Читать книгу Месяц теории заговора - Саша Мышь - Страница 7

Как всем известно, библиотеки созданы вовсе не для чтения. Обычно туда приходят что-то распечатать, срочно взять какую-нибудь книгу, из которой не прочтут ни строчки, поговорить о погоде, укрыться от дождя и еще делать Бог знает что, но только не читать. Особенно, если эта библиотека школьная, просторная, уютная и в нее можно тайно пронести еду. А уж если ваша старушка-библиотекарша предпочитает на переменах гонять чаи в подсобке с учителем литературы, а не следить за порядком, то использовать читальный зал для чтения – страшная бессмыслица.

Именно потому во время перемен библиотека десятой гимназии скорее напоминала шабаш ведьм. Конечно, кричать никто не рисковал, боясь выманить двух гарпий из подсобки, но вот зловещий шепот, хихиканье и чавканье бутербродами всегда слышалось из-за огромных щитов-энциклопедий.

Света поставила перед собой раскрытую книгу, старательно делая вид, что читает. Однако уже через пару минут показалась пара любопытных глаз и осторожно оглядела все вокруг, останавливая взгляд на двух парнях. Валентин и Толик, а это были именно они, сидели рядом, уставившись в планшет и что-то старательно обсуждали, наклонив головы так близко друг к другу, что у Светы возникло жгучее желание сейчас же оттащить "свою прелесть" подальше от его друга.

– Отошел, – злобно прошипела она в сторону Валентина. – Ну-ка быстро отошел!

Как и следовало ожидать, через всю библиотеку до Королева не долетели ни угрожающие слова Рожковой, ни ее испепеляющий взгляд. А между тем, желание разлучить "благоверных" все нарастало, да и самой поболтать с Толиком очень уж хотелось, а потому Света быстро встала со своего места и направилась к друзьям, всеми силами пытаясь не смотреть на Валентина так, будто готова зубами порвать ему глотку.

– Привет, – дружелюбно начала она, прикидывая как бы протиснуться между Валентином и Толиком. Королев проигнорировал ее реплику, а Романов так и вовсе вжал шею в плечи и пригнулся, так, будто Рожкова его бить собралась. – Во что играете? – с натянутой улыбкой не оставляла своих попыток Света. Ответа не последовало. – О, "Streets of ride 5"! – с восторгом прочла Рожкова совсем не известное ей название. – Классная игра! Я во все части… – тут она попыталась вспомнить, какое же слово в данных ситуациях применяют мальчишки, чтобы показаться "своим парнем". – Рубилась! – но даже такое смелое заявление не произвело на друзей никакого впечатления. – А можно мне с вами?… – осторожно предприняла последнюю попытку Света.

Валентин бросил раздраженный взгляд на Рожкову. Эта пара огромных, плаксиво-голубых глаз, смотрящая на все вокруг с таким искренне-жалостливым, невинным выражением, всегда приводила Королева в бешенство. Да и вообще вся Света с ее до чертиков опрятным видом, идеальными оценками и вечным видом беззащитного существа представляла из себя тот тип девушек, который раздражал Королева больше всего. Валентин делил весь прекрасный пол на три вида: шлюхи, которых надо разводить; стервы, насчет которых он колебался: ухаживать за ними или же бить им морды; и тупые инопланетные паиньки, к которым он и относил Рожкову. До тошноты правильные, заторможенные создания, игнорирующие реальность и вечно выставляющие себя беленькими и пушистыми. Как же бесит! Она что, думает, самая умная? Думает, непонятно, зачем она тут стоит, выгнув спинку, отклячив задницу и наклонившись к самому уху Толика? Или забыла свое место, раз решила тут перед Валентином дурочку строить?

– Посмотрите, кто это у нас напрашивается в компанию, – Королев откинулся на спинку стула, закладывая руки за голову, и смерил Рожкову пренебрежительным взглядом. – Верная собачонка Романова? Эй, Толик, – обратился он к другу. – К тебе твоя болонка прибежала, просит по головке погладить.

– Что тебе нужно? – раздраженно буркнул Толя, даже не поднимая головы из планшета.

Света так и остолбенела, готовая расплакаться от жгучей обиды на холодность любимого. Он даже не попытался вступиться за нее! Как он мог так спокойно отнестись к издевательствам Валентина? Неужели Толику она безразлична? Нет, этого быть не может! Как иначе объяснить все его взгляды, стеснение, да даже то, что сейчас он сидит и старательно делает вид, что ему все равно, хотя актер из него так себе.

Нет, определенно, Толика что-то вынудило сказать так. И это "что-то", наверняка, Королев. Сложно было не заметить колебание Толика, сидящего, словно на иголках. Он бросал быстрые взгляды то на Валентина, то на Свету, да и вообще вел себя так, будто это его Рожкова вот-вот раскроет. Но разве ему есть, что скрывать? Разве что от Королева. Света нахмурилась и едва заметно фыркнула в сторону Валентина, что, однако, от него не укрылось, вызывая довольную усмешку победителя. Покачиваясь на стуле и не сводя высокомерного взгляда с Рожковой, Королев выжидал ответных действий девушки. Жирный, уродливый ублюдок! Моральный урод, всем своим видом показывающий свое превосходство и вседозволенность! Злость все нарастала внутри Светы, а внутренний зверь требовал спустить наглеца с небес на землю какой-нибудь язвительной фразой, а то вконец уже зазвездился! Можно было, например, сказать "А сам-то? Бегаешь за Толиком и тяфкаешь на любого, кто приблизиться к твоему "хозяину"!". Или же "Да уж лучше быть собакой, нежели такой крысой, как ты!". Вариантов уйма.

Однако, поступив так, Света бы лишь оправдала ожидания Валентина, намеренно провоцирующего ссору, и подлила масла в огонь. Весь его вид так и говорил: "Ну же, ты уже вся красная от злости, взорвись, наконец, а я станцую страстное танго с Толиком на твоих окровавленных ошметках". А если Валентин ищет конфликта, значит, у Королева явно есть в запасе еще сотня унизительных фразочек, да и в Толике он уверен. Потому так Света получит лишь очередную дозу насмешек, наживет проблем себе и, возможно, Романову.

– Что, язык проглотила? – видя, что сама собеседница до нужной кондиции не дойдет, Валентин вложил максимально издевательства в голос. – Какая умница, избавила всех от своего глупого блеяния, сделала мир лучше. Если бы еще и убрала куда подальше свою тупую тощую задницу, была бы просто героем!

Валентин был уверен в собственной победе и безнаказанности. Рано или поздно, Света все равно бы не выдержала и либо расплакалась, либо начала бы истерить, что, кстати, еще интереснее. Ведь так Рожкова сама себя выставит в не лучшем свете, получит еще дозу острот от него с Толиком и, в итоге, в слезах убежит прочь. В любом случае, своего Королев добьется.

Причину такого жгучего желания довести Свету до слез Валентин объяснить не мог, также как и не мог объяснить, за что же он ее так ненавидит. Она, как и ряд других людей просто его раздражала. И Королев не умел, да и не видел необходимости справлять со своей злобой другими способами. Обидев кого-то, унизив или даже избив, Валентин, как не странно, ощущал себя молодцом. Королем жизни, опасным пацаном, прямо-таки, мафиози. И этот образ плохого парня ужасно ему нравился.

Обожающий криминальные фильмы и битэмапы, Валентин не видел других моделей успешного человека. Если девушек он насчитывал три вида, то парни делились всего на два: лузеры и правильные пацаны. Вторые, как победители, по мнению Королева, имели право на все: деньги, тачки, бабы, уважение и крутая карьера. А также великие дворовые мафиози, вне всяких сомнений, могли позволить себе такие выходки, как сейчас со Светой.

Да и что она ему сделает, здоровому, сильному парню. Стоит тут, дрожа и еле сдерживая слезы, и блеет:

– Я… я…

– Плоская свинья, – загнул свою "остроумную" шутку Валентин. Стоило Свете осознать, что он ей только что сказал, как слезы мгновенно высохли, уступив место гневу и ненависти. Последняя издевка сломала железное терпение даже такой миролюбивой с виду девушки, как Рожкова. До конца сама не понимая, что она творит, Света сжала зубы, замахнулась и ударила маленькой ладошкой прицельно по щеке Валентина. Послышался смачный шлепок, и Королев в шоке замолчал, когда почувствовал жжение на лице.

Нет, он ожидал отнюдь не такой реакции. Света должна была психовать, плакать и вести себя, как и подобает обиженной пай-девочке. А она посреди библиотеки залепила ему пощечину! Валентин медленно и немного испуганно обвел помещение взглядом, надеясь, что никто не обратил внимание. Но нет, конечно же, на них пялилась вся заскучавшая школота. Испуг за свою репутацию мгновенно сменился гневом, когда Королев встретился взглядом со Светой. Его глаза налились кровью, Валентин угрожающе поднялся со стула, делая шаг сторону Рожковой.

Вот сейчас Света отчетливо поняла, что погорячилась, но не сдвинулась с места, а лишь немного дернулась назад, когда крупная фигура Валентина поднялась над ней. Страх проступал все отчетливей, по ходу того, как Рожкова осознавала, что она натворила и к каким это может привести последствиям. Зачем она вообще ударила его? Это же совершенно необдуманное движение! Света привыкла всегда просчитывать все свои действия на миллион шагов вперед, а сейчас поступила так глупо. Но она просто не смогла терпеть, когда этот жирный ублюдок стал унижать ее перед Толиком! Хотя это совершенно не оправдывает такого неразумного шага с ее стороны. А вдруг она сделала только хуже? Наверное, сейчас Рожкова была готова уже выпалить извинения перед разгневанным Валентином, когда заметила движение со стороны Королева. В ее сторону летел огромный кулак!

Казалось, что время замедлило ход. Света успела осознать всю серьезность ситуации, отметить про себя, что Валентин совсем не брезгует ударить девушку, мысленно возмутиться этому факту, сжаться, приготовиться к худшему, зажмуриться…

А затем резкий толчок сбил Рожкову, а с ее прежнего места послышалось сдавленное шипение и какие-то тихие проклятия. Свету ни разу в жизни никто не бил, но она была готова поспорить, что удар таким не бывает. Открыв глаза, девушка убедилась в этом. На ее месте, потирая ушибленную щеку и старательно матерясь, стоял… Толик? Романов прикусил губу и издал что-то вроде "Упс", понимая, что он, конечно, мужественно загородил Свету от удара, но при этом сам толкнул ее на пол. Однако, не став объясняться, Толик кинул осторожный, даже несколько испуганный взгляд на Валентина. Королев стоял, широко раскрыв глаза и так и не опустив кулак после удара. Нависла напряженная тишина, все ученики в библиотеке уставились на виновников захватывающей сцены. Первым молчание прервал Толик:

– Девушек бить нехорошо, – то ли читая нотацию, то ли наоборот – оправдываясь, пробормотал он, награждая Валентина взглядом, полным бессильной… ненависти?

В глазах Толика смешались беспокойство, неуверенность, но и некая ужасная злоба, заставившая растеряться даже Валентина. И, Рожкова готова была поспорить, что на какую-то секунду взгляд Романова метнулся к ней, а после – с опаской вернулся к Королеву. Толик поколебался еще пару секунд, а после, осознав, что все вокруг смотрят на троицу и жаждут продолжения, смутился и поспешил покинуть библиотеку.