Читать книгу Польская политическая эмиграция в общественно-политической жизни Европы 30−60-х годов XIX века - С. М. Фалькович - Страница 4

Борьбу против аристократии и шляхты как тех, кто погубил восстание, Кремповецкий продолжал, уже не являясь членом Польского демократического общества. Поскольку он неоднократно требовал от руководства ПДО публикации своей речи на польском языке и активно его критиковал, на собрании Центральной секции 16 января 1832 г. его исключили из Общества по предложению Я.Н. Яновского и А. Завиши. Однако Кремповецкий оставался среди эмигрантов и своих единомышленников в Европе признанным главой польской карбонарской венты, активно интересовался европейским революционным движением, поддерживал с ним связь и участвовал в разработке общих планов революционной борьбы. Они обсуждались весной 1832 г. в Обществе друзей народа при участии А. Туровского от ПДО, а также И. Лелевеля и его сторонников. 27 мая 1832 г. в Париже под патронатом Лафайета был устроен международный банкет, чтобы укрепить «святой союз народов против лиги королей». Наряду с французскими демократами, присутствовали революционно настроенные эмигранты из Италии, Германии, Испании. Польшу представляли демократы из ПИК и ПДО. Собравшиеся считали лето 1832 г. наиболее подходящим временем для создания общего фронта в целях начала революции в европейских странах. Им представлялось, что первым станет выступление Германии, «с него начнется общее освобождение». Обсуждался вопрос о необходимости формирования Временного общенемецкого правительства либо Национальной конвенции для руководства революционным движением. Разделявшие эту позицию поляки опубликовали воззвание «К немецким народам!». Польский национальный комитет заявил о готовности поляков сражаться «за дело народов» и поддержать борьбу Бадена против притеснений свободы печати. И. Лелевель, Л. Ходзько, Э. Янушкевич и С. Ворцелль подписали договор о сотрудничестве с одной из немецких либеральных газет. В послании ПИК немецким либералам 2 марта 1832 г. говорилось: «Счастье нашей любимой Родины и польского народа будет обеспечено не раньше, чем когда другие народы увидят свое существование вполне обеспеченным, а свою свободу полной и целостной». Конкретизируя это заявление, его авторы писали: «Возрождение Польши наступит через свободную и демократическую Германию». Польские эмигранты приняли активное участие в манифестации, которая в мае 1832 г. состоялась в Кастенбурге под Гамбахом. Манифестация собрала 25 000 человек из разных немецких земель. Она проходила под немецкими и польскими знаменами, звучал голос немцев: «Без свободы Польши нет свободной Германии […]. Без свободной Польши нет счастья для всех других народов». Немецкие ораторы заявляли: «Ваше дело было нашим, было всеобщим делом, а ваше поражение – наше общее несчастье. […] Пусть ваш орел взлетит над нами и путь нам укажет». Среди ораторов от Польского демократического общества был Т. Кремповецкий, от лелевелистов – Я. Чиньский. Оба выступали в польских национальных мундирах, и Чиньский от имени ПНК выразил немцам благодарность и пожелал «политического единства, которое должно осуществиться путем соединения в одно целое братских племен одного народа». Но чтобы добиться политического единства Германии, говорилось в приветствии, «нужно обратиться к принципу всемогущества люда, который должен стать основой всякой политической реформы». Такой принцип поляки видели в Конституции 3 мая, принятой в 1791 г. на так называемом Четырехлетием сейме (1788–1792), и подчеркивали: его завоевание и намерение «распространить блага политической эмансипации на все классы населения есть и всегда будет главной целью наших усилий в качестве условия независимости». Выступивший с речью Ф. Гжимала заявил: «Мы отдаем наше святое дело, дело всеобщей свободы, в руки угнетенных народов […]. Да здравствует подлинная свобода, опирающаяся на суверенность народов!». Выступление Б. Затварницкого перекликалось с речью делегата от Дюренхайма Фитца, который напомнил о том, что поляки спасли Европу от царской тирании, так же, как 150 лет назад спасли ее от турецкого завоевания. Он призвал собирать во всех немецких государствах тех, кто готов отдать имущество и жизнь за свободу Польши. Затварницкий также говорил о Яне Собеском, спасшем от турок Германию и весь христианский мир, о том, что восстание 1830–1831 гг. спасло Европу от царя: «Польша, идя за своим священным призванием, выступила на кровавую борьбу и пожертвовала собой ради Европы». Польский оратор утверждал: «Никогда не было двух народов, более достойных друг друга, чем народы немецкий и польский; никогда два народа не заключали между собой более прекрасного и прочного союза, чем теперь заключают немцы и поляки». «Клянусь вам, – заявил Затварницкий, – что мы, поляки, готовы пролить собственную кровь в защиту немецкого знамени»³⁷