Читать книгу Ты мой запрет - Ронни Траумер - Страница 7

Среди семейного тепла и улыбок я понял, что есть место, где меня любят безусловно. Но даже там мысли о синеглазке не дают мне покоя

Даня

Нику удалось поселить мне в голову сомнения, и первые минуты раннего ужина проходят мимо меня. Я что, такой тупой, что не заметил игры мелкой синеглазки? Нет, не верю, что кому-то удалось обвести меня вокруг пальца.

Но если подумать, то и в самом деле слишком много совпадений на одном месте. Что она там кричала в последнюю нашу встречу шесть лет назад? Что любит, и ещё какая-то фигня.

Какая к чёрту любовь в тринадцать лет, в этом возрасте ты ещё себя не понимаешь, о чём речь вообще? Да и чего она ждала? Я в деревне был временно, она ведь это понимала. И что я мог с ней сделать? Сам был несовершеннолетним, и неважно, что уже был знаком с интимной жизнью, уж о ней и говорить не стоит. Да, конечно, есть парочки, которые вместе с детского сада, но… да что я несу, это же бред собачий. Вопрос вот в чём: могла ли эта девочка копить в себе обиду столько лет?

Хорошо, она обиделась, но сейчас она взрослая, мозги есть, а значит, сама должна понимать, как глупа была её влюблённость в таком раннем возрасте.

– Даня! – доносится сквозь мысли голос отца.

– Что? – поднимаю взгляд на него.

– Ты где витаешь? Ешь, пока не остыло, – отвечает, а Ник усмехается себе под нос.

Опускаю глаза на тарелку и отмечаю, что так и не притронулся ни к мясу, ни к салату.

– Сынок, у тебя всё в порядке? – обеспокоенно смотрит на меня мама.

– Всё хорошо, я просто задумался, – улыбаюсь ей и принимаюсь за еду, чтобы убедить её в этом.

– Увлёкся теорией сознательного искажения истины, – бросает Ник и лыбится как идиот, за что получает носком ботинка по ноге. – Эй! – возмущается, стерев с лица ухмылку.

– Вам сколько лет? – со вздохом задаёт вопрос Милана.

– Мальчики тяжело взрослеют, – отвечает ей Ульяна.

– Ведьмы, – хмыкаю, мотнув головой.

– Но любимые, – хлопает глазками одна сестра.

– И особенные, – дополняет вторая.

– Совершенно верно, – кивает Ник.

Родители счастливо улыбаются, переводя взгляд с девочек на нас с братом. Я забываю обо всём, точнее убираю в невидимый ящик и закрываю до момента, когда покину родные пенаты. Сейчас я с семьёй, и всё моё внимание должно быть обращено к родным.

– Как дела в вашей школе? – меняю тему.

Лет пять назад родители превратили приют в закрытую школу. Нет, надо начать с того, что ещё до знакомства с мамой, у отца был приют. Он сам жил какое-то время в детском доме, откуда вскоре сбежал. Ему пришлось несладко, когда жил под каким-то мостом, и, как он сам говорит, был бы рад, если бы его кто-нибудь увёз оттуда в тёплое место. Когда у него появились возможности, он стал тем, кто увозил таких же детей в тёплое место. В общем, у отца те ещё аттракционы в жизни были, но это другая история.

В какой-то момент ему надоело, что его подопечным приходится учиться в разных школах города, детей много, а мест в школах не было. Так что пять лет назад он открыл собственную.

Ну как… три года строили здания, выиграв тендер на землю за городом у небольшого леса. На территории есть абсолютно всё необходимое: учебный корпус, административный, спортзалы, стадион, баскетбольная и теннисная площадки, бассейны, медицинское здание. Ну и, конечно, три жилых корпуса – для мальчиков, девочек и учителей с остальными сотрудниками.

Перевели туда всех сироток, а потом ещё открыли места для детей богатых родителей, которым некогда своими потомками заниматься. Учиться в «Тропе надежды» – дорогое удовольствие, в основном на оплатах обеспеченных людей и держится это заведение. Нет, не потому что у нашей семьи нет денег, а потому что это нормально. Родители платят за учёбу, проживание, питание и безопасность своих детей, а на эти средства отец содержит эту школу.

– Хорошо, если бы и дети вели себя нормально, было бы ещё лучше, – отвечает папа.

Отец стоит в стороне, у него нет полномочий быть директором, хоть и хотел. Но иметь бизнес на азартных играх и в то же время быть во главе школы – плохое решение. Поэтому он нанял опытных, с хорошими характеристиками, людей, а точнее нашу тётю Дамиру. В учителях есть и те, кого он, по факту, вырастил, дал образование и, в принципе, шанс на нормальную жизнь.

– Мы тоже скоро там будем учиться, – воодушевлённо вставляет Ульяна.

Да, они пока маленькие, в школу берут учеников только с седьмого класса.

– Жаль, фамилию поменять нельзя, – Милана не выглядит такой радостной.

– Не понял, – хмурится Ник, переводя взгляд с одной сестры на другую.

– Девочки не хотят, чтобы все знали, что они являются дочерями владельца школы, – говорит мама с плохо скрываемой улыбкой.

– Мы ведь сразу станем изгоями! – восклицает Милана. – Никто не любит детей учителей, – надувается как шарик.

– Так вы не дети учителей, не накручивайте себя, – вставляю я. – Вы ведь особенные… и самые красивые, уверен, все захотят с вами дружить, – добавляю подбадривающим тоном.

– А если кто-то и посмеет обидеть, вам стоит сделать лишь один звонок, – подмигивает им Ник.

О, да, этому только дай волю кулаками помахать. В школе вечно со всеми дрался, мне то и дело приходилось снимать его с какого-нибудь бедного парня. Я, конечно, тоже не был святым, но Ник побил все рекорды. Мама говорит, что он в отца пошёл, тот по молодости тоже всё кулаками решал. Да и сейчас не против в драку лезть, но контролирует себя куда лучше.

Если я создаю впечатление интеллигента, то Ник оторва, и это заметно с первого взгляда на него. Внешне спокоен, а на деле – только попробуй слово не так вставить. И девичьих сердец он разбил в два раза больше моего, вот ему реально плевать на всех, кроме семьи. Я всё-таки планирую когда-нибудь обзавестись женой, построить дом, посадить дерево и родить сына. А Ник на это только смеётся, мол, он женится ближе к сорока, и то только для галочки.

– Давайте без насилия, – бросает мама предупреждающим тоном, и Ник, усмехнувшись, поднимает руки в сдающемся жесте.

Наши посиделки заканчиваются игрой в футбол с отцом, а женская половина нашей семьи болеет за нас за поеданием десерта. После чего мужчины убирают со стола – это закон в этом доме. С детства так было – папа всегда говорил, что мама готовит и накрывает стол, а мы убираем – и попробуй попререкайся. Но мы и не перечили никогда, это правильно, каждый должен внести свой вклад, и мы обязаны помогать друг другу.

Когда на улице уже стемнело, мы с Ником попрощались с родителями и сёстрами и уехали каждый к себе домой. Братец не упустил шанса поддеть меня напоследок, напоминая о мелкой синеглазке, и мне всю ночь снилась та девочка в платье с цветочками, которая кричала на меня со слезами на глазах.

– Когда-нибудь ты окажешься на моём месте, и, надеюсь, тебе ответят так же, как и ты мне.

Проснулся с этой фразой на языке, и это не просто моё воображение, а воспоминание. Да, через сон Ксюша напомнила снова, что сказала мне в последний вечер. Что же, получается, шансы, что она всё-таки таила в себе обиду все эти годы, выросли, как и мои подозрения, что нет никаких совпадений. Если это так, то игра в охоту приобретает новые детали. Никто не смеет вертеть мной, на хрен, и мне плевать на её чувства, я не стану её жалеть.

Быстро приняв душ и одевшись в идеально отглаженную рубашку, выхожу из квартиры и еду в кафе. Открыл я это заведение не так давно, сам вернулся из Англии в начале этого года. Получил диплом бакалавра в Лондонской школе экономики и политических наук, потом ещё год в аспирантуре, где получил степень магистра бизнес-анализа и стратегического управления. За эти заслуги отец вручил мне данные банковского счёта с внушительной суммой и сказал использовать эти средства с умом. Собственно, начал с малого – открыл кафе, в планах расшириться и открыть сеть ресторанов. Общепит всегда будет в спросе, если шмотки человек покупает себе раза два-три в месяц, то есть он хочет каждый день.

Ник приехал в Лондон через год, отучился, как и я, три года на бакалавра на том же факультете, а вот магистратуру решил пройти здесь по другому профилю. Собственно, с сентября он студент на следующие два года.

Подъезжаю к кафе и паркуюсь на своём месте, которое никто не занимает. В это время половина столиков заняты, конец августа, студенты уже приехали обживаться и готовиться к новому учебному году. Цены у нас приемлемые, ведь наше основное направление на молодёжь, и расчёт на то, чтобы любое блюдо им было по карману.

– Доброе утро! – здороваюсь с барменом Мишей.

– Доброе, босс, – отвечает весёлым тоном, не отвлекаясь от приготовления кофе.

– Как дела? – задаю вопрос и обвожу зал взглядом.

– Всё хорошо, все довольны, – широко улыбается парень. – Кофе?

– Да, – киваю и занимаю барный стул.

Сначала бодрящий напиток и только потом работа. А если честно, то таким образом я наблюдаю за работой официанток и бармена. Конечно при мне они из кожи вон лезут, но и в моё отсутствие стараются, потому что по углам стоят камеры видеонаблюдения.

На самом деле мне не терпится объявиться на кухне и посмотреть в синие глаза одной мелкой девчонки. Не знаю, что надеюсь там увидеть, проблески лжи или что-то ещё, но не буду торопиться. Отмечаю, что гости кафе с удовольствием уплетают завтраки, значит, в работе Ксюша хороша.

Вообще, я не планировал брать на работу повара с таким маленьким опытом, мне не хочется облажаться на таком раннем сроке. В начале, да и потом, всё должно быть на высшем уровне, мы должны получить преданных клиентов и хорошие отзывы. И я немного переживаю по этому поводу, будет провал, если Ксюша не справится с работой.

Пока пью кофе, листаю новости, в частности, раздел ресторанов в городе, я должен быть в курсе всего. Затем захожу в наш семейный чат, где сёстры скинули фото в новых платьях, и я пишу им, какие они красавицы и что люблю их. Настроение поднялось ещё выше. Получив от них ответ и допив кофе, в хорошем расположении духа иду на кухню, где кипит работа.

Сразу же выхватываю тонкую фигуру Ксюши и осматриваю её внимательно. На ней белая двубортная куртка, слегка приталенная, подчёркивающая её талию. Чёрный фартук с большим карманом завязан на талии. Свободные клетчатые штаны и лёгкая кепка, из-под которой выбиваются пряди волос. Обувь – чёрные нескользящие ботинки. Она выглядит профессионально, но в то же время в её образе чувствуется стиль и свежесть.

Она меня не замечает, что-то помешивая в кастрюле на плите, выглядит весьма сконцентрированной и преданной своей работе, но это ещё ничего не значит. Нужно будет первое время пробовать её стряпню, чтобы убедиться, что клиенты не убегут сломя голову.

– Доброе утро! – громко бросаю, привлекая внимание всех.

На кухне у нас, помимо шефа, работают ещё два повара, Игорь и Даша, заготовщик Стас и кондитер Надя. Всех знаю лично, потому что сам отбирал каждого работника в этом кафе. По помещению разносятся ответные приветствия, но мой взгляд прикован к Синеглазке.

– С нашим новым шефом, я так понимаю, познакомились? – кивки и улыбки вместо ответов. – Хорошо, надеюсь, конфликтов, как с предыдущим, не будет, – окидываю каждого строгим взглядом, после чего направляюсь к Ксюше. – Привет, – широко улыбаюсь.

– Здравствуйте, Даниил Давидович, – холодно, сухо, без намёка на улыбку, и тут же отводит глаза.

Так, что случилось? Мы ведь на «ты» были и расстались тепло, в чём сегодня дело?

– Что-то не так? – хмурюсь, а девушка поднимает взгляд на меня. – Вчера всё было нормально…

– Всё хорошо, а вчера… было ошибкой, – припечатывает.

Чего, мать вашу? Мне такой расклад нахрен не сдался!