Читать книгу Морбакка - Сельма Лагерлеф, Сельма Лагерлёф - Страница 9

Поездка в Стрёмстад
Подарок на память

Оглавление

И вот они распрощались с г-жой Стрёмберг и с Маленькой Морбаккой. Дети запаковали свои бесценные ракушки, взрослые заперли свои чемоданы. И сейчас все поднимутся на борт парохода, который увезет их прочь от Стрёмстада.

На пристани столпилось множество народу. Не только капитан Стрёмберг, и лодочная команда, и прочие знакомые курортники, но еще и огромное количество других людей.

– По-моему, тут собрались все здешние лоцманы, капитаны и рыбаки, – сказал один из господ, которые обычно ходили с ними под парусом.

– А заодно и все курортницы и рыбацкие жены, – добавил другой.

– Они все пришли попрощаться с Густавом, – сказала г-жа Лагерлёф. – Он же со всеми и каждым знакомство заводит.

Поручику Лагерлёфу пришлось прощаться с таким множеством людей, что, того и жди, на пароход опоздает. Все знали, что в Стрёмстад он приезжал в надежде на выздоровление маленькой дочки, которая не могла ходить, и не забывали его поздравить.

– Душа радуется, поручик, малютка-то сейчас стоит себе на палубе подле других детишек, – сказал один из рыбаков.

– Не иначе как твой мерлан, Олаус, помог девочке выздороветь, – быстро отозвался поручик.

– Да, мерлан – рыба хоть куда, – кивнул рыбак.

А поручик уже повернулся к группе курортниц:

– Спасибо вам! Вы тоже причастны к доброму делу.

– Густав, поднимайся на палубу. Пора! – крикнула с палубы г-жа Лагерлёф. – Уже третий гудок дали.

В самую последнюю минуту по сходням взбежали две нарядные девчушки. Поспешили к девочкам Лагерлёф, сделали книксен, вежливо пожали руки, пожелали счастливого пути, вручили каждой по сверточку и бегом убежали обратно на пристань.

Это были дочки кондитера, с которыми Анна играла все лето. Хворая малышка их почти не знала. И ее совершенно ошеломило, что они и ей преподнесли прощальный подарок.

Развернув бумагу, она увидела очень красивую вещицу: красная шелковая ленточка, а к ней приклеен кусочек папье-маше с вышитыми черным шелком буквами.

– Закладка это для книги, – объяснила Большая Кайса, – положишь ее в Псалтирь.

– Здесь написано “На память”, – сказала маменька. – Чтобы ты никогда не забывала маленькую девочку, которая смастерила ее для тебя.

Красная шелковая ленточка с кусочком папье-маше и буквами, шитыми черным шелком, с тех пор долгие годы лежала в ее Псалтири. И когда по воскресеньям в церкви она открывала книгу и видела закладку, та частенько увлекала ее мысли в давно минувшие времена.

Она чуяла запах морского берега, видела корабли и моряков, хотя само море вспоминала очень смутно, зато отчетливо представляла себе всевозможные ракушки, медуз, крабов, морских звезд, мерланов и макрель.

Затем из забвения возникал светло-красный домишко на Карлсгатан. Она видела райскую птицу, капитаншу Стрёмберг, “Якоба”, Остров Гро, Эстра-Хамнгатан, пароход “Уддехольм” и тройку лошадей, запряженных в большую бричку.

Под конец ей виделось и как бричка выезжает на большую зеленую лужайку, которую окружали низкие красные постройки, соединенные между собой белым штакетником. Остановились лошади перед длинным красным жилым домом с маленькими окошками и крылечком, и она услышала, как все путешественники в один голос вскричали: “Слава Богу, вот мы и дома!”

Все сразу узнали Морбакку, все, кроме нее. Будь она одна, знать бы не знала, что это за место. Она помнила родные пенаты, но никогда прежде не замечала, как все здесь выглядит.

На крылечке стояла согбенная красивая седая старушка в полосатой юбке и черной кофте. Бабушка, папенькина мама. Ее она тоже помнила, но не подозревала, что с виду она именно такова.

В точности так же обстояло и с братом Даниэлем, и с младшей сестренкой, и с экономкой, и с Отелло. Поголовно все были ей в новинку. Она их помнила, но раньше словно бы никогда не видела.

Ее подвели к бабушке – пусть покажет, что теперь может ходить. Позднее, в эстра-эмтервикской церкви, склоняясь над закладкой, она думала, что во время поездки в Стрёмстад научилась не только ходить. Еще она научилась видеть.

Благодаря этому путешествию она знала, как выглядели ее близкие, когда были в расцвете лет и радовались жизни. Если бы не это путешествие, память о тех временах наверняка бы стерлась.

А с помощью красной ленточки память о них продолжала жить. “Не позволяй всему этому кануть в забвение! – говорила ленточка. – Помни своих родителей, ведь им так хотелось, чтобы их маленькая дочка стала здоровым нормальным человеком, и они не успокоились, пока ты не поправилась! Помни Большую Кайсу, помни ее великую любовь и терпение, помни, какие страхи на суше и на море она превозмогла ради тебя!”

Морбакка

Подняться наверх