Читать книгу Как достать дракона, или Фаворит(ка) Его Величества - Саша Ким - Страница 4

– Мне нужно решить парочку вопросов с Советниками, так что я ухожу, а ты, прошу тебя, оставайся в моих покоях, ладно? – мягко просит Морозко.

– П-почему?

– Хоть раз можешь сделать как я прошу, без лишних вопросов?

Не успеваю я ничего ответить, как он к моему удивлению вталкивает меня вглубь коморки и закрывает прямо перед носом двери.

– Эй, ты чего делаешь? – возмущаюсь я, попытавшись открыть дверь, но так и не справившись с этим.

– Мне нужно переодеться. Будь там покуда я не уйду, – велит строго.

– О, и с каких это пор мы такими стеснительными стали? – фыркаю я, опираясь на дверь и тут же едва не выпадаю наружу, когда она с легкостью поддается.

Дверь замирает, ровно на ширину лица Морозки и я икаю от неожиданности снова узреть его обнаженный торс.

– Разве ты не испытываешь неловкости от этого? – спрашивает Владыка.

– От чего? – в растерянности поднимаю взгляд к его глазам.

Хмурится несколько непонимающе:

– От того, что я обнажаюсь перед тобой?

В лицо бросается жар, и я не сразу нахожусь, что ответить. К чему такой вопрос? В чем подвох?

– Эт-то было бы неуместн-но… Т-ты ведь мой… х-хозяин? – с сомнением мямлю я, стараясь не пучить ошалело глаза.

– Помнится, я просил считать меня старшим братом? – припоминает Морозко наш давнишний разговор.

– Больше не хочешь, чтобы я тебе служил? – удивляюсь.

– А ты хочешь слу-жить? – отчего-то смакует он последнее слово.

Черт! Что за допросы? Чего он вообще к каждому слову вдруг решил придираться?!

– Д-да, – неуверенно отзываюсь я.

Ощущение, будто я соглашаюсь на что-то, о чем сама могу пожалеть.

– Хорошо! – вдруг отзывается он и распахивает дверь, позволяя мне выйти из коморки. – Служи!

Да чего ему блин надо-то?! Я даже рот от неожиданности открываю. Но тут же его закрываю, и отворачиваюсь, чтобы не пялиться на впечатляющий пресс Его Величества. Гляди-ка, расслабилась! Вот сейчас у него настроение пропадет и пиши пропало – казнят Ваську, как пить дать!

– Помоги мне одеться, паж! – приказывает Морозко.

– Л-ладно, – бормочу, прихватывая с кресла нижнюю рубаху.

Подхожу к Морозке, не решаясь поднимать на него взгляд, и пытаюсь накинуть ему на голову рубаху, но он будто назло и не планирует мне подсобить. Мне что же, прыгать теперь?!

– Ну же! – ворчу я, будучи вынужденной все же посмотреть на этого упрямца.

Улыбается. И чего, спрашивается?! Издеваться решил?

Ну я тебе устрою, будешь знать, как над прислугой насмехаться, в следующий раз подумаешь…

Уверенно сокращаю остававшееся между нами расстояние, и затаив дыхание прижимаюсь к Морозке вплотную. Приподнимаюсь на цыпочках, приближая свое лицо к его лицу, намереваясь-таки справиться со своим заданием.

Но замираю в нерешительности, когда замечаю, как расширяются его ноздри, будто он как его дракон решил меня обнюхать. Еще и глядит так странно из-под полуопущенных ресниц.

– И тебе ни чуточку не стыдно? – спрашивает слегка охрипшим голосом.

– Ч-чего?

– Неееет, – растягивает, одаривая меня несколько хищным оскалом. – Тебе ведь это нравится, не так ли? Очевидно там, откуда ты родом, нравы позволяют подобное поведение…

– Какое еще…

– Дразнить мужчину.

Черт! Очевидно мои игры закончились, и он опять со своими гомофобными пунктиками сейчас будет меня убивать! Самое время текать!

Пытаюсь отстраниться, но на моей талии смыкаются крепкие руки:

– Не так быстро, – рокочет.

– Морозко, я больше не буду! – шепчу умоляюще, припоминая вдруг все предостережения Туманников.

– А я буду.

– Я пошутила-л!

– Я тоже… пошучу, – он резко склоняется и застывает в сантиметре от моих губ.

Сердце принимается спотыкаться, когда я чувствую его тяжелое дыхание на кончике своего языка.

Ой, мамочки-Верочки! Что за дьявол этот дракон?! Какого черта он делает?! Я ведь парень! А он крайне нетолерантный дракон, на минуточку!!!

Варианта два: либо он в очередной раз намерен меня убить, либо я попросту убила его некогда непоколебимую ориентацию!

Упс!

От осознания, что я могла повлиять на уклад целого Королевства через изменение взглядов Его Величества, становится как-то не по себе. Воспользовавшись тем, что Морозка наконец склонился мне навстречу, напяливаю на него рубаху и выскальзываю из его объятий, когда он от растерянности ослабляет хват.

Так, куда бежать?! Где прятаться?!

Панику в голове прерывает приятный, щекочущий нервы звук. Морозко, стягивая с лица и заканчивая напяливать рубаху, буквально заходится в приступе неуместного веселья.

– Бестолковый ребенок! – журит меня мягко. – А я уж было подумал о тебе что-то непристойное. Значит смелости еще не хватает.

Пока я боясь пошевелиться стою посреди комнаты, и раздумываю, что бы его высказывания могли значить для моей целостности и сохранности, Морозко заканчивает одеваться. Уж лучше постою молча, притворившись примороженной, пока опять на себя не накликала неприятностей. Взгляд в окно, лишь бы больше не провоцировать.

Отмираю только когда между мной и окном возникает мощный силуэт:

– Поможешь, паж? – с усмешкой просит Морозко.

– М? – опускаю взгляд к его рукам и обнаруживаю, что большим пальцам очевидно непросто справиться с золотыми пуговицами на камзоле: – Мгм.

– Ты ведь дождешься меня? – прерывает он тишину. – Не выкинешь каких-нибудь глупостей?

Его мягкая интонация немного сбивает с толку, но я быстро понимаю, что за ней прячется лишь нежелание вытаскивать меня из неприятностей.

– С прошлого раза же дождался, как видишь, – привираю я. – Хоть ты и подзадержался с возвращением.

– О да, – усмехается он.

– Ты действительно собрался отменить отбор? – решаюсь спросить, и тут же понимаю, что зря я лезу не в свое дело, потому что Морозка заметно напрягается.

– Абсолютно точно! – уверенно отзывается он.

– Может не стоит так открыто противиться Советникам до возвращения деда, м? – предпринимаю я попытку остудить его пыл. – Мало ли, что они еще придумают? Так-то известное зло лучше, чем неизвестное. Можно просто время потянуть с этим отбором, а там и подмога подоспеет!

Он слушает меня, хмурясь, а затем вдруг улыбается и поддевает мой нос костяшками пальцев:

– Бестолочь, я больше не собираюсь прятаться, буду отстаивать то, что мне дорого, а все эти игры в любезность пусть оставят для своих подельников!

С этими словами он разворачивается и спешит покинуть покои, очевидно пока я снова не решила его останавливать.

У меня в груди грохочет сердце от навязчивого ощущения, что ко мне тоже относится его «дорого», которое он собрался отстаивать. Но не успеваю я как следует разобраться в своих противоречивых чувствах, как замечаю боковым зрением, что один из гобеленов на стене отодвигается и из-за него появляется жирненькая тушка моего шиншилла:

– Василиса, немедля переодевайся обратно! – велит он не успев отдышаться, будто мчался по своим лазам со всех ног. – Советники велели всем девицам сейчас же вернуться в залу! Надеяться умаслить Его Величество видом прекрасных дев!