Читать книгу Мама Мирра. Повесть о доле вечной женской… - Сергей Антонович Кравченко - Страница 3

Ищите начало всего во времени, даже если оно еще не началось.

Движение всему придает растворенная в теле душа.

Раннее утро. Стрелка часов замерла на 4:59, и будильник никого не пробудил.

Над городом Б. в Азии висит свинцовое небо. И солнце не скоро взойдет над его облаками. А под небосводом – последний осенний оранжевый лист кружит и падает на черный мокрый тротуар.

Высокое окно на втором этаже крупного красивого каменного дома приоткрыто. В доме тихо и сумрачно.

На просторной кровати замерло одинокое изящное женское тело с черными тяжелыми волосами, рассыпавшимися на золотистой атласной подушке. Среди темных прядей искрится один серебристый волос. Он еще не был замечен и не напомнил ее обладательнице о возрасте, что уже, словно неминуемый холод за окном, подстерегает ее.

Она давно не спит. Может, и вовсе не спала этой ночью. Прислушивается к звукам просторного родного дома, к своим чувствам, наблюдает за потоком своего сознания и не может понять себя. Ту себя, которая всегда была в ней скрыта, но в последние дни стала все настойчивее и настойчивее требовать место в душе и завладевала ее вниманием.

Рядом на краю столика одиноко стоит полный стакан с дольками лимона. Вода крепко пропиталась за ночь соком с горечью. Надпили и поставили на самый край столика так, что можно ненароком легко задеть и смахнуть на пол.

На стене среди роскошного цветочного орнамента выделяется маленький портретик Нефертити на папирусе в старой сморщенной рамке. Он висит в центре и подобен случайному пятну от красного вина на дорогом атласном восточном платье.

В сонном мире тело всегда живет в полусне. В нем есть только туманная память жизни, и отдельные члены его порознь становятся центром ощущений. Вот нога озябла, а вот сердце застучало или на щеке задергалась мышца. Можно частично провалиться в сон, а потом вновь начать вспоминать себя.

Узкая стопа с красными ноготками мелькнула под краем одеяла. Тонкие пальцы руки смяли шелк подушки. Большие глаза с тремя маленькими морщинами смотрят на утренний мир черными зрачками сквозь высокое окно. Они не спят от тишины. Рядом никто не дышит. Весь мир затаил дыхание. Мирра и сама замерла, но вдруг что-то внутри толкнуло ее тело, она вскочила и села на кровати. Высокие скулы нежного овала лица, большие миндалевидные глаза, прекрасно очерченные чувственные губы, прямой нос, лебединая шея царицы и волевой подбородок.

Не скрою, автор, несомненно, восхищен своей героиней. Но при всей моей увлеченности я постараюсь быть внимательным и объективным, так как мы с вами становимся свидетелями необычного события не только в жизни отдельной женщины…

Ее теплые ноги спустились на толстый мягкий ковер и беззвучно пошли босые. Сладкая волна тонкого аромата пахнула по комнате. Среднего роста, хорошо сложенная, очень женственна, но слегка сутулится. Голову держит прямо и неподвижно, словно несет на ней корону.

Свет и каменный пол туалета встряхнули и взбодрили вялую жизнь. Сердце забилось сильнее, плечи слегка озябли…

Вернулась к теплой постели, но только присела на край. Борется с желанием нырнуть под теплое одеяло, забыться и заснуть. Еще что-то властно потянуло лечь, отказаться от планов, от любых усилий тела и воли, но это что-то одновременно пугает ее. Оно знакомо, тревожно и даже страшно. Вскочила, желая отогнать переживания, и подошла к окну. За стеклом фонарь прохладно освещал желтый ковер умершей мокрой листвы. Вокруг темно и пустынно.

Небольшое яркое сновидение вновь задрожало в душе и подкатило ближе к центру сознания; еще раз вспыхнуло красками, звуками, запахом и прикосновением: старый родительский дом, мать, отец и незнакомый молодой мужчина приближается к ней, плавно и смело обнимает ее. Она чувствует его медленные и сильные руки вдоль спины и ниже, прикосновение страстных теплых губ на груди… Трепещет сердце от желания близости с ним, в солнечном сплетении разливается чувство удивительного родства к незнакомцу, словно скрытая доселе сила, насмехаясь над всем миром, бросила их навстречу друг к другу, решительно преодолевая недоверие, вонзила острым мечом одного в другого и оставила там навечно.

Лицо мужчины во время интимной близости такое подвижное и такое разное – от ласкового и глуповатого до серьезного и собранного. А женское какое? Другое или нет? Подумалось ей.

Мы покинем Мирру на время.

В другой части города просторная темная легковая машина выезжает плавно из теплого гаража. Водитель включает подогрев заднего сиденья в светлой замше и легкую музыку. Все это стремительно разгоняется по пустынным улицам спящего человейника.

Жизнь устремляется в будущее.

Помчимся и мы по следам нитей судьбы, вьющихся замысловатым орнаментом.