Читать книгу Безымянная девушка - Сара Пекканен - Страница 17

4 декабря, вторник

В моем распоряжении меньше двух суток, чтобы найти Тейлор.

Она – единственная ниточка, связующая меня с доктором Шилдс. Если я сумею отыскать Тейлор до следующего сеанса у доктора Шилдс, назначенного на пять часов вечера во вторник, мне не придется идти туда вслепую.

Покинув французский ресторан, я нахожу в своем телефоне номер Тейлор и пишу ей эсэмэску: «Тейлор, это Джесс из «БьютиБазз». Перезвоните мне, пожалуйста. Это срочно».

По возвращении домой я хватаю свой ноутбук и пытаюсь выудить дополнительную информацию о докторе Шилдс. Поисковая программа на мои запросы выдает только научные статьи, рецензии на ее книги, четырехстрочную биографию, размещенную Нью-Йоркским университетом, и сайт ее частного врачебного кабинета. Страничка элегантная, эстетичная, как ее кабинет, – и такая же безликая, не содержащая ни единой зацепки, которая могла бы дать представление о личности этой женщины.

Наконец после полуночи, положив рядом телефон, я проваливаюсь в сон.

* * *

6 декабря, среда

Я просыпаюсь в шесть утра. Веки тяжелые после беспокойной ночи. Тейлор так и не ответила. Я не удивлена. Наверно, она сочла странным, что ее разыскивает какой-то визажист.

Осталось тридцать пять часов, думаю я.

Сегодня у меня плотный график, и, как бы мне ни хотелось отказаться от выезда по заявкам и продолжить поиски ответов, я должна отработать заказы. Мало того что мне нужны деньги, в соответствии с требованиями «БьютиБазз» визажисты обязаны за сутки уведомлять администрацию о невыходе на работу. Три нарушения за три месяца, и ты вычеркнут из их списка. Одно у меня уже есть: несколько недель назад я позвонила и сказалась больной.

Словно на автопилоте я накладываю основу, смешиваю тени, очерчиваю линии губ. Расспрашиваю клиентов про их профессиональные занятия, про мужей и детей, а сама думаю о докторе Шилдс. Особенно о том, как мало я знаю ее лично, тем более если учесть, что сама доверила ей свои самые потаенные секреты.

И все время слушаю свой телефон, который убран в сумку. Попрощавшись с очередной клиенткой, я тотчас достаю его, проверяю, что на экране. Примерно в полдень Тейлор я отправила еще одно сообщение – на этот раз на голосовую почту, – но ответа пока так и не получила.

В семь вечера я еду домой на такси. За это придется заплатить все мои чаевые, полученные от нескольких последних клиентов. Разорительно, но так быстрее. Я бросаю у двери чемоданчик и, поторапливая Лео, выгуливаю его на улице, угощаю лакомствами и спешу назад.

Потом почти бегом устремляюсь прямо к дому, где живет Тейлор, – кварталах в двадцати от меня. Добираюсь туда почти в восемь. Запыхавшаяся, я опираюсь рукой о стекло, за которым находится список жильцов, просматриваю список фамилий.

Звоню в квартиру, в которой живет Т. Штрауб, и жду, когда из домофона раздастся ее голос. Пытаясь отдышаться, ладонью приглаживаю волосы.

Снова жму на черную кнопку звонка, на этот раз целых пять секунд.

Ну же, давай.

Я отступаю на несколько шагов и смотрю на здание. Как мне теперь быть? Не могу же я вечно торчать у подъезда в надежде, что Тейлор рано или поздно вернется. Долго еще я буду периодически тыкать в звонок, на тот случай, если она вдруг прикорнула или в наушниках слушает музыку?

Помощь приходит в лице потного парня в спортивном костюме «Адидас». Он набирает дверной код и снова утыкается в свой телефон, даже не замечая, что я успела поймать дверь до того, как она закрылась, и скользнула в подъезд вслед за ним.

Я пешком поднимаюсь на шестой этаж, дохожу до середины коридора и, остановившись перед квартирой Тейлор, настойчиво, до боли в костяшках пальцев, стучу в дверь.

Мне никто не открывает.

Я прижимаюсь ухом к тонкой деревянной панели и прислушиваюсь. Может, уловлю какие-то звуки, указывающие на то, что она дома: ор телевизора или гудение фена. Тишина.

К горлу подкатывает тошнота. Меня пугает, что доктор Шилдс изучила меня слишком хорошо и при встрече я не сумею замаскировать свое беспокойство. Мне отчаянно хочется спросить ее: «За что вы мне столько платите? Как вы намерены поступить с той информацией, которую я вам сообщаю?»

Но я не могу. Убеждаю себя, это потому, что я не хочу рисковать: боюсь потерять этот доход. На самом деле, возможно, я боюсь рисковать, чтобы не потерять доктора Шилдс.

Я начинаю стучать кулаком, пока из соседней двери не высовывается голова женщины, которая сверлит меня сердитым взглядом.

– Простите, – кротко извиняюсь я. Она закрывает дверь.

Я пытаюсь придумать, как мне быть. До сеанса двадцать один час. Но завтра, как и сегодня, у меня полно клиентов, и я не успею вернуться сюда до назначенной встречи с доктором Шилдс. Порывшись в сумке, я вытаскиваю номер «Вог», который ношу с собой, вырываю из него глянцевую страницу. Нахожу ручку и пишу: «Тейлор, это опять Джесс, из «БьютиБазз». Пожалуйста, позвоните мне. Это срочно».

Уже собираюсь подсунуть записку под дверь и вдруг вспоминаю бардак в квартире Тейлор, разбросанные всюду пустые упаковки из-под попкорна и предметы одежды. Не исключено, что Тейлор даже не обратит внимания на записку. А если и обратит, возможно, все равно не свяжется со мной. Ведь на мои прежние сообщения она не откликнулась.

Я смотрю на дверь соседки, которую только что потревожила. Делаю несколько шагов в сторону и робко стучу. У женщины, открывшей мне дверь, в руке желтый хайлайтер, которым она уже мазнула по середине подбородка, разделив его надвое. Вид у нее недовольный.

– Простите, я ищу Тейлор или… – Я судорожно вспоминаю имя ее соседки по квартире, и мне это удается: – Или Мэнди.

Женщина моргает, во взгляде – недоумение. Меня охватывает дурное предчувствие: сейчас она скажет, что не знает таких, что девушки с такими именами никогда не жили с ней по соседству.

– Кого? – переспрашивает она.

У меня замирает сердце.

Потом ее лоб разглаживается.

– Ах, ну да… не знаю. Экзамены на носу. Может, в библиотеке. Хотя эту парочку скорее уж надо искать на какой-нибудь вечеринке.

Она закрывает дверь у меня перед носом.

Я жду, когда пройдет головокружение, затем иду к лестнице. Выйдя на улицу, стою в темноте перед домом, пытаясь решить, что мне делать дальше.

Мимо идет какая-то девушка с длинными прямыми волосами. Я сразу понимаю, что это не Тейлор, но все равно оборачиваюсь и смотрю ей вслед. Поправив на плечах синий рюкзак, она продолжает шагать по тротуару.

Мой взгляд прикован к ее тяжелому на вид рюкзаку. Экзамены на носу, сказала соседка. Ее мнение о Тейлор и Мэнди совпадает с моим: эти две девицы к учебе относятся несерьезно.

Трудно представить, чтобы томная молодая женщина с завидной костной структурой лица, постоянно что-то печатающая в «Инстаграме», корпела над учебниками.

Хотя разве не бывает так, что самые ленивые студенты перед экзаменами занимаются усерднее остальных?

Я бросаю взгляд вокруг, чтобы сориентироваться, и затем иду к библиотеке Нью-Йоркского университета.

* * *

Зал со стеллажами напоминает лабиринт, по которому бегают лабораторные крысы. Я начинаю поиски от одного угла. Иду по узким проходам, надеясь, что вот сейчас сверну за очередной поворот и увижу, как Тейлор достает книгу с высокой полки или сидит за одним из столов у стены. Я обошла три этажа и поднялась на четвертый.

Я перевозбуждена, и это придает мне силы, гонит вперед – а ведь уже почти девять вечера, и я за целый день съела, еще в обед, всего один сэндвич: проглотила по дороге от одной клиентки к другой. На этом этаже народу гораздо меньше, хотя стеллажи с книгами такие же высокие. Если на первых трех до меня доносились тихие разговоры, то здесь я слышу только собственные шаги.

Я нахожусь между стеллажами где-то в середине зала и вдруг, сворачивая за угол, едва не налетаю на парня с девушкой, которые страстно целуются. Они и не думают разжимать объятия. Я их обхожу.

Потом слышу знакомый голос, который протяжным хныкающим тоном произносит:

– Тей, давай прервемся. Я хочу чай латте.

Меня охватывает облегчение, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не кинуться бегом на голос Мэнди.

Девушек я нахожу в углу зала. Мэнди стоит, навалившись на край стола с высокими стопками книг и ноутбуком, Тейлор сидит на стуле. У обеих волосы искусно собраны в небрежные пучки, на обеих – свитера фирмы «Juicy Couture».

– Тейлор!

Ее имя срывается с моих губ почти как вскрик.

Девушки оборачиваются ко мне. Мэнди морщит нос. На лице Тейлор озадаченное выражение.

– Вы что-то хотели? – спрашивает она.

Тейлор меня не помнит.

Я подхожу ближе.

– Это я, Джесс.

– Джесс? – вторит Мэнди.

– Визажист, – напоминаю я. – Из «БьютиБазз».

Тейлор окидывает меня взглядом. На мне все еще моя рабочая униформа, но рубашка вылезла из брюк, и я чувствую, как пряди, выбившиеся из низкого пучка на голове, щекочут шею.

– Что вы здесь делаете? – любопытствует она.

– Мне нужно с вами поговорить.

– Потише! – шикает на нас кто-то с одного из дальних столов.

– Пожалуйста. Это очень важно, – шепотом умоляю я.

Возможно, Тейлор поняла, что я в отчаянии. Кивнув, она убирает в сумку ноутбук, но книги оставляет на столе. На лифте мы спускаемся в вестибюль. Мэнди плетется за нами следом. У выхода Тейлор останавливается и спрашивает:

– Так в чем дело?

Теперь, наконец-то отыскав ее, я не знаю, с чего начать.

– Помните, когда я делала вам макияж, вы упомянули про тестирование?

– Вроде бы, – пожимает она плечами.

Несколько недель миновало с того дня, когда я, без спроса взяв телефон Тейлор, прослушала оставленное ей голосовое сообщение. Сейчас я пытаюсь вспомнить, что мне тогда было известно.

– То, что проводила преподаватель Нью-Йоркского университета, на тему нравственности. За него платили большие деньги. Оно было назначено вам на следующее утро…

Тейлор кивает.

– Ну да, точно. Но я отменила свой визит. Очень тогда устала.

Я делаю глубокий вдох.

– В общем… в итоге я пошла на него.

В глазах Тейлор появляется настороженность. Она отступает от меня на шаг.

Мэнди издает тихий горловой звук.

– Ничего себе, – присвистывает она.

– Да. Понимаете, я пытаюсь чуть больше узнать о преподавателе. – Я стараюсь говорить ровно, глядя на Тейлор.

– Я ее не знаю. Про тестирование мне сказала одна моя подруга. Она как раз изучает психологию. Пойдем, Мэнди.

– Подождите, прошу вас! – пронзительно вскрикиваю я и, смягчив тон, добавляю: – Мне хотелось бы побеседовать с вашей подругой, можно?

Тейлор несколько секунд смотрит на меня оценивающе. Я силюсь улыбаться, но знаю, что это выглядит неестественно.

– Это запутанная история, и мне не хотелось бы надоедать вам подробностями, – говорю я. – Но если угодно, я могла бы объяснить…

Тейлор вскидывает ладонь.

– Просто позвоните Эми.

Эти девушки не любят, чтобы им докучали. Слава богу, что я вовремя вспомнила об этом и избрала верную тактику.

Тейлор смотрит в свой телефон и затем называет мне номер. Я торопливо набираю его на своем экране.

– Повторите, пожалуйста, – прошу я. Мэнди, я абсолютно уверена, закатывает глаза, но Тейлор выполняет мою просьбу, на этот раз медленнее диктуя последовательность цифр.

– Спасибо! – вдогонку благодарю я ее.

Девушки еще не успели свернуть за угол, а я уже звоню Эми.

Та отвечает после второго вызова.

* * *

– Она – классный препод, – рассказывает Эми. – Я посещала ее курс в прошлом году. Оценивает строго, но справедливо… Все соки из тебя выжимает. По-моему, только двое из наших получили у нее пятерки, и меня среди них не было, – смеется она. – Ну, что еще? У нее шикарные шмотки. За такие туфли, как на ней, я убить готова.

Эми в такси едет в аэропорт Ла-Гуардия, спешит на 90-летие своей бабушки.

– Вы знали, что она проводит исследование? – спрашиваю я.

– Конечно, – отвечает Эми. – Я в нем участвовала.

Мои вопросы не вызывают у нее подозрения, – наверно, потому, что я дала понять, будто Тейлор и моя подруга.

– Вообще-то, как-то странно это было. Она ведь наверняка знала, как меня зовут, – я же при регистрации давала свои данные, – но обращалась ко мне не по имени, а как-то… как же?

Эми медлит.

У меня перехватывает дыхание.

– Респондент № 16, – наконец вспоминает Эми. У меня по коже бегут мурашки. – Я запомнила, потому что моему брату столько лет, – добавляет она.

– О чем она тебя спрашивала? – как бы невзначай интересуюсь я.

– Подождите-ка, – я слышу, как Эми говорит что-то таксисту. Потом – шуршание, стук багажника.

– Мм… был один вопрос о том, пишу ли я ложные данные, заполняя какой-нибудь медицинский бланк: много ли я пью, какой у меня вес, много ли у меня было сексуальных партнеров и все такое. Я запомнила, потому что совсем недавно я проходила медосмотр, и тогда я дала ложные ответы на все такие вопросы!

Она смеется, а я хмурюсь.

– Все, я приехала в аэропорт. Мне пора, – говорит Эми.

– Вы к ней лично приходили на тестирование? – не раздумывая, спрашиваю я.

– Что? А, нет, только по компьютеру ответила на несколько вопросов, – говорит Эми.

Я с трудом разбираю ее слова, которые заглушают шумы аэропорта – крики, гвалт, объявление по громкой связи о том, чтобы пассажиры не оставляли без присмотра свой багаж.

– Ладно. Мне нужно регистрироваться. Здесь такой хаос.

– Вы никогда не бывали в ее врачебном кабинете на 62-й улице? – допытываюсь я. – А другие респонденты?

– Не знаю. Может, кто и бывал, – отвечает она. – А что, это было бы круто! Наверно, там полный отпад.

У меня есть еще вопросы, но я понимаю, что вот-вот потеряю Эми.

– Можно попросить вас об одолжении? – говорю я. – Если вдруг вспомните что-то необычное, позвоните мне, пожалуйста, ладно?

– Да, хорошо, – соглашается Эми, но как-то рассеянно. Услышала ли она вообще мою просьбу?

Я прощаюсь, чувствуя, как в груди отпускает.

По крайней мере, на свой самый важный вопрос ответ я получила. Доктор Шилдс – профи: она не просто преподаватель – она весьма уважаемый преподаватель. Она не заслужила бы такую репутацию, если бы занималась чем-то сомнительным.

Непонятно, отчего я так взбудоражена. Наверно, оттого что голодна и устала, да еще терзает беспокойство за родных. 30 ноября у папы последний рабочий день. Его выходное пособие составит четырехмесячное жалование. Деньги у них кончатся еще до того, как «Филлис»[4] сыграют первую игру в сезоне.

Сворачивая на свою улицу, я чувствую, что предельно изнурена. Голова гудит, а в теле ощущаются одновременно тяжесть и неуемность.

Шагая мимо «Фойе», я заглядываю в большие окна. До меня доносится тихая музыка, у бильярда столпилась группа парней.

Я осознаю, что высматриваю Ноа.

Вытаскиваю из сумки его визитку и, не раздумывая, пишу ему сообщение: «Привет, шла мимо «Фойе» и вспомнила тебя. Твое предложение насчет завтрака еще в силе?»

Он не ответил мгновенно, поэтому я иду дальше.

Можно и в другой бар заскочить, размышляю я. Неподалеку «Атлас», и обычно в это время там уже полно народу, даже в будни. Я могла бы зайти туда, сесть у барной стойки, заказать бокальчик, ну а там будь что будет. Я не раз так делала, когда напряжение было слишком велико и нужно было как-то отключиться от проблем.

Поскольку спа-салон я не могу себе позволить, а наркотики я не принимаю, для меня это единственный способ расслабиться. Я не часто на это иду, – хотя последний раз, когда мне пришлось отвечать своему врачу, сколько сексуальных партнеров у меня было, я солгала, прямо как Эми.

Я подхожу к «Атласу». Из кафе несется ритмичная музыка, у стойки бара – столпотворение.

Но потом я представляю, как сижу на диванчике в кабинете доктора Шилдс и рассказываю про проведенный вечер. Она знает, что иногда я так делаю; я писала об этом на компьютерном тестировании. Но делиться подробностями о своем одноразовом свидании, глядя ей в глаза, было бы унизительно. Готова поспорить, что сама она никогда, даже до замужества, не вступала в случайные связи – я уверена в этом на все сто.

По-видимому, доктор Шилдс разглядела во мне нечто особенное, хотя сама я особенной чувствую себя нечасто.

Я прохожу мимо.

Не хочу ее разочаровывать.