Читать книгу Инфляция и государство. 2-е изд. - С. Г. Асфатуллин - Страница 3

Причины инфляции многообразны.

Первая и по времени, и по значимости – это отпуск цен в условиях, когда отсутствует рынок и конкуренция, когда монополистические структуры зачастую коррумпированного или мафиозного характера сумели овладеть процессом реализации товарной массы и, соответственно, диктовать цены. Свободное ценообразование требует конкуренции на рынках. Это является необходимым условием эффективности рыночной экономики. Система цен, балансирующих спрос и предложение, обеспечивает координацию решений многочисленных хозяйствующих субъектов. Сейчас нет ни того, ни другого. При свободном ценообразовании и конкуренции производство должно расширяться, у нас же катастрофический рост цен сопровождается столь же катастрофическим падением производства. Что же произошло с начала 1992 года в сфере товарно-денежных отношений? Во-первых, бурный рост цен, сопровождаемый резким сокращением производства и инвестиций. В 1992, 1993 и 1994 годах цены росли такими темпами, что за 3 года они увеличились в 785 раз. За это же время предложение товаров и услуг в реальном выражении сократилось более чем наполовину. Валовый внутренний продукт за это время снизился в 1992 г. на 22%, в 1993 г. – на 12%, в 1994 г. – на 15%, в 1995 г. на 4%, в 1996 г. на 6%. Еще большими темпами падали инвестиции: 1992 г. – на 40%, в 1993 г. – на 12%, в 1994 г. – на 26%, в 1995 г. – на 10%, в 1996 г. – на 18%.

Парадокс нашей жизни состоит в том, что производство сократилось на 1/2 – 2/3, но мы переживаем кризис перепроизводства, потому что платежеспособный спрос сократился еще больше. Государственная политика в области цен и ценообразовании крайне неэффективна, правильнее сказать, отсутствует.

Платежеспособный спрос явно не успевает за ростом соответствующего предложения товаров в денежном выражении. За очень короткое время были съедены накопления предприятий и сбережения населения. Это, в свою очередь, самым отрицательным образом повлияло на инвестиции и нормальное развитие рынка ссудных капиталов как в кредитной системе, так и на фондовой бирже, или рынке ценных бумаг. Повышение платежеспособного спроса у всех субъектов – государства, предприятий и населения – было возможно лишь путем кредитной экспансии ЦБР и коммерческих банков, что должно было найти выражение в росте как наличной, так и безналичной денежной массы, а также в скорости обращения денег. На начало 1992 г. налично -денежная масса (МО) составляла в России 165,9 млрд. руб. К концу 1992 г. она достигла 1678,4 млрд. руб., на конец 1993 г. – 13304,3 млрд. руб. и в 1994 г. – 36504,3 млрд. руб. Соответственно росла и безналичная денежная масса (показатель М2), которая на конец 1992 г. составляла 7140,3 млрд. руб., на конец 1993 _г. _ 36718,2 млрд. руб., в 1994 г. – 106403,1 млрд. руб.²². Скорость обращения денег тоже росла умеренно: 1993 г. – 6 оборотов в год, в 1994 г. – 8,23 оборота в год, в 1995 г. – 8,91 оборота в год, в 1996 г. – 8,7 оборота в год^22а.

Таким образом, ни со стороны объема денежной массы, ни со стороны скорости обращения денег нельзя объяснять колоссальный рост цен товаров и услуг (4713 раз) с 1991 по 1995 годы. Напротив, денежной массы не хватало даже для обслуживания существующего платежеспособного спроса, что привело к двум явлениям: во-первых, к отсрочке платежей, а следовательно – к росту задолженности, во- вторых, к нарастанию неплатежей вообще.

Неплатежи, составлявшие в начале 1992 года 40 млрд. руб., уже в середине года возросли до 3,5 трлн. руб. После проведенного ЦБР взаимозачета платежных требований сумма неплатежей сократилась на 1,7 трлн. руб., т. е. в 2 раза. Это обошлось ЦБР примерно в 300 млрд. руб. дополнительных кредитов. Однако уже в 1993 году размеры неплатежей вновь начали быстро расти, и к концу года они достигли 30 трлн. руб., а к началу 1995 года приблизились к 100 трлн. руб.²², к 1.09.95 г. – только просроченной кредиторской задолженности – 197,9 трлн. руб.²³, на начало января 1997 г. – 538 трлн. руб., на 1.09.97 г. – 735,5 трлн. руб. Рестрикционный курс правительства в этих условиях провоцирует неплатежи и сокращение производства товаров и услуг, что и происходит уже 6 лет и ведет к дальнейшему углублению экономического кризиса и стагфляции. На начало января 1997 г. суммарная задолженность только по 4-м отраслям достигла 1065 трлн. руб. (!), на 1.09.97 г. – 1359,7 трлн. руб. (!)

Вторая причина – разрыв разветвленных хозяйственных связей, вызванный разрушением СССР, а также одномоментное свертывание торговли со странами СЭВ, доля которых во внешнеторговом обороте СССР достигала 70%.

Третья причина, возникшая ранее отпуска цен, – это деформация народнохозяйственной структуры, выражающаяся в существенном отставании отраслей потребительского сектора при явно гипертрофированном развитии отраслей тяжелой индустрии, и особенно, военного машиностроения.

С 1990 года начала проводиться конверсия, и опять без Закона о конверсии, который был принят только в 1992 году. В 1993 году, по сравнению с 1990 годом, объем заказов на вооружение и военную технику снизился в 3 раза в среднем. Конверсия проводилась не по планам снизу, а сверху, по принципу «скорее провести», хотя, как показывает мировой опыт, конверсия – очень сложный процесс, и во всех странах длится десятилетиями. В результате мы получили не только сокращение объема производства, но и распад оборонного комплекса.

Цены на оборонную продукцию растут. Внешние причины – это увеличение цен в топливно-энергетическом комплексе, распад Советского Союза. В оборонной промышленности специализация достигала 40 – 50%. С распадом СССР цены на комплектующие изделия возросли от 20 до 100 раз (1994 г.) ²⁴.

Внутренняя причина – растерянное состояние самих оборонщиков, которые по привычке ждут милости от государства вместо того, чтобы наладить в своих огромных, лучших в СССР, но пустующих цехах, совместное производство потребительской продукции.

Четвертая по значимости причина – это дефицит государственного бюджета, который не только не был предотвращен путем ужесточения налогового сбора, но и резко возрос в связи с падением производства, сокращением реальных доходов у предприятий.

Налоговые поступления составляют 11 – 13% ВВП, а расходы федерального бюджета – 20 – 25% ВВП и, следовательно, его дефицит 18 – 10%²⁵. В западных странах этот показатель не превышает 5 – 6%. Дефицит государственного бюджета увеличивается из года в год. Если в 1992 году он составлял 3,5 трлн. руб., то в 1993 году – уже 15,3 трлн. руб., а в 1994 году приблизился к 60 трлн. руб., в 1995 году намечался 73 трлн. руб. (для расширенного правительства 80,2 трлн. руб.) ²⁷.

Бюджет 1996 г. также был утвержден с дефицитом в 88,55 трлн. руб., или 3,85% к валовому внутреннему продукту. Он должен был покрываться за счет внутренних источников – в размере 56,1 трлн. руб., внешних источников в размере 32,45 трлн. руб.²⁸. Фактически же составил 94,2 трлн. руб. (4,2% к ВВП).

Пятая причина инфляции в РФ — это непродуманное снятие ограничительных, защитных торговых и валютных барьеров. Это открыло шлюзы для импорта пользующихся спросом продовольственных и других потребительских товаров. Большинство из них не являются предметами первой необходимости, но зато имеют очень высокий уровень коммерческой рентабельности (алкогольные и прохладительные напитки, табачные изделия, шоколад, аудио- и видеоаппаратура, автомобили). В связи с этим доля продуктов питания и сырья для их производства в общем объеме импорта из стран дальнего зарубежья увеличилась, по данным МВФ, с 15% в 1990 г. до 27% в 1992 г. Согласно сведениям российских ведомств, после этого она возросла с 23% в 1993 г. до 30% в 1994 г. Таким образом, за 1990 – 1994 гг. доля продовольствия в импорте России из дальнего зарубежья выросла приблизительно вдвое. По сообщению МВЭС, на продовольствие и потребительские товары, вместе взятые, в 1994 г. приходилось около половины всего импорта²⁹. Более дешевое импортное продовольствие и некоторые промышленные потребительские товары существенно потеснили на внутреннем рынке соответствующую отечественную продукцию, а это значительно усугубило сокращение ее производства. В первую очередь данный процесс содействовал спаду в сельском хозяйстве. В 1994 г. объем продукции сельского хозяйства по сравнению со среднегодовым показателем 1986 – 1990 гг. составил всего 45 – 50%. Конечно, по-детски приятно взглянуть на прилавки, ломящиеся от импортных газировок и водок, но взрослым пора бы уже задуматься о конечной цене этого изобилия и последствиях для страны. Ведь легкодоступность и вседозволенность импорта продовольствия имела своим косвенным последствием затруднение ввоза в Россию инвестиционных товаров. Огромный рост инфляции, последовавший за либерализацией цен, повлек за собой стремительное повышение курса доллара на российском валютном рынке. Последний возрос со 110 руб./дол. в начале 1992 г. до 6000 руб./дол. в январе 1998 г. При этом основной движущей силой повышения курса доллара к рублю является спрос на валюту для приобретения продовольствия и предметов потребления. Повышение же курса доллара, в свою очередь, существенно снижает возможности импорта средств производства, которые и без того были относительно дороги на Западе по сравнению с российским уровнем.

Угроза «импорта» инфляции возрастает по мере вытеснения с внутреннего отечественного рынка продукции отечественного производства импортом. Доля импорта промышленных товаров длительного пользования в их реализации достигла в 1994 году 70 – 80%. По данным Торгово-промышленной палаты России, импорт обеспечивал в 1995 г. около 40% всего розничного товарооборота. А помощник президента по экономическим вопросам А. Лившиц считал, что потребительский рынок захвачен уже на 55%, и прогнозировал увеличение доли товаров из-за рубежа на этом рынке к 1996 году до 70%³⁰. Согласно статданным, импортные товары на потребительском рынке составляли в 1995 – 1996 гг. 52% объема^30а.

Все более важным становится внешний фактор инфляции, связанными с процессом долларизации. Если за весь 1993 г. чистый приток наличной СКВ из-за рубежа составил порядка 5,7 млрд. дол., то только в 1-ой половине 1994 г. этот показатель достиг уровня 8,3 млрд. дол.³⁰, а за 1995 г. —23,1 млрд. дол. США³¹.

За 1996 год уже было ввезено 38,2 млрд. наличных долларов³¹. В ходе симпозиума «Международные операции российских банков», состоявшегося 20 января 1995 г. в Дипломатической академии МИД РФ, были высказана мысль, что долларовая денежная масса вдвое превышает рублевую денежную массу³⁰.

Фактическое превращение наличной иностранной валюты в том или ином объеме в один из компонентов внутренней денежной массы действительно создает дополнительный очаг возбуждения «инфляции спроса». Приобретаемые в России доллары увеличивают величину денежных запасов в стране, а следовательно, нуждаются в дополнительном резком расширении покрытия товарами и услугами со стороны предприятий и банков, чего пока нет. Только 1994 году расходы в России на покупку валюты составляли примерно 50 трлн. руб.³². На конец 1996 года чистый остаток валюты у населения составлял 20 – 22 млрд долл.³¹. Если купленный за рубли валютный товар – доллары, марки, фунты стерлинги и т. д. — находится в запасах (резервах) как внутри страны, так и за ее пределами, то его эквивалент (рубли) остается во внутреннем денежном обращении, усиливая инфляционный процесс. Иностранная валюта в России официально не выполняет денежные функции средства обращения и платежа (за исключением «черного» рынка), т. е. в стране нет законного параллельного обращения других валют, кроме рублей.

Вывоз долларов за границу равносилен экспорту других товаров, что обостряет инфляционные процессы внутри страны. По имеющимся оценкам, валютные резервы юридических и физических лиц за рубежом достигали на начало 1995 года суммы более 50 млрд. дол.³³. По данным Центробанка, около 20 млрд. дол. выручки от экспортно-импортных операций в 1995 г. не были использованы для закупок³³, в 1996 г. нерепатриация составила 8,5 млрд. долл.^33а.

Шестая причина – инфляционная налоговая политика государства. Налог на добавленную стоимость – один из наиболее мощных стимуляторов инфляционного роста цен. Причем методика налогообложения играет в этом главенствующую роль. При действующем механизме базой налогообложения является не официально декларируемая даже в названии налога «добавленная стоимость», а весь оборот. Любой производитель на всех производственных переделах добавляет к цене своей продукции или услуги 20%, т. е. происходит накручивание цены, своего рода «капитализация» НДС на всех этапах. А бюджет получает только разницу между взятым с покупателя и уплаченным поставщикам порядка 10%, причем со значительным разрывом по времени. Конечному потребителю это несет многократное увеличение цены. Еще один методологический огрех связан с тем, что налог на добавленную стоимость исчисляется с учетом акцизов, т. е. принцип однократности налогообложения, который заложен в НДС, нарушается постоянно и безнаказанно.

В ставках подоходного налога упор сделан в основном на средний класс и ниже среднего (по российским меркам). Пока налогообложение больше построено по «держимордовскому принципу: давить и не пущать».

Седьмая причина, перекликающаяся с пятой, но имевшая и до сих пор имеющая такое катастрофическое значение, что ее следует выделить.

Это антигосударственное разрешение значительную часть хозяйственных операций, сделок купли-продажи осуществлять наличными деньгами. В 1994 году наличная денежная масса (МО) составляла 34,3%³⁴ от безналичной, в 1995 г. – 40%³⁵, на 1.01.97 г. – 35,2%, на 1.07.97 г. – 37,6%.^35а. Плюс к этому миллиарды долларов, которые тоже активно участвуют в налично – денежных процессах, несмотря на все запреты. Особенность налично – денежного оборота в том, что его очень трудно учесть и проконтролировать. Но он чрезвычайно удобен, если нужно уйти от налогообложения. Мощный толчок этому процессу был дан в 1992 году.

Восьмая причина – это нынешняя макроэкономическая политика властей. Вчерашняя, да и сегодняшняя государственная антиинфляционная политика ориентируется на трактовку инфляции как исключительно монетарного явления, сводимого только к инфляции «спроса», и поэтому ограничивается простым торможением всеми возможными способами роста объема денежной массы. Она практически игнорирует фактор «инфляции издержек».

Между тем инфляционный процесс в России имеет чрезвычайно сложный, комплексный, многогранный характер. Скачкообразное повышение цен на энергоносители, сырьевые материалы, металл, транспортные услуги, связь, т. е. момент «инфляции издержек», приводит к значительному повышению стоимости готовых изделий.

Что касается борьбы властей с «инфляцией спроса», то существенным ее дефектом является отсутствие анализа структуры совокупного платежеспособного спроса, учета социального среза этого спроса. Осуществление реформы в России сопровождается стремительным расслоением общества, делением его на собственников и несобственников, соответственно на богатых и бедных.

Ведь наиболее действенное инфляционное давление на потребительские цены оказывают именно богатые слои населения, так называемые «новые русские». Конечные продавцы ориентируются при установлении цен в первую очередь на возможности богатых. В результате значительная часть населения оказывается практически неплатежеспособной.

Помимо внутренней макроэкономической политики, свою лепту в общий спад производства в России вносят действия властей в сфере внешней торговли и международных валютно-финансовых отношений, определяемые радикально-либеральным подходом и требованиями МВФ.

Речь идет о полной либерализации внешней торговли, устранении валютных ограничений по текущим операциям, введении внутренней конвертируемости рубля. Данные меры объективно содействовали развитию негативных процессов в области производства.

Нужно учесть и то, что получение кредитов МВФ и Мирового банка обуславливается выполнением жестких условий, вынуждает власти навязывать населению такой объем жертв, который может оказаться для него неприемлемым и приведет к опасному обострению социально-политической напряженности. Даже международная группа ученых «Адженда» признает это: «Существующие программы преобразований, в частности те, которые вдохновляются международными кредитными организациями, имеют… один недостаток. Они сконцентрированы главным образом на таких абстрактных целях, как экономическая стабилизация, сбалансированные бюджеты и текущие счета, конвертируемость валюты и пр., независимо от последствий такой политики для производства продукции, капиталовложений, занятости населения и уровня потребления… предоставление товаров и услуг отдельным гражданам, рассматривается лишь как средство достижения абстрактных валютно – финансовых целей»³⁶.

Масштабы российской инфляции далеко превзошли все расчеты Правительства РФ и МВФ. Падение курса рубля не стало средством обеспечения жизненно необходимого для России экспорта промышленных товаров, а способом обогащения хозяев сырьевых отраслей и государственных чиновников, ведающих квотами и лицензиями на экспорт.

Россия переходит к рынку в условиях, когда мир уже имеет многовековой опыт движения к свободной многосторонней торговле, полной конвертируемости валют и др. опыта. Однако движение это было медленным и осторожным. Цели, записанные в уставах МВФ и Генерального соглашения о тарифах и торговле (ГАТТ, теперь ВТО), и сейчас еще не полностью достигнуты многими промышленными странами Запада.

На мировом рынке с его острой конкуренцией Россия оказывается похожей на человека, едва умеющего плавать, но пытающегося соревноваться с опытными пловцами. Вот что об этом пишет вышеупомянутая группа независимых экспертов, работавших под эгидой Австрийской Академии наук:

«В настоящее время экономические агенты в бывших коммунистических странах не готовы к неограниченной конкуренции на мировых рынках. Чтобы процесс социально-экономических преобразований был вообще возможен, он должен быть защищён.. Ослабление протекционизма есть важный инструмент стимулирования этого процесса, но устранение защитных мер может быть лишь отдаленной целью»³⁷.