Читать книгу С Фимой по жизни. Часть 4. Попутчики - Серафима Мельникова - Страница 2

День с самого утра не задался.  Май месяц, а за окном небесный насморк и  в жизни  все остальные симптомы  неудовлетворённости. Вода в кране холодная, а кофе в чашке горячий, туфли атласные, а под ногами лужи…. Позвонила в контору – там, конечно же, все в спячке, пока хозяйки нет. Устроила  профилактику по телефону, но и это не помогло. Водитель опоздал,  пришлось ждать. Да всё я понимаю и про больную жену,  и про пробки, и про то, что он в два раза старше меня, но  удержаться от выговора не смогла.

Слава богу, приехали. Ну, правильно, теперь тётка с авоськами идёт и ничего вокруг себя не видит, я уже открыла рот, чтобы высказать всё, что о ней думаю и….  Передо мной стояла Ленка, Ленка Титова!

И снова это чувство, то ли зависти, то ли обожания. Мы жили в одном дворе,  учились в одном классе и как ни странно были закадычными подругами. Почему странно? Потому, что, как это сейчас говориться, мы из разных социальных слоёв. Я – единственная дочь матери-одиночки и по совместительству дворничихи, а Ленка – тоже единственная дочь в семье профессора истории и обладателя самой большой (в нашем доме) пятикомнатной квартиры.

Сказать, что мы с мамой жили бедно – значит, ничего не сказать, не то чтобы у нас было мало денег, их вообще не было. Мама старалась, как могла, но лучше жить мы от этого не стали.

Ленку, напротив, бытовые и денежные вопросы просто не интересовали. В доме, где трое взрослых положили жизнь на алтарь её благополучия, всё было только для неё. Мать, отец и бабушка уже не молоды, Ленка – поздний и желанный ребёнок, но, несмотря  на это добра и отзывчива. Именно добра, ей всех жалко, не то чтобы она хотела казаться такой, она по-другому просто не могла.

Уже и не помню, с чего началась наша дружба: то ли меня кто-то обижал, а она вступилась; то ли она решила спасти застрявшего в трубе котёнка и я ей помогла….

 Когда я первый раз попала к ним в дом, то не поверила своим глазам. Даже представить не могла, что люди могут так жить. В квартире: кабинет и столовая, библиотека и спальня-будуар, по дому все ходили в туфлях! Не в тапочках или носках, а именно в  домашних туфлях.  Двигались и разговаривали  тихо и  размеренно, и никто ни куда  не торопился.  А ещё запах: пахло выпечкой, книгами и благополучием.

Мне всегда рады, не делали вид, а просто радовались, дети это очень точно чувствуют. Ленкина бабушка, усаживала нас обедать в  столовой. Мы  сидели  за большим столом, накрытым  красивой, вышитой скатертью.  На  серебряном подносе стояла супница и я, как завороженная, следила за всем этим обеденным ритуалом.

Книги, я не подозревала об их существовании, а тут мне не просто разрешали их читать, мне давали их брать  домой.

Дома всё по-другому: маленькая, обшарпанная комната, старый диван и посуда с надписью: «общепит», но, засыпая  по ночам, я прижимала к себе книгу, как кусочек той, необыкновенной жизни. Мы росли, а  ничего не менялось,  с каждым годом в моей голове из множества кусочков складывался пазл будущей жизни.

И он действительно сложился. Не знаю, что меня больше поддерживало в трудные периоды, но всякий раз пред глазами стояла та, счастливая и богатая жизнь в квартире профессора истории.

Теперь у меня было даже больше того, что я хотела иметь когда-то. Училась и работала как каторжная. Заводила нужные знакомства и использовала их.  В итоге: я – состоятельная, успешная бизнес-леди с пятикомнатными апартаментами и всеми атрибутами  той, придуманной в детстве, жизни.

И вдруг эта неожиданная встреча. Ленка постарела, пополнела и подурнела. Видно, что давно не была в парикмахерской, и совсем не  пользуется косметикой.  Но всё равно это была Ленка, с абсолютно искренней радостью от встречи со мной.

Я предложила пойти в ресторан или в кафе, потому, что этот вечный дождь, не допускал никакого общения на улице. Ленка смутилась, глядя на свои стоптанные туфли и авоськи в руках. Извинившись за отказ, неожиданно позвала к себе в гости, тем более что жила она в двух шагах.

И я, чтобы не смущать её ещё больше, согласилась. Она обрадовалась, и мы пошли.

Это был совсем другой дом. Двухкомнатная  хрущёвка  на четвёртом этаже без лифта. Дверь открыл бородатый мужчина в джинсах и майке. Ленкин муж, вежливо поздоровался со мной, представился Владимиром и, взяв у Ленки авоськи, ушёл на кухню. Я осмотрелась, мне показалось, что это та самая  наша с мамой квартирка, с  дешёвыми обоями и ситцевыми занавесками. Из соседней комнаты вышла Ленка с ребёнком на руках, малыш только проснулся, тёр кулаками глазки и прижимался к Ленке.

«Это – наш младшенький, Васенька!», – гордо сказала она.

Оказалось, что всего их трое, двое  их которых сейчас в школе и детском саду. При всём внешнем спокойствии внутри всё бунтовало. Как же они тут живут впятером?  Это же физически не возможно.

Володя, тем временем, накрыл стол на кухне и пригласил нас обедать. Сами понимаете, какие  габариты в хрущёвских кухнях. Обычный стол с табуретками. На столе: сковородка с жареной картошкой, не хитрый овощной салат и тарелка с нарезанной колбасой. «Гвоздём» стола была бутылка шампанского.

«Да, давно я так  «не шиковала»!», – подумала я.

Или шампанское, ударившее в голову, или детские воспоминания разбередили душу, но опять (как в детстве)  было тепло и спокойно. Сидеть и слушать Ленкин рассказ о том, что жизнь у неё хорошая: муж – пишет диссертацию, дети радуют успехами  и послушанием, что очень не хватает  родителей, который рано умерли. Тут прибежал Васенька и залез к Ленке на колени. Он, долго и внимательно  рассматривал меня, а потом показал язык и сам громко засмеялся. Васенька был такой трогательный и милый,  очень хотелось взять его на руки, но я, от чего-то, постеснялась это сделать. Вместо этого  сидела и рассматривала дырку на коленке его колгот.

Прощаясь в прихожей, мы обменялись номерами телефонов,  договорились не пропадать и созваниваться. Я шла по улице и думала, что вряд ли  когда-нибудь позвоню.

Вернулась в офис, работать уже не хотелось, да и вообще ничего не хотелось. Пользуясь тем, что я хозяйка, просто ушла домой. Машину тоже отпустила (на радость водителю), а потом тихо брела по улицам и переулкам. Дома, прошла по всем комнатам, как будто впервые их увидев. Нет, все дорого и красиво, приходящая горничная  ежедневно истребляла каждую пылинку, даже в библиотеке всё было как лаборатории. И пахло там примерно также, не книгами и благополучием, а лавандовым  ароматизатором.

Уже засыпая, подумала: «Так я добилась, чего хотела, или нет?»  Все эти годы непоколебимо верила, что всё правильно, именно это и есть счастье. Замуж не пошла, думала, успею ещё. Надо сначала построить дом, заработать денег, а уж потом все эти мужья и дети. За чем же я гналась все это время?

Есть дом, есть деньги, но нет рядом такого вот  небритого Володи, который с нежностью смотрел бы на меня, и его не смущало бы отсутствие маникюра и модельной стрижки.

А самое главное –  нет такого  вот Васеньки с этой  замечательной дыркой на коленке.