Читать книгу Игра навылет - Семен Глинский - Страница 5

Сначала мир был огромный, и расстояния, которые ему приходилось преодолевать, составляли тысячи километров.

Вылетев в полдень из «Пулково», мог поужинать во Владивостоке. Выйти поздно вечером на ринг и, отправив в нокдаун очередного соперника, снова сесть в самолёт. А утром следующего дня разгуливать по охваченным дрёмой улицам Риги.

На вопрос о том, где он живёт, отвечал, что чаще всего в Северном полушарии. И это была чистая правда. Ему никогда не нравились душные южные города, и он отдавал предпочтение местам с более суровым климатом.

– Я ведь вырос на Северном Урале, – рассказывал он. – А там жарко бывает только тогда, когда начинается серьёзное побоище. Парни сходятся стенка на стенку – район на район.

– Это вы там научились драться? – спрашивал его журналист.

– Ага, – кивал он. – Кулаки я с малолетства уже себе отращивал, но заниматься боксом начал по-настоящему, когда поступил в школу милиции.

– Вам это, наверное, здорово помогало. Ваша физическая сила и быстрая реакция. – Журналист осторожно потрогал его бицепс. – Я бы не хотел оказаться на месте преступника.

– Я никогда не имел дел с этим народом. – Он был благодарен судьбе за то, что вся эта грязь не коснулась его. – Преступниками занимались другие ребята, а я ездил по соревнованиям.

– А какое у вас воинское звание? – поинтересовался журналист.

– Лейтенант, – ответил он. – Но обещают в скором будущем присвоить капитана. Нужно только сделать сначала американца. Парень он крутой, тоже, кстати, полицейский, как и я, но завалить его я просто обязан.

Он и сам не понял, как это произошло. Всё было как обычно. Оба осторожничали и колотили друг друга по рёбрам. Уходили от ударов и, навязывая друг другу ближний бой, откровенно тянули время. Подныривая под руки, выцеливали челюсть, и однажды ему удалось провести точный сильный удар. У соперника дёрнулась голова, и коп пошатнулся, но добить его не удалось – американца спас удар гонга.

– Не расслабляйся, держи оборону! – Слова тренера с трудом проходили через плотную атмосферу. – Следи за его левой рукой – у него очень сильный хук.

Его внезапно ослепила вспышка света, как будто полыхнула молния. Он понял, что не сможет устоять на ногах, – нужно опуститься на пол и дать себе небольшую передышку.

Но всё вдруг куда-то ушло и не вернулось уже больше. Погасли софиты, затихли болельщики и опустели трибуны. Зато появилась большая бригада хлопотавших около него врачей.

– У вас, голубчик, сломана височная кость. – На чисто русском языке сообщил ему американский доктор. – Придётся провести несколько дней в больнице.

Он провалялся две недели в госпитале, и за всё это время его ни разу никто не навестил – ни тренеры, ни журналисты, ни менты. Это был очень плохой знак.

Вернувшись в Питер, сразу же позвонил генералу.

– Чувствуешь себя нормально? – поинтересовался шеф. – До кабинета моего добраться сможешь?

– Через пятьдесят минут буду. – Доехав до Литейного, он вошёл в серое здание, вызывавшее у него, как и у большинства других людей, какой-то безотчётный страх. Поднялся на третий этаж и, робко постучавшись в дверь, услышал:

– Проходи, садись. – Генерал показал на кресло. – Выглядишь ты на сто долларов.

– Не уследил я за его левой – пропустил удар, – тяжело вздохнув, сказал он. – Нужно бы отыграться, но врачи говорят, что мне ещё долго нельзя будет выходить на ринг.

– Тут счёт за твоё лечение из бухгалтерии принесли. – Генерал протянул ему бумагу, отпечатанную на английском языке. Цифры, указанные там, были со многими нулями. – Кто, по-твоему, должен его оплачивать?

– Я не знаю, – пожал он плечами. – Раньше с этим не было проблем.

– Это верно, – согласился с ним генерал. – Но раньше ты свои бои выигрывал.

– Промашка вышла. – Опустив виновато голову, он разглядывал лежавшие у него на коленях кулаки – такие бесполезные теперь.

– Знаешь, сколько человек на тебя поставило? – Генерал включил компьютер, и на экране монитора замелькали сцены поединка. Много раз повторили пропущенный им удар и то, как он падает на пол, – неестественно и даже как-то картинно. – Ты должен вернуть людям деньги.

– Но у меня нет ничего… какие-то крохи. – Он не понимал, о чём вообще идёт разговор. – Я половину отдавал в благотворительный фонд. Вы же знаете. Всегда делился со всеми – с тренером и с другими.

– Да, паршиво. – Генерал придвинул к себе потёртую папку, лежавшую у него на столе, и стал листать страницы старого дела. – Тут всплыла одна нехорошая история, двенадцатилетней примерно давности. Пацаны ломанули ларёк – там почти и не было-то ничего – ящик пива, пара блоков сигарет.

Он весь напрягся и, подавшись вперёд, ждал, какое последует продолжение.

– Парней задержали, и они сразу же признались – им не так уж много и светило – года по три. Но через два месяца ситуация кардинально изменилась. В лесу был найден труп – вытаял из-под снега, – в нём опознали сторожа. – Развернув папку, показал чёрно-белую фотографию. – Были зафиксированы множественные травмы и переломы – рёбер, ключиц, носа. А умер этот бедолага, как установили эксперты, от разрыва печёнки. К сожалению, доказать, что это сделал ты, тогда не смогли.

– Я никого не убивал, – отвернувшись от фотографии, сказал он.

– Один из твоих бывших дружков недавно снова попался на воровстве. А перед тем, как отправиться на зону, решил облегчить душу. Рассказал, как всё было. – Генерал предъявил ему свеженький протокол. – Подельники твои держали сторожа за руки, а ты обрабатывал его кулаками, как грушу. Колошматил, пока тот не откинулся.

– Хотите посадить меня? – спросил он.

– Плохо, что у тебя нет денег, – ты даже адвоката хорошего не сможешь нанять. – Генерал вызвал конвой и, когда менты вошли в кабинет, напутствовал их: – Бить его не нужно – у него и так уже черепушка повреждена. Подберите ему спокойную камеру, и пусть он посидит и подумает.

Мир сразу же сдулся, как проколотый иглой воздушный шарик.

Расстояния теперь определялись шагами. Тринадцать с половиной шагов от забранного решёткой окна до стальной двери. Два десятка ступенек и длинный коридор, ведущий во двор. Небольшой кусок территории, обнесённый высоким забором. Снова ступеньки, коридор и тесный душный каземат, в котором его допрашивали.

– Всё это подстроено. – Он упорно стоял на своём. – Мне мстят за мой проигрыш.

– Так оно и есть. – Разговор шёл с глазу на глаз, и следователь был с ним откровенен. – Знаешь, что про тебя говорят? Американцы подкинули тебе полмиллиона зелёных, и ты сам подставился под удар.

– Вы тоже верите в эту чушь? – Человек, сидевший по другую сторону стола, не был похож на откровенного идиота. – Будь у меня деньги – я бы откупился. Заплатил бы любую сумму – лишь бы не беседовать тут с вами.

– Кончились наши беседы. – Следователь похлопал рукой по толстой папке. – Завтра я передаю дело в суд.

Он надеялся, что его хотя бы выслушают, но судья даже рта не дала ему открыть. Женщина, видимо, торопилась на свидание и, поглядывая на часы, подгоняла прокурора и свидетелей.

– Ваши рассуждения никому не нужны. – Она поднимала недовольно бровь. – Излагайте суть, и покороче, пожалуйста.

Отбывавший трудовую повинность адвокат откровенно дремал. Немногочисленная публика, сидевшая в зале, зевала. Всё было слишком очевидно, и никого не удивил приговор – семь лет общего режима.

– Вам понятен приговор? – единственный раз за весь процесс обратилась к нему напрямую судья.

– Да, конечно, – ответил он. – Был бы дурак – не понял. А так-то чего ж. Котелок хоть и с пробоиной, но пока варит.

Зона встретила его мягкой весенней оттепелью и густым белым дымом. Зэки рубили на склонах сопок лес и жгли костры. Дым опускался в долину и стелился по земле.

В бараке пахло копотью, и, поморщившись, он спросил у лежавшего на соседней шконке зэка:

– Всегда так воняет?

– Не нравится? – удивился тот. – А я копчёности люблю. Мы тут барана недавно одного зарезали – закоптили потом на костре. Хорошая получилась баранина – особенно рёбрышки, я их обожаю.

– Молодец! – похвалил он. – Весёлый парень. Мне такие всегда были по душе.

В дверном проёме нарисовалась фигура охранника.

– Новенький! – всмотревшись в полумрак, позвал он. – Быстро поднимаешь зад – и двигаешь к начальству.

Полковник пил чай с пирогами и, пригласив его к столу, положил на тарелку и придвинул к нему два больших куска. Достал из тумбочки бутылку водки и разлил по стаканам.

– Ну что? За наше будущее сотрудничество? – чокнувшись, предложил тост начальник. – Я думаю, что оно будет взаимовыгодным.

– В какой области? – поинтересовался он.

– Сначала в этой, в Томской, – ответил полковник. – А там как пойдёт.

– Чего конкретно вы ждёте от меня? – Он отпил немного водки и, отщипнув маленький кусочек, закусил пирогом.

– Мы хотим организовать показательные бои, – объяснил начальник. – Тут ведь кантуются в основном менты. Чему-то их в своё время учили. Одних – боксу. Других – карате. А кто-то умеет хорошо орудовать дубинкой. Сведём вас всех на ринге. Посмотрим, кто окажется сильней. А победитель получит приз – досрочное освобождение.

– Заманчиво звучит, конечно, – сказал он. – Но я больше не дерусь. С этим покончено.

– Ладно, – пожевав губу, принял решение полковник. – На зоне с вашим братом всякое случается. Человек вдруг начинает верить в Бога. Ходит каждый день в храм, молитвы творит. От одного вида крови может упасть в обморок. И кто – серийный убийца. Значит, проняло его, и он осознал свой грех. Взвалил на себя свой крест – и тащит, и нужно просто отойти в сторону и не мешать.

На другой день он вместе с остальными зэками отправился на лесоповал. Ему на плечо взваливали тяжеленное бревно, и он спускался с ним по склону холма и укладывал в штабель.

– Давай пошустрей, – подгонял его бригадир. – Норму не выполним – нам всем урежут пайку.

– А ты клади на него сразу по две дровины, – посоветовал чернявый зэк. Сам он только следил за костром и подбрасывал в огонь сухие ветки. – Ему это как два пальца обоссать, лосю такому здоровенному.

– Не, два не выдюжит, – возразил ему бригадир. – Это он с виду только такой могучий, а к работе настоящей не приучен.

– Спорим на блок сигарет, – не отставал от него чернявый. – Вниз под горку легко скатится с двумя.

– Шли бы вы подальше оба, – огрызнулся он. – У меня и так уже все кости хрустят.

К ночи разболелась сильно спина, а утром он попробовал подняться – и не смог. Дёрнулся и, застонав от боли, рухнул обратно на нары.

Зэки оттащили его в лазарет, и похожий на Деда Мороза доктор поставил диагноз:

– Травматический радикулит. Нужно делать уколы, но они стоят денег. Ты сможешь заплатить?

Он отвернулся молча к стене и закрыл глаза. Вдруг в воздухе запахло спиртом, и он почувствовал, что к коже прикасается влажный мягкий комок. Потом в спину вонзилось что-то острое и жгучее, как будто ужалила пчела. Доктор всё-таки вогнал в него шприц, и разлитая по телу боль стала медленно отступать.

Рядом загремели сапоги, и он услышал полный сарказма голос полковника:

– Завалился на койку – другого от него я и не ждал. Ненадолго его хватило – великомученика нашего.

– Травма позвоночника, и серьёзная, – доложил начальнику доктор. – Придётся вести его на наркотиках.

– Нам нужно только довезти его до аэропорта, – объяснил задачу полковник. – А что с ним будет дальше – нас не касается.

– Куда вы собираетесь меня отправить? – Он попробовал сесть и обрадовался, когда у него это получилось. Тело снова подчинялось ему.

– Завтра ты должен быть в Питере. – Полковник и сам не понимал, чем вызвана такая срочность. – Тебя вызывают в суд. Твоё дело будут пересматривать.

Второй процесс занял ещё меньше времени, чем первый. Судья была опытная, у неё сложилось определённое мнение ещё до начала заседания.

Выслушав сбивчивые объяснения прокурора, женщина покачала недовольно головой:

– Мы переливаем из пустого в порожнее. Никаких конкретных фактов у вас нет – доказательная база отсутствует напрочь. На свидетелей оказывалось давление, и они от своих показаний отказались. Что остаётся? Одни предположения.

Она резко прервала бубнившего что-то себе под нос адвоката:

– Что вы там бормочете? Вы для чего сюда пришли? Защищать интересы вашего клиента? Вот и защищайте.

Но на него никто и не пытался нападать – прокурор поспешил отказаться от своих обвинений.

– Это уже не первый случай в моей практике, – констатировала судья. – Прокуратура допускает грубые ошибки на ранней стадии расследования, и в судах высшей инстанции дела разваливаются. Пора, наверное, сделать какие-то выводы.

Выйдя на улицу, он добрёл до сквера и, опустившись на скамейку, достал из кармана мобильник. Набрал короткий номер и, услышав голос генерала, выдохнул в трубку:

– Спасибо огромное, шеф. Я ваш должник.

– Отработаешь, – сказал генерал. – Тут американец собирается в Питер приехать. Хочет встретиться с тобой.

– Кто собирается приехать? – не понял он.

– Тот парень, который уложил тебя на пол, – объяснил генерал. – Он восхищается тобой. Говорит, что ты очень сильный боец. А он выиграл в тот раз случайно. У тебя появляется шанс.

– Замечательно, – сказал он без тени радости. – Но у меня проблемы с позвоночником. Жуткие боли, особенно по ночам. Я не могу обходиться без уколов.

– А ты поезжай в нашу больницу, – посоветовал ему шеф. – Условия там хорошие, не хуже, чем за границей. Наберёшься сил, подлечишься. А через пару недель приступишь к тренировкам. Небось сам соскучился по перчаткам.

Он заскочил на минутку в свою маленькую квартирку на Моховой. Снял с гвоздя старые боксёрские перчатки. Сдув с них пыль, надел и сделал несколько ударов по снаряду, подвешенному на длинном тросе к потолку.

Ничего в нём не дрогнуло, никакие чувствительные струны души.

Не отозвалось сладкой болью в мышцах тела. Не выплеснулось наружу сгустком сумасшедшей энергии.

Ушла та радость, которая когда-то переполняла его. А взамен остались тоска, скрюченный позвоночник и ноющая боль в спине.

Он снял перчатки и зашвырнул их на шкаф. Туда, где пылились завоёванные им призы и кубки. И выкинул бокс из головы.

Теперь все мысли были только о деньгах. Добравшись до больницы, он заплатил за консультацию, за рентген, за лекарства и за отдельную палату.

Лежал на койке, на удобном ортопедическом матраце, и, глядя в потолок, решал головоломку. Где взять денег на операцию?

– Смотрите сюда. – Хирург тыкал пальцем в рентгеновский снимок. – Эти два диска треснули, и нужно что-то срочно с ними делать. Лучше бы, конечно, не здесь, а в Москве. Ещё лучше за границей. Но это обойдётся вам в круглую сумму, в очень круглую.

– Ну а вы? – поинтересовался он. – Вы не сможете мне помочь?

– Почему нет? – ответил он. – Мы можем соединить всё железными гвоздями. К сожаленью, мера временная. Через год-полтора вы опять окажетесь перед той же дилеммой.

Он задремал и почувствовал сквозь сон, как чья-то лёгкая рука касается его плеча.

– Снова укол? – Открыв глаза, он улыбнулся медсестре. – Не слишком часто?

– К вам пришли. – У неё из-за плеча выглядывал высокий представительный мужчина. – Я включу верхний свет, хорошо? А то как-то темно тут у вас – мрачно.

Сестра ушла, а посетитель, взяв стул, подсел поближе к койке:

– Меня зовут Иван Оффенбах. – Мужчина протянул ему визитную карточку. – Родился в Саратове, но вот уже почти тридцать лет проживаю постоянно в Германии.

– Ну и что вас привело сюда? – разглядывая визитку, спросил он. – Тут написано, что вы коллекционер, и у вас своя галерея.

– Да, так оно и есть, – подтвердил мужчина. – Я по профессии врач, но практиковал недолго. Повело в другую сторону – в собирательство.

– Интересное дело, – согласился он. – В детстве я собирал монеты. А теперь охочусь за купюрами – в основном за евро. В Германии, насколько мне известно, они тоже пользуются спросом.

– Вы правильно ухватили суть. – Мужик достал из портфеля каталог. – Любая из представленных в моей галерее работ стоит десятки тысяч евро.

Обложку украшало восточное божество – у него было две безносые черепушки и три пары костлявых рук. И другие экспонаты тоже были жуткие и омерзительные.

Ножки стульев, изготовленные из кусков позвоночника. Оправленные в серебро черепа – они предназначались для застолья. Курительные трубки, вырезанные из берцовых костей.

– Кто-то ходит всем этим любоваться? – Его самого хватило ненадолго, и, закрыв каталог, он вернул его владельцу.

– Приезжают специально, – не без гордости ответил Оффенбах. – Скоро моя галерея станет одной из самых посещаемых в Европе.

– Вам нужно выставить мой скелет. – Он посмотрел на галериста с иронией. – Все говорят, что я похож на настоящего неандертальца. Народ будет сбегаться толпами.

– Вы буквально читаете мои мысли. – Немец прогулялся взглядом по мощному торсу и обритому наголо черепу. – Я увидел ваши снимки в газетах и сразу же понял, что вы уникальный экземпляр.

– К сожаленью, я не умер пока. – Разговор его забавлял, и он представлял себе, как будет веселиться медсестра, которой он потом всё это перескажет. – Придётся вам подождать.

– О, я вас не тороплю. – Господин достал из портфеля несколько листков бумаги. – Достаточно просто оформить завещание. Вам ведь необходима операция, и вы получите деньги – очень приличную сумму. Я выплачу вам аванс.

Он прикинул на глаз расстояние – от кулака до скулы. И разжал кулак.

– Тебе, мужик, повезло. – Вздохнул тяжело боксёр. – Я дал себе зарок – никого больше не бить.

Немец выскочил из палаты как ошпаренный, и сразу же появилась медсестра.

– Быстро подставляем попу, – держа наготове шприц, командовала она. – Уколемся – и будем спать.

– Погоди, не торопись, – остановил он сестру. – Укол – вещь, конечно, хорошая. Но мне нужно от тебя кое-что ещё.

– Ты уверен? – Она поправила волосы и, развернув плечи, выставила вперёд обтянутую халатом грудь.

– Я хочу, чтобы ты отправила письмо. – Он достал из тумбочки конверт. – Мне больше некого попросить.

– Брюссель?! – Прочитав адрес, удивилась она. – Кто там у тебя? Знакомые? Подруги?

– Там находится штаб-квартира благотворительного фонда, – объяснил он. – Я столько денег им заслал – полмиллиона евро, наверное, не меньше. Пускай теперь раскошеливаются они.

Она посмотрела на него с жалостью.

– Ты такой большой и сильный, а представленья обо всём детские. Нужно было денежки на своих счетах держать. И всё бы у тебя было – лекарства, врачи, сиделки. Только пальцем шевельни.

– Ты права, – согласился он. – Я дурак.

– Я отправлю твоё письмо, – пообещала она. – Говорят, дуракам везёт. Может, это про тебя?