Читать книгу Тёмные улицы - Сайра Вервольф - Страница 11

***

Мадам Легран. Рисунок неизвестного поклонника на стене сожжённого особняка.

В салоне мадам Легран никогда не зажигали электрический свет и строго следили чтобы солнечные лучи не проникали в помещение через тяжёлые бархатные шторы цвета глубокой чёрной ночи, не знавшей звёзд и не помнившей Луны. Хозяйка, прозванная за глаза Паучихой, не признавала ничего, кроме свечей в канделябрах.

– Здесь главное – атмосфера. Ты только послушай… Свечи… Звучит намного романтичнее всяких там светильников и лампочек вместе взятых.

– Завязывай с романтикой и отвечай на поставленный вопрос.

Змей презрительно скривил губы и отмахнулся от плавающих в полутёмной комнате клубов дыма. Чего он терпеть не мог, так это недосказанности и непонятных намёков. «Иди туда, не зная куда. Принеси то, не зная что». Сказочки для богатых «кошельков», не наделённых умом. Да и зачем ум, когда всё можно купить за звенящую монетку или зелёные хрустящие бумажки? В этом мире можно купить всё, что душе угодно, было бы желание. А средства найдутся или отнимутся у доверчивых простаков.

– Какие мы холодные и злые. Тебя скорпион в хвост укусил или кошка чёрная дорогу перебежала?

Паучиха затянулась сигаретой и лениво откинулась на спинку мягкого кресла, ничем не выдавая удивления от появления Царя нагов в её скромном логове, служившем одновременно местом работы и отдохновения от суеты города. Где жила мадам не знал никто. Тайна эта хранилась столь тщательно, что любого, пытавшегося проникнуть в её глубины, ждало наказание в лице иронично улыбающихся стражей правопорядка, уводящих слишком любопытных экземпляров в «обезьянники» на пару недель. Да ещё и штраф с большим количеством нулей в конце квитанции отбивал всякую охоту к игре в детективов.

– Зачем быть таким серьёзным, Царь?

– Походи с моим проклятием и посмотрим, как у тебя будут обстоять дела с весельем и шутками.

– Не имею ничего против, мой хороший. – Тонкие бледные пальцы с чёрными волосками на костяшках скользнули по красной скатерти стола и схватили руку Змея цепкой хваткой. – Да не дёргайся ты так, – Паучиха сложила губы в подобии улыбки при виде того, как дёрнулся наг от её прикосновения. – Должна же я видеть с чем мне придётся работать?

– Когда-нибудь я тебя убью.

– Мне расценивать это как комплимент или обещание?

– И то и другое. Работай, тварь.

Мадам театрально вздохнула, но предпочла не озвучивать в слух потаённые мысли в отношения Змея. Ещё не время раскрывать карты и бросать их в лицо противника. Игра началась и сейчас очередь мадам выходить на сцену и разыгрывать заранее выученную роль. А мысли? Так читай их сколько пожелаешь. Мадам давно научилась делить их пополам. Сокровенное – спрячь. Неважное – на виду. Спасибо бывшему любовнику, научил на свою голову. Мир его праху.

«Я ещё заставлю тебя поплакать, Царь. Много горьких слёз ты прольёшь, прежде чем догадаешься в чём дело. Но меня ты уже достать не сможешь».

Нить, протянувшаяся от мужчины, поражала воображение. Это сколько ненависти нужно копить в сердце, чтобы так проклясть? Тугая, натянутая до предела, звенящая гитарной струной от прикосновений, сотканная из боли, слёз и душевных страданий. Кого же ты так сильно обидел, Змей? Отвергнутая любовь или рогаты муж?

Ай, какая красота! Аж дух перехватывает от мастерства сотворившего такое. Жаль, не отследить хозяина проклятия. Как бы не бычилась мадам Легран, а силёнок то у неё раз два и обчёлся. Атмосфера, вот что главное. Дай людям красивое имя, покажи пару трюков и они твои с потрохами. Дифирамбы в твою честь, лобызания рук и ног, битьё в грудь: «Она самая сильная!». Что ещё для счастья надо?

Атмосфера. Тысячи раз атмосфера. Когда-нибудь он поймёт. Но не сейчас, не сейчас.

Брошенный украдкой взгляд в сторону Змея подтвердил надежды мадам: купился, купился, гадёныш! Поверил разыгранному спектаклю.

– Чем ты готов расплатиться со мной, Царь?

Надежда, неприкрытая и такая… безумная, отчаянная. Злая и мрачная, острая как осколки битого стекла. Прикоснись и поранишься, истечёшь кровью. Отдашь то, что попросит. И не спросишь зачем, во имя чего? А стоит ли? Наверное, стоит. И нужно и важно.

Призраки прошлого тенями отразились на красивом лице мужчины и застыли в глубине глаз. Паучиха довольно улыбнулась. Вот и всё. Попался в паутину и не выкарабкаешься. Не захочешь выбираться на волю, на свет. Навеки останешься в сетях безвольной жертвой любви.

– И долго мы будем молчать? Моё время – золото.

– Ты… Ты знаешь как помочь? – Не голос. Хрип смертельно раненого зверя. Ну что за восхитительная, будоражащая красота сердечных мук?

– На неправильно поставленные вопросы я не отвечаю.

– Отвечай!

Бледная рука тенью мелькнула в воздухе. Змей не успел шелохнуться как цепкие пальцы сжали горло. Глаза человека, нет, не правильно, глаза паука, фасеточные, чёрные оказались напротив глаз мужчины.

– Не смей повышать на меня голос на моей территории, ящерица безногая, – Гнев, ледяной как сама смерть, разливался в маленькой комнатке. Кто бы мог подумать что Паучиха способна на проявление человеческих чувств? – Мне плевать кто ты там. Здесь ты – такой же, как тысячи других жалких и никчёмных людишек, шныряющих по улицам в поисках надежды. Никто не помешает лишить тебя последних её крупиц. Ты меня понял?

– Да… Прости. – чуть слышно прошептал Змей.

Мадам не поверила в раскаяние нага, но предпочла вернуться на своё место.

– Твоя цена?

– Жизнь за жизнь, Царь. Жизнь за жизнь.

– А по другому…?

– А по другому никак. – Сигаретные клубы дыма зазмеились по комнате, размывая очертания тела Паучихи. – А теперь убирайся и приходи, когда будешь готов платить.

Он ушёл. Хотелось свернуть Паучихе шею, но нельзя. Пока нельзя. Они ещё поговорят по душам и расставят все точки над «и». В данный момент тварь нужна. А что будет в будущем знает один лишь Создатель. Но он молчит. Опять или снова?

Как же больно. Больно и противно до омерзения от собственной слабости. Что с тобой, мадам Легран? Струсила? Пожалела? Вспомнила о былом? Так получай по заслугам. Скули, вой, живи. Но помни. Навеки помни, пока жива.

Не прогнала, не отказала. Помогать тому кого поклялась погубить? Верх мазохизма. Да что Змей о себе возомнил? Почему он смотрит на неё как на ничтожество? Кто дал ему право ТАК смотреть? Что сделала она, чем заслужила такой взгляд? Тем, что родилась нелюдем? А сам то он кто? Ангелочек с белоснежным крыльями? Такая же тварь, только опаснее.

Он, он один во всём виноват. Ненавистный Змей. Из-за него мадам стала такой какая она есть сейчас. Злобная, ненавидящая, презирающая.

– Ты заплатишь. Ты за всё мне заплатишь, высокомерная сволочь… Ублюдок… Ненавижу!

Смех сквозь слёзы. Ненависть вперемешку с безумием. Любовь как желание обладать. Любовь как желание владеть, безраздельно владеть душой и телом. Наслаждаться властью над другим. Сломать и слепить из сломанного послушную куклу. Что может быть лучше такой любви? Повиноваться хозяину, ловить его восхищённые взгляды, слушать каждое слово и поддакивать. Это – настоящая любовь. Как они этого не понимают? Как смеют осуждать?

– Ненавижу!

Кто-то любил тебя, Паучиха? Кто-то мечтал о тебе? По-настоящему, по-человечески? Кто-то открывал навстречу тебе сердце и дарил свои мечты? Нет. Тысячу раз нет. Так почему сейчас вы вините мадам в бессердечии?

Когда весь мир против тебя – ты тоже против мира. Но как же хочется любви и ласки. Почему? За что? Чем она хуже? Идеальное человеческое тело, пробуждающее порочные мысли. Глубокие завораживающие глаза. Да, пришлось приспособиться к гнилому человеческому миру и облачить себя в человеческую личину. Но это стоило того! Все потраченные усилия, ночи без сна дали головокружительный результат.

И всё зря. Любви как не было так и нет. Есть похоть, желание. Но не любовь и даже не нежность. А значит в груди снова будет взрываться новая волна ненависти.

– Ты в ответе за тех кого приручил, Змей. Ты в ответе.

Пробирающий до костей хохот. Жуткий и отвратительный, как и сама мадам Легран. Сколько угодно читай мысли и сверли звериными глазами. Ничего у тебя не выйдет.

– Ты создал чудовище, Змей. Ты его создал.