Читать книгу Игра в судьбу - Роман Тихонов - Страница 6

В этот раз я изображал Дориана Грея. Белая сорочка, тёмно-коричневый, шёлковый платок вместо галстука и какая-то невообразимая, расшитая жилетка в духе Элтона Джона. Всё тот же английский костюм от «Бектраут» с лакированными туфлями цвета антрацита.

Толик и Андрей в этот раз сварганили что-то пиратско-митьковское, из тельняшек, бархатных малиновых шаровар и яловых красных полусапожек «всмятку». Ножи выглядели довольно солидно, хотя и были из магазина сувениров. Атласные камербанды были в тон сапожек и бандан.

Девочки решили обыграть советских школьниц, и пришли в коричневых платьях с кружевными фартуками и в бантах. Хотя, это была скорее имперская форма, её носили ещё гимназистки. С глянцевыми туфлями на высоком каблуке, девочки смотрелись особенно эффектно. Катерине никто не подсказал, и она нарядилась цыганкой.

Светик была как всегда сама по себе и вырядилась пиратшей из секс-шопа. Лихая чёрная треуголка, такие же ботфорты, пышное чёрное платье-волан из люрекса, похожее больше на балетную пачку, почти ничем не стеснённая грудь. Много чёрных стразов и эффектный «кинжал» на поясе, из того же сувенирного магазина, где закупались «морячки».

Зам Аркадьевны нарядился весёлым сантехником Марио. Красный пластмассовый разводной ключ из «Детского Мира» был засунут за пояс, словно мачете.

Софья Аркадьевна с премии решила побаловать себя дорогой изумрудной брошью, посчитав, что костюм лепрекона для неё будет в самый раз. Кроме рыжего, высокого парика в викторианском стиле, и кружевной нижней юбки, пикантно белеющей чуть выше колен, всё остальное на ней было зелёным.

По традиции, начиная вечеринку, начальница сказала первое слово. Демонстративно взяв хрустальные бокалы для обслуги, налила в них шампанское и подала новичкам – Эдику и Кате. И тут я вспомнил, что на первом корпоративе, начальница проделала со мной то же самое.

Как всегда, её тост был эффектен и многомысленен:

– Наполеон Шенон, широко известный в узких кругах антрополог, всю жизнь изучавший первобытные общества, в 1968 году выпустил книгу «Яномамо: свирепый народ». Прожив с ними много лет в джунглях Амазонки, он пришёл к выводу, что вся жизнь племени – это непрестанная война самцов за самок, где более 30% мужчин погибала в стычках из-за женщин. Так давайте выпьем за жизнь и свободу наших мужчин и женщин, за мир и процветание нашего с вами племени!

После тостов Льва Анатольевича и просто Марины, Аркадьевна подошла к Светику.

– Светлана, смотрю, Анатольевич поглядывает на Катеньку, за неё я спокойна. Эдуард у нас отнюдь не ловелас, поэтому у меня к тебе личная просьба: сделай из этой омеги – альфа-самца. Думаю, у него много комплексов и мало уверенности и опыта. Просмотр порно и влажные фантазии в ванной комнате не в счёт. Помоги ему влиться в наш сплочённый коллектив, разбуди в нём мужчину. Кадровики показали нашим аналитикам его комментарии к интернет-статьям в «Коммерсант» и «Экономист», те считают, что у Эдуарда большой потенциал, но об этом пока мало кто знает. – Аркадьевна многозначительно посмотрела на Светика, и та всё сразу поняла об этом гадком утёнке нашего отдела.

– Дай ему почувствовать себе цену, с меня э-э… усиленный армейский паёк за месяц и квартал.

– Люблю вытаскивать из задротов настоящих мачо, – улыбнулась в ответ Светик, и пошла за шампанским.

Я подсел к скучающему Льву Аркадьевичу. Он наблюдал, как два стриптизёра-полисмена развлекали Катю, и ждал, когда клиент созреет. Он смаковал 70 грамм коньяка «Наири», я тоже налил себе соточку, сполоснув свой снифтер горячей водой.

– Лев Аркадьевич, а правда, что Вы были начфином в ГСВГ? – Он кивнул, и, улыбаясь, посмотрел на меня.

– Я правильно понимаю, что в переводе на русский, ты хотел спросить: жиртрест, столько награбив в армии, да ещё в Германии, почему ты работаешь каким-то клерком средней руки? – сказал Анатольевич. Очередь улыбаться была за мной.

– Понимаешь, удачный вор – это далеко не всегда удачный бизнесмен. Я вообще-то не крал, деньги сами шли в руки. Страну дербанили со страшной силой, я просто поднял упавшее с возу. Талант бизнесмена есть только у двух процентов населения, и мои коллеги были не из этого числа. При выводе войск из Германии, у многих тогда голова кругом пошла, и каков результат? Кто в земле, кто в тюрьме, кто подыхает от скуки в Ницце. Гулять по набережной днём, и обсуждать тачки, жён и любовниц? Сидеть вечером в ресторане и обсуждать наряды, яхты и виллы – это всё, что ли? Там больше нечего делать! Запад – это другая цивилизация, другая культура. Запад – это почти как Китай – очень всё не по-нашему. Комфортно устроиться в Старой Европе можно, если ты прожжённый космополит или конформист. Мне бы там было тяжело. Где ещё я могу так творчески подходить к работе и людям? В Гугле? Там меня съедят за неприятие 54 видов пола у человека, вместо двух, дадут пожизненное за харасмент и сексизм, ибо шлёпнуть по попке или открыть даме дверь – это серьёзный проступок! В Гугле, в корпоративной сети, как-то закрыли группу, где её сотрудники, обычные люди, обсуждали, куда можно отдать детей, в какой садик! В Гугле карьерно продвигают людей из этих 54 полов. С моими двумя полами, моими взглядами на мужчин и женщин, я буду восприниматься там как окаменевшее говно пожилого мамонта. Зачем мне это? А здесь я по-настоящему, полноценно могу жить. По-человечески общаться с людьми. Я работаю на бирже, инвестирую в стартапы и бумаги. Здесь я на своём месте: закупки для армии и МЧС. Сейчас продвигаю проект «По Путинским местам», где люди могут порыбачить, поохотиться, сходить в церковь, покаяться, причаститься… с коллегами из той же сферы. Обкатаем и развернём программу для других госзакупок… Мне это интересно! Здесь я живой, я общаюсь с нормальными людьми и чувствую себя настоящим! Найди себя, Игорь, и ты не пожалеешь! А статусность и престиж – это этикетки всё, пыль на ветру!..

– Ну-с, я пошёл! – И Лев Аркадьевич заспешил к своей цыганке Кате, на ходу поправляя ладонью короткую чёлку своей любимой стрижки «Теннис». Его пробор справа был как всегда идеален. Никогда бы не поверил, что он делает его массажкой, которая всегда лежит во внутреннем кармане пиджака. Обычными расчёсками он не пользовался.

После танцовщицы и другой танцовщицы, я вошёл за ширму, где скучал серебряный портсигар, и на удивление, обнаружил там Аркадьевну. Та машинально курила, смотрясь в зеркальный поднос, и размышляла. Я сел напротив. Освободившись от тесной туфельки, подушечки пальцев начали блуждать между моих ног.

– Софья Аркадьевна, давайте угадаю, Вам только «куни» за сегодняшний вечер делали минут тридцать, мне даже страшно подумать, сколько раз Вы получили оргазм! При этом Вы ещё и меня хотите! Неужели Вы тщательно замаскированная нимфоманка?

– Игорь, вы оргазм можете получить, просто передёрнув рукой, и при этом ещё заритесь на баб! Вы тщательно скрывающийся сексуальный маньяк? Мне кажется, оргазм – далеко не всё, что нужно. В противном случае, зачем мужчинам волочиться, тратить столько времени, сил и денег, чтобы вызвать эякуляцию, которою можно получить по сто раз на дню, меняя только руку?

– Да, выбор жертвы, охота, прелюдия – это тоже бонусы, тоже часть победы, где оргазм видимо какой-то символ и финальный аккорд в глобальной стратегии.

– Так и женщина, хоть и устроена по-другому, тоже ценит не только оргазм. Завоевание дамы, все эти ухаживания, напор, настойчивость, даже то, что мужчина кайфует от обладания мной – это тоже кайф и часть кайфа от обладания тобой! Ты даже не представляешь, как женщина чувствует мужские взгляды! Как на неё посмотрели, как часто на неё посмотрели, она первая или десятая на кого посмотрели? Всё это тоже часть женской сексуальности! Убери из борща один ингредиент и это уже не борщ. Так же и с любовью: чего-то нет, и это уже просто какие-то потрахушки, секс в стиле фастфуд…

Я решил сменить тему. – Светик-то сегодня как отжигает! Кто бы мог подумать, что скромняга Эдуард на первой же своей вечеринке закадрит аж саму приму! И как закадрит!

– А что ты знаешь про Светика? Финансам училась, став главой клана в Варкрафте, а там считать и просчитывать о-го-го как надо уметь! После Варкрафта стала считать уже на бирже. Родного брата в психушку сбагрила, что бы большая квартира в центре ей досталась. Светлана Борисовна умничка, всё правильно вычисляет, теперь вот «юзабилити» для программного обеспечения делает, к обоснованьям по контрагентам регулярно привлекается, курирует Ретуму-банк и криптовалюты… Диспетчер и антикризисный управляющий! Кстати, ты в курсе, что не только сиськи и губы, но даже задницу Светик делала под предпочтения какой-то там целевой аудитории?

– Это для замужества или новых завоеваний?

– Да какая разница?! Её обколотый брат уже трусы самостоятельно надеть не может, зато Светик прекрасно научилась их снимать – диалектика!

Софья отправилась на центральный диван к Светику с Эдиком… Свежее мясо всё-таки у неё было в приоритете.

За ширму заглянули митьки-морячки с дамами, и я спешно ретировался, решив почему-то подкатить к… «просто Марине»!

Просто Марина отвечала за сферу отдыха и развлечений топ-менеджеров, крупных чиновников и руководителей компаний, которые носили юбки. С коммуникациями у высокоранговых мужчин всё просто: сауны, блек-джек, шлюхи, охота-рыбалка. А вот что можно предложить женщинам, кроме мужского стриптиза, СПА-салонов и бизнес-тренингов на круизных лайнерах – ума не приложу. Процент дам в отечественном истеблишменте выше, чем в США, и он постоянно растёт, так что направление для коммуникаций с партнёрами было весьма перспективным.

Просто Марина не была красавицей. Однако, великолепная фигура, умение элегантно выглядеть, двигаться, сидеть, есть, и полемизировать, делали её по-своему сексапильной женщиной. Будучи дамой «под сорок», выглядела «за тридцать». Её вроде бы обычное белорусское лицо было естественным и гармоничным, что становиться уже редкостью. Короткую, ассиметричную модельную причёску а-ля «управляемый хаос» носила, словно корону. Всё, к чему прикасалась, от клатча до вилки, приобретало какой-то августейший лоск. Вокруг Марины всегда была стена, в общении с ней я постоянно чувствовал дистанцию. Это был танк, покрашенный в розовый цвет, с парой плюшевых медведей на броне и покрытой стразами. Про себя я называл её снежной королевой. Милой, живой женщиной, её делали только разговоры по телефону с десятилетним сыном, которого растила одна.