Читать книгу Мошки в янтаре. У каждого своя правда. Уросс. Порванное ожерелье - Рони Ротэр - Страница 5

Часть IV
У каждого своя правда
Глава 4

Оглавление

– Непостижимо! Невероятно!!! Эркель, ты осел! Упустить её и камень во второй раз – это уже слишком. Как, объясни мне, как?! Как такое возможно?!

– Магистр…

– Молчи! Лучшее, что ты можешь сейчас – это молчать. Молчать и каяться, валяясь у меня в ногах!

– Да…

– Нет! Такого не должно было случиться. Что с тобой происходит, Эркель? Ты заставляешь меня начать сомневаться в тебе. У тебя есть оправдание твоему проступку?

– Она… Она владеет магией, магистр. Она чародейка. Мне пришлось применять силу, чтобы справиться с ней.

– И что, твои познания в боевой магии оказались недостаточны, чтобы совладать с ней? Ты, совершенствующий своё искусство в течение стольких столетий, оказался слабее какой-то девчонки-самоучки?!

– Я одержал над ней верх, но дело не в этом. Гилэстэл, она была не одна.

– Я знаю! Она и в прошлый раз была не одна. Это не оправдание, если ты не смог избавиться от пары сопровождающих её человек! Или огонов, или кого там еще!

– Это были не люди и не огоны, магистр. Точнее, не только они.

– Да-а? А кто? Духи? Демоны? Забытые боги?

– Эльфы, – прошептал Эркель.

Гилэстэл споткнулся на ровном месте и поперхнулся словами. Бледность, сменившая гневный румянец на его лице, могла бы соперничать с белизной первого снега. Несколько минут, не в силах произнести ни звука, он смотрел на Эркеля внезапно побелевшими зрачками.

– Что ты сказал? – почти неслышно выдохнул он.

– С ней были эльфы. Сарлис и Анарниэлль, дети Мэнелгила.

– Не может быть, – Гилэстэлу пришлось ухватиться рукой за стеллаж с книгами. – Ты бредишь. Их нет. Они мертвы.

– Они живы, Гил, – Эркель обратился к магистру неполным именем, нарушив установленные давным-давно правила, но тот, похоже, этого не заметил. – Это и есть та причина, по которой я не смог удержать Вайру. Прости, но я просто… просто растерялся. И испугался.

Магистр, все еще не смея поверить услышанному, опустился в кресло, махнув рукой Эркелю, приглашая и его сесть.

– Шестьсот лет. Уму непостижимо. Я считал, что мы их всех… Что их больше нет. Но как? Откуда? Погоди… Сарлис?! Ты сказал, Сарлис?

– И Анарниэлль.

– Чего они хотят? – брови магистра сошлись на переносице, глаза потемнели и холодно блеснули. – Мести?

– Нет. Им были нужны камни.

– Что-о?! – Гилэстэл приподнялся в кресле, опираясь руками на подлокотники, и с недоверием глядя на собеседника.

– Им были нужны все камни, все шесть лорелантов. Они надеялись найти их в моем замке.

– Почему «были нужны»?

– Потому что, скорее всего, их уже нет в живых.

– Твоя работа?

– Да.

– Глупец.

– Прости, Гил.

– Не называй меня Гил.

– Простите, магистр Энвингол.

Они помолчали, потом Гилэстэл покачал головой.

– Что-то не вериться мне, что они так просто позволили себя убить. Кому бы то ни было. Ты видел их тела?

– Нет. Я переправил их в Каргхотай, и закрыл переход.

– Тем больше вероятность того, что они живы.

– Вряд ли.

– Не спорь со мной! Если они благополучно покинули селение в первый раз, почему бы им ни проделать то же самое снова? Из разговора с тобой я понял одно – ты стал слишком самонадеян. Или просто ленив. И не озаботился тем, чтобы подготовиться, как следует, к встрече с этой девчонкой. Теперь я займусь ею лично, возьму, так сказать, под свою опеку. Вся эта компания, по крайней мере, трое из них – слишком ценная добыча, чтобы доверить их поимку кому-то другому. А тебе, как мне кажется, необходим отдых, Эркель. По всей видимости, ты еще не оправился после болезни.

– Я правильно понял, магистр? Вы отстраняете меня от участия в поисках? – едва сдерживаясь от негодования и поигрывая желваками, Эркель опустил глаза.

– Совершенно верно.

– Но смогу я хотя бы знать, как обстоят дела?

– Если я сочту нужным, тебя известят о событиях. А чтобы тебе было, с кем их обсудить, я отправляю с тобой в Олломар, куда ты возвращаешься после Совета, Иннегарда.

– Мне не нужен компаньон, – первый раз за все время их беседы Эркель позволил себе возмущенный тон, прекрасно поняв, зачем магистр навязывает ему шумливого, бесшабашного, охочего до женщин Иннегарда. Горящий взгляд в упор не произвел на магистра никакого впечатления.

– Я не спрашиваю, нужен он тебе или нет. Он поедет вместе с тобой.

– Ты до такой степени перестал мне доверять, Гилэстэл?

– Нет, Эркель. Я просто беспокоюсь о тебе.

Это было сказано таким тоном, что не оставляло сомнений относительно истинного отношения Гилэстэла к нему в этот момент. Эркель понял, спорить бесполезно – себе дороже. Поднявшись, он сдержанно поклонился и покинул Гилэстэла. Тот, не ответив и продолжая неподвижно сидеть в кресле, смотрел на дверь, за которой скрылся маг. Потом протянул руку и дернул за шелковый шнур на стене. Через несколько минут створки дверей приоткрылись, и на пороге появился мальчик лет одиннадцати с серьезным взглядом, одетый в серую курточку прислуги.

– Найди Астида. Пусть немедленно придет сюда.

Мальчишка кивнул и исчез, а магистр подошел к окну, заложив руки за спину. Все складывалось гораздо сложнее, чем он представлял себе поначалу. Сначала эта девчонка с лорелантом, никак не желающим перекочевывать к нему в руки, теперь еще эльфы, воскресшие непостижимым образом. И вдобавок ко всему этому – Эркель. Магистр не мог объяснить, но чувствовал, что он что-то не договаривает, чувствовал исходящее от него сомнение, и потому сам начал сомневаться в своем ученике и друге. Кто знает, сколько времени он провел в обществе эльфов? Тем более, Сарлис и Анарниэлль… Уж у них-то найдется, что порассказать. Особенно у принцессы. Гилэстэл скрипнул зубами.

Он уловил легкое движение у себя за спиной, отраженное в стеклах оконной рамы, но не повернулся.

– Магистр…

– Проходи, Астид.

– Что-то случилось? Я сейчас встретил Эркеля, он сам не свой.

– Да, Астид, случилось. Во-первых, он снова упустил нимхийку и камень.

Черноволосый полуэльф деликатно промолчал, хотя тонкие губы выгнулись презрительной дугой.

– А во-вторых, воскресли эльфы. Не далее чем три дня назад гостями Олломара стали Сарлис и Анарниэлль.

– Что-о-о?! – изумление Астида было еще более глубоким, чем магистра. – Но это невозможно!

– И тем не менее.

– Магистр, этого не может быть! Столько времени прошло. Эркель просто хотел как-то оправдаться, возможно, он…, – он осекся, не договорив фразу, но магистр его понял.

– Солгал? – магистр повернулся к Астиду. – Нет, Астид, такими вещами не шутят. В этом я склонен верить Эркелю.

– Вы так говорите, словно все остальное вызывает у вас сомнение.

– Именно так. Наш друг что-то скрывает. Но что…

– Вы хотите, чтобы я это узнал? – Астид настороженно посмотрел на магистра.

– Нет, нет. Этим займется Иннегард. А тебя я хочу видеть возле себя – мне нужен рядом надежный и верный человек.

– Вы всегда можете на меня рассчитывать, магистр, – маг кивнул головой.

– Я знаю, Астид. Недаром ты был первым, кто последовал за мной.

– И я буду последним, кто покинет вас, магистр. Я умру у ваших ног.

– Будем надеяться, этого не произойдет в ближайшие несколько тысяч лет, – усмехнулся Гилэстэл, но тут же подавил улыбку. – А теперь серьезно – сколько времени понадобиться, чтобы собрать Совет?

– Думаю, не меньше пяти дней. Эркель здесь, остальных нужно известить.

– Займись этим. Найди Улле, Иннегарда, Лейнолла и Ригестайна. Пусть немедленно бросают все, чем бы ни были заняты, и прибудут сюда.

– Хорошо, магистр. Я тотчас же этим займусь. Будут какие-нибудь особые распоряжения насчет Эркеля?

– Пока нет. Хотя, предупреди береговую охрану, чтобы не выпускала его с острова до моего специального разрешения. В пределах Норхета он совершенно свободен.

– Хорошо, – Астид, казалось, был удивлен этими словами.

– Иди.

Полуэльф поклонился и вышел из покоев магистра.

Совет собрался вечером пятого дня, как только прибыл Ригестайн. Его земли находились на наибольшем удалении от острова – на юге. И, хотя его парусник был быстрее, чем корабли остальных магов, все же он вошел в Серую гавань последним. Все остальные были уже на месте.

Гилэстэл весь день перед Советом провел в своем кабинете, из окон которого прекрасно был видна центральная аллея, от ворот замка до парадных дверей. Он видел, как один за другим, торопясь на его зов, по ней проезжали маги. Наконец, в дверь осторожно постучали.

– Входи.

Астид, одетый в серый балахон, шагнул в комнату. Почтительно склонив голову, произнес:

– Только что прибыл Ригестайн. Теперь все в сборе, магистр.

– Прекрасно. Где они?

– Как положено, ждут вас в зале Совета.

– Хорошо. Я сейчас буду.

Астид кивнул, и исчез за дверью. Гилэстэл поднялся, протянул было руку к своей серой мантии, но передумал. И отправился на Совет в простом, без затей и украшений, кафтане. Зал – сказано громко. Просто большая комната, без претензий на роскошь, но зато с прекрасной акустикой и освещением. Убранство её состояло из кресел, количеством по числу членов Совета, и подставки с хрустальным шариком, занимавшей центральную часть комнаты. Гилэстэл вошел и окинул взглядом собравшихся.

Вот Астид – единственный из всех встречает его стоя. Его серые, как предгрозовое небо, глаза – глаза фанатика, готового по первому его слову броситься хоть грудью на острие меча. Но с еще большим удовольствием он бросит на него кого-нибудь другого. Он умен, прозорлив, хладнокровен. Магистр не раз удивлялся присущей черноволосому магу способности затаиваться, ждать сколько угодно для того лишь, чтобы потом нанести последний, смертельный удар. Астид почти неотлучно находится в Норхете, подле магистра. Он носит в своем перстне черный циркон, не выносит насмешек и пренебрежения к себе.

А это Ригестайн. Как всегда, занятой, озабоченный делами на южных рубежах страны. Старательный, добросовестный, но мнительный, иногда склонный к преувеличениям и необоснованным опасениям. Хотя, его можно понять. Постоянные пограничные конфликты с южанами, норовящими прорваться на территорию Унии, стали его буднями. Он черноволос, как и Астид, но черты лица его гораздо мягче, а большие синие глаза смотрят устало и чуть грустно. Очень трепетно относится к обязательствам, своим и чужим. Он стесняется, когда кто-либо видит его улыбку, и тут же её прячет. Потому что боится показаться несерьезным. Ригестайн носит кольцо с изумрудом.

А вот и Эркель. Вжался в кресло, опустив голову на подставленные ладони, и вид имеет самый что ни на есть жалкий. Как бы снова не ударился в хандру. Умен, талантлив, доверчив и романтичен. Самый сильный маг после Гилэстэла и Астида. Отвечает за восточные рубежи Унии. Его страх – одиночество. Оно у него в душе, и не зависит от количества людей вокруг него. Увы, сегодня не его день. Камень в перстне Эркеля – рубин.

Иннегард. Красив, избалован, самолюбив, вспыльчив, но отходчив. Бесшабашный весельчак, любитель и любимец противоположного пола, к которому расточительно щедр. Может заниматься несколькими делами одновременно, но до конца хоть одно доведет вряд ли. Ему лучше поручать что-нибудь одно, и непременно – «чрезвычайной важности». Вотчиной Иннегарда являются соляные шахты у Южного моря, негласно Уросс и земли, к нему примыкающие. Трепетно относится к своей внешности и обожает красивую одежду. Вот и сейчас – из-под широких рукавов серой мантии видны желтые кружевные манжеты, а на небрежно откинутый капюшон и выглядывающий из-под него воротник модной куртки ниспадают тщательно расчесанные волнистые волосы пшеничного цвета. Его страх, учитывая, что он полуэльф, непонятен совершенно – он страшится старости, терпеть не может возле себя стариков, уродливых или просто некрасивых людей. Они вызывают в нем неистовое бешенство, вплоть до убийства. Иннеград носит перстень с голубым аквамарином.

А это Лейнолл. Серьезен, спокоен, немногословен, предпочитает дела словам. Он сам выбрал себе границу ответственности – горы, что тянуться на севере. Поднаторел в кузнечном деле, набравшись опыта у огонов, что обитают там. Темно-русые волосы его всегда коротко подстрижены. В противовес остальным, он носит усы и аккуратную бородку – дань человеческим генам. Предпочитает удобную, практичную одежду, и считает, что мода существует лишь для того, чтобы выкачивать у простачков вроде Иннегарда деньги. Он боится воды, предпочитая обитать вдали от моря. Каждый раз, всходя на палубу корабля, пересиливает свой страх, и всю дорогу просиживает в каюте. В его перстне – коричневый топаз.

Улле. Некогда – обитатель Золотых лесов, прекрасно владеющий всеми видами оружия. Светловолосый, сероглазый, невысокий и гибкий, словно ивовая ветвь – как все из его народа. На губах постоянная полуулыбка, но горе тому, кто посмеет недооценить его – на первый взгляд такого безобидного и приветливого. У ивовой веточки – стальной характер и железные мышцы. У Улле есть недостаток – ему нравится убивать. Достаточно поглубже заглянуть в его глаза, чтобы в этом убедиться – они холодны и безжалостны. Его постоянно приходится сдерживать. И, тем не менее, а, скорее всего, благодаря именно его жесткости и бескомпромиссности, в его землях царит порядок. А ведь в его ведении – самая большая, центральная часть страны. Несмотря на умение обращаться с луком и арбалетом, никогда не ездит на охоту, его страх необычен для бывшего лесного жителя – он боится леса. Улле носит кольцо с желто-зеленым гранатом.

– Магистр.

Маги поднялись со своих мест, приветствуя Гилэстэла, с удивлением отмечая отсутствие на нем мантии. Он прошел к своему креслу и жестом пригласил сесть остальных.

– Начнем Совет. Дело, по которому я вас собрал, чрезвычайной важности. Но, прежде чем я посвящу вас в его суть, я выслушаю каждого из вас. Меня интересует, как обстоят дела в ваших вотчинах. Начнем с Улле.

– Магистр, – маг поклонился. – Я не буду тянуть и лукавить, утверждая, что в моих землях тишь да благодать. Мы испытываем трудности с оружием, магистр. На сегодняшний день дела обстоят таким образом, что в оружейных лавках моих городов практически невозможно купить качественное снаряжение. До недавнего времени основным источником этого товара были лавки огонов. Но они почти все закрыты, купцы везут свой товар на юг, в Уросс и ближайшие к нему поселения. Не спорю, в наших замках и городах есть оружейные дворы и знающие свое дело мастера, но у них нет руды. Мои земли не богаты железом и медью, как северные предгорья. Подгорный же народ всегда предпочитал торговать не сырьем, а готовыми изделиями – это приносит им больше прибыли. Слава создателю, люди в моих городах живут в достатке, и готовы выложить изрядную сумму за хороший меч или кольчугу. Но все же, не настолько богато, чтобы разбрасываться деньгами при нынешних баснословных ценах на даже самое заурядное оружие. Да его, по сути, и нет. Городская стража в подавляющем своем большинстве вооружена арбалетами и луками, но ведь для стрел нужны наконечники!

– Чего ты опасаешься? Войны? С кем? – магистр скептически приподнял бровь.

– Разве эта мысль так неправдоподобна?

– Не настолько, как ты полагаешь.

– Я в этом не уверен, магистр, – подал голос Ригестайн, внимательно выслушавший Улле.

– Что ты имеешь в виду?

– На моих оружейных складах дела обстоят не лучше. Мы делаем, что можем – плавим вышедшее из строя оружие, собираем по местам старых стычек лом, перековываем его на что-то более пригодное. А южные рубежи трещат по швам. На предыдущем Совете я информировал вас, что в последнее время слишком частыми и дерзкими стали нападения на наши пограничные посты. Южане сражаются оружием, сделанным в северных горах, а мои воины – железками, кованными в деревенских кузницах. Улле верно подметил – все оружие идет на продажу в Уросс и его окрестности, а оттуда – в земли варваров. Огонам все равно, кому его продавать, лишь бы платили дороже. А мои воины гибнут от стрел, отлитых в огоньих горнах. Норты, килиты и прочие племена юга стали чересчур активны, объединившись в союз. Это вызывает у меня определенные опасения.

– Перестань, Ригестайн. Они чересчур активны на протяжении последних двух сотен лет. Что касается их союзов, они так же недолговечны, как первый снег. Эти варвары передерутся между собой раньше, чем смогут добраться до наших рубежей.

– А если нет? Если на этот раз их союз окажется прочнее наших границ?

– Что ты предлагаешь?

– Взять торговлю военным снаряжением под контроль, разрешить продавать его только там, где мы сами укажем. Уж во всяком случе, не в Уроссе.

– Ну, Ригестайн, ты и загнул, – покачал головой Иннегард. – Уросс вне нашей компетенции, это свободный город. В том числе и в отношении торговли. Ни в одном другом городе не торгуют людьми.

– Свободным он стал благодаря нам, Иннегард. Или ты забыл? Может, тебе напомнить условия договора между городскими властями и нами? А если условия не соблюдаются, то договор теряет силу.

– Спасибо, я их помню. Ни одно из условий не нарушается. По крайней мере, в открытую. Город не оказывает явной помощи противникам Унии. Если оружие каким-то образом оказывается в руках наших врагов, то нужно еще доказать, что с этим связаны городские власти. Его закупают у огонов купцы дружественных нам государств, а куда оно перекочевывает потом из трюмов их кораблей, это не дело Уросских градоначальников. Платят-то покупатели по-королевски.

– Что скажешь, Лейнолл? – Гилэстэл обернулся к молчавшему магу. – Это ведь и тебя касается. На подгорный народ можно как-то повлиять?

– Давить на них бесполезно, они не из тех, кому можно просто приказать или пригрозить, – Лейнолл поднял глаза. – Огоны жадны, расчетливы, никогда не упустят своей выгоды. Значит, нужно сделать так, чтобы им было выгоднее торговать с нами, а не тащиться обозами далеко на юг, рискуя попасться в лапы грабителей.

– Ну-ка, ну-ка, – подался вперед Иннегард. – Расскажи-ка нам.

Лейнолл смерил Иннегарда спокойным взглядом, не поддавшись на его насмешливый тон.

– Надо договориться с ними о закупках больших партий оружия, заинтересовав ценой. Пусть работают по заранее оговоренному заказу. Огонам это выгодно – на все, что они призведут, заранее будет покупатель, который, к тому же, придет к ним сам. А торговать в городах можно и нам.

– А что, это идея, – встрепенулся Ригестайн.

– Остался только один маленький вопрос – деньги. Или ты, Лейнолл, думаешь, что казна государства бездонна? – Иннегард прищурился. – Я понимаю, в твоих горах стукни пару раз кайлом – и греби себе камушки, руду и прочие блага. Но ведь это все оседает не в казне, а в карманах у твоих подопечных.

– Они исправно платят все положенные им пошлины и налоги. А вот в отношении прочих я бы посомневался.

– Что ты хочешь сказать? – нахмурился Иннегард.

– Я слышал, – впервые позволил себе легкую полуулыбку Лейнолл, – сборы с морского промысла падают, пираты предпочитают набивать золотом свои кошельки, а не сундуки мытарей. Да и соляные копи перестали давать тот доход, который приносили еще несколько десятков лет назад. Этот потенциал используется не должным образом, Иннегард.

– В чем ты меня упрекаешь? – светловолосый красавец откинулся на спинку кресла с оскорбленным видом.

– Я не упрекаю, я рекомендую обратить внимание на эти факты. Именно здесь можно изыскать дополнительные средства. Конечно, если не тратить их на кружева и ленты. От них ведь ума не прибавиться, Иннегард, – тут уже Лейнолл усмехнулся в открытую, презрительно глянув на желтые манжеты под серой мантией.

– Да как… Да что ты себе позволяешь! – лицо Иннегарда покрылось белыми пятнами, делаясь некрасивым и злым. Он вскочил с кресла, буравя Лейнолла глазами и нервно дергая мантию, пытаясь нашарить под её широкими складками оружие на поясе.

– Сядь, Иннегард, – повелительный голос магистра заставил желтоволосого мага утихомирить свою злость и снова опуститься в кресло. – Выясните свои отношения после. У кого-то еще есть идеи по этому поводу? Нет? Тогда так – Лейнолл, я хочу знать, насколько возможно то, что ты предложил насчет больших заказов. Ригестайн, объясни ему, сколько и чего тебе нужно. Улле, к тебе это тоже относится. Кроме этого, нам нужны дополнительные собственные рудники в Северных горах, зависимость от подгорного народа слишком дорого нам обходится, подумайте об этом. Иннегард, давно пора поднять пошлину за морской промысел, повысить цены на соль и увеличить её добычу. Не делай круглых глаз, это не совет, а приказ. Если тебе не хватает рабочих, то, я думаю, Ригестайн поможет. Сколько у тебя пленных, Ригестайн?

– Сейчас около полутора сотен, магистр. Но южане постоянно ведут переговоры, и мы их обмениваем на своих солдат или на золото. Нам дорого обходится их содержание.

– Вот и договоритесь с Иннегардом. И пожалуйста, Ригестайн, не донимай меня больше вопросами о южных границах. Вопрос исчерпан. Теперь о том, ради чего, собственно, я вас здесь и собрал.

При этих словах Эркель, доселе плохо прислушивающийся к разговору, вздрогнул и поднял голову с ладоней, глядя широко раскрытыми глазами на Гилэстэла. Магистр заметил нервное движение и, покосившись на Эркеля и досадливо вздохнув, продолжил:

– Три дня назад Эркель во второй раз упустил лорелант. Нимхийка-полукровка по имени Вайра, случайно оказавшаяся в его замке, снова успешно сбежала от нашего рассеянного друга. Вместе с камнем, разумеется.

Теперь уже не одна, а шесть пар глаз устремились на Эркеля, опустившего глаза долу. Астид смотрел на него с явным презрением, Иннегард, Лейнолл и Улле – с недоумением, а Ригестайн – сочувственно. Глаза Гилэстэла были холодны и недобры.

– К ней присоединились еще двое спутников, теперь их пятеро. Сама Вайра, трое мужчин, один из которых огон, и женщина. Эркель утверждает, что они погибли в селении Каргхотай, но достоверность этих фактов ничем не подтверждена. Конечно, мы отправим в селение, где это произошло, людей, чтобы убедиться в правоте Эркеля и попытаться найти там лорелант. Но это всего лишь предосторожность – весьма велика вероятность, что мы ничего там не найдем, что все они благополучно избегли смерти. А посему надо приложить все усилия, чтобы отыскать следы этой пятерки. Если они живы, то обязательно дадут о себе знать, есть существенные детали, которые, возможно, помогут нам их найти. Первое. Вайра, судя по словам Эркеля, – тут Гилэстэл окинул мага холодным взглядом, – недурно владеет магией.

Слова магистра вызвали легкое шевеление и шепот в зале Совета. Маги удивленно и скептически переглянулись, пожимая плечами и качая головами.

– Второе. Огон в компании людей – явление достаточно необычное, обращайте на это внимание. Другой мужчина – довгар, средних лет, светловолос, высок. Третье. Двое вновь присоединившихся к ней спутников – мужчина и женщина, по словам Эркеля, довольно красивы – черноволосы, белокожи, выше среднего роста.

Эркель оторвал глаза от пола, и удивленно посмотрел на говорившего. Он не ожидал, что магистр скроет от остальных имена и истинное происхождение спутников Вайры. Иннегард хмыкнул, насмешливо глянув на Эркеля.

– Ты даже это успел рассмотреть? Видно, немало они у тебя погостили, а, Эркель?

Гилэстэл свел брови, и магу пришлось умолкнуть под строгим взглядом.

– Эркель сообщил, что их целью являются лореланты. Им нужны камни, те, что хранятся здесь.

Послышались возгласы изумления, Иннегард и Улле вскочили со своих мест.

– Камни?! Но зачем?

– Этого они не сказали. Но, если такая цель у них есть, то естественно, что их путь лежит в Норхет. Вопрос только в том, какими дорогами они пойдут к цели. Их множество, но наиболее вероятных три – напрямую через Унию, через Уросс, и вдоль гор. Улле, Иннегард, Лейнолл – от вас я ожидаю многого, но и от остальных не меньше. Задача – найти их, проследить путь, но никого пока не трогать. Особенно девчонку. Я хочу видеть её живой. Надеюсь, все меня правильно поняли?

Гилэстэл внимательно оглядел присутствующих, выразивших согласие едва заметными кивками.

– И последнее. Эркель, от тебя я не требую ничего. Всё, что ты мог, ты уже сделал, – магистр кисло улыбнулся. – Как и было сказано раньше, ты отправляешься в Олломар. Ты не имеешь права покидать замок до моего особого распоряжения, куда бы ты ни направлялся. Даже сюда. Но скучать ты не будешь, с тобой едет Иннегард.

– Я? – маг подскочил в кресле. – Я… я не могу… магистр, вы же сами сказали… Уросс, пошлина, копи. Да, в конце концов, что я ему, нянька?!

– Тише, Иннегард, тише, – Гилэстэлу было довольно одного ледяного взгляда, чтобы утихомирить мага, опешившего от такого неожиданного поворота. – Наш друг устал, ему нужно развеяться, отдохнуть. Поживешь там месяц-другой, составишь Эркелю компанию. Кто у тебя управляющий на соляных копях?

– Фортезэ, – промямлил Иннегард, убитый перспективой провести ближайшие несколько недель в созерцании хмурого лица Эркеля в его полупустом замке.

– Ну, вот и поручи ему заняться делами. И пусть докладывает тебе обо всем, что происходит в Уроссе и его окрестностях. Ты меня хорошо понял?

– Да, – едва разомкнув губы, недовольно процедил Иннегард.

– Вот и прекрасно. Отправитесь завтра утром. Все свободны.

Через несколько минут зал опустел, в нем остались только Гилэстэл и Эркель, по-прежнему сидевший в кресле. Магистр поднялся и подошел к окну. Он постоял несколько минут, оглядывая сад, разросшийся под окнами, и, не поворачиваясь, вымолвил:

– Иди, Эркель.

– Магистр, – нерешительно поднял голову маг.

– Что?

– Почему вы не сказали им о… о них?

Гилэстэл дотронулся рукой до рамы и распахнул окно. В зал ворвался птичий щебет. Помолчав, он негромко, безо всяких эмоций в голосе, ответил:

– Ты бы хотел видеть их мертвыми? Всех?

– Нет! – слишком уж поспешно ответил Эркель, подняв на беловолосого полуэльфа ставшие огромными глаза.

Гилэстэл усмехнулся и покачал головой.

– Как ты непостоянен. Тебя не поймешь. То ты сам отправляешь их на смерть, то не хочешь, чтобы они погибли. Знаешь, я, в общем-то, тоже не испытываю к ним прежней ненависти. Но, возможно, остальные, узнав, кто путешествует вместе с этой девушкой, не разделят наше мнение. Потому, лучше держать в тайне от остальных то, что двое спутников Вайры – королевские потомки. Ты меня понимаешь?

– Да, – прошептал Эркель. – Спасибо.

– Не за что, – пожал плечами Гилэстэл и повернулся. – Моё отношение к тебе, несмотря на эти слова, не изменилось. И решения своего я менять не буду.

– Я знаю, магистр, – Эркель опустил голову.

– Тогда иди.

Эркель повернулся и покинул зал, не оглядываясь. Гилэстэл смотрел ему вслед, покусывая нижнюю губу и щурясь. Потом отвернулся, и стал смотреть на сад. За спиной послышались неторопливые шаги, и Гилэстэл, не поворачивая головы, спросил:

– Что-то еще?

– Это я, магистр Гилэстэл.

– А, это ты, Астид. Какие-то вопросы?

Полуэльф кивнул.

– Можно узнать, почему…

– Почему я не сказал остальным об эльфах?

– Да.

– А как ты сам думаешь? – он повернулся и с интересом посмотрел на мага.

– Я не знаю, – растерянно повел рукой Астид. – Возможно, вы опасаетесь за их жизни, и….

Магистр рассмеялся, оторвавшись от окна, и снова удобно разместился в кресле. Астид остался стоять.

– Ох, Астид! Эта сказка годна для Эркеля, но разве ты в это поверишь?

– Честно говоря, с трудом, – усмехнулся тот.

– Вот-вот, честно говоря, – магистр перестал смеяться. – Именно что честно. Я опасаюсь, Астид, перестать доверять остальным так же, как Эркелю. Кто знает, что может случиться, если они узнают, кто на самом деле эти двое. Конечно, я постараюсь, чтобы они попали ко мне в руки живыми, меня очень интересует, где они прятались на протяжении последних шести сотен лет. Но если хоть что-то будет вызывать у меня опасения, то…

Гилэстэл осекся, взгляд из-под сдвинутых бровей сверкнул безжалостным стальным лезвием.

– Магистр? – Астид решился нарушить тишину. – Магистр, означает ли это, что мне вы доверяете по-прежнему?

– Означает. Так что не разочаруй меня, Астид. А теперь оставь меня одного.

– Можете не сомневаться во мне, магистр, – маг быстро поклонился, и вышел.

Вечером того же дня Эркель провожал магов, отплывающих с острова на континент. Он стоял на берегу, наблюдая, как корабль Улле покидает Серую гавань, и с горечью посмеиваясь над рвением береговой охраны, не спускавшей с него глаз. Вместе с Улле отплывал и Лейнолл. Ему самому предстояло покинуть Норхет только завтра в сопровождении Иннегарда. Сзади послышались шаги, скрип прибрежной гальки под подошвами сапог, и к Эркелю подошел Ригестайн. Его корабль был уже готов, и маг подошел попрощаться. Эркель молчал, молчал и Ригестайн, вглядываясь в морскую даль так внимательно, словно надеялся увидеть там нечто важное. Эркель искоса взглянул на лицо мага. Оно было задумчивым и каким-то опечаленным. Почувствовав взгляд, Ригестайн повернул к Эркелю лицо и неожиданно подмигнул ему. Но лицо его оставалось по-прежнему серьезным.

– Вот так, Эркель.

– Что, Ригестайн?

– Гилэстэлу больше нет дела до своей империи. Теперь его интересы сузились до одного-единственного камушка, который в миллиарды раз меньше, чем все наши земли. И это именно в тот момент, когда мы можем лишиться их.

– Не преувеличивай, это всего лишь дикие племена. Что они могут сделать, что они могут противопоставить Унии? Ты действительно мнителен, Ригестайн.

– Мы привыкли видеть в них дикарей, Эркель. А это давно уже не так. Знаешь, как говорят – нельзя недооценивать врага и переоценивать друга. Так вот Гилэстэл явно переоценивает свои и наши силы, при этом не принимая во внимание возрастающую опасность. Ты спросил, что они могут нам противопоставить, так я скажу – численность. Их много. Очень много.

– Много? Сколько? Пятьдесят тысяч? Сто? Ригестайн, не впадай в панику, все утрясется. А насчет Гилэстэла ты неправ. Его волнует не наличие лореланта в своей сокровищнице, а именно судьба нашего государства.

– Возможно, я и ошибаюсь, – невесело усмехнулся Ригестайн. – Это со мной бывает иногда. Но все равно, у меня такое чувство, что мы больше не увидимся, Эркель.

– Ну-у, что-то ты совсем захандрил, – укоризненно протянул Эркель, и похлопал мага по плечу. – Не бери с меня дурной пример, это мой удел – большую часть жизни пребывать в состоянии тоски и депрессии. Вот увидишь, на следующем Совете магистр снова будет распекать тебя за недобрые вести с южных границ, а меня – за то, что я сделаю с Иннегардом, если он будет меня доставать.

– И что же ты с ним сделаешь? – губы Ригестайна тронула легкая полуулыбка.

Эркель наклонился, и зашептал ему на ухо. Ригестайн широко раскрыл глаза и рассмеялся, а Эркель, подняв брови, вопросил:

– Ну?

– Так делают в степях?

– Нет, это моя собственная идея.

– Да ну тебя, – продолжая посмеиваться, отмахнулся от него Ригестайн. – Ладно, пора прощаться. Удачи тебе, Эркель. Прощай.

– И тебе тоже, Ригестайн. Еще увидимся.

Они обнялись, и черноволосый маг направился туда, где у причала покачивался на волнах его парусник. Эркель смотрел ему в спину, защищенную кольчугой, смотрел на шлем с пышным султаном, который он нес в правой руке, а левой поправлял на ходу ремень с ножнами, и вдруг осознал, что больше никто из магов, кроме Ригестайна, не носит этих вещей. Внезапно на краткий миг сердце сжала ледяная рука, и Эркелю показалось, что он действительно видит Ригестайна в последний раз. Но в этот миг полуэльф, шагнув на сходни, оглянулся и взмахнул рукой. Этот жест развеял ощущение беды, и Эркель, улыбнувшись, вскинул руку в ответ.

Мошки в янтаре. У каждого своя правда. Уросс. Порванное ожерелье

Подняться наверх