Читать книгу Воспитанник Шао. Том 3. Откровения Абсолюта - Сергей Александрович Разбоев - Страница 9

«По морю жизни я плыву один,

Средь бурных волн – бесцельно и бездумно,

Надеяться в плену морских стремнин

Мне не на что и неблагоразумно».

Илья Чавчавадзе

Расстроенный, зверски усталый, Рус медленно брел по сверкающим улицам вечерней и душной Калькутты. Веселый город жил своею бесшабашною разгульной жизнью. Беспечно и громко шумя, толпами прохаживались жители, туристы, мимо дымно проносились автомобили. Приторно мигала и надоедала назойливая реклама. Нахально цепляли и заглядывали в глаза уличные проститутки и просто борзые малышки. Было по ночному сыро, прохладно. И, хотя монаху хотелось спать, настороженность бодрила его и заставляла серьезно сосредоточиться за столиком ночного бара прямо на улице. Необходимо было снова встретиться с братьями индусами. Он их предупреждал, что через четыре-пять дней может появиться в городе, если не удастся пробраться в Тибет. Похоже, что он находился в том баре, в котором ранее договаривались. Рус прикрыл глаза. Этот район был под контролем его братьев. Можно расслабиться. Но, мысли о вооруженной группе на реке неотступно напоминали ему, что что-то серьезное происходит здесь, в районе восточной Индии, Бутана, Тибета.

Пора позвонить. Одиннадцать часов. Согласованное время.

Рус встал, подошел к таксофону и набрал кодовый номер. Из трубки послышался металлический женский голос с нотками секретарши по интимным услугам.

– Извините, сэр. Мадам вышла. Будет утром, не ранее девяти. Можете оставить сообщение после третьего гудка.

Рус повесил трубку. Все нормально. Теперь он может идти на явочную квартиру. Ясно, что братья монахи где-то здесь рядом, вокруг его. И прикрывают от непредвиденных случаев. Все же город многомиллионный, непредсказуемый. Он пошел сначала дворами. Потом в каком-то подъезде сменил тенниску. Вроде ничего настораживающего вокруг не происходит. Сменил сумку с пистолетами и патронами на маленькую. Старую засунул в канализационную трубу. Надел прикольную шляпу стиляги, очки. Деньги в задний карман. Тоже знак для своих. Теперь такси и на квартиру. Но сначала нужно пройти нужные маяки. Индусы проверят, нет ли слежки. Все, вперед.

В квартире, на антресолях сидел маленький с широким ртом и смоляными волосами цыганенок Ганди. Он загадочно улыбался и смешно, на ломанном английском, закартавил.

– Мы брата Руса уже хорошо знать, что ты совсем не доехать до холодный и далёкий Тибет. Ты снова всех стрелять, всех взорвать, всех напугать и потом весь жить. Хорошо ходить куда хотеть.

Рус пожал плечами, показал малому, чтобы он спрыгивал вниз. В конечном счете, ему было все равно, что, где и о чем пишут. Но Ганди с азартом помахал рукой. И, таинственно оглядываясь, затараторил:

– Уже газета писать, как в Бирма, на Салуин река взрываться машина. Многа мертвый. Многа огонь, дым. Никто нет. Весь тихо. Только ты такой делать можешь. У нас тоже, здесь, многа стрелять, многа драться, многа мертвый. Везде мертвый: и наша, и их. А когда ты стрелять, только там мертвый. Значит, ты один стрелять. Если ты не прийти к нам, то мы не знать кто? А раз ты пришел, то ты.

Цыганёнок встал, протянул Русу маленькую записку. Она оказалась от мистера Маккинроя. Рус прочел. Повернулся к бойкому конспиратору.

– Брат Ганди, передай своим отцам, что, наверное, пора мне встретиться с американцем. У меня все зашло в тупик и разговор с ним должен прояснить обстановку.

– Да, да, брата Руса. Надо быстро встретиться с американский дядька.

– Когда это можно сделать?

– О-о, – хитро поднял палец цыган. – Это не так простой. Нада время. Нада человеки. Мы тебе сказать потом. Сейчас тебе спать. Забыть все. Брать многа сил. Многа воздух голова. Быть умна. Никак не ходить. Вот адрес. Машина стоит. Вот номер. Тебе потом все сказать. Главна ты спать. Читать газета. Кушать. Смотреть телевизор. Улыбаться.

Рус первый раз улыбнулся. Похлопал пацана по плечу.

– Молодец, браток. Мне можно говорить?

– Конечно, Руса.

– Тогда поехали.

– Ты один поехал. Я буду смотреть за дураками, кто за тобой пойти.

Густая темень тревожно сгущалась над большим громыхающим городом.