Читать книгу Омут.Сказ первый - Сергей Абдалов - Страница 4

Князь Велес: слабый и беспомощный, висел на вытянутой руке Олзгора, словно тряпичная кукла. Несмотря на рану, из которой непрерывно текла кровь, Чёрт продолжал держать Велеса за горло, подняв его на уровень своих рогов. Тело умирающего человека содрогалось в мучительных судорогах. Кровь из разрубленного ребра тремя ручьями вытекала из его тела, стекая по ногам и капая на землю, смешиваясь с тёмными волосами дождя.

Мара. Смерть явилась , чтобы пропеть князю колыбельную Древнерода, уводя его дух за собой. Много лет назад матери придумали эту песнь для своих детей, отводя их мысли от зла. Теперь, эту колыбельную пела сама Смерть, для лёгкого пути умершего во Тьму,откуда уже не было выхода, в отличии от захваченной Нечистью Нави, где дух человеческий начинал новую жизнь.Мир вокруг темнел и кружился, а затем болезненно вспыхивал перед глазами. Два могущественных войска уже начали смертельную схватку. Дикий рёв, крики, лязг мечей, топот копыт, свист стрел и выстрелы ружей смешались в едином хаосе. Ведьмы атаковали Индриков, сбивая их с ног и визжа. Гамаюны и Валькирии теряли перья и крылья, падая с неба. Волоты, как поваленные деревья, падали на землю, давя и Нечисть, и Витязей. Гул непрекращающейся драки не давал вздохнуть ни одному богатырю, ни одному Чёрта. Однако это всё стихло, когда князь среди всех этих звуков, вдруг услышал унылое женское напевание знакомой колыбели. Уже не ощущая жёстких пальцев Чёрта на своём горле, князь повернул голову на мелодию. Силуэт высокой женщины в чёрной мантии и надвинутым по самый рот капюшоном, не замечали ни люди, ни Нечисть. Всадники пролетали сквозь неё как сквозь призрака. Стрелы не ранили женщину, и даже ливень не мочил её одежду. Продолжая напевать, женщина чуть приподняла голову и уставилась на князя пустыми глазницами.

– Я бы оторвал твою буйную голову, человек! – вскричал Олзгор, поднимая Велеса ещё выше. – Но гибель для тебя – слишком лёгкое, что может случиться в конце жизни! Я отправляю тебя в Навий плен! До скончания веков ты будешь помнить гибель своей армии! Каждую минуту ты будешь вспоминать, как привёл своих витязей на верную смерть! А когда я приду за всем твоим родом, то ты воочию увидишь, как они умирают в страшных муках! Провались же ты сквозь землю, князь!

С этими словами Олзгор ударил Велеса о землю. Присев, он погрузил руку по локоть в грязь, которая после дождя стала жидкой. Грязь, словно болото, сразу же поглотила Велеса. Князь не успел опомниться, как сырая мгла накрыла его с головой, окутав сыростью и холодом.

Довольный Чёрт приподнялся и, скалясь, чуть повернул голову, замечая лежавший на краю пропасти Меч Перворода. Не смея к нему прикоснуться, Олзгор взглядом подозвал к себе троих Драугов с торчащими в груди вражескими стрелами.

Земля снова задрожала в сотне шагов от места сражения. На этот раз толчки были настолько сильными, что в воздух взлетели большие куски земли, словно от удара молнии раскололась скала.– Сломайте этот меч и развейте его осколки по ветру!– приказал Олзгор, прижимая незаживающую рану на животе ладонью. – И вступайте в бой! Ни один человек, не должен покинуть поле битвы! Оставьте лишь одного из Баюнов! Он нужен мне живым!

Из земли появилась одна из голов Чернозмея и взмыла почти до самых облаков. Она склонилась над сражающимися, изогнув длинную шею, покрытую кривыми рогами, похожими на скалы. В этот момент словно наступила ночь, хотя был день.

Богатыри были поражены: какой же огромный этот Чернозмей! Его глаза, словно две луны, а клык от копья длиннее, чем само копьё. В его пасти могло бы поместиться целое войско.

Если Чернозмей выйдет из глубин Омута, земля застонет от тяжести его шагов. Если все его головы покажутся, солнце скроется навсегда. А если он решит отбиваться огнём, весь мир окажется в огне, как в печи.

Дракон широко раскрыл свои жёлтые глаза с миндалевидными зрачками и выпустил из своей пасти поток огня. Эта огненная струя была похожа на извержение огромного вулкана. Она обрушилась на головы богатырей, и их мечи и доспехи начали плавиться, словно они снова оказались в кузнечной печи. Лошади и всадники превратились в горящие скелеты, а Гамаюны стали пеплом и развеялись по ветру, словно чёрный снег.

Некоторым людям и Ясным удалось спрыгнуть с лошадей. Богатыри укрылись за раскалёнными щитами и камнями, а также в рвах, наполненных дождевой водой, которая начала кипеть от раскалённого воздуха. Если бы Чернозмей решил снова обрушить свой огонь с небес, на поле битвы не осталось бы никого в живых. Однако Дракон, освещаемый молниями, лишь злобно прорычал в небо, запрокинув голову. Его шея, похожая на гигантский стебель, начала исчезать под землёй, и вскоре рычание Чернозмея заглушила толща земли. Смертельно раненный Олзгор призвал на помощь своего хозяина.

Пытаясь подсчитать оставшихся воинов, Белодор, весь обожжённый и израненный, осторожно высунул почерневшую голову из-за камня.

Остатки рати укрылись везде, где только можно было найти защиту от огня: в канавах, за мёртвыми лошадьми, под ногами убитых Костоломов и Волотов, за опрокинутыми возницами, перевозившими боеприпасы. Коты с опалённой вздыбленной шерстью осторожно выбирались из стволов пушек, озираясь по сторонам.

Над пожарищем летали выжившие Гамаюны, выискивая острым взглядом на пепелище живых. Псоголовцы и часть кавалерии Чёрторылов, всё это время прикрывавшие тыл, спускались с крутого холма, чтобы помочь пострадавшим.

Выживших с подкреплением оставалось совсем немного, и Нечисть, готовясь ко второй атаке, превосходила их в сотни раз. Калинов Мост вновь наполнился марширующими Рыкарями и Драугами. Вперёд, как всегда, шла Чертовщина, неторопливо цокая подковами по железному мосту.

Олзгора среди них уже не было. Верного слугу Чернозмея унесли на носилках, как только его хозяин огнём прикрыл отход своего легионера.

***

Богатыри и Ясные снова стояли напротив легиона Нечисти, но теперь между ними было больше расстояния. Без Великанов, которые могли бы добраться до рати за двести шагов, кавалерию Чертей и пехоту Оборотней можно было ожидать нескоро. Однако Нечисть уже начала движение, устрашающе завывая и гремя железными сапогами.

Раненый Белодор, забравшись на коня, объехал войско. Впереди были выстроены оставшиеся Баюны – всего около двух десятков. Они находились в нескольких шагах от остального войска и готовились запеть смертельную колыбельную.

– Войны! – вскричал Белодор, временами оглядываясь на приближающуюся Нечисть. – Велес не зря привёл нас к «Чёртовым Рогам»! За весь поход мы уничтожили столько зла, сколько никогда бы не извели, сидя по своим домам! Чернозмей пережил немалые потери, и для возвращения былой силы ему понадобится не один год! Каждый убитый нами воин Дракона истощил силу Чернозмея! Дружина! Сегодня мы принесём в Мир спокойствие на несколько лет, одолев рогатую погонь, топчущую нашу родную землю! Долго теперь Чернозмей не сможет сеять чёрные легионы! Не дадим Нечисти пройти дальше нашего войска! Пусть «Крепость» наберёт новую армию, накопив силу для сокрушительного удара!

Громыхнуло войско раскатистым криком. И радость была в нём, и ненависть, и отчаяние. Спешился Белодор, чуть отъехав в сторону, подозвал к себе заметно поседевшего, с мелкой бородкой Баюна. Присел около Кота главный стрелец Чуди, протягивая Ясному окровавленный свёрток.

– Обращаюсь к тебе с просьбой, Грод, пращур Баюнов, – зашептал Белодор, вглядываясь в покачивающиеся косы Чертей. – Отправь на Остров Буян самого шустрого, молодого и смелого Кота. Пусть передаст этот ключ Громоруку. Соберёт тогда Вселидер армию и продолжит поход Велесов к Хранилищу Тридесятого Царства. Иди, друг, отсылай собрата своего. А мы уж отход ему прикроем!

Коты собрались на переговоры. Они долго искали смелого Баюна, который согласился бы отправиться в опасное путешествие. Волшебные зверьки обняли своего брата, и он выслушал мудрые напутствия от своего предка.

Затем предок подозвал к себе Гамаюна. Эта женственная птица схватила кота своими когтями, но не сжимала их сильно. Поднявшись высоко в небо, до самых туч, они скрылась из виду.

Приближаясь к войску, нечисть перешла на бег, а затем и на галоп. Баюны снова выстроились спиной к своему войску, повернувшись мордочками к чертям. По воздуху полилась печальная песня: последняя песня, наполненная горьким плачем матерей и протяжными стонами сыновей их, павших на полях сражения. И от песни этой, под вздрагивания тонких струн гуслей, нечисть падала на землю, бросая оружие. Кони спотыкались, ломая передние копыта и перебрасывая чертей через голову. За ними падали великаны, давя телами впереди идущих, и засыпали крепким мертвецким сном.

Рыкари и драуги продолжали наступление, топча павших сапогами и подковами. Пытаясь заглушить Баюнов, Рыкари завывали в небо и били рукоятями сабель о щиты, однако как и все, падали без чувств. За спинами Котов засвистели стрелы лучников, а уцелевшие катапульты затрещали, сбивая с ног войско Чернозмея увесистыми валунами и бочками с ладаном.

Белодор снова оседлал своего белогривого коня , оголив окровавленный меч. Войско Велеса бросилось тараном на изумлённую Нечисть, сбрасывая наземь рогатых всадников и втаптывая в грязь рычащую пехоту.

Дождь прекратился в одно мгновение, тучи разорвались, и луч солнечный осветил дорогу Гамаюну, который уносил Кота прочь от битвы.