Читать книгу Артур и Последний Дракон - Рузаль Ханов - Страница 8

Следующим утром, чуть свет, Артур был уже у ворот королевского дворца. Отец подвёз его до городских ворот, но в город отца не пустили: «Не положено, приказ только на мальчика!» – и остаток пути Артуру пришлось бежать: вдруг Принц возьмёт вместо него кого-нибудь другого? Подбежав, запыхавшись, к дворцовым воротам, он забарабанил: «Откройте, откройте!» – ни звука. Подбежал к караульной будке, постучал – с тем же результатом. Похоже, родители были правы. Мальчик присел на крылечко будки и задумался, вспоминая вчерашний вечер.

Когда Принц со своим адъютантом ушли, Артур остался, ревниво наблюдая за тем, как перевязывают его подопечного (мысленно он уже называл его Дракошей): руки городского лекаря тряслись от страха, и весь он дрожал крупной дрожью, но вполне удовлетворительно справился со своей задачей. Затем Дракошу общими усилиями погрузили на самую большую телегу, какую нашли в городе. А затем впрягли в неё тройку самых сильных оленей. Олени сопротивлялись до последнего, вставая на дыбы. Еле-еле с ними справились. Но везти дракона они отказались наотрез, как бы их ни понукали и ни толкали солдаты.

– Можно, дяденьки? – Артур подошёл к упряжке, шепнул каждому оленю на ушко что-то ласковое, погладил по голове, дал по кусочку сахара, у него всегда был запас – и они тронулись в путь.

Территория зверинца отделена от основной территории Замка высоким частым забором. А сверху он закрыт навесом от непогоды. Он располагается в дальнем правом углу двора, имеющего форму квадрата. С улицы в него можно попасть только через ворота, обычно закрытые на огромный замок. Но сейчас они были открыты настежь, у ворот стоял стражник с большой связкой ключей. Артур проводил повозку до самого зверинца: боялся, что Дракошу уронят, или затолкают в какую-нибудь грязную и тесную клетку. Но всё обошлось: ему предоставили самую большую клетку, налили чистой воды в большую бадью, осторожно развязали и поручили смотрителю всю ночь не спускать с него глаз – вдруг ему станет хуже.

Всё-таки Артур уходил с тяжёлым сердцем и дал себе слово завтра же навестить малыша. И только потом он побежал на ферму, чтобы сообщить родителям необыкновенные новости. Но они встретили его уже на въезде в город. Отец с матерью сидели на двухколёсной таратайке, отец подгонял оленя криками «Йо! Йо!» и даже замахнулся на него вожжами, чего никогда раньше себе не позволил бы. По-видимому, кто-то из соседей, ездивших в город, всё им уже рассказал – слухом земля полнится! Увидев сына, отец натянул вожжи, и олень остановился. Родители соскочили с телеги, и мать первой подбежала к сыну:

– Сыночек, где у тебя болит? А что с рубашкой? Тебя били?! – и стала ощупывать сына с головы до ног, пока он возмущённо не воскликнул:

– Мама! Со мной всё в порядке! И никто меня не бил!

– Не кричи на мать! – возмутился отец. – Тебя послали в лавку, а ты тут…

Артур остолбенел: он начисто забыл о данном ему поручении, из-за которого и оказался в городе. Но ведь произошло такое! Ну кто бы на его месте вспомнил о соли и спичках! От незаслуженной обиды у него навернулись слёзы на глаза:

– Я к вам бежал, чтобы всё рассказать, а вы… – он отвернулся. Родители смущённо переглянулись, и отец уже не так сердито продолжил:

– А если бы… а если бы дракон очнулся, что бы ты делал, а? Ты пойми, мы за тебя испугались. Вечно суёшь свой нос, куда не просят.

– Да ладно, хватит с него, – теперь и мать заступилась за сына, – пойдём. Видишь, уже люди собираются.

Действительно, вокруг них уже столпились любопытные горожане.

– Ладно, поехали! – они расселись. – Дома всё расскажешь.

Отец прищёлкнул языком, и олень укоризненно посмотрел на него: после недавней гонки он рассчитывал на более продолжительный отдых. К тому же он только что приглядел себе чудом сохранившийся пучок сочной травы у обочины и уже потянулся за ним губами. Колёса со скрипом повернулись, и таратайка тронулась, набирая скорость. Самые любопытные ещё некоторое время шли за ней, а потом, поняв, что ничего нового уже не узнают, отстали.

Подъехав к дому, отец распряг оленя и отвёл его в сарай, бросив в кормушку охапку сена: «Пойдёмте в дом. Мать, ты бы сообразила чего-нибудь на ужин, а?» – мать загремела горшками и кастрюлями, время от времени поворачиваясь к сыну. На её лице явственно читались нетерпение и предвкушение необыкновенных известий. Отец же не находил себе места: то сядет в самодельное кресло-качалку – его гордость, то встанет и подойдёт к окну, вглядываясь в него, как будто надеясь в нём разглядеть случившееся на городской площади.

Смеркалось. Солнце садилось за горы. Юноша подошёл к окну и встал рядом с отцом. Они молча любовались закатом, постепенно успокаиваясь: недавней размолвки как будто и не было.

Ужин готов. Все сели за большой деревянный стол. Мать наложила в оловянные тарелки каши. Ели молча. После ужина, пока мать убирала со стола, Артур добавил угля в камин, чтобы посильней разгорелся: весна, ночи ещё холодные. А затем придвинул к камину кресло-качалку – для отца, и два стула с высокими спинками – для матери и себя. Он оглянулся: на их лицах была написана такая простодушная радость от того, что наконец-то они обо всём узнают из первых уст, что юноша невольно улыбнулся. На протяжении всего рассказа они ахали и охали, а после похвалили за храбрость и добросердечие. Впрочем, он у них всегда был таким. О случае в лесу Артур решил умолчать: что-то ему подсказывало, что он напугает родителей даже больше, чем падение дракона чуть ли не на голову сына.

Беседа плавно перешла на то, что ожидает мальчика там, во дворце:

– Помни, сынок, везде есть и хорошие люди, и плохие. Держись хороших. Принц, видать по всему, человек добрый, но не беспокой его по пустякам, не жалуйся. Просто старайся со всеми поддерживать добрые отношения. Ни с кем не ссорься, но и себя в обиду не давай. Тебе когда было велено прийти?

– Утром. Я хочу с первым лучиком солнца подойти к воротам, – родители удивились:

– Что ты, сынок, виданное ли это дело, чтобы короли да принцы вставали с рассветом, хорошо, если к обеду поднимутся! – но Артур стоял на своём, он вообще был упрям:

– Принц не такой, раз сказал утром – значит, утром! – наконец родители отступились от него, и мать впервые высказала то, что, наверно, мучило её с самого начала:

– Как же мы теперь без тебя, сынок. Увидимся ли…

– Да ты что, мать, – урезонил её отец, – на войну что ли провожаешь?!

– Мама, я буду часто-часто прибегать, – твёрдо сказал Артур, хотя и сам не был в этом уверен. И вдруг неожиданно для себя добавил:

– Если хочешь, я откажусь.

– Да ты что, – накинулись оба родителя, – в своём ли уме? Кто же от такого счастья отказывается?! Даже не думай!

Мать неожиданно всхлипнула, а отец вроде бы держался, но и его глаза подозрительно блестели:

– Вот выйдешь в большие люди, а потом и нас, стариков, к себе заберёшь…

– Эй, парень, ты что там, задремал что ли? – Артур очнулся от раздумий. К нему обращался дюжий солдат с алебардой.

– Проходи, давай. Да не в ворота, в калитку. Ты ведь не в карете, чай, – и добродушно улыбнулся, шутливо отдавая честь парню.

Артур проскользнул в калитку. Когда он только подходил к воротам, окна дворца были ещё темны. Только в нескольких из них горели свечи – чей-то рабочий день уже начался. Теперь же солнце, вышедшее из своего ночного укрытия, окрасило окна в ярко – алый цвет, как будто замок очутился посреди нескончаемого поля маков. Налюбовавшись игрой красок, подросток вдохнул полную грудь прохладного утреннего воздуха и зашагал в сторону замка.