Читать книгу Человек в искусстве экспрессионизма - Сборник, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 2

Экспрессионизм все еще плохо изучен. Слишком много приблизительных представлений и сомнительных квалификаций, попыток механически уравнять его с другими направлениями XX века или рассматривать его значимость лишь в аспекте стилистики. Туманными остаются и исторические судьбы экспрессионизма. Сильны тенденции числить его как нечто актуальное столетие назад, а ныне исчерпанное, напоминающее себя лишь несдержанностью эксцентрических проявлений. Можно утверждать, однако, что изучение экспрессионизма требует масштаба и коллективной воли. Сошлемся на целенаправленную работу большой группы исследователей Института мировой литературы и ученых других институтов, возглавляемой П. М. Тонером. Вышедший в свет в 2008 году «Энциклопедический словарь экспрессионизма» стал энергичной и отважной попыткой обозначить и суммировать характерные черты этого направления. Были рассмотрены проявления экспрессионизма в театре, литературе, изобразительном искусстве, музыке, кино. Интересно интерпретированы темы природы, города, любви, борьбы света и тьмы. По-новому предстали национальные варианты экспрессионизма.

Все это не исключало, а скорее, подразумевало, учитывая специфический жанр энциклопедического словаря, проблемную разработку исторических, художественных психологических аспектов экспрессионизма. Должен был получить продолжение начавшийся относительно недавно процесс пересмотра восприятия экспрессионизма как исключительно стилистического явления, имеющего известный набор формальных признаков. Стало особенно актуально понимать, с какими гуманитарными сферами связан мир идей и чувств экспрессионизма. Какие социальные ситуации вызывают реакцию творцов этого движения? И конечно, каковы идеалы экспрессионизма, имея в виду то обстоятельство, что многие исследователи до сих пор сводят их к фатальной разрушительности и ничем не сдерживаему порыву.

Много вопросов, много различий в позиции исследователей. И все же очевидно, что экспрессионизм невозможно рассматривать вне европейского гуманитарного контекста. Именно это стало для участников труда «Человек в искусстве экспрессионизма» важнейшим отсчетом.

Настоящее издание – о ЧЕЛОВЕКЕ, главной эстетической категории в поэтике экспрессионизма. Ибо проблема судьбы ЧЕЛОВЕКА и ЧЕЛОВЕЧЕСТВА, заявленная экспрессионистским творчеством как никаким другим, оказалась актуальной и позднее, особенно после пережитого фашистского нашествия и невосполнимых человеческих потерь Второй мировой.

Не стремясь к всеохватности, мы начали размышлять, в какой мере связаны между собой экспрессионизм и романтизм, натурализм, символизм, постимпрессионизм. Речь шла о синтетической природе экспрессионизма, о его истоках, а иногда и укорененности в отличных друг от друга творческих тенденциях. Возможно, иногда гипотезы в этих сопоставлениях и раздумьях превалируют в нашем издании над строгой системой доказательств. Но мы сознательно шли на это, пытаясь дать простор различным интерпретациям экспрессионизма как явления.

В труде «Человек в искусстве экспрессионизма» демонстрируется оригинальное присутствие последнего в различных пластах европейской художественной культуры. С ней в немалой степени связана стадиальность экспрессионистских исканий. Сегодня, когда в европейском масштабе осознается роль, оригинальность и значимость в демоническом символизме Врубеля, гиперболах Мунка и провидениях Ван Гога экспрессионистского начала, стало ясно, что они не только обнаружили плодотворность союза символизма и экспрессионизма, но и утвердили новую меру энергетики искусства.

Естественно, демонстрируя роль традиции как одного из источников экспрессионизма, невозможно забыть, что он был связан с крупнейшими потрясениями человечества – переходом от XIX к XX веку, двумя мировыми войнами и революционными катастрофами. Но даже вне непосредственной зависимости от этих событий, преодолевая сентиментальность и описательность, он стал одним из решающих факторов выхода искусства и литературы на новые рубежи выразительности. В отличие от таких течений, как кубизм, футуризм, дадаизм, соотношение с которыми экспрессионизма в нашем коллективном исследовании рассматривается в разных вариантах, экспрессионизм оказался не локальным явлением, но заметно повлиял на разные по характеру поиски.

Что-то решительно опровергая, как, например, академическую равномерность, безучастность повествования, заботу о ничем не омраченном благоденствии, экспрессионизм выдвигает на первый план конфликтность бытия. Пытаясь понять, какие эмоционально-философские и структурные перемены в образах, пластике, литературной речи это стимулирует, мы не хотели отделять образ человека, страдающего от драматических виражей окружающего мира и от своего собственного несовершенства, но и от идеалов человечности, братства и всеобщего счастья.

Исследование, с которым мы хотим познакомить читателя, обращено к человеку (повторим) – главному мотиву эстетической категории в искусстве экспрессионизма. Тема эта простирается в авторских разработках от переживания «маленького» человека до судеб отдельных наций и всего Человечества. Многое свидетельствует о том, что искусство экспрессионизма не сводится только к апокалиптическим видениям и страданиям мятущейся души (именно такая характеристика была распространена в советском искусствознании). Мировым открытием стала проникнутая своеобразной одухотворенностью поэтическая лирика экспрессионизма, впитавшая в себя традиции романтизма и символизма, интереснейшие пропозиции в архитектуре, цветовые открытия художников «Моста», новые звуковые миры Скрябина и композиторов нововенской школы.

Такое расширение диапазона влияет на укрепление синтетичности экспрессионизма, ощущение его мобильности и укорененности в художественной культуре. В экспрессионистском образе мира, в котором высокие порывы и экстатические взлеты порой трудно отделить от ощущения вселенской драмы и человеческого одиночества, раскрываются и шокирующе открытый, и изменчиво-потаенный лики человека. Это может включать моменты и психической деформации, и экстатического проявления чувств. И хотя не все художественные и философские концепции человека и мира, предложенные экспрессионистами, выдержали испытание временем, были в них свои провидения, которые нельзя игнорировать, размышляя о судьбах искусства в нашу эпоху.

В композиции коллективной монографии мы старались придерживаться принципа стадиальности. После нескольких вводных теоретических статей следуют акценты предэкспрессионизма. Далее читатель найдет анализ зенитного для экспрессионизма периода 1910–1920 годов. Завершается книга разделом, посвященным искусству и судьбам экспрессионизма второй половины XX века.

Экспрессионистское искательство охватило различные сферы художественной культуры. И в последние десятилетия XIX века, и в последующее столетие его мощное и оригинальное звучание и умение вступать в синтез можно найти в литературе, театре, изобразительном искусстве, музыке, кино. Хотя в каждой из этих областей экспрессионизм был доминантой лишь в определенный отрезок времени, на самом деле его исторические заявки и опровержения, впечатляющая энергетика, его посыл в будущее должны быть осмысленны как явления большого радиуса.

В работе над коллективной монографией приняли участие ученые из многих научных центров разных городов России. По нашему замыслу, многоголосию экспрессионизма должно ответить многоголосие мысли ученых.

Автор концепции и составитель труда

«Человек в искусстве экспрессионизма», доктор искусствоведения Ирина Никольская