Читать книгу Москва-Пекин. Сборник к 100-летию образования союза ССР - Сборник - Страница 44

Конституция РСФСР 1918 года, разработанная под эгидой В.И. Ленина, с одной стороны, утвердила принцип права на национальное самоопределение и региональную автономию с особым укладом и этническими компонентами, а с другой – приняла федерализм как форму государственного устройства, окончательно утвердив тем самым национальный федерализм Советского Союза. С принятием Конституции 1924 года, а затем Сталинской Конституции 1936 года и Брежневской Конституции 1977 года национальный федерализм получил дальнейшее географическое расширение и дальнейшую организацию. Однако его природа как инструмента переходного периода существенно не изменилась. Именно в этом смысле Даниэль Элазар характеризует советский национальный федерализм как «федерализм как средство достижения цели».[282] Само построение национального федерализма преследовало две цели: во-первых, помочь всем народам, включая наиболее слабые этнические группы, достичь экономического процветания, политической свободы и культурного развития при сохранении максимально возможного единства СССР; во-вторых, устранить этнические различия и интегрировать народы в новую, исторически более высокую общность – советский народ. – советский народ. В процессе достижения целей первого этапа был реализован принцип права на национальное самоопределение путем закрепления в статьях 3 и 4 Конституции 1924 года, статьях 15 и 17 Конституции 1936 года и статьях 70 и 72 Конституции 1977 года соответственно положения о суверенитете национальных советских республик и права на выход из Союза. Это, по сути, также послужило правовой основой для роспуска Союза. В то же время Советский Союз проводил этническую политику по созданию новых этнических административных единиц и их территориальному оформлению на основе языкового распределения с целью создания региональных автономий со специфическим образом жизни и этническим составом. Это, по сути, способствовало развитию и укреплению этнического самосознания народов. Таким образом, право на национальное самоопределение и региональные автономии со специфическими обычаями жизни и этническими компонентами – инструменты, на которые опирается этнический федерализм на пути к национальной интеграции, – сами по себе также способны порождать чувство обособленности.

В.И. Ленин и его преемники в СССР всегда были трезвы и бдительны к этой сепаратистской силе. Однако, с одной стороны, в социалистической традиции национальный вопрос всегда был подчинен вопросу рабочих, как утверждал К. Маркс в «Коммунистическом манифесте»: «Как только будет устранена эксплуатация человека человеком, за ней последует эксплуатация нации нацией»[283], а В.И. Ленин подчеркивал, что «национальный вопрос» является подчиненным только по сравнению с «рабочим вопросом». Национальный вопрос» подчинен только «вопросу рабочих»»[284]. С другой стороны, в первые годы существования режима большевистские лидеры, ставившие безопасность российской социалистической революции в зависимость от возникновения мировой революции, с оптимизмом смотрели на своевременную помощь мировой социалистической революции и будущее развитие российской революции, всегда ожидая автоматического решения национального вопроса в короткий срок в результате реализации социализма. Ожидая, что цель социалистической национальной интеграции будет вскоре достигнута, национальный федерализм подчеркивал свою инструментальную ценность как средства достижения конечной цели, одновременно скрывая и размывая присущие ей противоречия. Однако, когда эта оптимистическая фантазия была окончательно разбита политическими реалиями России и мира, это прервало полное решение проблемы рабочих и сопутствующего ей национального вопроса. Тогда, даже если бы сталинская конституция провозглашала установление социализма, а брежневская – формирование новой исторической общности советского народа, дистанция между декларацией на бумаге и национальным вопросом на практике становилась бы все более отдаленной, а сепаратистские силы, заложенные в двух основах национального федерализма, – все более выраженными.

Ричард Пайпс отмечает, что решение Лениным этнической проблемы в СССР, до того как силы экономического прогресса окончательно устранили этнические различия и тем самым превратили Советский Союз в унитарное государство, заключалось в том, чтобы сделать «широкие уступки меньшинствам в вопросе культуры, несколько, в основном формальных уступок в вопросе государственности и совсем никаких уступок в вопросе партийной организации». Никаких уступок». [285]Фактически, во время существования Советского Союза единственным источником силы и гарантией сохранения Союза, подавления сепаратистских тенденций его национальной основы, и в частности запрета на использование права выхода, была демократическая централистская коммунистическая партия, миссией которой была ликвидация эксплуатации трудящихся и национального угнетения. Позиция В.И. Ленина в отношении организации партии, как до, так и после революции, всегда была твердой и ясной, с твердой приверженностью принципам демократического централизма, железной дисциплины и строгой подотчетности отделений партии центру власти. Уже при основании партии В.И. Ленин изложил свои основные идеи демократической централистской партии, выступив против развала партии, основанной на национальных организациях, и в споре с Мартовым об определении членства в партии. После Октябрьской революции в резолюции об организации, принятой на VIII съезде партии, принцип демократического централизма в организации партии был уточнен и подчеркнут: «Должна быть единая и централизованная коммунистическая партия…… Коммунистическая партия Российской Федерации». Все постановления Коммунистической партии Российской Федерации и ее руководящих органов должны выполняться безоговорочно всеми отделениями партии, независимо от их этнического состава». [286]С созданием СССР и расширением его географии принцип демократического централизма в партии был сохранен, а вместе с ним и расширен. Только в ходе горбачевских реформ Центральный комитет КПСС одобрил создание независимой Коммунистической партии РСФСР, что ознаменовало окончательный распад демократической централистской партии Советского Союза. Таким образом, когда в начале 1990-х годов сама партия отделилась от своей централистской структуры, советские национальные республики пришлось ликвидировать.

Напряженность, присущая советскому национальному федерализму, была заложена в теоретической логике его собственного институционального строительства, и эта внутренняя напряженность стала конечной причиной развала Союза ССР. Этнический федерализм был переходным инструментом, который должен был упразднить себя в процессе достижения конечной цели национальной интеграции. В то же время право на самоопределение народов и региональные автономии с их специфическими привычками и этническими компонентами, которые являются основой национального федерализма, с одной стороны, являются инструментальными принципами, которые должны соблюдаться для достижения национальной интеграции, но с другой стороны, они содержат в себе силу национального разделения. В отличие от типичной западной федеративной системы, т. е. федеративной республики «со всеми внутренними преимуществами республики и внешней силой монархии», построенной для решения проблемы, с которой сталкиваются все республики: «если они маленькие, они гибнут от внешних сил; если большие, они гибнут от внутренних пороков»[287]. «Неустойчивость советской национальной федерации еще больше подчеркивалась самой целью этой институциональной структуры, которая призывала к стабильности и долговечности федерализма. Саморазрушительный характер советского национального федерализма, и в частности инструментальный и Двойственность показала, что у него не было фиксированной юридической структуры, которая могла бы обеспечить постоянную динамическую поддержку его собственного существования. В конечном счете, этнический федерализм может быть поддержан только принудительной и интегрирующей силой демократической централистской партии, которая либо растворяется на пути национальной интеграции, вызванной подлинным достижением цели социализма, либо распадается в процессе движения к социализму, когда внутреннее напряжение нарушает равновесие ее существования.

(Переводчик: Ван Цзинсюань)