Читать книгу Коллекционеры - Роман Куртогузов - Страница 2

Человек в чёрном шерстяном костюме, длинном плаще и в шляпе с широкими обвисшими полями сидел в мчащемся по улицам Лондона открытом экипаже. Кабина подскакивала на булыжниках покрытой брусчаткой мостовой так, что пассажиру приходилось одной рукой цепляться за сиденье, а другой придерживать шляпу. Кучер подгонял хлыстом пару гнедых лошадей и изредка прикрикивал на них. На город уже давно опустилась ночная тьма. Газовые фонари горели тусклым светом, отбрасывая жёлтые пятна света на землю.

Центральные улицы ещё были полны людей. Но маршрут экипажа намеренно пролегал по тихим, безлюдным закоулкам, заваленным разным хламом и, местами, даже поросших травой и мелким кустарником. Хотя, на первый взгляд, их путь и был и извилистым, и непредсказуемым, однако, общее направление явно шло вдоль канала. Об этом свидетельствовали густые клубы тумана, с каждой минутой всё выше поднимавшегося над землёй.

Человек в чёрном поёжился от пробирающей сырости и подняв воротник плаща спрятал лицо. От стен домов, слишком тесно прижимавшихся к дороге, отражался стук четырёх пар подкованных копыт и колёс. Оттого было совсем не слышно никаких других звуков.

Наконец, они въехали в такую часть квартала, где не было даже фонарей. Внезапно рокот от экипажа отражавшийся эхом от стен, пропал. Вместо этого пространство улицы раздалось вширь. Дома слева отступили дальше от дороги и спрятались в тумане, будто в разлитом молоке. Справа же и вовсе распростёрся широкий канал, по которому вглубь города могли заходить торговые баржи, доставлявшие бесчисленные товары из порта. Все звуки жадно съедал густой туман. Окутавшую улицу мглу разрывали лишь два масляных фонаря, раскачивавшиеся по сторонам кабины экипажа.

Рассмотреть дорогу впереди было почти невозможно. Поэтому пассажир надеялся только на мастерство кучера и его доскональное знание этой части города.

Спустя ещё четверть часа, кони, наконец, замедлили ход перейдя на шаг. А вскоре и вовсе остановились.

– Прибыли, сэр! – сказал кучер, развернувшись вполоборота к пассажиру. И указал рукой куда-то влево, в самую гущу клочьев тумана.

Мужчина в чёрном выпрыгнул из экипажа, подошёл к вознице и положил ему в протянутую ладонь две серебряные монеты. Тот благодарно кивнул в ответ. И как только путник отвернулся и шагнул в туман, тихонько подстегнул лошадей и так же неслышно как прибыл, скрылся в темноте.

Человек шагал по мшистой брусчатке, пока она не перешла в гравийную дорожку. Гравий тихо шуршал под подошвами высоких сапог из мягкой, потёртой кожи. Словно из ниоткуда, в тумане появилась высокая каменная стена, поросшая плющом. В стене виднелся неширокий чернеющий проём, служивший одним из служебных входов в поместье. Тяжёлая деревянная дверь преграждала путь, впрочем, она была не заперта и приблизившись к ней вплотную, мужчина заметил, что она только слегка притворена.

Он толкнул дверь, ожидая что она с трудом поддастся, но вопреки ожиданиям, та легко скользнула внутрь, лишь тихо скрипнув металлическими петлями.

За стеной взору путника открылся вид утонувшего в тумане обширного сада в глубину которого уводила узкая дорожка. По сторонам то и дело появлялись большие серые тени, толи деревьев, толи каких-то построек.

Поодаль, впереди, сквозь туман угадывались очертания окон, на втором этаже большого особняка. В окнах горел свет. Не слишком яркий снаружи, но, как оказалось при приближении к дому, скрытый плотными шторами. Внутри, судя по всему, должно было быть достаточно светло.

Человек дошёл до двери.

Так как это был не центральный вход в здание, дверь была достаточно скромной. Ни шнура, ведущего к сигнальному колокольчику внутри дома, ни металлического молоточка на двери не было. Поэтому человек попросту постучал в дверь кулаком. Достаточно сильно, чтобы его услышали.

Спустя пару минут раздались звуки отодвигаемого засова, и дверь распахнулась. Его ждали, несмотря на поздний час.

Пожилой дворецкий в тёмно-синем сюртуке, держа в руке толстую восковую свечу пропустил гостя внутрь. Запер за ним дверь и пройдя вперед, знаком пригласил его следовать за собой.

Ведя позднего посетителя через множество небольших комнат, уставленных различной массивной мебелью, стены которых также были увешаны картинами с изображением сцен охоты и пейзажей экзотических дальних стран.

Затем они попали в обширный круглый зал с высоким потолком. Посреди комнаты стоял большой круглый стол из тяжёлого, потемневшего от времени дуба. С одного края стола располагалось несколько предметов, толстая стопка чистых листов бумаги, чернильница, пара перьев для письма и грифельных карандашей с цветными сердечниками. А также, несколько простых деревянных шкатулок покрытых лаком. Одна из шкатулок была открыта и в ней виднелись какие-то инструменты. Линейки, циркули, астролябия. Горстка металлических булавок с разноцветными деревянными головками.

Все стены круглого зала были сплошь уставлены высокими шкафами, забитыми разными книгами. Толстыми и совсем тонкими.

Пара полок были заложены аккуратными стопками каких-то журналов.

Над каждым шкафом прикреплённые к стене висели трофейные головы диких животных. Рыжая, острая морда лисицы. Огромная голова волка с оскаленной пастью, полной смертоносных клыков. Головы буйволов, антилоп с завитыми штопором длинными рогами. Кабанья голова с торчащими вверх длинными клыками. И даже голова льва с большой лохматой гривой. В пляшущем свете свечи, все эти головы выглядели жутковато, отбрасывая устрашающие тени.

Все эти трофеи говорили о том, что хозяин особняка явно был любителем охоты и вообще человек выдающейся смелости.

Дворецкий подошёл к дальней стене зала и отодвинул плотный занавес тёмного цвета, притаившийся между шкафами, за которым была спрятана ниша, ведущая в другую часть дома.

Человек последовал туда за дворецким и оказался на круглой лестнице, которая видимо располагалась в небольшой башне. Лестница вела как вверх, так и вниз, в подвал дома.

Подниматься было непросто. Лестница явно не предназначалась для повседневного пользования. Ступени были высокими и крутыми. Приходилось цепляться за деревянные перила, идущие вдоль внешней стены. Окон в башне не было вовсе. Поэтому, кроме свечи, ничто больше не освещало им путь.

Вскоре они достигли второго этажа, вход на который был также скрыт чёрным занавесом.

Пройдя по недлинному коридору, по сторонам которого располагались двери в разные комнаты и несколько настенных подсвечников с погашенными свечами, они оказались перед одной большой дверью в самом конце.

Дворецкий, тихо постучал в дверь, затем осторожно отворил дверь наполовину, так что гостю из-за его спины не было видно, что находится в комнате залитой ярким светом множества свечей и масляных светильников.

– Сэр, – сказал дворецкий, – к вам посетитель.

– Так впусти его, Артур. – раздался из комнаты хрипловатый голос хозяина.

Дворецкий посторонился и пропустил мужчину в комнату.

Перед взором гостя предстал пожилой мужчина лет семидесяти, с седыми, аккуратно уложенными волосами, одетого в простой домашний костюм из брюк и пиджака цвета оливок, надетого на белую рубашку, поверх которой виднелись подтяжки. На ногах у него были большие мягкие тапки.

Старик сидел в большом, резном кресле перед камином, курил трубку, а на коленях у него лежала толстая раскрытая книга.

Комната была просторная. На полу, вместо ковра, лежала огромная шкура бурого медведя. Письменный стол был завален книгами, журналами, пачками газет, некоторые из которых были разворошены. Письменные принадлежности были аккуратно сложены в специальной подставке.

У стены стоял шкаф с книгами, разной посудой, привезённой из дальних стран. Над камином висело мощное многозарядное ружьё.

Перед креслом стоял низкий журнальный столик, на котором располагалась большая пепельница из черепашьего панциря и поднос с фарфоровым набором: чайник, молочник, блюдца с лимоном, печеньем и кусками сахара, а также пара чашек. В одной из которых дымился крепкий чёрный чай.

На дальней от окон стене, висела большая географическая карта какой-то далёкой страны. В карту, то тут, то там было воткнуто множество булавок. Таких же, какие гость уже видел в большом круглом зале.

При виде гостя старик привстал в кресле, навстречу ему.

Человек в чёрном, приветственно поклонился.

– Лорд Олдмен, прошу прощения, за столь поздний визит.

Старик одобрительно кивнул. – Что привело Вас? – спросил он хрипловатым голосом.

– Я – Гарри Лайн. Меня прислали из Королевского Географического Общества. У меня для Вас срочное послание.

При этом он покопался во внутреннем кармане своего плаща и достал оттуда широкий, толстый пакет, скрепленный печатью.

Старик взял в руки посылку. Сломал печать и высыпав его содержимое на край стола, принялся внимательно перебирать. В пакете было письмо на аккуратно сложенном втрое листе гербовой бумаги Королевского Географического Общества. Весь лист был исписан мелким почерком с двух сторон. Две неполных географических карты разного масштаба. Карта с большим масштабом дополняла другую. Точнее, была более подробным обозначением одного отдельного района, который был отмечен на общей карте, жирной пунктирной линией синего цвета. Также в посылке было еще два конверта из толстой, грубой на ощупь бумаги, перевязанные бечёвкой и запечатанные сургучом с гербовой печатью. К каждой печати был прикреплен небольшой ярлычок, с указаниями, вскрыть конверт только по прибытии в строго определенное место, обозначенное координатами широты и долготы. Последним предметом посылки была плоская, но достаточно широкая шкатулка из тёмного дерева, замком которой служили два металлических крючка на крышке, которые задвигались в петли на нижней части.

Гость, молча стоял ожидая.

На секунду старик отвлёкся от бумаг, нацепил на нос очки с круглыми стёклами и взглянув поверх них на мужчину, произнес.

– О, простите мою старческую негостеприимность, мистер Лайн. Присаживайтесь, – он указал рукой на второе такое же кресло – погрейтесь у камина. На улице должно быть уже дьявольски сыро.

И тут же обращаясь к дворецкому, добавил – Артур, угости мистера Лайна чаем, или предложи вина.

Дворецкий спешно принялся исполнять приказ, а Гарри Лайн, благодарно кивнув хозяину, снял свой плащ и повесив его на спинку кресла, устроился у камина. Протянув к огню озябшие руки.

После этого лорд Олдмен взял в руки письмо и погрузился в чтение.

Спустя несколько минут, старик отложил письмо в сторону и развернул на столе карты. Сначала ту, которая была меньшего масштаба и содержала общее обозначение местности. Внимательно ознакомился, водя по ней пальцем, то тут, то там. После, развернул поверх неё вторую, изучая более детально все интересующие его подробности.

Наконец, старик отложил все бумаги и поудобнее уселся в кресле повернувшись к посланнику.

– Что ж, мистер Лайн, – Гарри выпрямился в своем кресле, внимая словам хозяина дома. – должно быть, Вас не посвятили о вашей миссии, отправляя ко мне в столь поздний час и в такую холодную пору?

– Нет, милорд. Граф Портнер лишь передал мне этот пакет и дал указание убедиться, что вы ознакомитесь с его содержимым.

Старик едва заметно улыбнулся.

– Уверен, что граф и так был в этом убежден, прекрасно зная мои привычки. Тем более ему хорошо известно, что я давно сижу без дела, после последнего путешествия в Тасманию. Как давно вы состоите на службе в Обществе?

– Около десяти лет, милорд.

– И чем вы там занимались до сего дня?

– Признаться, милорд, довольно скучными, но необходимыми делами. Первые три года я работал в архиве, сортируя и каталогизируя документы. Потом, еще около года я был приписан к картографическому отделу, восстанавливая старые фрагменты карт или внося исправления и дополнения в те из них, где это было необходимо. После этого я был прикреплен к графу в качестве его личного секретаря. И вот, всего два месяца назад, совет Общества перевел меня в отдел сообщений.

– Вас это расстроило?

– Слегка. Будучи на службе графа, работать было гораздо интереснее. Два путешествия в Индию, и одно, не совсем удачное для меня, в Сибирь.

– В Сибирь? – старик приподнял бровь. – И что же там случилось?

– Графу пришлось свернуть экспедицию, гораздо раньше, чем мы смогли хоть немного приблизиться к выполнению нашей задачи.

– Я знаю, знаю. – прервал его Олдмен. – Я хотел узнать, что случилось в Сибири с Вами?

– О! Волки, милорд. Во время одного из переходов по тайге, в поисках места, где наша экспедиция могла бы разбить еще один промежуточный лагерь, на нашу группу напала стая волков. Они преследовали нас около семидесяти миль. Нам едва удалось спастись. И, к сожалению, не всем из нас.

– Неужели граф не смог защититься от волков?

– Графа не было в том походе. Он остался в старом лагере, так как его свалила лихорадка. Неудачное было место. Болота, тучи москитов, сильная влажность и вонь болотных газов.

– Что было дальше?

– В составе отряда из пяти человек, мы отправились в тайгу, в надежде найти какое-нибудь местное поселение или просто удобное место для лагеря. Мы преодолели примерно сорок миль, углубившись в тайгу, когда капитан Джонсон заметил, что по нашим следам идет пара волков. Через два дня, во время ночевки, нас разбудил шум. Лошади, которые были у нас, словно сошли с ума. Что-то испугало их так сильно, что мы даже не смогли к ним приблизиться, чтобы успокоить. Одна из них отвязалась и убежала в лес. Никто из нас не рискнул отправиться на поиски в темноте. Мы подумали, что возможно лошади учуяли поблизости медведя. Но двое дежуривших в это время часовых, уверяли нас, что не заметили ничего подозрительного. Было тихо, никаких звуков не раздавалось вокруг места стоянки. К тому же в центре лагеря всю ночь горел большой костер, и по периметру дополнительно ставилось несколько факелов, чтобы отпугивать диких животных.

– И что же это было? Вы выяснили?

– Наутро – продолжил Лайн, – я, капитан Джонсон и наш следопыт – мистер Харт, отправились по следам убежавшей лошади в лес, но так и не смогли ее догнать. Никаких подтверждений того, что лошадь погибла или подверглась нападению какого-нибудь животного, мы также не обнаружили. Да и после, исследование территории вокруг ночной стоянки, тоже не принесло результатов. Никаких следов диких животных мы не обнаружили.

– Любопытно! – тихо проговорил лорд Олдмен и наклонившись к столу, взял с него записную книжку в потертом кожаном переплете, по толщине больше напоминавшую средних размеров книгу. Между страниц торчало множество закладок, а в специальном маленьком кармашке-прорези в обложке торчал наполовину сточеный простой карандаш. Лорд, достал карандаш, открыл книжку на нужной странице и что-то начал записывать.

– Если вы позволите, я кое-что, хотел бы записать из вашего рассказа?

– Конечно, милорд – Лайн кивнул.

– Продолжайте.

– Потеря лошади, сильно затормозила нас. Лошади несли весь груз. Нам пришлось распределить его на двух оставшихся и часть разделили между собой. Кроме того, полдня мы уже потратили на поиски и разведку окрестностей. Поэтому в тот день мы не слишком далеко продвинулись на нашем пути.

Олдмен не отрываясь, писал в свою книжку, внимательно слушая рассказчика.

– Ночь застала нас в совсем неудобном месте. С одной стороны, непроходимый лес, с зарослями кустарника между деревьев, а впереди топь, обходить в темноте, которую было слишком опасно. Мы решили, остановиться прямо там. В конце концов, с двух сторон можно было не ждать неожиданностей. Вряд ли кто-то мог напасть на нас со стороны чащи и болота. На этот раз мы расположили палатки по внешнему периметру, отгораживая внутренне пространство лагеря от возможных опасностей. Чтобы в палатки также никто не проник, возле каждой из них был разведен небольшой костер, достаточный для освещения подходов к ним из леса. В центре лагеря у нас оказался разбитый молнией ствол большого дерева. Верхушка его, видимо выгорела, а нижняя часть ствола так и осталась торчать из земли как исполинский столб, метра на три. Мистер Харт предложил развести костер прямо на верхушке этого ствола. Мы так и поступили. И лошадей, для пущей безопасности привязали у его основания. Там же сложили тюки с грузом.

– Очень недурно придумано. – сощурился Олдмен. – Этот ваш мистер Харт интересный человек. Надо будет попросить графа чтобы он прислал его ко мне, для знакомства. Возможно он будет очень полезен в моей следующей экспедиции.

– Боюсь, что это уже невозможно, милорд. – с сожалением произнес Лайн.

– Что, граф прибрал такого умельца себе и теперь не выпустит его из своих цепких рук?

– Нет, сэр. Мистер Харт погиб в том походе. Как раз в ту самую ночь.

– Дьявол! – проскрипел старик в нетерпении. – Рассказывайте скорее, мистер Лайн. Как это случилось?

– Мы сильно вымотались за день и буквально валились с ног от усталости. Выставляя ночную охрану, мы опасались, что от усталости часовые могут заснуть на посту. Поэтому решено было сократить вахту и меняться каждые два часа. Первая смена прошла без происшествий. Вторая, по жребию, выпала мне и мистеру Харту. Когда нас разбудили для дежурства, мы обошли лагерь вокруг, проверили груз и животных и отправились к одному из костров у палаток, на внешнем периметре. Чтобы не уснуть, решили разогреть остатки ужина. Ночь была тёмная и тихая. Свет луны не проникал сквозь густые облака. Только с болота иногда доносилось протяжное бульканье и тихие всплески. Несколько раз свет от костра разведенного над центром лагеря, выхватывал из темноты силуэты бесшумно пролетавших сов. Подкрепившись, мы еще раз обошли лагерь, подбросили дров в костры и потом встретились под деревом-костром. Сидя на тюках с грузом, развлекали себя разговорами и курением. Наша смена близилась к концу. Я только посмотрел время и собирался захлопнуть крышку на часах и убрать их в карман, как вдруг, мистер Харт схватил меня за руку и быстро приложив палец к губам, велев вести себя тихо, встал и начал вглядываться куда-то в сторону болота. Прошло минуты три, из темноты не доносилось ни звука, а мистер Харт так и стоял, замерев и всматриваясь в ночь. Я решил, что опасности нет и все же, чтобы не мешать ему, тихо сказал об этом. Но он продолжал беспокоиться и отправил меня будить остальных. Я направился к палаткам, а он тем временем взял факел и пошел к болоту. Только я успел разбудить отдыхавших, как с той стороны куда он ушел, раздался громкий всплеск, затем его крик и выстрел. Мы схватились за оружие и взяв также кто факел, кто горящую головешку из костра, побежали ему на помощь. Когда мы добежали до болота, мистер Харт был уже мертв. Тело его лежало у самой кромки воды на большой кочке, в высокой траве, которая местами была сильно примята и в темных пятнах крови. Но когда мы начали его поднимать, чтобы отнести в лагерь, увидели, что ошиблись, приняв за кочку тело большого черного волка. Волк тоже был мертв. Мистер Харт успел нанести ему несколько смертельных ран своим ножом. Его револьвер мы так и не нашли в высокой траве. Руки Харта были окровавлены. На правой нехватало двух пальцев. На левом плече был вырван кусок мяса. И чуть выше на шее были три параллельные рваные раны, переходящие и на горло тоже. Эти раны были нанесены когтями. Если бы волк не порвал ему шею, мистер Харт остался бы в живых. До самого утра никто из нас больше не сомкнул глаз. А на рассвете мы притащили волчью тушу в лагерь. Нож Харта был воткнут в холку так глубоко, что из густой шерсти торчала только рукоятка.

Гарри Лайн замолчал, уставившись взглядом в одну точку. Как будто переживая ужас той ночи снова.

Лорд Олдмен тактично подождал несколько секунд, а затем снова обратился к нему.

– Полагаю, вы забрели на территорию обитания стаи, поэтому они напали на вас.

Лайн рассеянно моргнул, выходя из оцепенения. Посмотрел на Олдмена и продолжил свой рассказ уже более сжато.

– В тот день мы больше не встретили ни одного волка. У каждого из нас отныне всегда были при себе полностью заряженные револьверы, карабины и ножи. Часть груза мы оставили на той стоянке, в надежде вернуться за ним, когда соберем большие силы, соединившись вновь с основным составом экспедиции. Мы привязали тюки к тому выгоревшему дереву, подняв их повыше над землей, чтобы животные до них не добрались. Освободившись от лишнего груза и взяв с собой только самое необходимое, мы отправились дальше верхом на лошадях, в надежде, что оторвемся от преследования волков. Двигаться мы начинали с первыми лучами солнца, едва небо начинало светлеть над верхушками деревьев. На ночлег останавливались заранее, чтобы надежнее организовать оборону в случае нападения. Но в течение следующих десяти дней мы слышали по ночам леденящий кровь волчий вой. Вынужденные постоянно быть начеку, просыпаясь по ночам от каждого шороха и неся каждую ночь дежурства мы были измотаны и истощены. Поохотиться удавалось крайне редко, так как дичь похоже разбежалась из тех мест, почуяв приближение стаи. Потом, вдруг, волки перестали выть по ночам. Мы все еще не верили своей удаче, но они действительно оставили нас в покое и ушли. Плохо было то, что, избавившись от волков, мы понятия не имели куда нам двигаться, чтобы вернуться к своим. Все эти дни мы плутали по тайге, питаясь ягодами и той немногой живностью, что удавалось подстрелить. Но мы так ни разу и не нашли следов присутствия человека. Забредя в болота, мы потеряли весь остальной груз, а также доктора Пакстона вместе с его лошадью. Он шел последним, а его лошадь попала в трясину. Доктор пытался ее вытянуть, но тщетно. Болото поглотило их обоих. Однако оставшись втроем – я, капитан Джонсон и мистер Бэй, мы были на грани физического истощения, после того как выбрались из топей. К тому же Бэй повредил ногу и с трудом мог передвигаться. А нашим лошадям было и того хуже. Несколько дней без еды ослабили их. Лошадь капитана Джонсона подохла через несколько часов после того, как наелась травы в лесу. Остальных нам пришлось забить, чтобы не умереть от голода. Но до конца наших мучений было еще далеко. Да и по поводу волков мы рано перестали беспокоиться, хотя, признаться уже давно забыли о них. Стоило нам углубиться в лес, миль на пятнадцать от болот, как неожиданно мы вышли прямо на них. Сначала мистер Бэй заметил среди деревьев какое-то движение. Он не мог идти и мне с капитаном, приходилось его тащить на себе. А пострадавшему не оставалось ничего другого, как глазеть по сторонам. Бэй никак не мог рассмотреть, что же это такое, то и дело мелькает в лесу, пока волки наконец не осмелели настолько, что стали подходить все ближе и ближе к нам. Несколько раз мы стреляли в них, но безуспешно. Они скрывались в чаще леса быстрее, чем кто-либо из нас успевал прицелиться. Поэтому наши выстрелы всегда были наугад и скорее только для того, чтобы отпугнуть их. Стая преследовала нас еще три дня, не приближаясь на опасное расстояние. Но по ночам вой раздавался со всех сторон вокруг нас, так что нам ничего больше не оставалось, как двигаться вперед в ожидании роковой встречи. Каждый из нас прекрасно понимал, что волки просто ждут, когда мы ослабнем до такой степени, что не сможем оказать сопротивление. В тот роковой день мы поднялись на холм. Мистера Бэя охватил жар. Поврежденная нога распухла и покрылась чёрно-синими пятнами от лодыжки и до колена. Было ясно, что ногу ему сохранить не удастся даже если мы найдем помощь в ближайшие пару дней. Забравшись на высокий холм, мы развели дымный костер в надежде, что кто-нибудь заметит и придет на помощь. Сидя на вершине холма мы с капитаном Джонсоном могли лишь бессильно наблюдать как со всех сторон среди деревьев мелькают серые волчьи шкуры, приближаясь к нам с каждым часом. Оставив мистера Бэя, который к тому времени уже впал в беспамятство, внизу с капитаном Джонсоном, который следил за костром, я забрался на высокую сосну, чтобы удобнее было высматривать возможно спешащую к нам помощь и следить за приближением волков. Ждать пришлось недолго. Через какое-то время внизу раздались выстрелы карабина капитана. Он пристрелил пару волков, подошедших слишком близко. Волки отбежали назад. Через минуту с той стороны, где были убиты волки, раздался вой, который по очереди подхватили все остальные. Только тогда мы поняли, что оказались в смертельной ловушке. Вой доносился отовсюду. Мы с капитаном даже примерно не могли определить численность стаи. Такого огромного скопления волков, пожалуй, никто еще не встречал. Капитан Джонсон побледнел от ужаса и не в силах выносить этот дикий вой, несколько раз выстрелил в лес из карабина. Вой прекратился. А потом, волки все разом ринулись к вершине. Как серая лавина они заполняли холм снизу-вверх. Капитан бросился к ближайшему дереву, чтобы скорее забраться на него. Спасти мистера Бэя не было никакой возможности. Едва капитан успел добраться до нижних ветвей сосны, на которую он карабкался, как землю внизу заполонили волки. Бэя мгновенно разорвали на части, а несколько животных прыгали и карабкались вверх по стволу дерева, пытаясь добраться до капитана. Я тем временем сидел верхом на толстой ветке и стрелял по бегающим внизу волкам из своего револьвера. Однако на место одних, прибегали другие и я, расстреляв два барабана, решил не тратить больше патроны. Добраться до нас волки не могли, но расположились внизу, когда покончили с телом мистера Бэя. Их морды были в его крови. Повсюду валялись окровавленные куски одежды и обглоданные кости. Нам ничего не оставалось, как только ждать. Капитан Джонсон предложил экономить силы. И чтобы не свалиться случайно с дерева велел мне привязать себя к стволу ремнем. Ствол был очень толстый, и чтобы привязаться к нему, мне пришлось связать вместе свой брючный ремень с ремнем от карабина. И после этого получилось связать концы с большим трудом. Карабин, который до этого лежал у меня на коленях, пришлось положить как перекладину, между двух ветвей.

Лорд Олдмен все это время, внимательно слушал рассказчика. И в этот момент, поймав паузу, старик сделал жест рукой, предлагая ненадолго прерваться. Лайн замолчал. Он велел дворецкому налить им свежего чая и подбросить в камин дров. Сам тем временем набил трубку и раскурил её, наполняя комнату сизым дымом. Гость тоже закурил.

– Да, мистер Лайн, вы действительно побывали в тяжелой ситуации. И теперь мне интересно, как же вам удалось из нее выбраться живым и невредимым.

– Живым, да, но невредимым. – При этом Лайн задрал правую штанину брюк до колена и показал жуткие шрамы иссекшие всю голень сплошь. А на икре виднелась явная ямка, где был выдран клок мяса.

– Однако, я не заметил, чтобы вы хромали. Ведь такие раны не проходят без последствий.

– Мне повезло, милорд. Мышцы срослись так, что я почти не ощущаю дискомфорта. Все это благодаря одному сибирскому целителю, который поставил меня на ноги.

Горячий чай и курение слегка оживили старика, и он попросил рассказать завершение этой истории. Лайн продолжил.

– Просидев на ветвях в окружении волков еще двое суток мы окончательно потеряли надежду на спасение. Капитан Джонсон почти все время дремал, прижавшись щекой к стволу. Я тоже старался меньше двигаться. Но сидеть в одной позе долгое время было неудобно. Ноги затекали и приходилось начинать шевелиться, разгоняя по мышцам кровь. В какой-то момент я решил развернуться и сесть, прислонившись к стволу спиной, чтобы можно было положить ноги на ветку. Но, когда я это сделал, обнаружил, что привязать себя обратно к стволу уже не получается. тогда я привязал себя к ветке. Но сил почти не было. Затянуть как следует узел не получилось. Тогда я привязал один конец ремня к ветви, а другой связал петлей, которую затянул на своем запястье. На шум, производимый внизу возней волков мы уже не обращали никакого внимания, привыкнув к нему. Я задремал. И потеряв равновесие во сне, свалился с ветки. От падения на землю меня спас ремень, привязанный к запястью. Однако ноги мои висели достаточно низко, чтобы волки смогли до них дотянуться. Один из них, самый рьяный, подпрыгнув вцепился в мою правую ногу. У меня не было сил, чтобы подтянуться к ветке и залезть обратно. И волк продолжал прыгать и вгрызаться в мою ногу, пока наконец ему не удалось вцепиться в мою икру. В этот момент капитан Джонсон наконец смог прицелиться из-за мешавшего ему ствола дерева и пристрелить волка. Остальные волки разбежались от звука выстрела. Превозмогая боль в ноге мне удалось раскачаться и дотянуться до ближайшей ветви. А забравшись на дерево я услышал звуки выстрелов в лесу. Оказалось, наш сигнал от костра все же увидели наши соратники, находившиеся в двадцати милях к северу от холма, где мы спасались. Капитан Джонсон стрелял в воздух, подавая сигнал. От потери крови и боли я потерял сознание. Очнулся я уже через несколько дней после нашего спасения в хижине местного шамана, который меня выхаживал. А к тому моменту, когда я, наконец, поднялся на ноги, граф Портнер, также оправившийся от лихорадки, принял решение свернуть экспедицию, несмотря на то, что намеченных результатов мы так и не достигли. И через три месяца все, кто остался в живых вернулись обратно в Лондон.

Лайн замолчал, окончив свой рассказ.

Старик смотрел на него с любопытством и странным огоньком в глазах.

– Что ж, мистер Лайн, благодарю за вашу занимательную историю. А сейчас уже поздно. Думаю, нам пора спать.

Лайн встал с кресла, взяв также со спинки свой плащ и собираясь покинуть особняк Лорда и надеясь, что где-нибудь неподалеку ему удастся найти хоть один экипаж, чтобы добраться в свою квартиру на Эдриан-сквер. Но лорд Олдмен остановил его.

– Мистер Лайн, вам нет необходимости покидать мой дом в эту ненастную ночь.

Гарри обернулся на окно и только сейчас заметил сквозь шторы отблески вспышек молний.

– Я прикажу Артуру проводить вас в комнату для ночлега и предоставить вам все необходимое. А утром нам с вами предстоит еще один разговор.

Лайн сделал легкий поклон, в знак благодарности лорду и направился вслед за дворецким, который уже ожидал его в дверях комнаты, приглашая следовать за ним.