Читать книгу Пусть люди вымрут - Роман Владимирович Никитин - Страница 9

− Что такое?

− Да что там, раздери тебя кабан?

Минутная пауза, потом носилки достаточно грубо опустили на землю.

− Командир, тут у нас… праматерь богородица… в общем… Эй, а ну поднесли сюда командира!

На Флавия незаметно накатил тяжелый, с мутными сновидениями сон, и теперь римлянин суетливо моргал, пытаясь понять с чего вдруг суета. Носилки снова подняли. Несколько футов неровных шагов, и ложе Флавия снова опустили на землю. Второй раненый со своих носилок осоловело вытаращился куда-то в сторону леса. Флавий проследил взглядом и похолодел: на толстую ветвь дерева, словно перерубленную гигантским дровосеком, была насажена голова Гастарки. Остальное тело валяется у корней – в нескольких местах рассеченное, с наполовину вывалившимся внутренностями. Над останками легионера уже вовсю трудились местные насекомые, стремясь побыстрее отложить яйца в еще теплую плоть.

Флавий подавил позыв к тошноте, и отвернулся.

Существовало два варианта дальнейших событий. Если Гастарка случайно попал в засаду местных племен – можно двигаться дальше, пусть с большими предосторожностями. Конечно, они потеряют ход, но это и к лучшему – Кельвин сможет догнать их раньше.

Но если легионер пал от руки преследователей, невесть как узнавших путь отхода римлян и обогнавших медленно движущийся «полевой госпиталь», то лучше сразу же дождаться центуриона и найти место, где будет удобнее всего обороняться.

− Идем дальше, командир? − спросил один из арбалетчиков, а ныне носильщик.

− Следы какие-нибудь рядом есть? − спросил Флавий, стараясь по возможности не шепелявить.

− Да не видно ни зги… Если и есть, то лишь днем разглядим. Вот только на опцие…. На трупе Гастарки отметки совсем уж странные.

− Вот как?

− Ну да. Как будто какой-то гигант рубил – все раны глубины ужасной. И голова как бритвой срезана… это ж какой силы рубануть надо!

Версия со случайной засадой туземцев отпадала. Попахивало серой, а именно – тем самым типом врага, с которым за две вылазки в Луэну так и не довелось перемолвиться дротиками. Подземные демоны. Один или несколько – неважно. В любом случае положение дрянь.

− Ищите хорошее место для обороны. Мы никуда не уходим. Выдайте мне и второму раненому по арбалету и поставьте носилки чтоб стрелять можно было…

«…хоть чем-то будем полезны», − закончил про себя Флавий.

− Слушаюсь! − легионер отсалютовал и повернулся к остальным. А Флавий задумчиво закусил губу. Похоже, эта поганка Фортуна продолжает играть с ним в жестокую игру, то приближая к себе воина, то отдаляя. Сейчас как раз второй случай.

«Только бы галл не вздумал идти вызволять меня!» − мелькнула случайная мысль.

***

− Наш человек наконец смог обратиться к эфиру Электро и сообщил, что мальчик добился успехов. Флавий добрался до племени чокве и выведал, что именно их шаманы стоят за происходящим в центре Африки.

− Это мы знали и раньше, − прервал докладчика магистр Лаций. − Давай ближе к сути. Накопал ли наш мучной червь чего-нибудь интересного?

Марк поправил очки на носу (новейшая мода!) и пролистал несколько страниц расшифрованного донесения из Африки.

− Гюрза передает, что вместе с Флавием они определили основную движущую силу големов. С большой вероятностью в управлении чудовищами используется сила Электро.

− Тоже мне аналитики…, − недовольно проворчал Лаций. − Человек сам использует эту силу для управления мышцами. Было бы странно, если бы шаманы чокве не пошли по пути наименьшего сопротивления. Давай дальше.

Марк вчитался в следующие строки, нахмурился. Потом произнес:

− Они вскрыли механический мозг голема. Гюрза говорит, что такой тонкой машинерии не довелось видеть ни разу в жизни. Образец мозга будет выслан с ближайшим кораблем в Рим. Думаю, это будет «Марк Антоний», − добавил магистр уже от себя. − К сожалению, сведений о демонах недостаточно для того, чтобы сказать что-то определенное. Гюрза обещает как можно быстрее вытащить обратно в Рим найти нашего героя. Говорит, что тот узнал достаточно.

− Это все?

− В целом все, − пожал плечами Марк. − Остальное подробности технического плана, а также некоторые данные административного характера. Мальчишка послушно сунул нос в дырявую крысоловку, она защелкнулась, он не менее послушно ушел через оставленную дырку. В общем, пришлось пожертвовать еще одним администратором порта со всей прислугой. Ах да, гвардии охранного легиона пришлось побегать ночью по городу. Теперь действительно все.

Седой магистр захлопнул книжечку с донесением. Вопросительно взглянул на главу Обсерватории.

− Какие будут указания? Что передать Гюрзе?

− Гюрза не меняется, − Лаций улыбнулся. − Но администратора порта все-таки жалко. Только мы заменили им этого солдафона… Эх, толковый был человечек, хоть и ворюга.

Верховный магистр пригубил вина и внимательно посмотрел на своего заместителя.

− Марк, нам до зарезу нужен экземпляр человека-машины. И не на запчасти, а работоспособный. В котором мы можем поковыряться и понять технологию сращения. Если мы сможем воспроизвести труды наших африканских друзей, тогда… в общем, ты понимаешь. Сила Электро, контроль над проводной и беспроводной связью, и теперь – власть над живым и неживым. Сам Престол станет для нас не более чем красивым табуретом.

Лаций еще раз отпил из бокала и блажено откинулся на кресле.

− И еще, − продолжил магистр. − Я уверен, что вся эта заваруха в Африке – лишь фрагмент мозаики, которую кто-то начал складывать по всей планете. Это невидимое противодействие, что так портит мне настроение, может проявиться и в других местах.

− Тебе виднее, Лаций, − поклонился Марк. − Я лишь тело, а ты – мозг.

− Тогда пусть тело займется делом, − скаламбурил глава Обсерватории. − Для начала обеспечь нам работоспособный образец человека-машины. Думаю, кандидатов немного, но ты все же выбери сам, исходя из своих предпочтений. Я бы выбрал нашего мучного червячка. Он очень хорош, ему явно благоволят боги....

***

Флавий не переставал благодарить всех богов подряд, ложных и истинных. Врагами оказались не подземные демоны, а «всего лишь» группа големов. В полумиле на западе замечены странные люди с горящими голубым светом глазами. Вместо одной из рук у них сабли, а ноги очень напоминают задние конечности саранчи. Разве что очень странного цвета – оттенка полированного металла. Всего четыре монстра.

«Големов мы уже били, тоже мне угроза», − подумалось Флавию. Однако он хорошо представлял себе, что победе над четырьмя полумеханическими тварями обязан умению входить в берсеркулиз и только этому. К сожалению, рядовые легионеры не обучались в школах трибунов, значит – им придется солоно. А сам командир практически недееспособен.

Значит, нужно снова, как на выпускном экзамене, задействовать мозги, а не мышцы. Флавий крепко призадумался, отчаянно шевеля извилинами. Через несколько минут набросок плана действий был готов.

Флавий отдал распоряжение оставшимся под командованием воинам, и те мгновенно приступили к воплощению идеи на практике. К сожалению, «факелов» удалось сделать лишь три… Для создания пришлось использовать весь имеющийся у него «небесный металл». Флавий сам удивился предусмотрительности Обсерватории в экипировке своих разведчиков! Кто бы мог подумать, что в солнечной Африке так пригодятся ослепляющие вспышки?

К рассвету группа Флавия приготовилась отразить нападение големов. Судя по донесениям вконец измотанного разведчика, големы топают довольно быстро. Хотя не настолько уверенно как ночью, но все же в сторону засады.

Римлянин кивнул легионеру и приказал занять позицию. Теперь все решал инженерный талант римлянина и прозорливость. Если он не угадал со свойствами големов – придется туго.

Первый из полумеханических людей вышел на поляну через четверть часа. Солнце уже взошло над кронами леса, и Флавий не без удовольствия заметил, что когда-то почти слепящий свет хрустальных глаз голема в лучах солнца почти незаметен. А сам голем избегает смотреть в сторону светила, да и движется как-то неуверенно.

«Все верно, мразь», − усмехнулся командир засадного отряда. − «Где-то находишь – где-то теряешь». Когда последний из големов показался из зарослей, Флавий выстрелил. Его действие тотчас повторили остальные два арбалета. Тяжелые стержни с изобретеннымм Флавием «факелами» почти синхронно ударили в тела врагов. Увы, на четыре голема пришлось всего три вспышки, поэтому с последним придется повозиться оставшимся в строю бойцам.

Прицел всех трех арбалетчиков оказался безупречен. Даже не чувствующий себя уверенно с этим оружием Флавий попал точно в цель: в верхнюю часть груди голема, поближе к хрустальным глазам. Эффект превзошел все ожидания: болты послушно воткнулись в тела бестий, а «небесные камни», зажженные от трения с направляющим желобом, вспыхнули так ярко, что два голема даже опрокинулись на спину. Впрочем, ненадолго – через пару секунд оба монстра стояли на своих дових. Но все, получившие ослепляющую вспышку, ни шута не видели, словно слепые котята. Зрячим остался только один.

Легионеры подобно дротикам вылетели из-за завесы деревьев и устремились в атаку на оставшегося без своего «подарка» голема. Даже один полумеханический мертвец – серьезный противник. И даже для четырех подготовленных воинов. Тварь быстро сориентировалась в ситуации и заняла глухую оборону. В левой руке голем держал знакомое четырехфутовое копье, а правая со щелчком превратилась в устрашающего вида гнутый клинок.

− Гоните против солнца! − заорал Флавий со своего места, надеясь что в горячке боя услышат. Командир успел еще раз прокричать предупреждение, когда в грудь голема ударила стрела. Флавий так и не понял, кто из легионеров успел выстрелить, тем более это была именно стрела, а не болт арбалета. Но противник на миг потерял равновесие, и один из легионеров со всей мощи ударил голема в шею − одно из слабых мест твари.

Голем забулькал кровью (или что там у них вместо нее) и рухнул на колени. Страшные механические ноги с жутким скрежетом распрямились, удлинившись разом на добрых пару футов. Но в последний раз − голем дернулся и замер.

Легионеры победно заорали и рванулись к трем ослепленным монстрам. Два из них уже не метались по поляне, их сабли с гулом пронзали воздух, не подпуская к себе врага. Но это ли проблема, когда враг видит, а ты незряч?

Легионеры окружали по очереди каждого из противников, и пока двое отвлекали ударами по корпусу, остальные подбирались сзади и синхронно рубили в незащищенную шею. На третьем големе легионеры и вовсе разухабились: теперь трое осыпали врага спереди ударами подобранных копий, а четвертый запрыгнул монстру на закорки и одним движением кинжала перерезал глотку.

Менее чем за пять минут четыре почти неуязвимых чудовища, которым плевать на смертельные удары в туловище, оказались повержены элементарным приемом портовых разбойников: ножом от уха до уха. Это была воистину великолепная победа, и Флавий не смог задавить свою гордость: вторично за несколько месяцев он доказал себе, что порою мозги стоят гораздо дороже мускулов.

− Диавол вас побери, что здесь произошло?

Кельвин выбежал на поляну, когда легионеры со смешками и прибаутками «свежевали» големов. Вырезать у монстров наиболее интересные механические устройства приказал Флавий. Римлянин был уверен, что чем больше таких штук попадет в Обсерваторию, тем лучше. Правда, у тварей не оказалось механических мозгов, и это сильно опечалило.

Как раз, когда Флавий остро переживал этот момент, на место побоища и выбрался опоздавший к схватке центурион.

− Кельвин! − обрадовался Флавий. − Ты пропустил самое интересное, как наши славные легионеры вчетвером покрошили четверых големов!

Старый легионер с готовностью хохотнул, потом посмотрел на Флавия. Предполагалось, что тут должен был начаться правдивый рассказ. Но римлянин молчал. Кельвин оглядел поляну, особое внимание отдав зарослям, но терции велитов, пары катапульт или центурия тяжелой пехоты так и не обнаружилось.

− Но это значит… − нерешительно начал ветеран.

− Это значит, старый ты вояка, что големов можно бить в хвост и в гриву! − закончил за него Флавий. − Они ничуть не страшнее дикого зверя, а по уровню соображалки даже уступают.

Легионер хитро прищурился.

− Признайся, молокосос, это ведь ты придумал как уравнять шансы?

Флавий скромно потупил взгляд.

Объяснять что к чему не пришлось, пара легионеров наперебой начали прославлять своего командира, сумевшего вывести големов из строя и полностью лишить ориентации. Старый ветеран только цокал языком, а когда узнал, что слабым местом големов является самая что ни на есть банальная шея, только мечтательно прищурился. Видимо, представлял как будет резать големов десятками.

Распотрошенные трупы монстров свалили под деревья, а головы с вырезанными глазами насадили на обрубленные ветви. Месть за опция. Пусть храбрый Гастарка на том свете возрадуется и почувствует себя отмщенным.

К холмам добрались аж к середине дня, солнце палило уже немилосердно. Похоже, что раненый в ключицу стрелок все же подхватил какую-то заразу: парня мелко трясло и периодически бросало в озноб, но он крепился и даже пытался шутить, что если бы не его поддержка – вот не смогли бы ребята справиться со всеми четырьмя тварями.

«Так вот откуда еще одна стрела», − подумалось Флавию. Хотя странно… это же была стрела, а не арбалетный болт, нет? Или померещилось?

Флавий тряхнул головой и вновь откинулся на своих носилках. Разом повеселевшие солдаты шутили и хохмили, соглашались с раненым товарищем, делая его чуть ли не автором нынешней победы, а Кельвин тут же произвел своего подчиненного в должность декурия. Собственно декаду центурион пообещал сразу же, как отряд доберется до Качумбы, а парень выздоровеет.

Раненый легионер делал вид, что верит в свое успешное возвращение в гарнизон и в успешную карьеру декурия. Но даже слепому ясно – воин умирает, и знает об этом.

Конечно же, Герекс Люпекс не сдвинулся с места и не ушел с отрядом в Качумбу. Были в этом и плюсы – галл сделал замечательный обед, а еще быстро и умело обработал раны тех, кому не повезло выбраться невредимыми. В столь же бездонной как брюхо сумке великана оказался полный набор первой помощи, включая редкие алхимические зелья. С разрубленным ребром Флавия галл ничего поделать не смог, только лишь перетянул ремнем грудь римлянина: «чтобы не шатать ребра». Бедро зашил и перевязал на удивление чистыми тряпками.

При взгляде на арбалетчика великан старательно подавил вздох и постарался как можно лучше обработать рану. Хотя лечить нужно было уже не тело…

В путь до Качумбы выступили поздно вечером. Далее двигаться планировали исключительно по ночам, когда жара спадает и африканская преисподня становится хотя бы условно пригодной для жизни белого человека.

***

− Как парень? − поинтересовался Флавий у центуриона, когда отряд остановился на очередной привал.

− Плохо, − покачал головой Кельвин. − До лагеря не донесем.

Действительно плохо. Сам Флавий тоже чувствовал себя препаршиво, несмотря на старания галла. Но его хотя бы не сжирала лихорадка. Вот уж воистину не знаешь, что лучше – быстрая смерть на поле боя или возвращение с победой, но без единого шанса выжить.

− Местные племена справляются со здешними инфекциями, но не делятся знанием, − мрачно процедил легионер, устраиваясь рядом с носилками Флавия. − Я несколько раз пытался выбить из них тайну, но безуспешно. Сволочи!!!

Флавий посмотрел на ветерана. Действительно, старая добрая Империя. Твой солдат – это твоя кровь, береги ее. Твое звание – это твоя честь, не посрами ее. Когда-то во времена разрушительных войн и стотысячных армий железная закалка воинов Империи делала войска с Орлом-на-Венке непобедимыми. Манипулы ломали любой вражеский строй, велиты превращали расположения противника в выжженые, утыканные копьями и стрелами пустыни. Мятежные города сдавались, едва услышав горны подходящего воинства.

А теперь один единственный, брошенный на произвол судьбы гарнизон на всю провинцию, раздробленный и недоукомплектованный. Пусть и отсталая земля, пусть и далекая, но здесь живут подданные Рима. Но где же здесь сам Рим?

Невеселые мысли Флавия прервал галл. Гигант подошел к носилкам и что-то вполголоса сказал легионеру. Стругг пружиной взвился в воздух и метнулся в темноту.

− Что такое, Герекс?

− Алехандро умер, − произнес гигант и присел на место центуриона. − Так звали этого парня.

Флавий перекрестился и пожелал арбалетчику легкого пути в мире мертвых. В ту минуту римлянин еще не знал, что уже через час по пути скончавшегося легионера отправится и большая часть отряда.

Единственное, что успел разглядеть Флавий, открыв глаза – это стремительная черная тень где-то сбоку, а дальше – сплошное безумие. Вопли, крики, стоны раненых и мощные, чавкающие удары. Щелкнул арбалет, зазвенели клинки, но все продолжалось меньше минуты. Потом по ушам ударила абсолютная тишина, налилась тяжелым металлом-плюмбумом, заполонила окрестности расплавленной всепроникающей массой, и Флавий, наконец, смог оценить картину бедствия.

Бедствие стояло перед носилками римлянина – смертоносное, грациозное и… прекрасное. Демон был во всем своем великолепии: стройная, даже немного сухощавая фигура, изящный профиль гладких и сильных ног с четырехпалыми ступнями, жилистые, но очень соразмерные руки (в каждой по изогнутому и светящемуся тускло-голубым цветом клинку) и, наконец, увенчанная роговой диадемой голова. Прежде всего глаза. Как и у големов, горят голубым светом, но сравнивать горный хрусталь монстров с этим произведением исскуства все равно что пытаться выдать мазню портового «художника» за оригинал работы Рембранта.

В глазах демона одновременно и дикий огонь Преисподней, и разум высшего существа, и спокойствие величайшего мыслителя. Не пустые зенки подобно стекляшкам големов, в каждом из очей повелителя Преисподней чернел зрачок, чуть вытянутый по вертикали подобно кошачьему, но в отличие от звериного, полный сознания своего существования как высшего существа во Вселенной. Кромки зрачка наполнены неистовым белым огнем ярчайших звезд небосклона, в то время как центр − сосредоточие истиной тьмы подземелья.

Флавий и представить себе не мог, что отвратительнейшее создание злых сил природы окажется настолько великолепным. Однажды увидев это, воин понял: он умрет от рук демона с радостью и чувством той самой высшей справедливости. Черное существо настолько же превосходит человека в своем развитии, насколько человек превосходит, скажем, морскую каракатицу.

− Ответь мне, белый человек, − неожиданно произнес демон хорошо поставленным языком Рима, − насколько серьезно ты ранен?

Впрочем, «хорошо поставленный» − это не то слово. Правильнее было бы сказать «идеальный». Угольно черное создание говорило на святой латыни лучше чем риторики имперского Сената. И к тому же, голос у подземного гостя женский. Глубокий, с небольшой хрипотцой, бархатный и в то же время с оттенками металла невероятной твердости и прочности.

− Ты не можешь говорить? − поинтересовался демон и подошел поближе к воину.

− Могу, − только и смог ответить Флавий и сглотнул. В горле почему-то запершило, и каждое слово давалось с трудом. И потом, речь Флавия ему самому показалась хриплым вороньим карканьем по сравнению с идеальными словесами врага.

− Тогда ответь, насколько серьезны твои раны?

− Недостаточно для того, чтобы умереть в ближайшее время, − ответил Флавий, потупив взор. − Но я в твоей воле. Хочешь убить – убей.

Флавий поднял голову и обомлел.

Демон улыбался.

И для описания этой улыбки Рэму Флавию Александру не хватало уже решительно никаких слов. Он и подумать не мог, что существо с клыками в полпальца длиной может настолько прекрасно улыбнуться поверженному противнику.

− Значит будешь жить.

«Зачем» − мысленно спросил Флавий, ибо еще раз открывать рот в присутствии демона посчитал кощунственным.

«Затем, что таков приказ» − раздался в голове римлянина все тот же бархатно-стальной женский голос, и Флавий потерял сознание.