Читать книгу Любовь против нелюбви - Салма Кальк - Страница 11

Катерина Петровна пришла в себя от холода.

Да что ж такое-то, думала она, где она есть! Неужели всё-таки на кладбище? Только там сейчас и мороз, а дома тепло, окна меняли прошлой зимой, она как раз перед Новым годом получила губернаторскую премию.

Она открыла глаза… и тут же закрыла их обратно. Потому что это не было похоже ни на дом, ни на кладбище и ни на что вообще.

Помещение, сложенное не пойми из чего – не блоки, не дерево, не фанера какая-нибудь. Что ли камень? И, видимо, щели никто не законопатил толком, потому что дует от стен – мама не горюй. Лентяи несчастные!

Свет проникал из окна, затянутого тоже абы как – полиэтиленом, что ли? Вроде и свет какой-то, но окно не прозрачное совсем. Или просто не мыли давно, заросли в грязи по уши?

А потом она повернулась на бок и попыталась встать с жёсткой кровати, но что-то показалось неправильным, и она глянула на себя… и задохнулась от ужаса, потому что это была совсем не она. Не Катерина Петровна Корякина, семидесяти пяти лет, в девичестве Василькова, мать троих детей и бабушка троих внуков, заслуженный учитель, почётный гражданин города и лауреат множества премий – от губернатора и до министерства, а…

На убогой постели лежала худенькая девчушка, иначе не скажешь. Ножки тоненькие, ручки тоненькие, кожица прозрачная, все вены наружу. Катерина Петровна поднесла ладони к лицу – пальцы длинные, тонкие, у неё отродясь таких не было, ногти овальные, красивой формы, только острижены неаккуратно.

А на голове – волосы. Не привычная с юности короткая стрижка, потому что – зачем ещё возиться с этой ерундой – мыть, ухаживать, красить, – а вот прямо волосы. Длинные, волнистые, спутанные – и невероятно рыжие. Катерина Петровна и не думала, что такие вообще бывают, не на картинках, а в жизни.

Сон ей снится, что ли? Но вроде ведь она умерла, спать не спала и снов никаких не видела. А это что такое? Забавный такой сон. Отродясь ей не снилось, что она снова молодая, да ещё и что волосы отросли. Бабушка Прасковья всегда говорила, что видеть во сне, что у тебя выросли волосы, да ещё рыжие – это к неожиданным приключениям и увлечениям, потере чести и совести, и стыда заодно. Большая была любительница толковать чужие сны, соседки к ней за этим делом каждый божий день ходили.

Попробовала подняться, но голову повело – вот прямо как в жизни и вело, закружилась, и в глазах потемнело, пришлось лечь обратно, осторожненько, чтобы ничего не повредить. Кровать громко заскрипела, где-то вне видимости раздалось какое-то шевеление – и напугало Катерину Петровну до чёртиков. Кто тут вообще есть?

Шаги и незнакомый голос, что-то шепчущий. Глаза всё равно что сами закрылись, и сознание кануло в темноту.

Следующее пробуждение было похоже на первое. Опять тот же потолок, то же мутное окошко.

– Полежи, не вскакивай. Когда ещё потом доведётся, – услышала она женский голос.

Обернулась на звук – и увидела. Возле постели сидела женщина – седая и сморщенная. Одета как-то странно – чепец на седых волосах, блузка белая под горло, с какой-то вышивкой, жилетик со шнуровкой на груди да юбка, то и другое – тёмное какое-то, серо-коричневое, грубое, шерстяное. А глаза – синие-синие, Катерина и не видела никогда, что такие бывают. Наталья одно время баловалась – покупала себе цветные линзы, вот разве что это и есть линзы? Или во сне глаза могут быть вообще какие угодно?

– Кто… вы? – прохрипела Катерина.

– Мэгвин. Но я вижу, что ты не в порядке, так что – спи пока. Позже поговорим.

Странная женщина коснулась кончиками пальцев лба Катерины, и у той глаза всё равно что сами закрылись.

И это уже был нормальный сон, совершенно без каких-либо сновидений.