Читать книгу В рифму и/или в столбик. Записи из дневника 2001‒2014 - Роман Лейбов - Страница 5

Тлетворное блеянье по телевизору, а иногда

Вилянье тлетворное куцым собачьим хвостом —

Левонтии всякие брешут. Идет караван,

Хоть кэмел устал и облез, и подсел на иглу.

Да он, говорят, вообще не верблюд, а канат.

На даче не спят, принимают обмытых гостей.

Язык отварной достают из коробки с говном.

Досадною мелочью нагло бренчат у бомжей

Под носом, считают копейку, у. е. берегут,

А ведь, говорят, он не доллар вообще а манат.

Заложники плачут, кричат террористам: «Акбар!».

О скидках своих объявляет АО Абырвалг.

Юрлицы ликуют – повсюду настал Опердень.

По всякой программе читает стихи Енфраншиш,

А ведь, говорят, он великий и брянский поэт.

Когда я был маленький, был Голубой Огонек —

Там песню о главном спивал нам певец Басаврюк,

Той песне внимали и зайцы, и свиньи, и весь

Сплоченный Великою Русью крылатый Народ.

И строил то куры, то ковы. А ведь, говорят,

В алтайских пещерах старик со старухой живут,

Скребут по сусекам, пекут из поскребков детей:

То выйдет Лобков, то Бобков. И в полночной тиши,

Когда все линоры с людмилами ждут женихов,

Бобков и Лобков устремляются вместе туда,

Где брешут несытые псы на щиты и мечи,

Где ходит сам-друг Якубович, лихой генерал,

Где вертится споро Фортуны слепой колесо.

И вертятся в нем до упаду Бобков и Лобков,

А лисы и волки уныло роняют слюну.