Читать книгу Близко, но далеко - Руслан Бекуров - Страница 13

Из сотен полуголых раскованных девушек мне нравится одна. Идет себе, улыбается чему-то.

Я встретил ее на Explanada del Muelle. Ходил покупать сувениры. А тут – она. Смотрю на нее, а ей хоть бы что. Заходит в магазинчик. Рассматривает платья. Находит одно. Показывает мне. Я киваю – сногсшибательное платье.

Она кивает и идет к кассе. Определенно мне нравятся такие девчонки. В такие моменты мне страшно хорошо из-за того, что я знаю ТАКУЮ девчонку.

– Маркус, привет! Как отдыхается?

– Неплохо! Слушай, хочешь выпить? Без намеков и подтекстов – еще и дня не прошло, а я уже умираю со скуки. Здесь за углом есть неплохое местечко. Паб Minirock. Иногда я там прячусь.

– От солнца?

– От детей.

Какая она, эта Эй? Вряд ли я в состоянии рассказать. Я же не писатель или поэт какой-нибудь. Вот Рильке, уверен, придумал бы что-нибудь потрясающее. А что написал бы я? Она была красивой. Красивой и точка. В таких ситуациях приходится говорить разную банальщину. Потому как, когда тебе что-то очень нравится, слова не спасают. Они трусливо разбегаются по кустам. Смотрят из-под веток: извини, дружище, сегодня как-нибудь без нас.

Мы сидели в пабе часа два. Или больше – я не смотрел на часы. Маркус Бергер не смотрит на часы. Фантастика.

Болтали о разном. О детях, например. Она говорила, что не хочет иметь детей. Приводила десятки аргументов. Не то чтобы мне это понравилось. Наверное, необходимо иметь детей, чтобы понять, нравятся они тебе или нет. Хотя, если честно, что-то было в ее словах. Каждый из нас думает только о себе. Конечно, мы часто думаем о маме, папе, детях, любимой женщине. Но по большому счету думаем мы о них с точки зрения собственной жизни. Мы тупо не в состоянии жить без родителей, а потому и любим их. Нам без них страшно. НАМ.

Понятно, что это как-то запутанно, но, если честно, любим ли мы наших близких так, как любим себя? Не хочу даже думать об ответе. Потому как давно его знаю.

– Вот ты, Маркус, любишь своих детей?

– Я? Люблю, конечно! Но, знаешь, Франц родился, когда мне было двадцать семь. А я в тот год как раз собирался написать настоящий роман. Ну, ты понимаешь…

– Что тебе мешает написать свой треклятый роман сейчас?

– Мне уже не интересно. Всему свое время. Я вот свой момент профукал. Не поймал его. Лишь схватил за кончик и отпустил. Ну а ты что?

– Я вот платье себе купила! Я хочу не стареть. Скажем так – свой момент я еще не словила. Но точно знаю, когда и где он случится. НАШИ моменты – достаточно предсказуемые штуки. Что-то типа любимого фильма в воскресенье. Только и остается что запастись терпением и попкорном.

– А как же твой молодой человек?

– Какой? У меня много молодых и не очень людей!

– Хетаг, кажется?

– Вот, кстати, о нем. Он хороший, но гниет потихоньку.

– Ужас! В смысле «гниет потихоньку»?

– Гниет как яблоко, которое закатилось под диван. Там темно, тепло и уютно. Там ты король. И вот торчит это яблоко под диваном и думает, что живет. А оно не живет, а гниет. Воняет. Из зеленого красавца медленно превращается в дряблое существо.

– Ну тогда я, наверное, уже огрызок!

– Если и так – в огрызке больше витаминов. Я люблю есть огрызки! Только косточки выплевываю.

Напротив паба на входе в книжный магазин висела растяжка «Life is LEGO!»

«Ну уж нет! Жизнь – это БРАКОВАННЫЙ лего. Вот как-то так», – подумала Эй, но промолчала.