Читать книгу Ищу человека - Сергей Довлатов - Страница 38

Я искал работу. Сунулся в многотиражку ЛОМО. После республиканской газеты это было унизительно. К счастью, работа оказалась временной.

Тут мне позвонил Воскобойников. Он заведовал прозой в «Костре». Литсотрудник Галина уходила в декретный отпуск. Воскобойников предлагал ее заменить:

– Галины не будет месяцев шесть. А к тому времени она снова забеременеет…

Я был уверен, что меня не возьмут. Все-таки орган ЦК комсомола. А я как-никак скатился в болото. Опорочил все самое дорогое…

Недели три решался этот вопрос. Затем меня известили, что я должен в среду приступить к работе.

Это было для меня приятной неожиданностью. Уверен, что мою кандидатуру согласовывали в обкоме. Так положено. А значит, обком не возражал. Видно, есть такая метода – не унижать до предела. Не вынуждать к опрометчивым поступкам.

Я спросил одного из работников журнала:

– Кого мне опасаться в редакции?

Он ответил быстро и коротко:

– Всех!

Об этом человеке стоит рассказать подробнее. Начинал он с группой очень талантливой молодежи. С Поповым, Ефимовым, Битовым, Марамзиным. Неглупый и даровитый, он быстро разобрался в ситуации. Понял, что угодить литературным хозяевам несложно. Лавры изгоя его не прельщали. Он начал печататься.

Его литературные данные составляли оптимальный вариант. Ведь полная бездарность – нерентабельна. Талант – настораживает. Гениальность – вызывает ужас. Наиболее ходкая валюта – умеренные литературные способности.

Он умерил свой талант. Издал подряд шестнадцать книг. Первые были еще ничего. Но с каждым разом молодой писатель упрощал свои задачи. Последние его книги – сугубо утилитарны. Это – биографии вождей, румяные политические сказки. Производил он их умело, быстро, доброкачественно. Получше, чем многие другие.

Он растерял товарищей своей молодости. Беспредельная уступчивость и жажда комфорта превратили его в законченного функционера.

Оставив живую творческую среду, он не примкнул и к разветвленной шайке литературных мешочников. Наглухо застрял между этажами.

Женственная пугливость делала его игрушкой любого злодейского начинания. За каждым новым падением следовало искреннее раскаяние. И в конечном счете – полное безысходное одиночество.

К нему относились скептически. Причем как литературные вельможи, так и художественная богема. Его угодливая робость вызывала пренебрежение начальства. Высокий материальный статус законно раздражал бедняков.

К чести его добавлю – он едва ли заблуждался на собственный счет. Он знал, что делает. Наглядно мучился и принимал какие-то решения. Вся жизнь его свидетельствует – нет большей трагедии для мужчины, чем полное отсутствие характера.

Соло на ундервуде

Писателю Воскобойникову дали мастерскую. Там не было уборной. Находилась мастерская рядом с вокзалом. Так что Воскобойников пользовался железнодорожным сортиром. Но было одно затруднение. После двенадцати ночи вокзал охраняли милиционеры. В здание пропускали лишь граждан с билетами. Тогда Воскобойников приобрел месячную карточку до ближайшей станции. Если не ошибаюсь, до Боровой. Стоила карточка рубля два. Полторы копейки за мероприятие.

Воскобойников стал единственным жителем Ленинграда, который мочился не бесплатно.

Характерная для него история…

Однажды Воскобойникова подвели американские туристы. Может, не явились в гости. Что-то в этом роде.

Воскобойников слегка обиделся, но пошутил:

«Я напишу письмо Джимми Картеру. Что это, мол, за безобразие?! Даже не позвонили…»

А Бродский Воскобойникову говорит: «Ты напиши до востребования. А то Джимми Картер ежедневно бегает на почту и все убивается: снова от Воскобойникова ни звука!..»

Честно говоря, ко мне Воскобойников относился неплохо. Вот и теперь сам предложил работу. Хотя вполне мог подыскать более несомненную кандидатуру. В детской прозе я не разбираюсь. Диплома у меня нет. Влиятельных покровителей – тем более. И все-таки он настоял. Меня взяли.

Мне было непонятно, зачем я им понадобился?

Лосев (это было до его отъезда на Запад) пояснил мне:

– Вы человек с какими-то моральными проблесками. А это – большой дефицит. Если взять негодяя, он постепенно вытеснит литсотрудника Галину. А может быть, и самого Воскобойникова. Короче, ваше преимущество – безвредность.

– Это, – говорю, – мы еще посмотрим…