Читать книгу Ливия - Сафи Байс - Страница 8

– Было бы глупо утверждать, что мне не понравился вкус её крови, – Лив рассказывала мужу об Анжелике.

Они стояли на веранде своего дома и смотрели, как Солнце медленно поднимается над морской гладью. – Но сам тот факт, что пришлось укусить эту милую девочку, малоприятен. Я почувствовала себя дикаркой.

– Видела вчера девушку в алом платье? – спросил Андрэ, одной рукой притягивая к себе покрепче супругу. – У неё пьют прямо из горла.

– Да, я так и подумала. На ней было подозрительно широкое колье. Но родители меня воспитывали иначе. И ты тоже. Я вот думаю об Артуре… Неужели он теперь питается, как животное?

– Милая, но он и раньше так питался, – сказал Андрэ, словно в этом не было ничего нового. – Или тебе не приходилось видеть его «за едой»?

Лив на минуту задумалась. Да, в самом деле, в детстве она никогда не видела, как ест её брат. А ей самой кровь наливали в маленькую детскую чашечку с розовыми цветочками. Она смутно помнила родителей. Сохранились лишь обрывки воспоминаний. Например, как женщина с длинными каштановыми волосами пела, сидя на подоконнике высокого окна в бабушкином доме. А за окном шёл дождь. Как сильные руки высокого мужчины подхватывали её, маленькую, и подбрасывали высоко вверх. Его лицо помнилось Лив ещё менее отчетливо, чем материнское. Мама называла дом бабушкиным. Никто не знал, имеет ли она в виду свою бабушку, или бабушку Лив и Артура. В любом случае ничья бабушка в этом доме никогда не появлялась.

Андрэ блуждал вместе с Лив по её воспоминаниям. Он знал, как она любит старинный особняк в северной Италии, но считал это место опасным для неё, так как дому было около шестисот лет, и о его существовании знало очень много вампиров. Среди которых были и киллеры. Некогда одна вампирша из семьи Лив, а, точнее, именно та самая бабушка, которой она никогда не видела, вела весьма светский образ жизни. Армая приглашала к себе огромное количество гостей, не слишком интересуясь их качеством. Жизнь была для неё большим шумным праздником, со сменами костюмов, декораций, вин, групп крови, без малейшей остановки, без будней, без строгих правил. Армая тратила огромные суммы на шелка, бархат и кружева, на серебряную посуду (развеивая для всех суеверных миф о том, что вампирам вредит серебро), на дорогие духи и восточные благовония. Каждый день для неё был днём поисков и открытий. Но всякий искатель рано или поздно открывает запретную дверь, входит в пещеру, грозящую обвалом, одним словом, находит то, чему лучше не быть найденным. В своё время у Армаи возник конфликт с вампиршей-киллером. Первая увела у второй мужа. Конфликт оказался весьма серьезным и бабушке Лив пришлось оставить Италию. Она перебралась в Новый Орлеан, где прожила полтора века. Её заставило вернуться известие о гибели дочери. Но, как только она ступила на землю Старого света, как сразу же столкнулась с собственной смертью.

Меран, та самая киллерша, у которой Армая когда-то увела мужа, не забыла старых обид. Она твердо решила не допускать на свои земли соперницу (а «своими» для неё были все европейские земли). Нерок, древний вампир, родом из России, который на протяжении четырех столетий был вместе с Меран, тоже сбежал, ещё после первого конфликта между женщинами. Он сохранял верность супруге слишком долго, но когда подпал под очарование вечно счастливой и сияющей Армаи, чувство вины, обычно чуждое вампирам, стало его навязчивым состоянием. Само по себе ощущение виноватости не было бы столь страшным, если бы не приводило к некоторым пищевым расстройствам – организм Нерока перестал принимать кровь. Каждый раз при попытке покормиться, его выворачивало наизнанку и сопровождалось это малоприятное состояние мыслями о его измене. Он не знал, что когда-то давно Меран обратилась к ведьме, чтобы та наложила заклятие верности на её мужа. Заклятие получилось очень мощным и продолжало действовать даже после смерти его создательницы. Нерок не искал причин, он просто решил сбежать подальше от своей старой жизни, предположительно в Восточную Азию, но точно известно не было. Так Армая стала причиной семейного конфликта, который сначала изгнал её в чужие земли, а потом и вовсе под землю. У Меран было много знакомых киллеров, которые готовы были сделать для неё всё, что угодно. Кроме богатства и внешнего очарования, она обладала ещё и достаточно широкой сетью связей, в которой было немало ведьм. Именно через неё другие вампиры могли, в случае необходимости, получить ведёмскую помощь. Ведь сами по себе ведьмы и ведьмаки вампиров не очень-то жалуют. Но если уж с кем-то из них у них устанавливается союз (явление крайне редкое), то в помощи они не отказывают никогда. Армае было не устоять в одиночку против всех киллеров Европы. Андрэ не рассказывал об этом ни Лив, ни Артуру, считая, что с них достаточно и потери родителей.

– Может быть, мы как-нибудь навестим брата? – сладчайшим голосом спросила Лив. Зная, что муж не выходит из её мыслей, она показала ему картинку вчерашнего танца с американцем.

– Намекаешь, что за мной должок? – лукаво ухмыльнулся Андрэ.

– Не намекаю, а утверждаю, – ответила она. – Анжелика – такая милая девочка. Она мне так понравилась.

– Она или её кровь? – с ноткой сарказма спросил супруг.

– Я бы ни за что не укусила, если бы она сама об этом не попросила! – парировала Лив.

– Я знаю, – тон Андрэ стал примирительным.

– Тогда зачем ты выводишь меня из себя?

– Потому что мне нравится, когда в тебе просыпаются эмоции.

Прошла неделя, прежде чем Лив снова удалось навестить брата. После продолжительных сопротивлений, Андрэ всё-таки согласился на этот визит.

Дорога извивалась серпантином, но это ничуть не мешало Андрэ разогнаться до сумасшедшей скорости. Впрочем, налететь на кого-то им не грозило, так как выехали они ещё до рассвета, а в такое время дороги обычно пустые. Чёрный «Pegeut» RC 908 мчался, подобно пантере, преследующей лань.

– Почему при всей твоей любви ко всему французскому мы живем в Италии? – Лив запрокинула голову и смотрела сквозь стеклянную крышу на меркнущие звезды.

– Во Франции нет таких побережий, хоть море и одно, Средиземное, – ответил Андре, нажимая что-то на сенсорной панели. В салоне заиграла музыка – ZAZ – французская певица. – Еще мне не нравятся их женские стрижки и береты. И совсем меркантильная причина – в Италии дешевле донорская кровь. Особенно твоя любимая, первая позитивная. В ней недостатка нет.

– Надо же, ты никогда не рассказывал, – голос Лив был удивлённым и немного усталым.

– А ты никогда не рассказывала, что не любишь ездить в автомобилях. Хотя, это всегда заметно по твоему настроению.

– Мне вообще можно с тобой не говорить. Ты же и так всё обо мне знаешь, – вампирша вернула голову в нормальное положение и теперь уставилась на бегущую под колёса дорогу.

– Но ты же не можешь лишить меня удовольствия слышать твой голос?

– Даже если бы ты умолял об этом, я молчать не буду, – саркастически ответила Лив.

Озарённый лучами восходящего солнца особняк Артура выглядел особенно великолепно. Его фасад был выполнен в мавританском стиле, а подъездная дорога выложена крупными белыми и синими плитами. Ограждения никакого не было, только подстриженные кусты лавра обрамляли периметр сада.

– Неплохо устроился братец! – заметил Андрэ.

– Твоя неприязнь к нему просто висит в воздухе, – Лив бросила на супруга возмущённый взгляд. – За что ты его так ненавидишь?

– Когда-то расскажу. Но не сегодня. Сейчас мне просто не терпится его повидать!

«Pegeut» проехался по бело-синим плитам и остановился на площадке для авто. Лив взяла с заднего сидения золотистый подарочный пакет, и они вышли из машины. Хозяин появился незамедлительно.

– О, какие гости! – радостно воскликнул он, раскрывая руки для объятий. – Сестрёнка, дорогая, ты бы хоть предупредила. Впрочем, я люблю приятные сюрпризы, – он заключил сестру в объятиях. Через её плечо он увидел крайне напряженное лицо Андрэ, и его руки, которые на секунду сжались в кулаки.

Вампир был зол и расстроен, так как мысли Артура оставались для него недоступными. Брат Лив не терял времени с момента их последней встречи, он успел кое-чему научится. Он примкнул к адептам герметизма, и, пройдя через годы обучений и ритуалов, тоже стал посвященным в древние тайны. Но до могущества Андрэ ему было далеко. Зато он мог блокировать его силы и не впускать в свой разум.

– Андрэ! Как же давно мы не виделись! – Артур отпустил сестру и приблизился к её супругу, протягивая ему руку.

Тот пожал её, чересчур уж натянуто улыбнувшись. Лив заметила это и послала супругу взгляд, преисполненный возмущения.

– Я так благодарен тебе за сестру! – Артур словно и не замечал неприязни гостя. – Очень хорошо, что она в таких надежных руках.

Внезапно во дворе появилась Анжелика, что значительно разрядило обстановку.

– Лив-и-я! – звонко пропела она и подбежала к вампирше.

– Здравствуй, милая! – Лив обернулась на зов. – Сегодня я с подарком. Держи! – она протянула девочке золотистый пакет.

– Что здесь? – худенькая ручка Анжелики нырнула внутрь.

Зорким взглядом Лив уловила бледную тонкую дугу на этой ручке. Ей снова стало не по себе от осознания того, что она кусала ребёнка.

Анжелика достала из пакета коробку с нарядной венецианской куклой. И тут её прежнее восхищённое настроение улетучилось. Она застыла с коробкой в руках. На глаза девочки наворачивались слезы.

– Она тебе не понравилась? – Лив присела рядом с ней.

Анжелика молчала. Казалось, она словно в ступоре. К ней подошел Андрэ и мягко забрал коробку из её рук.

– Эй, крошка, давай ка мы оставим пока эту куклу и прогуляемся все вместе по саду, – мягким бархатистым голосом сказал он.

– Кто Вы? Мы с Вами ещё не знакомы, – девочка начала оживать.

– Меня зовут Андрэ. Я муж Лив, – тем же умиротворяющим голосом продолжал вампир.

– Вы её муж? – Анжелика взглянула на Лив, словно ожидая, чтобы та подтвердила слова супруга. – А дети у Вас есть?

– Нет, детей нет. Наверное поэтому мы и не знаем, что им дарить, – немного растерянно ответила Лив.

– Лучший подарок – это твой приезд, – девочка подошла к вампирше и взяла её за руку. – Пойдём, погуляем по саду.

– Я ненадолго оставлю вас, – Артур достал из кармана телефон, который разрывался от звуков «Фигаро» – Извините, – и он удалился в направлении дома.

Анжелика, держа за руки обоих своих гостей, проводила для них экскурсию по саду.

– Здесь у нас растут персики, – она пыталась подражать тону экскурсовода. – Ещё несколько недель и они станут совершенно спелыми. – Артур говорил, что никогда не ел ни персиков, ни каких-либо других фруктов. Мне кажется, это так грустно. А вы тоже питаетесь только так, как он? – девочка, запрокинув голову, взглянула на Андрэ, а потом на его супругу.

– У всех вампиров одна диета, – ответила Лив. – Наш организм не принимает ничего другого, кроме крови.

– Но для нас это то же самое, что для тебя есть персики, груши и всё остальное, – заверил Андрэ.

Лив понимала, что он уже знает тайну этой девочки, и это что-то малоприятное. Но понять, почему у малышки такая странная реакция на кукол, она сможет только по дороге домой, не раньше. Впрочем, в данный момент было важно только то, что ребёнок забыл о своих страхах и проникся безоговорочным расположением к Андрэ.

Садовая дорожка извивалась тремя петлями вокруг дома. С высоты это выглядело бы, как трилистник, в центре которого стояло здание. Прогулявшись по всем трём петлям, гости вместе с Анжеликой вернулись к парадному входу.

По подъездной дороге со двора выезжал серебристый «Murano». Артур стоял на первой ступеньке дома, провожая взглядом автомобиль. Лив уловила напряженное выражение его лица. Но, как только он заметил своих гостей, сразу же широко улыбнулся и спустился к ним:

– Вы так долго гуляли! Наверное, Анжелика знакомила вас с каждым деревом?

– Вовсе не с каждым, – девочка подбежала к Артуру и обняла его за пояс, – только показала мои самые любимые.

– Больше всего на свете Энжи любит деревья, – Артур подхватил девочку одной рукой и прижал к себе.

– И тебя, – улыбнулась она и обвила руками его шею.

– Солнце поднимается, пройдёмте в дом, – предложил хозяин.

Гости были ничуть не против. Не смотря на прохладную тень деревьев, Лив уже начинала ощущать неприятное покалывание на коже. Она любила Солнце в первый час его восхода и в часы заката, но в другое время дневное светило довольно ощутимо обжигало кожу.

Артур провел гостей в свою монохромную гостиную.

– Лив, можно я сделаю тебе причёску? – спросила Анжелика. – У тебя такие красивые волосы.

– О, я буду очень рада, – улыбнулась вампирша.

– Пойдём ко мне, я возьму расчёску, – девочка побежала к лестнице.

Лив с беспокойством взглянула на супруга. Она не хотела оставлять мужчин наедине.

– Не волнуйся, дорогая, у нас найдётся тема для разговора, – заверил её Андрэ.

Лив перевела взгляд на Артура. Тот кивнул в знак согласия, но улыбка на его лице была какой-то нервной.

«Ну не убьют же они друг друга за какие-то полчаса», – решила она и отправилась с Энжи наверх.

Комната Анжелики была очень просторной. Сквозь резные окна с цветным стеклом Солнце бросало замысловатые узоры на бежевые стены. В центре комнаты стояла широкая кровать с кремовым балдахином. Пол выложен белыми мраморными плитами, которые покрывали светлые ковры. Их цвет практически сливался с цветом пола. На одной из стен висела картина: девушка, держащая за уздечку синюю лошадь. Ещё одну стену занимал шкаф-купе. Его раздвижные двери были покрыты золотистыми цветочными узорами. Последним предметом интерьера был туалетный столик с овальным зеркалом над ним, в лакированной деревянной раме. Никаких кукол, никаких игрушек. Для Лив это показалось странным. Хоть она и не была сильна в определении человеческого возраста, все же, ей казалось, что Анжелике не больше десяти лет. У Лив в таком возрасте было полным полно забавных медвежат, пёсиков, котиков, нарядных фарфоровых кукол и ярких тряпичных арлекинов. Андрэ любил баловать её и дарил все это по любому поводу и без. Лив довольно часто приходилось оставаться одной, то есть, не совсем одной, а непременно под охраной, потому как у Андрэ всегда было много дел. Но что такое скука она никогда не знала. Лив рассаживала все свои игрушки полукругом на полу, расставляла перед ними крохотные чашечки и разливала всем воображаемый кровавый напиток, приговаривая что-то вроде: «Сегодня у нас отличная французская кровь. О, Мари, только не пролей на свое белоснежное платье! Вот будет жалость».

Когда Лив была ещё младше, Андрэ нанимал для неё гувернантку, но та постоянно заставляла делать то, чего Лив совсем не хотелось. Например, писать по четыре часа в день, или учить напамять стихи, которые ей совсем не нравились, или рисовать, к чему у Лив совершенно не наблюдалось склонности. Так что, от таких услуг вскоре пришлось отказаться. Однажды Андрэ застал свою подопечную за интереснейшим занятием: среди комнаты лежали покромсанный гардины из которых Лив сшила куклам новые платья. Вампир рассмеялся и сказал, что платья не стоит шить из гардин, так как они будут очень тяжелы и неудобны. После этого случая он специально для кукол покупал ткани, кружева и шёлковые ленты. Лив увлекалась шитьем около года, после чего переключилась на скрипку. Она научилась играть самостоятельно, однажды найдя старый, но хорошо настроенный инструмент в комнате-музее, занимавшую половину второго этажа их очередного дома. Для Андрэ это стало приятным сюрпризом, так как он обожал музыку вообще и скрипку в частности. Но даже после этого Лив ещё временами разговаривала со своими игрушками, рассказывала им сказки, пела и играла для них.

Все эти воспоминания пронеслись в голове у Лив за несколько секунд. Тем временем Анжелика подошла к своему туалетному столику и достала из ящичка расчёску и заколки.

– Садись, – пригласила она гостью. – Будем плести тебе косы.

Лив осторожно села на невысокий детский стульчик и взглянула на себя в зеркало. Её смолисто-чёрные волосы спокойно струились по плечам. Они не любили причёсок. Вампирша даже подумала, что им, верно, угрожает немалая опасность от рук этого милого создания, пристроившегося с расчёской у неё за спиной.

«Но мои волосы не могут выпасть,» – успокоила себя Лив.

Анжелика аккуратно расчесывала небольшие пряди, потом сплетала их в косы и закрепляла заколками на голове. В результате получилось нечто замысловатое и очень красивое. Лив сама залюбовалась своим отражением в зеркале.

– Где ты этому научилась? – спросила она.

– Тебе нравится? – глаза Анжелики вспыхнули радостью.

– Безумно! – вампирша повернулась к девочке и обняла её. – Но где ты этому научилась? Просто произведение искусства!

– Нигде, – простодушно ответила малышка. – Я люблю представлять, как заплетаю косы. Раньше у меня не было подруги, поэтому я заплетала их только себе. Заплетала и сразу же расплетала, потому что, на самом деле, я, как и ты, больше люблю, когда волосы на свободе. А ещё… их бы всё равно никто не увидел. Разве, может быть, мама… с небес. Если только она не переродилась уже кем-то другим. Может быть, птицей. Она очень любила птиц. Особенно ласточек. А чаек не любила. Говорила, что они глупые, шумные и крик у них, словно скрип несмазанных дверей.

«В голове у этого ребёнка просто какой-то коктейль из разных религиозных представлений о смерти. Впрочем, каждый верит в то, что его больше успокаивает,» – подумала Лив. Она решила не расстраивать Энжи своими соображениями по этому поводу, и её отражение в зеркале улыбнулось девочке.