Читать книгу Кувшин Маслчет – психология от страха боли до совести. Второе издание, исправленное - С. А. Четвертаков - Страница 49

Кто такой Кларк Халл (Clark Hull)? Почему мы говорим о нём? Этот человек был в центре внимания бихевиористов в 40-е годы XX-го века. Его теория в работе «Принципы поведения» ответила на вопрос о связи ощущений, потребности, поведения и подкрепления. А перечисленное и отражает порядок психической адаптации Живого и Человека.

Кларк Халл – математик-инженер и потом психолог, увлекшийся механизмом научения на фоне господства бихевиоризма. Судьба его огромной работы впечатляет тем более, что с молодости он оказался прикован к инвалидной коляске. Его труд – группа постулатов и теорем научения. Сами посылки и выводы выглядят абстрактно. Но в основе суждений лежит понимание адаптации живого как появления и снятия потребностей.

Интересно, что Халл открывает книгу изложением принципов любой научной теории [Hull C.L. (1943), pp. 1—16]. Тем самым инженер дает фору многим философам. Его постулаты фактически представляют систему рациональных физических моделей (гипотез). Они предназначены для того, чтобы психологи и физиологи проверили отдельные части выдвигаемой гипотезы и далее развивали общую теорию психологии в том же духе и на тех же принципах.

Формально принцип получил имя «Гипотетико-дедуктивного». Звучит громко и отстраненно, но означает только, что общую сложную гипотезу в виде группы аксиом, теорем и следствий нужно проверить по частям. Далее её полагается корректировать в экспериментах, дополняя или изменяя фрагменты по результатам. Результат даст успех, если начальные положения выбраны правильно, пригодны для опыта и в опыте соблюдаются. В момент публикации гипотезу оставалось лишь проверить.

По сути, Кларк Халл использовал экспериментальные достижения его времени, чтобы создать совершенно новую гипотетическую модель – модель адаптации организма к среде. Он применил средства, которые были уже хорошо развиты, – модель и язык сигнал-рефлексных связей. Потому его фактически новая теория (адаптации) включала «подкрепление» как обратную связь. Но слово «адаптация» было использовано в смысле «выживания и адаптивного поведения», [Hull C.L. (1943), pp. 17—18]. Гомеостаз – преддверие адаптации.

И это было новой парадигмой в терминах Томаса Куна («Структура научной революции») [Кун Т., с.13], то есть «новым способом рассмотрения» психики как предмета науки. В наше время парадигму адаптации мы «извлекли» из Эволюции в 2015, а Кларк свою гипотезу излагает, 1943-м, за четыре года до Винера.

Парадигма, господствовавшая в момент работы Халла, играет огромную роль в психологической науке до сих пор. Это парадигма бихевиоризма, ассоцианизма и функционализма (и их аналогов как сигнал-рефлекс, аргумент-функция, причина – следствие, ассоциация двух объектов в памяти). И Кларк Халл, выдвигая новую, был вынужден работать в принятой схеме. Но его решения и гипотезы, по сути, вышли за простые X-Y-ые рамки старой парадигмы. Здесь нет ничего странного. Новое пробивает себе дорогу, маскируясь в старые одеяния. И железная дорога использовала лексикон дилижансов.

А новая парадигма – адаптационная. Она и была озвучена Халлом. Прежде всего, следует упомянуть, что автор создал теоретическое представление о том самом «вторичном напряжении», определенном здесь в АМ как диспетчер в 2.2.1.

Что говорят психологи о Халле после Халла: «Драйв – мотивационный концепт в системе Халла, он побуждает или активизирует поведение, но не определяет его направления» [Холл К. С., Линдсей Г. с.517]. Они указывают на поисковую ситуацию, как с нашей адаптивной машиной, имеющей нулевую (чистую) память.

Вот как это звучит в интегральном обобщении Хайнца Хеккхаузена – (что существенно) противника Халла: «Он исходил (как до него Фрейд) из того, что состояние потребности вплоть до своего удовлетворения сопровождается раздражителем влечения (S_D). Поскольку раздражитель влечения присутствует постоянно, он ассоциируется со всеми следующими друг за другом и ведущими к цели реакциями» [Хеккхаузен Х., с. 260].

Здесь полезно напомнить, что внутренний раздражитель «как неизмеримый» бихевиористы теоретически отрицали, впрочем, не забывая держать своих подопытных собак или крыс и голубей в полуголодном состоянии, что обычно не включалось в описание их опытов.

Итак, первое достижение Халла – понятие или гипотеза о раздражителе влечения. Раздражитель и есть внутреннее напряжение, вызывающее поведение.

Среди первых постулатов Кларк верно угадал главный принцип работы памяти у животных и человека. Вот эта гипотеза в Третьем постулате (из 16-ти) [Hull C.L. (1943), p. 66]. Она проста. Работа Халла «Принципы поведения» уже стала общественной собственностью и доступна для перевода. И мы в своем переводе даем расшифровку терминов и обозначений Халла:

«Организмы от рождения имеют рецептор-эффекторные соединения …, которые при комбинированной стимуляции… и влечения (СЧ – потребности) … имеют потенциальную возможность вызова иерархии поведенческих ответов, которые по отдельности или в сочетании с большей вероятностью прекратят (СЧ – удовлетворят эту) потребность, чем было бы при случайном выборе из возможных поведений, вызванных другими комбинациями стимулов и влечений (СЧ – потребностей)».

Сложно звучит, но, по сути, здесь говорится, что психика организма от рождения имеет такие способы поведения, которые при различной стимуляции среды и тела (и разных влечениях вида голод, жажда, холод, половое и др.) запускают и выбирают поведение по врожденным моделям (самостоятельно) для восстановления адаптации.

Эти врожденные формы поведения иерархичны (мы-то знаем, что над этим работал естественный отбор) и всегда даже в отсутствии опыта обучения являются самыми оптимальными. Сам постулат, таким образом, касается стихийной адаптации организма к среде и в среде во множестве различных пар «воздействие среды – потребность». Причем, имеются в виду и разные потребности, см. [Hull C. L. (1943), p. 66].

И именно эта модель и практика отражена и стала выводом модели СУА раздела 2.2.1. «Первой функции живого», но только для одной потребности. Халл утверждает, что у животных есть врожденные формы поведения до того, как появляется выученное в опыте. К ним относится и поисковое поведение, и проба «на зуб» в младенческом возрасте.

Но и до сих пор эту работу наши современники интерпретируют не вполне верно, не понимая, о чем Халл говорит, скорей всего, не понимая, что такое информация и… сужая тему до своего уровня.

У Халла есть и еще огромной важности вывод о связи адаптации с научением. Он касается ослабления потребности и изложен в Постулате 4 – изложение по Хегенхану и Олсону. И мы сразу указываем на ошибки интерпретации уважаемых авторов, которые заузили текст Халла в меру своего восприятия вопроса. Далее следует цитата из работы Б. Хегенхана и М. Олсона:

«Постулат 4. Смежность и ослабление потребности как необходимые условия для научения.

Если стимул приводит к реакции и если реакция заканчивается удовлетворением биологической потребности (СЧ – Халл сказал не о «биологической» потребности, а об уменьшении потребности вообще, то есть любой потребности – у него это дано фразой – «this is closely associated with the diminution of a need», то есть «связка стимула и реакции тесно ассоциирована с уменьшением потребности»), то связь между стимулом и реакцией усиливается. Чем чаще стимул и реакция, ведущая к удовлетворению потребности, находятся в паре друг с другом, тем сильнее становится связь между стимулом и реакцией…. Первичное подкрепление… должно включать в себя удовлетворение потребности, или… ослабление потребности… Постулат 4 также описывает вторичный подкрепляющий стимул как стимул, который непосредственно и постоянно связывался с уменьшением потребности, [Hull C. L. (1943), p. 178].

Вторичное подкрепление (СЧ – см. ниже), следующее за реакцией, так же усилит силу связи между этой реакцией и стимулом, находящимся в непосредственной близости от нее. Если подвести итог, то можно сказать, что если за стимулом следует реакция, за которой в свою очередь следует подкрепление (либо первичное, либо вторичное), то связь между стимулом и этой реакцией усиливается. Так же можно сказать, что «привычка» давать такую реакцию на определенный стимул усиливается. … Несмотря на то, что Халл, как Скиннер и Торндайк, был во многом теоретиком подкрепления, его определение было более конкретным… Скиннер просто сказал, что в качестве подкрепляющего стимула выступает всё, что увеличивает скорость появления реакции. Торндайк говорил о неопределенном состоянии «неудовлетворения». По Халлу, подкрепление – это ослабление потребности, а подкрепляющими являются все стимулы, которые способны снизить потребность» [Хегенхан Б., Олсон М., с. 133].

Вот это современный язык исследователей, которые заняты исследованием ассоциативных связей, памяти, адаптации. Специалисты не вполне ощущают, что за этим стоит, кроме самого Халла, который уже тогда использовал понятие потребности. А что такое первичное и вторичное подкрепление в цитируемых рассуждениях авторов (как и самого Халла)?

Подкрепление мы изучали на энергетическом голоде адаптивной машины. Первичное подкрепление – тот биологический фактор, который вызвал напряжение или потребность, это фактор ощущаемого психикой голода, за которым появляется напряжение поиска для снятия напряжения – устранения первопричины. Мы успокоимся, если чувство голода исчезнет.

А вторичное подкрепление – положить пищу в пасть. Мы согласны принять отдельный вид пищи в качестве дара природы и проглотить. Так и получается в переводе с научного языка на бытовой. Съесть вкусное или невкусное требуется для конкретного способа адаптации – ответа на вопрос – что можно съесть. Тогда и при таком подкреплении запоминаешь виды еды. И память выучивает, что полезней съесть. И это уже вторичное. Но здесь частично снижается первичный позыв к поведению – голод. Глотание пищи – вторичное подкрепление по совокупности выполняет функцию подкрепления первичного – снижения чувства голода.

Потому Халл описывает «вторичный подкрепляющий стимул» как «стимул, который непосредственно и постоянно связывается с уменьшением потребности» [Hull C.L. (1943), р. 178]. Это аналог воздействия конкретной съеденной мышки для уменьшения голода, требующего для насыщения дюжины. И подкрепление – ослабление потребности, а «подкрепляющими» являются все стимулы, снижающие ее силу.

И все это у Халла никому из его интерпретаторов не ясно, потому, что они занимаются теорией когницией (научения), а не думают о жизни и о выживании самих животных. Цель когнитивистов понять, как животные запоминают формы поведения. Цель авторов много проще, чем у их подопытных.

«Цель» животных – не чему-нибудь научиться вообще, а удовлетворить потребность. Животные адаптируются к среде и ВЫЖИВАЮТ в ней и только поэтому учатся. И, следовательно, у животных лишь прямая адаптация – снятие потребности – фиксирует информацию. Источником закрепления любых связей в памяти оказывается обратная связь в модели Винера. Это и есть подлинное определение подкрепления, о чем сказал Халл в 1943 году. Следовательно, в 1943-м году он мог твердо сказать, что такое «информация». А сам термин вообще возник лишь спустя четыре года в работах Норберта Винера (1948) от труда Клода Шеннона (1945—1948). И именно в 1943 году появляется идея М-иерархии, впрочем на уровне гуманизма [Маслоу А. Г. (1943/2002].

Судьба работ Халла сложилась не просто. Он, цитируемый сотнями других исследователей, занял место авторов, не понятых якобы из-за сложности. Скорей, у этого больного Человека не достало сил и времени на объяснения. Он как математик очень тонко чувствовал суть животных и оказался выше локальных интересов исследователей. А у читателей не хватило уверенности задать автору уточняющие вопросы. Почему его теорию отложили? Повод был масштаба космического. Гипотезу Халла посчитали «неполной»17. Но она, как и вся психология, в этом плане ДО СИХ ПОР НЕ ПОЛНА, потому собственно А. Г. Маклаков, см. 2.3.6., не может дать в начале XXI-го века определение функций психики и психики вообще18.

А возможно кому то в науке того времени – в начале Холодной войны – представлялись опасными слишком рациональные успехи в психологической науке и в СССР, и в США. Впрочем, может быть, мы идеализируем способность к предсказанию (всех) властей того времени и их подозрительность. Не исключаются более простые мотивы в самой науке: быстро ставить опыты и печатать новые статьи без теорий. Это всегда выгодней, чем разбираться в неясностях общих проблем, где широта охвата слишком велика. И даже в случае большого результата – выход статей мал, а критиков – тьма.