ставится под вопрос; точно так же товар, который нельзя продать, не представляет рыночной ценности, хотя и обладает потребительской стоимостью».44

Поэтому, в большей степени, эти профессии существуют в нашем мозгу, потому что вся наша жизнь, и всё мышление адаптированы под них. Они существуют, потому что мы сами поддерживаем их существование. А поддерживаем потому, что сами, равно как и эти профессии, являемся порождением самой системы. Такое положение не способствует развитию, так как в условиях рынка мы вынуждены постоянно выживать.

В условиях рынка под развитием понимается совсем не то, что должно. Каждый растущий организм в своей среде стремится к развитию. Поскольку рынок сродни живому организму, работающему непрерывно подобно гигантскому механизму, развитие в среде рынка подразумевает, развитие самого рынка. Это рост компаний, корпораций, их поддержка, увеличение продаж, что в свою очередь зависит от адаптивности человека к среде рынка. Если рынок всё время должен выживать, то и общество как неотъемлемая часть рынка тоже должно выживать. В таком случае выживают все, даже в условиях роста. Но выживание не есть развитие. Это деградация с условием подчинения. Т. е., выживание есть попросту рабство. А рабство вытекает из сложившихся на земле обстоятельств, отнявших, по сути, свободу. Поэтому, всё общество планеты должно подчиняться, чтобы выжить. Само же развитие, вне рыночных условий, предполагает свободу от работы. Сам же факт работы, как социальной необходимости, препятствует развитию, как человеческому самосовершенствованию. Напротив, рынок подгоняет совершенствование человека в рамках своих условий, преподнося развитие человека, как личностный и корпоративный рост. На мой взгляд, такое «развитие», не более чем обман, адаптированный к условиям рынка. Это есть инволюция. При инволюции, человек развивается в обратном порядке, деградируя духовно, учитывая, что рынок сам формирует жизненные идеалы и ценности своих потребителей.

Поэтому, все человеческие отношения основаны не на взаимосогласии, не на мире, а на конкуренции. Отношения в мире рынка – это чистая конкуренция. Конкуренция, где бы она ни была, и в чём бы ни выражалась, стала основой жизни. Потому что как только мы рождаемся, подрастаем и идём в детский сад, нас учат конкуренции, и далее по жизни мы вынуждены истреблять неугодных, чтобы возвыситься самим. И как можно после этого назвать вышеприведённые профессии способствующими развитию в международных отношениях? Это борьба. Войны никогда и не прекращалась. Мы всю жизнь боролись друг с другом, переходя от малых войн на рынке, начиная со школьных драк за вещи, к крупным международным войнам за земли, за ресурсы. И, опять же, мы мыслим себя не как человеческое существо, а как вещь, потому что весь мир превратили в товар, и все человеческие чувства, которые стали товаром, которые теперь можно как купить, так и продать.

Работать – это означает не просто исполнять свои должностные обязанности, но и всецело взаимодействовать с системой без всяких лишних пререканий. Это значит, любой нововведённый приказ правительства, оправдывающий и разрешающий какие-либо действия в угоду определённым обстоятельствам, ты должен выполнять. И сами правительства, лидеры которых являются государственномыслящими людьми, не виноваты в том, что их общество вынуждено принять эти условия. Самим национальным правительствам пришлось принять условия капиталистической системы, стремительно, путём войн и революций, завоевавшей все страны. Поэтому, в условиях капитализма, любое отклонение приведёт к частичному выходу из системы. Это касается как отдельного человека, так и государств в общем. А полный выход – смерть. Так как любой отклонившийся рискует, в полном смысле этого слова, остаться без средств к существованию, как на личностном уровне, так и на государственном. И это участь не только одного человека, простого работника, но и целых стран, погрязших в долгах, и расплачивающихся своими же ресурсами. Здесь уже необходимо понять, какую роль в этом процессе, процессе контроля, играют всевозможные организации, которые иерархическим путём все подчиняются надгосударственным монополистическим структурам, которые, в свою очередь, через правительства отдельных стран, диктуют свои условия, под видом экономического и социального прогресса (ВТО, МВФ, СМО, ФРС, ВОЗ, FDA).