Читать книгу Ловушка для призрака - Саша Ри-Эн - Страница 2

Двухэтажное здание клиники выглядело обманчиво маленьким. Усаженное деревьями, оно толком не давало себя рассмотреть даже сейчас, когда голые ветви почти ничего не загораживали. Летом оно и вовсе скрывалось в зелени, являя посторонним взглядам только вход с раздвижными стеклянными дверями и часть примыкающей к нему кирпичной стены. Впрочем, посторонние видели его редко – здание находилось на окраине. На городских картах оно значилось как Институт экспериментальной медицины. Сотрудники Организации, которой оно принадлежало, называли его просто – клиника. И Алекс, как один из них, прекрасно знал, что эти два этажа – всего лишь верхушка айсберга.

Он вошел в холл, ощущая внутри абсолютное спокойствие. Показал пропуск девушке за стойкой и направился дальше. Бесшумный лифт доставил его на пятый подземный уровень. Сколько таких этажей в клинике, никто не знал. Ходили слухи, что не меньше семи, и что на самых нижних находятся секретные лаборатории. Алекс бывал на восьмом, и сильно сомневался, что это самый нижний уровень. В здании имелось несколько лифтов, с разным уровнем допуска. На панели обычного было всего пять кнопок – две вверх и три вниз. На панели нынешнего их оказалось семь. Третий лифт кнопок не имел вовсе, номер этажа считывался с пропуска. И вход в него находился совсем в другом месте. «Странно, что они держат Призрака всего лишь на пятом», – подумал Алекс, выбирая нужную цифру.

Лифт неощутимо тронулся с места и вскоре, тихонько звякнув, остановился. Двери бесшумно разошлись. Алекс вышел и с любопытством огляделся – на этом этаже он еще не бывал. Ничего нового, впрочем, он тут не обнаружил. Все как всегда: пост охраны, стерильная белизна стен и малолюдность – по дороге к кабинету заведующего он заметил только пару человек из персонала, мелькнувших где-то вдалеке.

Заведующий, доктор Герш, Алексу не понравился. Сухощавый, темноволосый, он смахивал на корсара. Недоставало только треуголки с пером и шпаги, которой он наверняка с удовольствием бы сейчас воспользовался, настолько колючим и неприязненным был его взгляд. «Паршивец» и «опасный поганец» оказались самыми пристойными эпитетами в его мыслях. А парочку других Алекс запомнил, чтобы использовать при случае. Полезно знать страхи своего оппонента.

Что именно он скрывал, выяснилось, когда они оказались в палате Призрака.

– Знакомьтесь, Алекс, это Ольгерда, моя ассистентка. Ольгерда, это Алекс из… сама знаешь откуда, – он сделал неопределенный жест рукой.

Крепкая круглолицая девушка взглянула на Алекса с опаской и любопытством.

Третьего присутствующего представлять не пришлось – парень с фотографии лежал на кровати в полной отключке. Бледное до синевы лицо, тонкие бескровные губы, на скуле тонкая белая полоска – след от давнишней ссадины. На мониторах в изголовье кровати змеилась линия пульса, мелькали цифры, буквы и какие-то неизвестные Алексу обозначения. От катетера на ключице тянулась вверх тонкая трубка капельницы. Из мешка на стойке медленно капала прозрачная жидкость.

Но это все оказались мелочи. Когда Алекс, изрядно поплутав, добрался до его сознания, ему стало не по себе – увиденное напоминало помойку и кладбище одновременно. Каждый, кто рылся в его мозгах, оставил после себя кучу хлама. Судя по ее величине, «кладоискателей» было много.

– Вы чего здесь наворотили! – воскликнул Алекс, повернувшись к заведующему. На столике у кровати подозрительно звякнуло, и он сбавил тон, взрывать предметы в планы не входило. – Что вы с ним делали? – произнес он уже спокойней. Глазки заведующего забегали. – Практиканты? – озвучил Алекс пойманную мысль. – А то, что это ценный объект, с которого надо пылинки сдувать, вы забыли? – жажда что-нибудь расколотить стала почти невыносимой. Слегка побледневшее лицо заведующего ее не компенсировало, и Алекс решил еще поубавить ему красок. – Как думаете, мой начальник сильно обрадуется, когда узнает об этом? – удар, нанесенный вслепую, попал точно в цель, кровь с лица доктора Герца отлила почти мгновенно.

– Но нам разрешили принимать любые меры, – проблеял он.

– Это мне разрешили, – перебил его Алекс, – после того как вы всё испоганили, так ничего и не добившись, – и, выдержав нужную паузу, продолжил: – Отменяйте препараты и приводите его в нормальное человеческое состояние. Иначе результат моего отчета вам не понравится.

– Даже если он придет в сознание, он вряд ли захочет с вами говорить.

– А мне и не нужно с ним разговаривать. Главное, чтобы его мозг перестал быть кашей. Отменяйте препараты.

– Х-хорошо, – сквозь зубы произнес заведующий.

– Но, доктор Герш, это невозможно, – воскликнула ассистентка, – он же…

– Делайте, что я сказал, – с нажимом повторил заведующий. – Готовьте диализ, я составлю схему отмены.

Ассистентка отвернулась. Плечи ее поникли.

– И принесите записи воздействий, – добавил Алекс. – Надеюсь, они у вас есть.

– Естественно, – произнес доктор, стремительно покидая кабинет. «Чтоб тебе провалиться, наглец!»

Расчет оказался верным – записи наверняка хранились в сейфе, поэтому посылать за ними ассистентку заведующий не стал.

Как только дверь за ним закрылась, девушка бросилась к Алексу.

– Пожалуйста, не надо ничего отменять! – в глазах ее блестели слезы. – У этих препаратов жуткий откат, если их убрать, он умрет от болевого шока! Организм не выдержит!

Алекс поймал ее взгляд и заглянул в сознание. Мысли Ольгерды были вполне прозрачные. «Нашла в кого влюбиться», – подумал он, прерывая контакт. Глянул на Призрака – ну да, симпатичный, но не настолько, чтобы так убиваться. И ответил:

– Выдержит. Я подстрахую.

Ему совсем не улыбалось провалить задание, а если Призрак отдаст концы, не приходя в сознание, оно точно будет провалено. Не потому ли заведующий так быстро согласился на отмену?

* * *

Было еще одно обстоятельство, которое беспокоило даже больше, чем возможный провал. Во время визита в разум Призрака он хорошенько разглядел находящийся там блок. И сразу узнал исполнителя. Да и немудрено, ведь этим исполнителем был он сам. Собственный почерк и характерный «презент на память» тем, кто решит взломать его творение, отметали сомнения. Вот только Алекс точно знал, что блока этого не ставил, да и лицо Призрака увидел впервые пару часов назад, на встрече с Расмусом. А это значит – либо у него завелся имитатор, либо в его, Алекса, памяти тоже кто-то покопался. Все это требовалось хорошенько обдумать. А еще нужно было понять, как вскрыть блок, не подорвавшись на собственной мине, поскольку ключа от него у Алекса не было – повинуясь вдохновению, он каждый раз импровизировал. И теперь, если этот блок действительно ставил он сам, придется исхитриться, чтобы переиграть самого себя.

С ситуацией стоило разобраться как можно скорее, поскольку, если верить графику отмены препаратов, который сунул ему под нос заведующий, обещанная подстраховка Призраку понадобится очень скоро.

Забрав журнал с протоколами воздействий, Алекс устроился в кресле возле кровати и принялся просматривать записи. Убил на это занятие почти час, ничего полезного не нашел и решил подойти к проблеме с другой стороны. Закрыв глаза, погрузился в собственное сознание.

Все блоки, которые он поставил себе для защиты от внешнего воздействия, оказались нетронуты. Следов постороннего присутствия тоже не обнаружилось. Всё как всегда – ровно, тихо, спокойно. Даже слишком спокойно. А что если…

Не успел он додумать, как его выдернули в реальность, тряся за плечо и вопя прямо в ухо:

– Алекс! Алекс! Вы обещали помочь!.. Ай! – ассистентка отшатнулась, хватаясь за виски.

Алекс тряхнул головой, беря себя в руки. Переборщил, бывает. И огляделся, оценивая обстановку.

В палате царил хаос. Верещали приборы, сновал персонал, всхлипывая, прижимала пальцы к вискам ассистентка. И это они еще не видели того, что видел Алекс. Проходя мимо Ольгерды, он коснулся ладонью ее макушки, стряхнул с руки чужую боль и направился к кровати. Делать это ему совершенно не хотелось – кокон из пульсирующих красных нитей окутывал Призрака, словно клубок змей. А под ним, едва различимые в этом адском переплетении, проглядывали светящиеся цветные сгустки. Сердце – бешено пульсирующий красный комок – пребывало на грани. Если ритм еще немного увеличится, оно не выдержит. Алекс видел этот предел, до него было очень близко. Видел тьму, ждущую своего часа. Легкие, почки, печень – разноцветные, слабо светящиеся пятна – из последних сил пытались удержать на этом свете умирающее тело. Серо-синее свечение вокруг головы Алексу тоже не понравилось. Золотистый свет в районе солнечного сплетения был едва заметен – это хуже всего, жизненных сил у Призрака почти не осталось. Когда силы закончатся, он умрет. Красные нити – чужая разрушающая энергия, которой так долго накачивали беднягу – пожирали сейчас его резервы, не позволяя вернуться в сознание (в чем-то это было даже хорошо – придя в сознание, при таком состоянии он не протянул бы и минуты). Требовалось как можно скорее убрать эту дрянь, однако с такой ее концентрацией Алекс прежде не сталкивался. Не позволяя себе усомниться в исходе дела, он принялся рвать эти нити… но вместо них тут же появлялись новые, а силы Призрака таяли на глазах.

Выбора не оставалось. Стараясь не думать о последствиях, Алекс переключил эти нити на себя, вытягивая и забирая то, чего не желал ни при каких обстоятельствах и, положив ладонь на солнечное сплетение Призрака, начал переливать ему свою жизненную силу…

Боль вспыхнула мгновенно. В начале терпимая, она нарастала неумолимо и безжалостно, придавливая и подавляя волю. И также неумолимо убывали силы.

Когда он понял, что переоценил свои возможности, отступать оказалось поздно – алые нити оплели его по руками и ногам, сбросить их не получалось, нужен был кто-то… кто-то еще… Рука шарила в пространстве, ощущая лишь пустоту… сейчас, еще немного… должен же быть кто-то рядом… сейчас, еще чуть-чуть… сейчас… се… И вот, спустя бесконечно долгое время, рука, наконец, ухватилась за что-то живое, судорожно сжались пальцы… В тот же миг уши резанул чей-то отчаянный крик, но отпустить кричащего Алекс не мог… не сейчас, не сразу, еще чуть-чуть, чтобы вдохнуть, собраться с силами… и стряхнуть с себя чужую, мертвую, убивающую силу. Огненный океан под ногами, вспышка, запах гари… и огромное облегчение, накрывающее волной слабости… Алекс почувствовал, как меркнет свет и покрывается дымкой сознание. Он успел заметить, как мир делает кувырок, затем ударился обо что-то твердое… и отключился.

Он пришел в себя от очень неприятного ощущения. Открыл глаза и обнаружил, что полулежит в кресле у кровати Призрака. Приборы мерно гудели, что-то еле слышно тикало, Призрак по-прежнему находился без сознания. Красные нити исчезли, осталось лишь слабое розоватое свечение. Золотистый свет в области солнечного сплетения сиял неярко, но уверенно. Определенно, умирать парень не собирался. У окна, сложив руки на груди, стоял заведующий, буравя Алекса взглядом. И поспешно отвел его в сторону, едва Алекс повернул голову. Неприятное ощущение сразу исчезло.

– Что вы сделали с моей ассистенткой? – обвиняющим тоном произнес он, глядя в стену.

«Так вот кто кричал», – понял Алекс.

– А что с ней?

– Она еле на ногах держится!

Алекс поднялся. Его слегка повело, но он сразу же выровнялся.

– Идемте, – произнес он, направляясь выходу.

– Куда? – уставился на него заведующий, тут же забыв про стену.

– К вашей ассистентке.

Взгляд доктора Герша стал странным. Копаться в его сознании у Алекса не было ни желания, ни сил.

– Не хотите – не надо, – он развернулся к креслу, но тут заведующий «отморозился» и рысью бросился к двери, видимо, боясь, что Алекс передумает.

«Неслабо ей перепало», – подумал Алекс, едва взглянув на Ольгерду, бледной тенью лежащую на кушетке. В процедурном кабинете пахло спиртом, страхом и болью. Алое марево окутывало тело девушки, пульсируя в такт ее сердцу. Не смертельно, но неприятно. При здоровом сердце и постельном режиме само за сутки пройдет. Можно бы и не вмешиваться, но после произошедшего Алекс чувствовал себя ее должником, а долги лучше возвращать сразу. Он подошел ближе. Ольгерда дернулась, пытаясь отодвинуться, но уперлась в стену, сжалась и зажмурилась.

– Спокойно, – произнес Алекс, – сейчас полегчает.

Разобраться с маревом трудов не составило, и вскоре, вручив Ольгерде стакан с водой, он обернулся к заведующему:

– Все, забирайте свою ассистентку.

«А ведь она здорово мне помогла, – подумал Алекс, с удивлением осознав, что испытывает забытое уже чувство благодарности. – Может, поблагодарить?» Но делать этого не стал, понимая, что та вряд ли оценит фразу «спасибо, что оказалась под рукой».

* * *

Когда они все втроем вернулись в палату, Призрак по-прежнему находился без сознания. В графике отключения от препаратов из десяти пунктов были отмечены галочками пока только четыре.

– Придется задержаться, – произнес Алекс, опять устраиваясь в кресле. – Мне бы не помешали плед и ужин. – Покидая палату, заведующий изо всех сил постарался сохранять невозмутимость, однако фраза «каков нахал!» была выведена у него на лбу крупными буквами. – Да, и подушку захватите, – вслед ему крикнул Алекс.

Больше всего хотелось провести ночь в своей спальне, но раз уж так вышло, придется довольствоваться тем, что есть.

С этими мыслями он устроился поудобней и закрыл глаза.

Огромный гранитный валун дышал силой, тяжелые теплые волны исходили от него, заполняя пространство настолько плотно, что находиться близко было невозможно. Как всегда, Алекс устроился поодаль, на холме под березой. И, как всегда, оказался не один.

– Ты снова чудом вывернулся, – произнес человек в серой хламиде, прислонясь спиной к валуну. Лицо его скрывал глубокий капюшон. Алекс пожал плечами. – И все же тебе стоит быть осмотрительней, девушка могла пострадать.

– Я все исправил.

– В этот раз – да. Но, на будущее, оценивай свои возможности лучше. Итак, зачем ты здесь? Хочешь что-то спросить или просто зачерпнуть силы? – он погладил ладонью шершавую поверхность камня.

– Спросить, – Алекс собрался с мыслями. – Как можно определить чужое присутствие, если нет следов?

– Заглянуть под это «нет». Что-нибудь да увидишь. А силы, все-таки, возьми, – сказал он на прощанье, – пригодятся. И постарайся не лезть куда не надо раньше времени.

– Спасибо, – ответил Алекс, но рядом уже никого не было.

Поэтому он просто закрыл глаза и начал впитывать в себя бурлящую вокруг энергию, восстанавливая потраченные ресурсы и накапливая их про запас. Он растворялся в окружающем пространстве, становясь его частицей и самим пространством в целом, он чувствовал себя всем этим миром и собою одновременно: холмом, поросшим травою, шелестящей листьями березой, камнем, полным мощи, которая может и убивать, и исцелять… Силы этого ментального мира вливались в него, подобно потокам воды, питающим, очищающим и дающим жизнь…

* * *

Проснулся Алекс с ощущением, что может двигать горы. Как оказалось, пока он спал, кто-то заботливо укрыл его пледом. Рядом на табуретке лежала подушка. На маленьком раскладном столике дожидался поднос: пакетик сока, упаковка с сэндвичем и тарелка, накрытая крышкой, поверх которой лежало полотенце, для сохранения тепла. В тарелке оказалось овощное рагу.

«Надо же», – подумал Алекс. Еще раз присмотрелся к ужину, проверяя, не напихали ли в пищу какой-нибудь гадости. Ничего странного не обнаружил и принялся за еду.

После ужина желание двигать горы стало еще сильнее, и он решил, что пора заняться Призраком. Пока спал, в графике отмены появилось еще две галочки. Еще немного – и надо будет браться за блок, а значит сейчас самое время начать разгребать завалы и расчищать дорогу к цели.

Помня совет человека в серой хламиде (которого назвать человеком можно было весьма условно), Алекс решил не нарываться и повнимательней изучить дневник воздействий, чтобы понять, с чем предстоит иметь дело.

В прошлый раз, бегло пролистав записи, он сделал единственный вывод – парню крупно не повезло. Сейчас, при более внимательном изучении, сухие строчки отчетов начали складываться в четкую картину, отражением которой и являлось сознание Призрака.

Первый, кто пытался взломать блок, просто навалился на него со все дури – и получил сдачу.

Второй, учтя неудачный опыт предшественника, подключил внешние ресурсы – и тоже не преуспел.

А вот третий решил не церемониться и использовал «тяжелую артиллерию». Один раз, другой, третий… а вот уже и более тяжелые препараты в ход пошли. Видимо, тут заведующему и пришла в голову «чудесная» идея, пользуясь случаем, испытать на объекте новые разработки.

Дальше шел длинный список имен, судя по всему, тех самых практикантов, напротив каждого имени – новый препарат. Алекс даже названий таких не слышал.

Чертыхнувшись, он захлопнул журнал и подошел к кровати. Жалости не было, Призрак знал, на что идет, соглашаясь работать на Организацию. Но эти… язык не поворачивался назвать их врачами… могли бы все-таки не делать из него подопытного кролика. Алекс был уверен, что в какой-то момент они попросту махнули рукой на первоначальную задачу, и объект перешел в собственность клиники. Наверное, никто и не думал, что о нем вспомнят спустя столько времени.

Алекс посмотрел на лежащего – тощий, бледный, весь какой-то полупрозрачный. Сам не зная зачем, Алекс дотронулся до его лба, убирая упавшую на глаза прядь. Кожа под пальцами оказалась прохладной. «Ну и влип ты, парень», – подумал он, внезапно ощутив нечто, похожее на сочувствие. Прогнал это неуместное чувство и отстранился. Подтянул к кровати стул и, усевшись поудобней, настроился на сознание Призрака.

* * *

Он снова оказался в сером безжизненном пространстве, в центре которого высилась крепость: высокие стены без окон, тяжелые, накрепко закрытые кованые ворота. Крепость напоминала каменный куб, тяжелый и неприступный. На краю стены, сверкая красным глазом, сидел гриф. Пространство вокруг было настолько изрыто и загажено, что подойти к воротам не представлялось никакой возможности.

Алекс предпочитал работать с образами, воспринимая мир картинками, иногда ему становилось любопытно, как видят мир другие. К примеру, что видели те, кто устроил здесь всю эту помойку. И как они воспринимали то, что после себя оставили. Он сам обычно о подобном не задумывался, добивался поставленной цели и уходил. Да, порой пространство, которое он покидал, мало походило на райский сад. Иногда от него вообще ничего не оставалось. По сути, это было неважно, главное – выполнить задачу. Но сейчас он вдруг осознал, что ему неприятно видеть, во что превратили сознание Призрака его коллеги. Кроме того, требовалось как-то подобраться к крепости. Но как это сделать?

Алекс задумался. Самое простое – разнести здесь всё окончательно, оставив только блок. Но после такого воздействия Призрак как личность исчезнет. А после вскрытия блока, скорей всего, умрет и физически. Этот вариант, несмотря на простоту, Алексу не нравился. Как и фраза «любыми средствами» – идти на поводу у Расмуса не хотелось. Если начальника так раздражает Призрак, это не повод лишать парня жизни. В наемные убийцы Алекс не нанимался. Да и глупо лезть напролом, когда сознание объекта настолько сильно сопротивляется.

Мысль о сопротивлении натолкнула на интересную идею: все, кто здесь побывали, действовали одним методом – путем насилия, пытаясь сломать, разрушить, причинить вред. И проиграли. Значит, нужно пойти другим путем.

Алекс огляделся, вспомнил записи – и сразу же увидел, где и кто приложился. Зловонный туман испарений, бьющих из мертвой земли – следы препаратов, которые испытывали практиканты. «Им просто давали задание», – успокоил себя Алекс, но желание поотрывать руки придуркам утихло лишь отчасти. Он не знал, как здесь было раньше, но таким мертвым это пространство точно не было. Сознание людей, даже отъявленных психопатов, никогда не бывает мертвым. А теперь здесь все пропитано ядом. И хоть бы маленький кусочек травы остался… Отойдя на несколько шагов, где зловоние было не таким сильным, он посмотрел под ноги, надеясь найти хоть немного зелени. Мертвая почва, сухая, выжженная, потрескавшаяся, не давала надежды, но он продолжал шарить взглядом по этой бесконечной серости, стараясь не терять надежду. Понимая, что попытки бессмысленны, все-равно продолжал искать… пока не наткнулся на маленькую зеленую травинку, робко выглядывающую из-под камня. Алекс присел на корточки и прикрыл ее рукой. Немного жизненной силы – и пальцы защекотало, а из-под ладони, словно акварель по мокрой бумаге, начал расползаться во все стороны зеленый травяной ковер. Пелена испарений замерцала и стала редеть, рассеиваясь на глазах.

Подождав, пока пространство очистится, стараясь не сильно мять траву, Алекс пошел дальше. Путь к воротам преграждало перепаханное поле. Травяная волна замерла на самой границе – восстановить эту часть пространства ей оказалось не под силу. Огромные валуны, вывернутые из земли гигантским взрывом, почти закрывали обзор. Из-за ближайшего валуна виднелась чья-то нога в лакированном ботинке. Подойдя поближе, Алекс обнаружил, что хозяин ноги отсутствует – с обломка кости клочьями свисала полуразложившаяся плоть. Зато черный носок, из которого она торчала, выглядел как новенький. Концы развязавшихся шнурков были похожи на двух червяков, пытающихся расползтись в разные стороны. «Вот и первый смельчак, – понял Алекс. Некто Г.Ханц, как услужливо подсказала память, – хотел открыть дверь ногой – без ноги и остался. Интересно, сам-то жив?» Что-то подсказывало Алексу, что скорей всего, да. Но методы работы наверняка сменил, а может быть и профессию.

Отбросив ботинок подальше, Алекс оглядел высящиеся кучи – следы работы второго, того, кто был похитрее и решил взорвать блок к чертям собачьим. «Интересно, – подумал он, – от этого героя что-нибудь осталось? Как там его звали? Ю.Олсон или О.Юлсон?»

Идея пробраться к воротам, прыгая по валунам, Алексу не понравилась. И еще беспокоило то, что следы работы третьего были почему-то не видны. А они должны быть, и немалые. Профессор Ол ди Райс никогда не разменивался по мелочам. Заканчивая медакадемию, Алекс зачитывался его статьями по нейрофизиологии, а в интернатуре Райс и вовсе был его кумиром… «Стоп! – Алекс похолодел. – Какая медакадемия?! Какая аспирантура?! Когда я там учился?! Да он же… он же…»

Собрав волю в кулак, он выдернул свое сознание из отравленного пространства и, тяжело дыша, еще не до конца осознавая, где находится, ухватился за реальность в буквальном смысле слова – под рукой обнаружилось что-то твердое, деревянное… Он зацепился за это ощущение, собирая себя воедино в этой конкретной точке… Затем медленно, одно за другим, включились чувства – зрение, слух, обоняние – в нос пахнуло какой-то резкой дрянью. Алекс дернулся, фокусируя взгляд. Мутные тени перед глазами постепенно превратились в людей, он поднял руку, весящую, казалось, целую тонну, отодвигая от себя источник неприятного запаха.

* * *

– Очнулся, – произнес знакомый голос. – А мы уж думали, нам еще один пациент добавился.

Заведующий как всегда «источал дружелюбие». Однако сейчас Алекс даже обрадовался его голосу, подобно спасительному кругу, держащему на плаву. Он осознал, что по-прежнему сидит на стуле у кровати Призрака, держась рукой за деревянный подлокотник кресла.

Видя, что он пришел в себя, ассистентка убрала ватку с нашатырем и отошла к столику с медикаментами.

– Ол ди Райс… – произнес Алекс и закашлялся. – Где он?

В палате наступила тишина.

– Доктор Райс больше не работает в клинике, – сухо произнес заведующий.

– Почему? – Алекс взял протянутый Ольгердой стакан с водой, но выпить не торопился.

– А зачем вам это знать, молодой человек?

– Надо, – не сводя с него взгляда, сказал Алекс.

Заведующий нахмурился. Алекс уже было решил, что тот промолчит, но он ответил:

– Произошел инцидент, которым он дискредитировал себя как врач, и мы были вынуждены с ним расстаться.

– Из-за него? – Алекс указал на Призрака.

– Нет. И я бы не хотел выносить сор из избы, как говорится…

– Я уже в избе, если вы не поняли.

Лицо заведующего сделалось еще более мрачным. Он насупился, сложил руки на груди и принялся молча созерцать пространство, видимо, оценивая, как быть.

– Не томите, все-равно узнаю, – произнес Алекс.

Тот устало вздохнул, провел ладонью по лицу, словно снимая маску и произнес:

– Вы слишком любопытны. Зачем вам эта информация? Она не касается пациента, ради которого вы к нам прибыли. История с доктором Райсом – это наше служебное дело, и чем меньше вы об этом знаете…

– Этот ваш доктор только что чуть меня не убил. А его, – палец указал на Призрака, – он почти прикончил. Есть и другие, я уверен, кого он не обошел своим «вниманием». Чем он занимался? Что произошло? Почему его уволили? В ваших интересах помочь мне разобраться, и… возможно, я помогу вам.

– Мне? – усмехнулся доктор. В голосе послышались истеричные нотки. – Мне? К счастью, меня минула чаша сия. А вот тем, кого не минула, уже никто не поможет. А вы, – его палец, словно револьвер, – нацелился прямо на Алекса, – слишком много на себя берете! Ваша самоуверенность когда-нибудь вас убьет!

«Где-то я это уже слышал», – подумал Алекс.

– Вы только что чудом остались в живых! – продолжил метать молнии заведующий, – и, если бы не моя ассистентка, которая по собственной инициативе за вами присматривала, нам бы пришлось разбираться с Организацией не предмет вашего трупа! – лицо его на глазах наливалось кровью. Вперив взгляд в Алекса, он заводился все больше и больше. – Глупый безответственный мальчишка, и ты обещаешь помочь мне?!

– Стоп, – произнес Алекс, глядя ему в глаза. – Спокойно, – он скользнул в его сознание…

Безумный шквал эмоций, ветер, рвущий провода мыслей, несущий обрывки воспоминаний, образов и мыслей, закручивающий в воронку смерча, сжирающего всё на своем пути – силы, нервы, сердце, разум… Алекс слился с этой бушующей стихией, подчинил ее себе…. а потом медленно, потихоньку, начал притормаживать, успокаивать, сглаживать… Снизив градус накала, он двинулся вглубь, разыскивая источник беспокойства. Уворачиваясь от летящих обломков, добрался до самой сути – сияющего ярко-алого ядра, на которое невозможно было смотреть, до того оно слепило. Собрался с силами – и погрузился внутрь…

Первым и почти непреодолимым желанием было бежать, закрыть глаза и не видеть, не чувствовать, закрыться от этой боли. Выстроить саркофаг и навсегда похоронить увиденное, исключить из жизни, словно ничего и не было. «Это не моя боль! – крикнул он себе. – Это не мое!» Но все-равно осознание происходящего причиняло ему страдание. Сейчас он не был собой, он был им – мужчиной, потерявшим самого дорогого человека на свете, надеявшимся и преданным, отчаявшимся и застывшим, подобно каменному изваянию, потому что ничего другого ему не осталось. Ничего другого он не мог, только ожесточить сердце, собрать в комок свою боль и засунуть в глубину, на самое дно памяти. Надеясь, что там она и останется. Но этот проклятый мальчишка, черт побери его длинный нос, все-таки разворошил то, что, казалось, погребено навеки…

Алекс растерялся. Он не знал, что здесь можно сделать. Но и уйти просто так было неправильно. И тогда он сделал единственное, что пришло на ум – накрыл источник боли вуалью забвения. Тонкая зеленая сеточка, наскоро сплетенная из энергии камня, укрыла алое ядро подобно покрывалу. Свет все еще пробивался сквозь зеленые нити, но уже не слепил, позволяя помнить, но не испытывать прежние страдания. Боль не прошла, зато теперь с нею можно было жить.

– Что вы сделали? – голос доктора Герша звучал растерянно. Присев на стул по другую сторону кровати, он выглядел опустошенным. Истеричные нотки исчезли, скоро он совсем успокоится. Возвращаясь, вместо торнадо Алекс увидел только небольшой смерч.

– Я могу стереть это воспоминание, если хотите.

– Нет! – дернулся доктор. Помолчал, думая о чем-то своем, а потом негромко добавил: – Но спасибо, мне стало легче.

Алекс пожал плечами.

– Всегда пожалуйста. Кстати, можете не рассказывать, я узнал. Если у вас остались разработки этого… доктора… записи какие-нибудь, я бы хотел взглянуть. Или хотя бы общее направление обозначьте.

– Не лезли бы вы во все это.

– У меня нет выбора.

– Выбор всегда есть.

– Только иногда варианты неприемлемы, – усмехнулся Алекс.

– Может быть вы и правы, – внезапно согласился его собеседник.

* * *

– А он затейник, этот доктор Райс, – усмехнулся человек в хламиде. – Должно быть, он сильно расстроился, когда ничего не вышло. Что он сделал после этого? Пошел пить горькую?

– Не знаю, – Алекс сидел все на том же холме под березою, подпитываясь энергией камня. – Может и пошел, позже. Но в начале попробовал обкатать свою идею на других. В результате – пять полутрупов, включая дочку заведующего отделением.

– Вот как? Молодец!

– «Молодец»?! – возмутился Алекс! – Пострадала куча людей!

– Мой юный друг, – произнес его собеседник снисходительно, – я ведь уже говорил, что эмоции – это враги. Мне казалось, ты успешно справился с этой проблемой, но, похоже, я ошибался – они по-прежнему управляют тобою, а должно быть наоборот. Убери их и посмотри на идею Райса беспристрастным взглядом – свежо, эффектно и неожиданно. Я о твоем объекте, а не об этих беднягах. Красивое решение. А теперь скажи на милость, зачем ты полез в сознание заведующего? Чего ради решил его облагодетельствовать?

– Ничего я не решил! Если бы я не вмешался, ему бы грозил инфаркт с летальным исходом. А повесили бы это на меня!

– Уже лучше, – улыбнулся собеседник из сумрака капюшона. – Кстати, справился ты неплохо. Вуаль забвения, надо же… Сам придумал или услышал где?

– Не знаю, – признался Алекс. – Просто на ум пришло.

– Хороший потенциал, ничего не скажешь. Не зря я решил за тобой присматривать.

– А вы решили? – растерялся Алекс.

– А ты думаешь, мне просто заняться нечем? – рассмеялся тот. – И кстати, пересядь куда-нибудь с моей могилы. Я тут подумал и осознал, что мне это не нравится.

Алекс подскочил и, с опаской глянув на зеленый холм, пересел на другое место.

– Могли бы раньше сказать, – под нос себе буркнул он.

– Раньше мне было все-равно.

– Кто-то здесь говорил об эмоциях…

– Не тебе бросать в меня камень, – в голосе послышалась беззлобная насмешка. – И вообще, не дерзи. Что ты еще хотел спросить?

– А, да, – Алекс сразу же помрачнел, – насчет этого Райса… Есть ли какой-то способ убрать следы его воздействия на Призрака… и на меня?

– А сам что думаешь?

– Ну-у…

– Способ всегда есть, надо только пораскинуть мозгами. Ну же, давай, включайся.

Алекс попробовал, но результата не получил.

– Не знаю, – сдался он.

– Бедняга, – посочувствовал собеседник. – Как тебя приложило. А что именно тебя напугало в тот момент больше всего?

Алекс принялся перебирать крутящиеся в сознании обрывки воспоминаний: выдающийся ученый… медакадемия… интернатура… статьи, вызывающие восхищение, желание стать таким же успешным, уважаемым, умным, способным решать сложные ситуации играючи, вызывая восторг окружающих, похвалу и почет. И все это так близко, всего два года интернатуры осталось, а потом…

– Эй, вы чего?! – воскликнул он, хватаясь за голову. Подзатыльник, который ему только что отвесили, прервал сплетенную иллюзию.

– Считай это противоядием. Да, хотел бы я встретиться с этим Ол ди Райсом. Такой сильный эффект… – в голосе послышалось восхищение. – Итак, что ты понял? Что было для тебя самым страшным?

Алекс задумался.

– Потерять себя, – наконец ответил он. – Эта иллюзия вытеснила меня настоящего, там как будто тоже был я, но… я не учился в медакадемии, не читал его статьи. Я вообще никогда о нем не слышал. Но эта иллюзия – в нее так легко верилось.

– А почему?

– Потому что я хотел… хотел пойти в медакадемию, но передумал.

– А ты уверен?

– Что? – Алекс растерянно уставился на собеседника.

– Уверен, что ты туда не пошел?

– Ну-у… да… Да что вы мне голову морочите! – рассердился Алекс. – Конечно я туда не пошел!

– А почему ты так уверен?

– Потому что это я о себе знаю точно!

– И что из этого следует?

Алекс задумался.

– А что из этого следует? – наконец спросил он, так и не найдя ответа.

– Нет, все-таки перебор, – вздохнул собеседник. – Ладно, скажи мне, что проще сдвинуть с места – дерево или упавший лист?

– Лист, конечно, – по-прежнему озадаченно ответил Алекс.

– Ну так отращивай корни!

* * *

Легко сказать «отращивай корни», пробормотал Алекс, покинув поляну и перебравшись в пространство собственной памяти. Каменные блоки, чем-то похожие на крепость в сознании Призрака, высились то там, то тут, словно город, созданный из гигантских кубиков. Между ними весело зеленела трава, в синем безоблачном небе носились птицы. Суровая идиллия… которая все-равно чем-то смущала. Всё на месте, тихо, спокойно, но все-же…

В каждым из каменных саркофагов хранилось что-то важное, требующее сокрытия от посторонних глаз. Чтобы уберечь эти воспоминания, Алексу пришлось вытащить их из активной памяти и спрятать прежде всего от себя. Стало ли ему от этого хуже? Ничуть. Даже спокойней стало, потому что многие из них были неприятными. И теперь, чтобы «отрастить корни» ему предстояло собрать воедино то, что он предпочитал забыть.

Но прежде всего он собрался заглянуть под то, чего нет. Этим и занялся.

Никогда прежде он на раскладывал созданные образы на составляющие, никогда не пытался увидеть изнанку своих трудов. И поэтому сильно удивился, когда, настроившись увидеть свое сознание таким образом, получил странное переплетение силовых линий, цветовые пятна и обрывки чего-то непонятного, похожего на клочки материи. Все это выглядело… отвратительно. Понимая, что в таком режиме сроду ничего не найдет, лн вернул все как было и сразу почувствовал себя легче, завалился на траву и, раскинув руки, принялся смотреть в голубое небо… И вскоре заметил, что птицы снуют там не просто так, а наматывают круги вокруг одного конкретного места.

Полный дурных предчувствий, Алекс поднялся и отправился посмотреть на источник беспокойства местной фауны. Им оказался ручей, некогда кристально чистый. Сейчас по камням лениво текла грязная вода с отвратительным запахом. Алекс пошел вверх по течению – и обнаружил дохлого оленя, спустя еще несколько метров – енота и двух ежей, судя по виду, лежащих здесь уже давно. «Да что же тут происходит?!» – подумал он, пробираясь ближе к устью.

Закончился ручей поваленной канистрой со знаком бактериологической опасности, из ржавого бока которой сочилась в воду какая-то дрянь.

Первой мыслью было убрать эту заразу, но Алекс остановил себя, сконцентрировался, настроился на излучение, идущее от канистры, и принялся тщательно сканировать пространство. Результат оказался неутешительным – поблизости обнаружились еще несколько подобных «сюрпризов». Вдали тоже фонило.

– Не понимаю, зачем кому-то это устраивать?! – устало произнес Алекс, опускаясь на траву неподалеку от камня. После долгих и тяжких трудов ему удалось наконец очистить свое сознание от этой заразы. И теперь, чувствуя себя сдутой резиновой уткой, он просто лежал и ждал, когда восстановятся силы.

– Ты не видишь очевидных вещей, – произнес его неизменный собеседник. – Чем ты все это время занимался?

– Порядок наводил.

– А надо было что?

– Что? – Алекс приподнял голову и посмотрел на него озадаченно.

– Не помнишь?

Алекс задумался. Недавняя цель действительно вылетела из головы.

– Не помню, – честно признался он.

– То-то и оно.

Мужчина в хламиде отошел от камня, прошелся по поляне, глядя под ноги и, наконец, поднял что-то и бросил Алексу.

– Держи.

Маленький серый камушек круглой формы уютно лег в ладонь. Мягкое тепло побежало по телу. Алексу стало так хорошо и спокойно, что он невольно закрыл глаза… и заснул.

Это был правильный сон, исцеляющий, спокойный. Сон, дарующий понимание, собирающий вместе разрозненные кусочки души. Сон, открывающий ворота башен, пропускающий внутрь любых крепостей…

Алекс открывал замки собственных блоков, призрачной тенью бродил внутри каменных кубов, прячущих за своими стенами воспоминания разных периодов жизни. Смотрел, вспоминал и постепенно снова становился самим собой…

* * *

Когда он проснулся, в палате царил полумрак. Призрак по-прежнему спал. По другую сторону от кровати с журналом в руках сидела Ольгерда.

– У вас все в порядке? – спросила она, отводя взгляд.

Не безнадежна, – подумал Алекс, – быстро учится.

– Да. А что?

Девушка замялась, но потом все-таки пояснила:

– Вы так долго спали. Я уже хотела разбудить, вдруг чего… Но заведующий не разрешил. Сказал, чтобы просто наблюдала.

Мысленно поблагодарив заведующего за то, что не дал помешать, Алекс поднялся и подошел к кровати.

– Как он?

– Нормально. Всего пара препаратов осталась… Знаете, это невероятно, что он до сих пор жив. Я так боялась…

Алекс почувствовал, как увеличивается градус ее эмоций и поспешил остановить:

– Еще ничего не закончилось.

– Ой, а давайте я вам поесть принесу, – предложила девушка. – Вы же наверняка проголодались.

– Позже, – ответил Алекс, совершенно не чувствуя себя голодным. К тому же, ему сейчас и без того было чем заняться. – Если вам не нужно никуда идти, просто посидите тихо.

Он пересел на уже знакомый стул около кровати.

– О, я поняла, – произнесла Ольгерда. – Работайте спокойно. Если что – я рядом.

Алекс хмыкнул. Вот в чем он точно сейчас не нуждался, так это в ее поддержке. Но все-равно стало приятно.

В этот раз токсичное воздействие доктора Райса уже не имело над ним такой силы. Он точно знал, что никогда не учился в медакадемии. И у него не было собаки Тары, сбитой машиной у самого дома, умирающей у него на руках, Он никогда не бросал беременную жену (с ума сойти, какая странная фантазия у этого доктора) и никогда не был неудачником. Разве что… Едва он позволил себе усомниться, как ладонь опалило такой яростной болью, что Алекс вскрикнул – и морок исчез. Не был он никогда неудачником. Не был – и точка! Да ему всю жизнь все завидовали, потому что и дом у него – лучше не бывает, и денег – не сосчитать, и жена – супермодель… Еще одна вспышка боли – и морок снова разлетелся в клочья, теперь уже окончательно.

Сознание прояснилось. Алекс увидел, что стоит у самой границы покореженной земли. Дальше, до самой крепости, вздымались ввысь огромные земляные комья. Здесь не было яда, лишь пустота и смерть чужого жизненного пространства. Нужно было как-то выровнять и снова вдохнуть в него жизнь.

Алекс задумался, глядя на останки того, что когда-то было живым, зеленым и ровным (а он почему-то был уверен, что все было именно так). И начал медленно, словно стрелку часов, прокручивать время назад. В начале ничего не происходило, лишь мертвый ветер витал меж комьев земли, сдувая пыль с засохших вершин… Затем пространство содрогнулось, огромные глыбы взлетели в воздух, слились воедино, притягивая к себе клубы пыли… и осели обратно, на глазах покрываясь травой… Да, он оказался прав – раньше здесь зеленел луг.

Алекс огляделся – лакированный ботинок с огрызком ноги тоже исчез, поглощенный временем.

Путь к крепости оказался свободен.

Алекс постоял еще немного, глядя на нее издалека, затем медленно пошел к воротам. Гриф на вершине стены ожил, заклекотал, шевельнул крыльями, но остался на месте.

«Кто же все-таки тебя создал?» – произнес Алекс, проведя ладонью по металлу ворот. Выбоины и царапины покрывали некогда гладкую поверхность хаотичным узором.

Вскрывать блок Алекс не стал, постоял рядом с крепостью, пытаясь уловить след создавшего ее человека. Прислонился к каменной стене. Постоял, послушал, да так и ушел ни с чем.

Крепость не желала открывать свои секреты. Алекс не торопился, всему свое время. Несмотря на оставшийся без ответа вопрос, он покидал пространство удовлетворенным – теперь оно снова стало живым.

Когда он вернулся, они с Ольгердой съели по паре сэндвичей, и он отправил девушку отдыхать, клятвенно пообещав, что никуда не влипнет и будет спать до утра как младенец.

Утром Призраку должны были отменить последние препараты.

Спал Алекс беспокойно. Он ходил по пустым комнатам старого заброшенного дома, что-то искал и не находил…