Читать книгу Русский исторический анекдот: от Петра I до Александра III - Сборник - Страница 6

Однажды Педрилло был поколочен кадетами Сухопутного Шляхетного корпуса. Явившись с жалобою к директору этого корпуса барону Люберасу Педрилло сказал ему:

– Ваше Превосходительство! Меня обидели бездельники из этого дома, а ты, творят, у них главный. Защити же и помилуй! [92, с. 138,]

Педрилло дал пощечину одному истопнику, и за это был приговорен к штрафу в три целковых.

Бросив на стол вместо трех шесть целковых, Педрилло дал истопнику еще пощечину и сказал:

– Ну, теперь мы совсем квиты. [92, с. 139.]

Жена Педрилло была нездорова. Ее лечил доктор, спросивший как-то Педрилло:

– Ну что, легче ли жене? Что она сегодня ела?

– Говядину, – отвечал Педрилло.

– С аппетитом? – любопытствовал доктор.

– Нет, с хреном, – простодушно изъяснил шут. [92, с. 140.]

Василий Кириллович Тредиаковский, известный пиит и профессор элоквенции, споря однажды о каком-то ученом предмете, был недоволен возражениями Педрилло и насмешливо спросил его:

– Да знаешь ли, шут, что такое, например, знак вопросительный?

Педрилло, окинув быстрым, выразительным взглядом малорослого и сутуловатого Тредиаковского, отвечал без запинки:

– Знак вопросительный – это маленькая горбатая фигурка, делающая нередко весьма глупые вопросы. [92, с. 140–141.]

Генерал-лейтенант А. И, Тараканов в присутствии Педрилло рассказывал, что во время Крымской кампании 1738 года даже генералы вынуждены были есть лошадей.

Педрилло изъявил живое сожаление о таком бедствии, и генерал в лестных выражениях благодарил шута за его участие.

– Ошибаетесь, ваше превосходительство, – отвечал Педрилло, – я жалею не вас, а лошадей. [92, с. 147.]

В Одном обществе толковали о привидениях, которых Педрилло отвергал положительно. Но сосед его, какой-то придворный, утверждал, что сам видал дважды при лунном свете человека без головы, который должен быть не что иное, как привидение одного зарезанного старика.

– А я убежден, что этот человек без головы – просто ваша тень, господин гоф-юнкер, – сказал Педрилло. [92, с. 154.]

Когда Педрилло находился еще в Италии, один сосед попросил у него осла. Педрилло уверял его, что отдал осла другому соседу, и сожалел, что просивший не сказал о своей надобности прежде. Пока они разговаривали, Педриллин осел закричал.

– А! – молвил сосед, – твой осел сам говорит, что он дома и что ты лжешь.

– Как же тебе не стыдно, соседушка, верить ослу больше, нежели мне, возразил шут. [92, с. 154.]

Один флорентийский итальянец, обокрав сочинение тамошнего писателя г<осподина> Данта и наполнив собственное сочинение его стихами, читал свое мастерство Педрилло. Шут при каждом украденном стихе снимал колпак и кланялся.

– Что вы делаете, г<осподин> Педрилло? – спросил мнимый автор.

– Кланяюсь старым знакомым, – отвечал Педрилло. [92, с. 155.]

Герцог Бирон для вида имел у себя библиотеку, директором которой назначил он известного глупца.

Педрилло с этих пор называл директора герцогской библиотеки не иначе как евнухом. И когда у Педрилло спрашивали: «С чего взял ты такую кличку?» – то шут отвечал: «Как евнух не в состоянии пользоваться одалисками гарема, так и господин Гольдбах – книгами управляемой им библиотеки Его Светлости». [92, с. 147–148.]

Быв проездом в Риге, Педрилло обедал в трактире и остался недоволен столом, а еще больше – высокой платой за порции. В намерении отмстить за это он при всех спросил толстого немца-трактирщика:

– Скажи-ка, любезный, сколько здесь, в Риге, свиней, не считая тебя?

Взбешенный немец замахнулся на Педрилло.

– Постой, братец, постой! Я виноват, ошибся. Хотел спросить: сколько здесь, в Риге, свиней с тобою! [92, с. 143–144.]

На одном большом обеде против Педрилло сидел один придворный, известный мот, проюрдонивший все свое состояние. Слыша чье-то замечание, что придворный этот ничего не кушает, шут возразил: – Что ж тут мудреного? Он уже все свое скушал! [92, с. 144.]

Педрилло, прося герцога Бирона о пенсии за свою долгую службу, приводил в уважение, что ему нечего есть. Бирон назначил шуту пенсию в 200 рублей.

Спустя несколько времени шут опять явился к герцогу с просьбою о пенсии же.

– Как, разве тебе не назначена пенсия?

– Назначена, Ваша Светлость! и благодаря ей я имею что есть. Но теперь мне решительно нечего пить.

Герцог улыбнулся и снова наградил шута. [92, с. 149.]

Поваренок, украв с кухни Педрилло рыбу, уносил ее под фартуком, который был так короток, что рыбий хвост торчал из-под него наружу. Увидев это, Педрилло кликнул вора:

– Эй, малый! Коли вперед вздумаешь красть, то бери рыбу покороче или надевай фартук подлиннее. [92, с. 149.]

Брат жены Педрилло, выдав дочь замуж, просил Педрилло не сухо принять нового родича.

Педрилло выпросил у Густава Бирона часа на два пожарную трубу Измайловского полка и, установив ее как раз против двери, в которую должен был входить новый родич, наполнил заливной рукав водой.

Лишь только гость показался в дверях, Педрилло собственноручно отвернул все клапаны заливного рукава и окатил гостя с головы до ног.

– Скажи же тестю, что я исполнил его желание и принял тебя, как видишь, не сухо. [92, с. 150–151.]

Граф Вратислав, цесарский посол при русском дворе, любил кичиться своими предками. Заметив это, Педрилло сказал ему однажды в присутствии большого общества:

– Тот, кто хвалится только одними предками, уподобляет себя картофелю, которого все лучшее погребено в земле. [92, с. 151.]

Отобедав однажды в соседнем трактире, Педрилло хватился, что С ним нет кошелька, и просил трактирщика обождать уплату до следующего раза. Но трактирщик был неумолим и снял с Педрилло верхнее платье, которое оставил у себя в залог.

Педрилло решился отомстить. В этих видах он, квартируя рядом С трактиром, начал прикармливать трактирную птицу: кур, цыплят, гусей и индеек. И когда птица эта, привыкнув захаживать к Педрилло, была вся в сборе у шута, он ощипал с нее все перья и в таком виде отпустил кур, цыплят, гусей и индеек домой. Трактирщик взбесился.

– Я поступил с ними точно так, как ты со мною, – говорил в свое оправдание шут. – Я потребовал с них денег за месячный корм. Они не могли заплатить – и я снял с них верхнее платье. [92, с. 152.]

В Петербурге ожидали солнечного затмения. Педрилло, хорошо знакомый с профессором Крафтом, главным петербургским астрономом, пригласил к себе компанию простаков, которых уверил, что даст им возможность видеть затмение вблизи; между тем велел подать пива и угощал им компанию. Наконец, не сообразив, что время затмения уже прошло, Педрилло сказал:

– Ну, господа, нам ведь пора.

Компания поднялась и отправилась на другой конец Петербурга. Приехали, лезут на башню, с которой следовало наблюдать затмение.

– Куда вы? – заметил им сторож. – Затмение уж давно кончилось.

– Ничего, любезный, – возразил Педрилло, – астроном мне знаком – и все покажет сначала. [92, с. 155–156.]