Читать книгу Высоким слогом о тебе, мой Крым 2022 - Сборник - Страница 4

Воистину прекрасен наш союз,

отпетые поклонники сонета!

Нам не с руки слагать печальный блюз,

ведь наша песня далеко не спета!

Был местом первой встречи некий вуз

с прославленным «поющим факультетом»,

где сами музы, и любимцы муз —

все педагоги, барды и поэты!

Сонетной школе двадцать восемь лет,

восьмую сотню разменял сонет —

учёл Лентини тонкий счёт астрала,

сонетную качая колыбель,

знал наперёд, что встретит Коктебель

нас для торжественного Магистрала!

Воистину прекрасен наш союз, —

говаривал, бывало, в щит глазея,

любитель страстный девственных медуз,

богами наречённый быть Тезеем.

Сторонник переменных анакруз

и женских окончаний: «Пиренеи

измерить сапогом я не возьмусь,

а Апеннины, – утверждал, – сумею.

Глазливая потребна мне жена,

когда по зову первому она

любую блажь надменного поэта

резцом ресниц переиначит в твердь».

Огонь и воду переплавят в медь

отпетые поклонники сонета!

Отпетые поклонники сонета!

У нас хлопот сегодня полон рот:

метание каменьев в огород

из катапульт катрена и терцета.

В регистрах всё – от баса до фальцета,

а в ритмах – барыня или фокстрот,

прямой порядок, задом наперёд?

Желудок нынче крепок у рунета.

В прямом порядке видится нам флюс,

его желательно бы перестроить.

К примеру – вот сонет вам стиля рюс…

Катрены сократив, терцеты строить

и – чтоб не волновать, не беспокоить,

нам не с руки слагать печальный блюз.

Нам не с руки слагать печальный блюз,

никчемна скорой помощи карета,

мы неизменно сохраняем вкус

к сцеплению катренов и терцетов.

И вот мы снова дружно держим курс

в Причерноморье на исходе лета,

чтоб укрепить наш дружеский союз,

взаимным вдохновением согретый.

Ничто не остановит нас теперь,

издалека нас манит Коктебель —

как рифма в завершение куплета.

В сонетной школе каждый впрок урок,

в волшебный строй сведём рисунок строк,

ведь наша песня далеко не спета!

Ведь наша песня далеко не спета!

Четырнадцать поэтов вкруг костра

собрались и сплели венок сонетов,

на славу постарались Мастера.

Неправда, что сонет по трафарету

слагается, его репертуар

вмещает все: новаторство и ретро,

как с финишем соединённый старт;

он предназначен для многоголосья,

поэтов и народов, ровно восемь

прошло веков, как покорил он муз.

Плюс двадцать восемь лет сонетной Школе —

(два раза по четырнадцать!) – давно ли

был местом первой встречи некий ВУЗ?

Был местом первой встречи некий вуз?

Эпитет «некий», впрочем, не удачен:

там был Парнас, учёности Эльбрус

и Школа сонетологов – в придачу!

Все те, кто под присмотром строгих муз

четырнадцатистишием захвачен,

образовали творческий союз,

чей бодрый дух поныне не утрачен.

Стремглав промчались двадцать восемь лет,

нас вдохновлял и искушал сонет,

и исподволь воспитывал при этом.

Поклонники четырнадцати строк

закольцевали правильный венок

с прославленным поющим факультетом.

С прославленным поющим факультетом,

справляющим свой славный юбилей,

все вместе мы плетём Венок сонетов —

триумф симпозиумов-ассамблей.

Он – дар Творца, заслуженный трофей

моцартианской гильдии поэтов,

где с неофитом каждый корифей

поделится, шутя, своим секретом.

Гармония сонета словно мелос,

скажу, представ пред истиною смело,

что дружбой с сонетистами горжусь,

как принятый эскадрою кораблик,

вливаюсь я в содружество ансамбля,

где сами музы и любимцы муз.

Где сами музы и любимцы муз?

Строфой к строфе в искомом резонансе

Сонетного венца, как нитью бус,

Сомкнём ряды в соавторском альянсе.

К Волошину приедем без обуз —

На Карадаг, где, словно на Парнасе,

Изведаем воды Кастальской вкус,

Стреножа киммерийского Пегаса.

Постигнем тайны, скрытые в словах,

Рождённых от души, не впопыхах,

Сонетными канонами согретых.

Магический огонь полётных фраз

Пусть каждого коснётся сотни раз,

Все педагоги, барды и поэты.

Все педагоги, барды и поэты,

читатели – студенческая рать,

когда «Литературная газета»

умела на умы страны влиять…

Как воплощенье пушкинских заветов

сонет явил гармонию и стать,

чтоб творчества взыскующих поэтов

своим очарованьем обаять.

МПГУ… Июньский юный ливень,

дыханье жизни, взгляд слегка наивен…

На все вопросы вроде есть ответ.

Канона раздвигаются границы,

в единый том слагаются страницы:

сонетной школе двадцать восемь лет.

Сонетной школе двадцать восемь лет.

как будто книгу мы перелистали,

как будто в дом вернулся монумент,

умаявшись стоять на пьедестале.

Остра строка сонета, как стилет,

отлитый из легированной стали

и начертавший надпись на скале

о том, что истину не там искали.

Земли, милей, чем Крым, на свете нет,

недаром Дом поэтом здесь построен, —

порывов творчества приоритет,

изысканно-радушен, светел, строен

и как-то по-волошински просторен.

Восьмую сотню разменял сонет.

Восьмую сотню разменял сонет,

вобрав красоты песенного края;

страмботто сицилийских кастаньет

в его строках звучит, не умолкая.

Эпоха Возрождения. Рассвет.

Великий Дант созвучьями играет.

Ему без Беатриче счастья нет,

без Лауры Петрарке не до рая.

Мицкевич, Пушкин посетили Крым,

признав его святилищем своим,

из лона моря – розовым кораллом.

Канон сонета создан на века.

Да не замрёт нетленная строка!

Учёл Лентини тонкий счёт астрала.

Учёл Лентини тонкий счёт астрала:

рассчитанную музыку стиха,

соединив с мелодией хорала,

он знал: во искупление греха

повсюду от Палермо до Урала

напишут кучи, груды, вороха

стихов, но, чтобы сердце замирало, —

не отыскать, всё больше чепуха

из-под пера ложится на бумагу…

Но пишут – не допишут эту сагу

трувер и бард, гусляр и менестрель

по-русски, по-французски, на латыни

по образцу, что сплёл для нас Лентини,

сонетную качая колыбель!

Сонетную качая колыбель,

нотариус, что также слыл эстетом

в Палермо, предложил поэтам цель:

соединять катрены и терцеты.

Была весна, стучала с крыш капель

и ей рифмовка вторила дуплетом,

ласкала сицилийская свирель,

дитя, поистине, добра и света.

Перевалив за восемь сотен лет,

не постарел, а возмужал атлет.

Как бриг, преодолев шторма и мель,

и, будучи к гармонии кормилом,

на Киммерию курс свой устремил он,

знал наперёд, что встретит Коктебель.

Знал наперёд, что встретит Коктебель

наследников Петрарки и Прешерна.

Пускай строфа порой несовершенна,

но мысль чиста, как жаворонка трель.

Когда звенит по лужицам апрель,

венки сонетов множатся безмерно…

Венок есть мироздания модель —

фантастика, достойная Жюль-Верна!

Сонет в России – больше, чем сонет:

в нём тайнопись цветка, звезды, кристалла,

технического фокуса в нём нет,

и Киммери_́я древняя созвала

поэтов-сонетистов на совет —

нас, для торжественного Магистрала!

Нас для торжественного Магистрала

расставил Карадага властелин,

отчалим мы от звёздного причала

и растворимся в таинстве глубин.

Добудем сердолики и кораллы

со дна морского, с призрачных вершин

сойдя, соединим конец с началом —

венок симпозиумов завершим!

Вдаль устремляет взгляд седой Волошин.

Кто встанет рядом с ним? Кто сдюжит ношу?

Дела? Заботы? Не под силу груз?

Служить Сонету, жить им – разве мало!

Чтобы под крымским небом прозвучало:

воистину прекрасен наш союз!