Читать книгу Смерть ростовщика - Садриддин Айни - Страница 7

Джаннатмакони. На суфе, как всегда сидел Рахими Канд со своим подносом. Купив у него леденец, я присел на противоположную суфу.

Сегодня я поставил перед собой цель разузнать, где, в каком квартале живёт Кори Ишкамба. Все мои помыслы были направлены на это. Поэтому я сидел задумавшись, не пытаясь втянуть Рахими Канда в разговор и не стремясь услышать какую-нибудь занятную историю. Не успел я съесть свой леденец, как со стороны медресе Кукалташ показался Кори Ишкамба. Я так и впился в него глазами, стараясь определить выражение его лица.

Подойдя ближе, он тоже вгляделся в меня. В его умных, проницательных глазах ясно читалось: «А, опять тот самый врун!»

Смущённый, я отвел взгляд, сделал вид, что не узнаю подошедшего, но краем глаза продолжал следить за каждым его движением.

Он приблизился к Рахими Канду, взял с его подноса кусочек сахару и один леденец, отправил в рот, затем схватил конфету и, развёртывая бумажку, пошёл дальше.

Побледнев, Рахими Канд закричал ему в след дрожащим голосом.

– Дядюшка Кори, бросьте шутить! Как же так можно! Я человек бед-ный, у меня семья! Заплатите! Пожалуйста, заплатите!

Обернувшись, Кори Ишкамба проговорил:

– Ах ты не благодарный! Не забывай моего угощения! Вспомни плов, который ты ел вчера! Я ещё пригожусь тебе, помогу получить куда больше за эту безделицу! – И преспокойно зашагал дальше.

– Скряга, ничтожество! – заворчал Рахими Канд.

– Кто это? – спросил я, притворяясь, что совершенно не знаю Кори Ишкамбу.

– Шакал в чалме, кровосос – ростовщик, скряга, негодяй! – ответил Рахими Канд.

– Как же вам удалось отведать его хлеба-соли? Почему он попрекает вас неблагодарностью?

– Его хлеба-соли жёны его и то ни разу не ели! – ответил Рахим Канд, всё более распаляясь. – Он на вчерашний плов намекал. Один водонос справлял свадьбу и пригласил меня позабавить гостей игрой на тамбуре. Я сидел во дворе на широкой деревянной тахте и играл. Появился серди гостей и этот. Вместе со всеми зашёл в комнату, где подавали угощение, и съел свою долю плова. Потом подошёл ко мне, присел на край тахты. Люди входи в комнату, угощались пловом, уходили, а он всё сидел возле меня, потом попросил хозяин подать чай. Подошли ещё гости, посидели, поели и ушли, а он всё сидел. Когда наконец все гости поели и разошлись, он сказал прислуживавшим на свадьбе, чтобы и мне принесли плова. «У него не только руки играют, и живот урчит в лад тамбуру! Да смотрите, чтобы плов был пожирней да мясо побольше!»

Принесли блюдо плова и в правду мясо не пожалели, плов был хороший, жирный, только мне не досталось и десятой части! У Кори Ишкамбы был завидный аппетит, хотя он всё время угощался вместе с другими. Пока я съедал одну горсть, он успел отправить в рот три-четыре да при этом умудрялся, обжора, захватить в каждую горсть по жирному куску мяса, выбирал рис с низу, где было пожирнее, так что сало стекало по руке до локтя.

Поев, я хотел снова начать играть и стал подкручивать колышки на тамбуре, настраивать его, а тут Кори приставил жирные губы к моему уху и прошептал:

– Хватит, кончай играть, гости расходятся. Хочешь, устрою так, что тебе дадут блюдо плова, но с условием, половина будет моя. Согласен?

– Понятное дело, согласен, – говорю ему.

– Ну, коли так, проси хозяина свадьбы отпустить тебя!

– Разрешите мне идти? – спросил я хозяина, пряча тамбур в чехол.

Хозяин дал мне плату – две тенги – и положил передо мной лепешку и горсть конфет.

Я положил деньги в карман и стал завязывать лепёшку и сладости в платок. Тут Кори Ишкамба указал на меня хозяину, говоря:

– У этого человека семья. Не пожалейте для него блюдо плова. До-ставьте радость его детям: положите пожирнее, да с мясом, да накройте горячей лепёшкой. Настанет момент, вы опять обратитесь к нему!

Хозяину не оставалось ничего другого, как принести мне плов. Кори Ишкамба вышел первым, а я следом за ним, неся тамбур и блюдо с пловом.

Провожая нас, хозяин сказал:

– Не забудьте вернуть блюдо!

Прошли мы немного, Кори Ишкамба и говорит мне:

– Мой дом как раз по пути. Сначала зайдём ко мне, я отсыплю свою долю, остальное понесёшь домой!

Долго шли мы улицами и переулками, пока наконец добрались до его дома. Оказалось, что он живёт гораздо дальше, чем я.

В этом месте Рахими Канд прервал свой рассказ, чтобы перевести дух.

Так как мне очень хотелось узнать адрес Кори Ишкамбы, я улучил момент и спросил:

– В какой же квартал и на какую улицу вы пришли?

– Знаете квартал Кемухтгаран? Так вот Кори Ишкамба живёт в са-мом конце тупичка, что за караван-сараем, там, где торгуют сапожками и кожаными калошами! – объяснил мне Рахими Канд и продолжал рассказ: – Так вот, дошли до его дома, он забрал у меня блюдо с пловом и унёс на женскую половину, чтобы отложить свою часть, а когда вынес блюдо назад, лепёшки на ней уже не было. Кори Ишкамба выбрал и всё мясо, а риса осталось не больше восьмой части. Слил он также и весь жир. Очень, очень богат этот человек, да глаза у него ненасытные. Ни перед чем не остановится, ничего не устыдится, чтобы прибрать к рукам что-нибудь, сколько бы ни получил, никогда не насыщается, – заключил свой рассказ Рахими Канд.

Я заметил:

– Хотя ширазец Саади сказал, что «жадные глаза богача может на-сытить либо удовлетворение желаний, либо могильный прах», я считаю, что жадность этого человека не насытится ни тем, ни другим.

Промолвив эти слова, я поднялся с суфы, так как неожиданно заполучил адрес Кори Ишкамбы со всеми пояснениями, чего я и добивался.

Теперь можно было идти прямо к Кори Ишкамбе.