Читать книгу Иркутская сага. Воспоминания о прожитом. Том 1 - Сергей Алексеевич Решетников - Страница 2

«Вся жизнь – игра, а люди в ней – актеры» – говорил в своем монологе Жак – герой великого Вильяма Шекспира (1564—1616) из комедии «Как вам это понравится». «Что наша жизнь? Игра!» – вторил ему А. С. Пушкин (1799—1837) устами своего героя Германа из знаменитой повести «Пиковая дама»:

Еще раньше Гай Петроний (14—66 гг.), древнеримский писатель времен Нерона, его еще называли Арбитром изяществ, автор приключенческого романа «Сатирикон», написанного прозой с включением великолепных стихотворных форм в стиле менипповой сатиры, сказал «Mundus universus exercet histrioniam», что в переводе с латинского означает «Все люди в мире занимаются лицедейством». Эта фраза украшала фронтон здания, где располагался легендарный шекспировский театр «Глобус» (Великобритания). Спорить с этими изречениями не буду, да и зачем, когда я эти доводы проверил, и не один раз, в реалиях своего бытия, прожив уже немалую часть жизни. Передо мною прошли две эпохи: СССР и новая Россия. Вернее, не просто прошли – я в них жил, и они были фундаментом моей не очень простой, но очень счастливой жизни. Хотя и пришлось испытать разные серьезные, больше и малые неурядицы и трудности. Правда, я никогда не лицедействовал, не притворялся и не кривил душой, стремясь жить по совести.

Но, именно тот фундаментальный шекспировский смысл, закладывался мною в изображение на обложке этой книги. И этот замысел, как мне кажется, был успешно реализован волшебными художниками замечательной электронной интернет-издательской платформы «Ridero», где в дальнейшем я самостоятельно, без посторонней помощи, сверстал свою книгу.

Продолжу размышлять: «Каков смысл жизни человека?» Из древней притчи следует: «Построить дом, посадить дерево, воспитать сына». Это выражение несет в себе глубокий смысл. Считается, что дом нужно строить на фундаменте из двенадцати кирпичей, дерево сажать только в пригодную почву. Достойный сын вырастет, если его мать и отец сами были достойными людьми, любящими свое дитя, а не оценивающими его. А двенадцать кирпичей символизируют такое свойство человеческого характера как БЛАГОРОДСТВО. Двенадцать букв и двенадцать добродетелей заключает в себе это слово: твердая воля, крепкая вера, честность, доброта, свобода от низменного, чувство справедливости, готовность помочь нуждающемуся, умение отвечать за свои слова и дела, сопереживание, отказ от осуждения, умение прощать и уважение старших. Да, непростая формула получилась!

Если таков будет фундамент, то крепко будет стоять и дом сердечный. А дерево – это род ваш, который сын продолжать будет. Учи его искать достойную землю, достойную женщину, и тогда дерево Рода вашего никогда не завянет, а корни его будут крепчать. И речь тут идет не о земном доме, а о том, что в душе каждого. Оказывается, все не так-то просто!

Но я бы добавил к этим словам, еще нужно написать книгу. Чтобы твои потомки могли прочитать о мыслях твоих и делах. Чтоб твой след в этом корне Родового дерева не пропал, не затерялся, не забылся и не стерся со временем, с годами.

Вспомнилось мне, как в период «развитого социализма» я, говоря современным языком, прикалывался при знакомстве. В дружеских компаниях, переходя от одного к другому неизвестному мне ранее человеку, представлялся:

– Здравствуйте, Ленин. Здравствуйте, Ленин.

Они ошалело смотрели на меня.

Кто-то робко мог произнести:

– Что, умный, что ли, такой?

А я, пожимая руку последнему гостю, рапортовал:

– Жена у меня Лена. Я Ленин муж.

Все дружно смеялись. Обстановка становилась разряженной и непринужденной. И в КГБ на меня никто не настучал. Хотя в тот период В. И. Ленин был объявлен вождем мирового пролетариата и являлся, по сути, главной идеологической иконой Советского Союза. Его идеи, в том числе о мироустройстве, свободном труде и трудовой дисциплине, равенстве, социальной справедливости, о социальной революции актуальны и сейчас. Особенно при укоренившемся сегодня в России новом классе буржуазии – олигархате и уродливом социальном расслоении людей на небольшую кучку бессовестно разбогатевших и огромную армию всех остальных: средних, бедных и нищих людей – почти как в 1917 году перед Великой Октябрьской революцией.

Я взял себе литературный псевдоним «Сергей Ленин», таких писателей еще не было. Под этим псевдонимом я провел публичную пробу пера и издал несколько своих, разных по объему, работ. Это книги: «21 история о жизни и о любви», «Анютины глазки», «Откровения у костра», «Одиноким мамочкам», «Неутопическое пророчество», «О людях, любви и о войне», «Судьбы людские». Такая возможность представилась, пока ожидал заключительных материалов от архивистов для этой моей главной книги. Тем более что затрат на издание почти никаких, а тираж можешь заказывать от четырех экземпляров до 599 книг. Цены вполне приемлемые.

Другой Сергей Решетников – известный писатель и драматург уже есть на литературном небосклоне России. Это замечательный и самобытный автор. Мы с ним заочно познакомились. Кстати, он Михайлович по отчеству. Сейчас живет в Подмосковье. Сергей присылал мне две свои книги «Реалити-шоу война» и «Голубая моя Москва». Впечатляет!

А я, Сергей Алексеевич Решетников, решил сам написать свой непростой труд, свои книги. Это мои собственные воспоминания об истории семьи, вплетенные в две эпохи жизни нашей Родины. О чем они? Конечно, о жизни. О жизни моей и моих родных и близких людей, о моей генеалогии, о моих далеких родственниках, предках, информацию о которых я почерпнул из разных архивов с помощью специалистов-историков.

Как мне писалось?

Во-первых, начал я писать 12 апреля 2016 года. Изначально, мы собирались это делать с мамой вместе. Готовились. Мама подбирала материалы, систематизировала свои воспоминания, делала пометки на бумаге. У нее ранее уже был написан материал к 60-летию победы в Великой Отечественной войне. На основе этих кратких воспоминаний мы и решили построить свое повествование. Мама торопилась, хотела рассказать что-то вспомнившееся, яркое. Я останавливал ее, не слушал, говорил, что все это она сделает на видеокамеру. Я сделаю фильм, а потом перенесу информацию в книгу. В книгу, которую я первоначально задумывал издать по воспоминаниям моей мамы.

Но мамы не стало 27 апреля 2016 года, когда ей шел девяносто второй год. Это случилось внезапно. Даже месяца не прошло с момента начала нашей совместной творческой работы над книгой. Я остался один с воспоминаниями, с начатой книгой, которую был просто обязан дописать. И я продолжил работать.

Во-вторых, я по своему образованию не писатель, не литератор. «Академиев» по искусству пера и слова не заканчивал. Но буквы-то знаю, умею их соединять в разные слова, из слов конструировать предложения. Что еще надо? Попробую. И сел я за компьютер, мысленно открыв сам себе окно в литературные дали до 5 июня 2016 года, когда исполнится сорок дней, как моя мама ушла, оставив меня и наш мир. Мой же мир наполнился воспоминаниями, как будто бы ангелы, которые заняты маминым обустройством в раю, обратили внимание на меня, грешного. За этот небольшой промежуток времени я выплеснул материал на две книги, потом написал еще четыре тома. Дал ему вылежаться, ожидая отчета об архивных исследованиях, а сам пробовал перо в вышеназванных книгах. А завершал этот труд уже в 2018 году.

Первый том книги о недавнем времени и обо мне лежит перед тобой. Вторая готовится к изданию – это истории из жизни родных мне людей из прошлого. Третий том редактируется, он об истории из глубины времен о моих близких и родных людях по родословной. Четвертый том уже издан. Он о приключениях молодого пенсионера за шестьдесят, то есть обо мне самом, написанный в жанре хулиганской сказки. Пятый и шестой построены на основе документов из архивных исследований.

Думаю, что время на написание этих работ было потрачено мною не зря. Потомкам будет что почитать, познавая нашу эпоху через судьбы конкретных людей, живших в те времена.

Постепенно при работе над книгами ко мне приходило особое восприятие текста, именно письменной речи. Я начал чувствовать ее мелодику. Это собственное понимание помогло мне поправить некоторые литературные недочеты. Я неожиданно для себя обнаружил, что чувства, лежащие в основе воспоминаний, каким-то причудливым и непостижимым образом сами модулировали слова и фразы, помогая мне писать и наполнять смыслом текст моего повествования.

А зашифрованы эти чувственные эмоции, иначе и быть не может, с помощью всего тридцати трех букв русского алфавита в загадочных кодах – последовательностях слов.

Перечитывая этот текст, я, как будто бы наяву, в своем воображении снова плыл, причем одновременно, в нескольких измерениях: в реальном земном пространстве, в безбрежном океане многообразия чувств и в реке времени. А эти изумрудные водные потоки загадочно искрились и бурлили. И это загадочное путешествие явственно ощущалось и осознавалось мною.

Какая-то магия, а может быть волшебство, по-другому назвать трудно. Как лучик белого света, преломляясь в драгоценном кристалле бриллианта, превращается в радугу из семи основных цветов, которым присущи множества промежуточных разноцветий, так и различные сочетания тридцати трех букв нашего алфавита могли преображаться в бескрайнее разнообразие чувств, от слез до радости, от скорби до восторга, от энергий студеных ледников до жара огнедышащих вулканов.

Думаю, что радуга наших эмоций так же состоит из семи основных чувств: любви, доброты, симпатий, уныния, ревности, зависти и ненависти в их самых разных многоцветиях чувственных производных.

Музыка тоже состоит из семи основных нот. Ее поистине волшебные вибрации могут пробуждать энергии различных световых оттенков. Те, в свою очередь, будут рождать игру невероятной гаммы чувственных эмоций.

Но все же сказочные сочетания тридцати трех букв русского алфавита в облаках нашего подсознания могут вершить настоящие чудеса. Они, пробуждая тонкие музыкальные мелодии, передают их во Вселенную, заставляя космос играть волшебными сияниями световых колебаний. Световые и звуковые волны, модулированные радугой эмоциональных чувств, несут свои энергии в окружающий мир. Наверное, именно эта симфония тонких сказочных энергий от вселенских резонансов воздействует на душу и сознание читателя, вибрируя по законам Создателя Вселенной и замыслу скромного автора литературного произведения.

Необыкновенное для меня открытие!

Маме 90 лет – юбилей

Что-то раньше этого невероятного превращения я не замечал. Может быть, не задумывался о скрытом волшебстве и неизведанных мною ранее таинствах нашего родного русского языка.

Теперь от философских рассуждений вернусь в свое повествование, к моим мыслям и воспоминаниям.

Когда размышляю о маме, я твердо знаю, что моя мама стала для меня и всей моей семьи ангелом-хранителем. Для мамы я всегда был, есть и останусь ребенком, седым ли, лысым, хромым ли, горбатым, но сыночком любимым и любящим. Так устроен наш мир. Так живет большинство добрых людей.

И вот, машина времени понесла мое сознание в путешествие по лабиринтам недавнего и далекого прошлого. Двигателем или энергетической установкой этой машины была моя память. Пилот и штурман перемещали меня в пространстве и времени к определенной точке моей жизни и останавливали чудесную машину. Я выходил, и тут включалось мое сознание.

Оно, сознание, не руководило перемещением, за исключением одного раза, когда я сам отправлял его в период своей ранней юности – ясли и детский сад. Сознание подключалось, чтобы я мог видеть людей, слышать приглушенные звуки и ощущать радость и боль, погружаясь в переживания конкретного отрезка времени.

Кто руководил полетами, я не знаю. Но все, что здесь изложено – это результат моих чудесных или даже волшебных путешествий во времени. Здесь нет вымысла или украшательства. Здесь описано все то, что я действительно пережил. Что было, то было. Я ни на минуту не задумывался о структуре и содержании своего повествования. Все происходило как будто бы само собой, независимо от моего аналитического ума. Но ощущение присутствия при этом было настолько реальным, что я слышал голоса, видел разные детали, лица людей. Лица, которые уже давно забылись и при встрече на улице я бы их не узнал.

Не перестаешь удивляться и восхищаться нашими скрытыми до поры возможностями. Какими безграничными волшебными ресурсами может обладать наше сознание, наш разум!

В том, кому дать почитать свои труды, я не сомневался. Это Валерий Кожушнян, мой друг, председатель союза писателей Приднестровской Республики. Прочитав, он сказал однозначно, тональностью, не допускающей возражений:

– Будем издавать книгу, и все!

С Валерием Ивановичем нас связывала крепкая дружба на Усть-Илимском этапе нашей молодости в восьмидесятые годы прошлого столетия. Когда в 1988 году я остался безработным, после ухода с работы из Усть-Илимского горкома ВЛКСМ, он принес мне ключи от своей днестровской квартиры и сказал:

– Поезжай, Серега, ко мне, в Молдавию, в мой родной город Днестровск, живи, сколько пожелаешь. Там тепло, там фрукты. Залечи свои раны. Ты же у меня уже бывал.

Я был ему благодарен за то, что он такой замечательный парень, но восстанавливаться предпочел у себя в северном крае.

Прошло много-много лет. Многих друзей уже нет среди нас на этом свете. Валера в начале девяностых годов уехал к себе на родину. А в 1991 году в Советском Союзе произошла революция. Великая держава распалась на осколки. Наша с ним связь как-то сама собой оборвалась. Уже нет Советского Союза, куда раньше входила Молдавия. Да и само Приднестровье через кровопролитие, в борьбе приобрело статус независимой республики. Номер его домашнего телефона и почтовый адрес при моем переезде из Усть-Илимска в Иркутск были утрачены. Других доступных средств коммуникации тогда еще не существовало. Об интернете, как теперь, мы и не мечтали.

Но совсем недавно я узнал, что Валерий жив, для меня он как бы воскрес. Моя дочь Оля нашла его свежие фотографии в социальной сети «Одноклассники». Из давнишней информации, которую я узнал на праздновании юбилея газеты «Лесохимик Усть-Илима» следовало, что Валера не справился с тяжелой болезнью и ушел из жизни в расцвете сил. Раньше Валерий был редактором этой многотиражки. Я на этом праздновании оказался случайно, будучи в начале двухтысячных годов в Усть-Илимске в гостях у своего друга Саши Киреева.

Радости моей не было предела. Интернет, Скайп, и, вот, Валера Кожушнян сидит напротив меня. Мы говорили с Валеркой, а у меня из глаз бежали слезы, слезы радости. Нет Советского Союза, мы живем в разных странах, но живем! Как хорошо, что мы снова встретились и можем общаться, пусть и на расстоянии.

Советы журналиста и писателя, Валерия Ивановича, обладающего высшим журналистским образованием самого престижного вуза СССР – Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова (МГУ), поддерживали меня, помогали отредактировать отдельные части моего первого серьезного писательского труда. Для меня это очень важно.

Я не очень многословен и в каждое предложение старался вкладывать смысл. В своем воображении я перелетал из детства в зрелые годы и потом в обратном порядке – так носила меня машина времени. Эпизоды из глубокого прошлого и совсем недавних событий органично объединяла, как мне казалось, золотая нить времени.

Я дрался на улице в борьбе за справедливость, достаточно много страниц я уделил описанию этих событий становления характера, получал уроки ответственности за свои поступки, уроки дружбы, начиная с яслей и детского сада.

В молодости я работал в ударном ритме на Усть-Илимской земле, закалялся духом, радовался и получал удовлетворение от результатов своего труда, допускал промахи, терпел неудачи и «набивал шишки на лбу». В зрелом возрасте в Иркутске, занимаясь антикризисным управлением, мне приходилось противостоять расхитителям при банкротстве.

На всех этапах сознательной жизни мне довелось вести борьбу с встречающимися на пути разными недобросовестными людьми, чиновниками, представителями правоохранительных структур и другой нечистью. Но хороших людей было намного больше. Общение с ними и доставляло радость.

С особым вниманием я раскрывал воспоминания моей мамы. Прикоснулся к истории своего происхождения, истории своего рода. За небольшой промежуток времени я написал еще четыре тома книги «Иркутская сага». Всего получилось шесть томов.

Несколько слов о моем происхождении.

По мужской отцовской линии я родом из потомственных крестьян и рабочих Решетниковых Вятской губернии (ныне Кировская область), которые в начале двадцатого века дали стране плеяду замечательных врачей. По женской линии отца мои предки были потомственными православными священниками и достойными представителями вятского духовенства из старинного рода Ситниковых—Фаворских, уходящего в глубину веков. В начале двадцатого века Фаворские дали Петербургу и всей стране замечательных врачей, светил науки.

По материнской линии мужская ветвь происходила из крепких зажиточных крестьян Нетупских с берегов Байкала, из Кабанска (Бурятская республика). На заре советской власти их раскулачили, подвергли жестким репрессиям, а спустя годы реабилитировали. Откуда мой прадед Яков приехал в Сибирь, выяснить не удалось. Во время репрессий все документы куда-то сгинули. Котковы по женской линии мамы были крестьянами из Симбирской губернии (Ульяновская область). О них всех во втором, третьем, пятом и шестом томе книге.

Самые теплые слова благодарности мне хочется сказать историкам-исследователям: Галине Соколовой из Казани, Сергею Шишкину и Дмитрию Казакову из Вятки, Андрею Пупышеву из Ульяновска. Без их помощи мне бы не удалось написать о моих глубоких корнях, происходящих из Вятской и Симбирской земель. А еще хочется сказать слова признательности редактору Светлане Булкиной. Она внимательно и скрупулезно вычитывала текст. Потом, чтобы текст был лучше, мы вместе с ней несколько часов правили неловкости и литературные шероховатости в моем повествовании.

Это воспоминания о прошлом, а что же предстоит в будущем? Такую тему в повествовании я не освещал. Что будет, твердо сказать не могу. Сценарии развития событий в будущем закладываются уже сейчас, и будущее может меняться в зависимости от наших сегодняшних устремлений.

Однако, попробую предсказать.

Дочь Ольга подарила мне двух внуков. У моего старшего внука Алексея Шевченко, думаю, все будет хорошо. Он сейчас студент третьего курса Нархоза. Так по старинке мы называем его университет. Он получает Ленинскую стипендию. Это не та, которую получали лучшие студенты во времена социализма. Это те денежки, которые ему выдает баба Лена, поскольку он учится не за счет бюджета, а на коммерческой, т.е. платной основе. Это я получал в свое время стипендию, государство тогда заботилось обо всех студентах без исключения. Зато он ездит на свой машине Hyundai Elantra (я же обзавелся машиной только в зрелом возрасте). Вижу у него в будущем двух детей, мальчика и девочку. Знаю их имена, но раскрывать не буду. Алеше, возможно, предстоит испытать горечь от недооценки важности бережного отношения к сегодняшним близким. Как говорится, имеешь – не ценишь, потеряешь – плачешь. Лучше это понять сейчас.

У младшего внука Сергея тоже все будет хорошо. Он по своей природе склонен по-военному к точности, а также обладает литературными задатками писателя. Еще он юморист, каратист и гитарист. У него вижу четверых детей. Три сыночка и лапочка-дочка. Эти парни будут моими продолжателями фамилии. Серега сам захотел взять мою фамилию Решетников, он по отцу был Шевченко. Независимо от фамилии я люблю своих внуков одинаково крепко. Сереже, думаю, предстоит испытать горечь разочарования в некоторых друзьях или деловых партнерах. Нельзя считать, что твои друзья думают так же, как и ты. Для кого-то украсть и нагадить – такая же норма, как, например, для тебя – «один за всех, все за одного». Кому-то от природы даны совесть и совестливость, порядочность, а кто-то этими качествами обделен в силу воспитания. Такое было всегда и везде – некое природное равновесие темных и светлых сил.

Мои внуки по жизни окружены любовью, заботой и вниманием. Когда они совьют свои гнезда, такая же атмосфера будет окружать их детей в их семьях. В них будет любовь и доброта, как это было всегда на протяжении всей жизни в моей семье. Так должно быть, и к этому надо стремиться всегда.

Их мама Оля, посвятившая свою молодость, свою жизнь сыновьям, обретет женское счастье. Она встретит хорошего мужчину. Надеюсь, что у нее будет заботливый и любящий муж, с которым они вместе будут идти по жизни и стареть.

Жизнь идет, и она прекрасна. Теперь, давайте, вернемся из будущего, куда я вас только что погрузил, и помчимся «вперед», в прошлое, в мои воспоминания. А писал я, как мне кажется, чувствами и о чувствах. Как уж получилось, не знаю, не мне судить об этом. Я не профессионал, поэтому, может быть, моя литературная малограмотность будет милым дополнением к моей искренности в этом повествовании.