Читать книгу Истоки английского сонeта. Сонeтный двор - Сергей Е. Лемехов - Страница 5
Часть I – Истоки
ОглавлениеКто никогда не видел дар огня / Chi non avesse mai veduto foco
Кто никогда не видел дар огня,
Тот недоверчив к тем, кто мог на нём готовить;
Огонь для них как утешение, игра…
И я встречал таких попутчиков бедовых.
Но если он его познает для себя,
Оценит по достоинству сокровищ —
Не просто так с огнём играя в повара,
И вдохновение в себе его откроет…
Так открывается порой Madonna Mia
И дарит безутешную Любовь,
Боль причиняя и мученья бесконтрольно,
Несправедливая Её со мной стихия,
Когда владеть желаний чаша до краёв:
Кому-то радость она дарит, а мне больно…
Авторский перевод «Chi non avesse mai veduto foco», Giacomo da Lentini
Авторскоe эхо на стихи «Кто никогда не видел дар огня»
Кто никогда не видел дар огня,
Не знает, что огонь ему готовит:
Неискушённому он дар или игра,
Проклятие от первых встреч бедовых.
Когда пропустишь жар взаимный на себя,
То не сравнится он с застенками сокровищ —
С огнём умелые играют повара
Для вдохновения к еде пристрастных скопищ…
Едва откроешься своей Мадонне Миа,
Неразделённую подаришь ей Любовь —
Без обязательств, без обид и добровольно,
Как познаёшь – Любовь без жалости стихия:
Не раз испьёшь печалей чашу до краёв,
Но всякий раз к Любви стремимся мы невольно…
Четверг, 22 октября 2020 г.
Оригинальный текст «Chi non avesse mai veduto foco» самого первого сонета Джакомо да Лентини
Chi non avesse mai veduto foco
no crederia che cocere potesse,
anti li sembraria solazzo e gioco
lo so isprendore, quando lo vedesse.
Ma s’ello lo tocasse in alcun loco,
belli sembrara che forte cocesse:
quello d’Amore m’à tocato un poco,
molto me coce – Deo, che s’aprendesse!
Che s’aprendesse in voi, madonna mia,
che mi mostrate dar solazzo amando,
e voi mi date pur pen’e tormento.
Certo l’Amore fa gran vilania,
che no distringe te che vai gabando,
a me che servo non dà isbaldimento.
Джакомо да Лентини – придворный нотариус, ставший архитeктором сонeта
Джакомо да Лентини был придворным нотариусом при императоре Римской империи Федерико Втором, а вошёл в историю литературы как создатель, архитектор сонета. До наших дней дошло только 38 его произведений, включающих в себя канцоны, песни, тензоны и несколько сонетов.
Здесь автор притворно или искренне сокрушается о своей любви, сравнивая её и себя с огнём, с которым неведающий его человек не умеет распорядиться. Огонь забавляет, привлекает и приносит боль. Этим переживаниям посвящена вся октава. В первой терцете появляется объяснение излитым сокрушениям. Автор влюбился в Мадонну Миа, что буквально означает «моя Мадонна», то есть дама, не отвечающая на любовь писателя взаимностью. Возлюбленная издевается или насмехается над бедным воздыхателем, несмотря на то, что он полностью охвачен желанием её покорить. Не являясь взаимным чувством, любовь приносит лишь боль и мучения тому, кто надеется, что в ней однажды разгорится пламя любви.
В буквальном смысле sonetti – это маленькие песенки. Но именно да Лентини придал им особую структурную и ритмическую форму. Четырнадцать строк представляют собой несложные ямбические слоги, разделённые на четыре строфы. Схема рифм ABAB – ABAB – CDE – CDE – чередование рифм в четверостишиях и повторение в тройках. Да Лентини в своём творчестве использовал множество провансализмов – piacimento, nutricamento, namoramento, nas [ci] mento, amatore, furore, concepitore, abondanza, regna (удовольствие, воспитание, любовь, рождение, любовник, ярость, зачатие, изобилие, господство), что свидетельствует о тесной эволюционной связи ранней итальянской поэзии с поэзией трубадуров.
Эта структура и традиции сонетов да Лентини закрепятся на века в традициях итальянского сонета и перейдут в первые английские сонеты, сохраняя отношение к возлюбленной даме, что и делает именно да Лентини первым истоком английского сонета.
Да Лентини прожил счастливую жизнь. Он положил начало итальянской поэзии, поэзии Петрарки и Данте, который много раз упомянул его в своей «Божественной Комедии». Но самое главное из формы и содержания извлекли именно англичане. Об этом и есть вся моя история…
Любовь – желания, идущие от сердца / Amore un desio che ven da core
Любовь – желания, идущие от сердца
Из-за избытка к удовольствиям её;
Глаза любовь внутри рождают взглядом метко,
Чтоб сердце напиталось забытьём.
Мужчины сохнут от такой любви усердно,
Порой любви объект не ведая живьём.
На страсти держится любовь самозабвенно
И на глазах, что взглядом встретились вдвоём:
Ибо глаза в глаза распахивают сердце,
Плохое и хорошее поняв,
Как создано природой всех честней.
И сердце открывает к себе дверцы,
Благое и дурное восприняв…
И в этом суть любви, живущей средь людей.
Авторский перевод «Amore un desio che ven da core», Giacomo da Lentini
Авторскоe эхо на стихи «Любовь – желания, идущие от сердца»
Любви желания, идущие от сердца,
Не к удовольствиям влекут уйти её.
Обман стрелой любовь пронзает слишком метко…
И сердце замирает забытьём.
Мужчины добиваются усердно
Сомнения отправить в забытьё
И держатся за страсть самозабвенно,
Но прячут взгляд, едва останутся вдвоём.
Ибо глаза в глаза распахивают сердце,
Мгновения достаточно понять:
Глаза из чувств безжалостных честней.
И сердце закрывает к себе дверцы,
Ненужности благие восприняв…
Любви давно нет места средь людей.
Пятница, 23 октября 2020 г.
Оригинал сонета «Amore un desio che ven da core» *
Amore è un desio che ven da core
per abondanza di gran piacimento;
e li occhi in prima generan l’amore
e lo core li dà nutricamento.
Ben è alcuna fiata om amatore
senza vedere so «namoramento,
ma quell’amor che stringe con furore
da la vista de li occhi ha nascimento:
ché li occhi rapresentan a lo core
d’onni cosa che veden bono e rio
com’è formata naturalemente;
e lo cor, che di zo è concepitore,
imagina, e li piace quel desio:
e questo amore regna fra la gente.
* Этот сонет автор в далёком XIII веке пометил как Tenzone – спор. Мой перевод был сделан с этого оригинального тeкста.
Связь врeмeн чeрeз Tenzone – форму спора сонeтов
Сонет – спор не только с самим собой. Это необычный сонет. Мало сказать, что написал его тот, кто изобрёл сонет – то был его новый эксперимент с формой. Сонет отличается от всего, что потом будут считать классическим итальянским сонетом. У него особый ряд: ABAB – ABAB – ADC – ADC. Этот ряд был присущ именно да Лентини. Последователи поэта настойчиво станут применять иные схемы: ABAB – ABAB – CDD – CDD (Петрарка) или терцеты CDE – CDE и CDC – DCD, когда хотели от него отличаться. Джакомо да Лентини удивлял и самого императора Римской империи Федерико Второго талантами своих словесных изысканий – он даже пытался быть соперником ему в тензонах, не признавая своё первенство.
На самом деле этот сонет был написан в ответ на сонеты двух его соратников при дворе Федерико Второго: Джакопо Мостаччи («Solicitando un poco meo savere» – «Побуждение немного понять») и Пьера делла Винья («Pero ch’amore no se po vedere» – «Но я люблю, когда я вижу»), где заключительное слово было за сонетом Джакомо да Лентини, что приведён выше. И автор позволил себе вольность составить своё мнение на предмет спора.
Впоследствии ранние английские сонетисты, в частности Генри Ховард, граф Суррей (Henry Howard, Earl of Surrey), применят ту же схему в своих сонетах. Это и есть связь времён.
Я отдал сердце тайно Богу в услуженье / Io m’aggio posto in core a Dio servire
Я отдал сердце тайно Богу в услуженье,
Теперь могу за главный побороться Приз —
К святому месту, к вожделённому в сужденьях,
Где утешение – смех, игры среди риз.
Без Донны мне не надо наслажденья,
Чей волос светлый и лицо в овал слились;
Нет без неё в Раю мне места в утешенье,
Без Донны милой, если скажут: «Разделись!»
Но я намеренно молчу об этом с Донной —
Не для того, чтобы в грехи её вводить,
А чтобы быть Её осанкой восхищённым,
Лицом красивым, милый взгляд ловить;
И будет утешение бездонным,
Когда смогу я с верой ангелу служить.
Авторский перевод «Io m’aggio posto in core a Dio servire», Giacomo da Lentini
Авторскоe эхо на стихи «Я отдал сердце тайно Богу в услуженье»
Я отдал явно сердце Жизни в услуженье,
Теперь за главный не смогу бороться Приз —
К святым садам, что мы, не ведая в сужденьях,
Зовём пристанищем, где вечной станет жизнь.
Мне без земных забот не надо наслаждений:
Смех, игры, будни в бесконечный хор сплелись…
И не найти в Раю душе уединенья
Без милых сердцу повседневностей, без риз.
Но я намеренно молчу, что Ад – бездонный:
Не для того, чтоб тропку в бездну проложить,
А чтобы быть до дней последних окрылённым
И красотой, и милый взгляд ловить…
И будет утешение бездонным,
Когда смогу я людям службу сослужить.
Суббота, 24 октября 2020 г.
Оригинальный текст «Io m’aggio posto in core a Dio servire»
Io m’aggio posto in core a Dio servire,
com’io potesse gire in paradiso,
al santo loco ch’aggio audito dire,
u’ si manten sollazzo, gioco e riso.
Sanza mia donna non vi voria gire,
quella c’ha blonda testa e claro viso,
ché sanza lei non poteria gaudere,
estando da la mia donna diviso.
Ma non lo dico a tale intendimento,
perch’io peccato ci volesse fare;
se non veder lo suo bel portamento
e lo bel viso e’l morbido sguardare:
ché lo mi teria in gran consolamento,
veggendo la mia donna in ghiora stare.
Сонeт – тайна и образeц проникновения провансализмов
Это особый сонет. Он содержит в себе много свидетельств об укладе высшего сословия при дворе римского императора Федерико Второго.
В первом четверостишии всё достаточно очевидно, хотя содержится целый ряд провансализмов:
Io m’aggio = Ho fatto proponimento – я принял решение;
Posto in core = Nel mio cuore – в моём сердце; внутри себя.
Последующие две строчки – это метафора, основанная на параллели между жизнью при дворе и жизнью в Раю. Она приоткрывает завесу того времени при дворе.
Второе четверостишие содержит уже более глубокое отношение в принятом добровольном служении Богу (не монашескому), и кажется, что он от этого служения готов отказаться:
Sanza mia donna non vi voria gire = Ma nonvi vorrei andare (non vi voria gire) senza la mia amata – Но я бы не хотел оказаться там без моей возлюбленной.
La mia amata – это женщина-дама/любовница: термин, используемый провансальцами для обозначения своих возлюбленных, имена которых держались в строжайшем секрете.
Quella c’àblonda testa eclaro viso = colei cheha capelli biondi e il visoluminoso – Со светлыми волосами и светлым лицом.
В последующих двух терцетах проступает истинный смысл показных сокрушений:
Белокурая голова и ясное лицо – каноны красоты женщины в вежливых снах. Это могло бы показаться странным, но после крестовых походов, которые едва-едва завершились, лики дам даже из самого высшего общества значительно обелились – возможно, за счёт вывезенных из Иерусалима женщин. Именно о возможном расставании с такой Донной сокрушается да Лентини. На этом завершается октава.
И окончательно раскрывается смысл послания сонета: он не говорит Ей о своём решении и служении, чтобы увидеть в полной мере Её добродетели, которые заключались не только в одеждах, но и в осанке, которой придавалось в те времена особое значение. Красивая осанка имела больше моральную, чем физическую ценность – она обозначала женщину этих обычаев; само слово «осанка» – провансализм. Он в своём служении Ей и Богу хотел бы видеть Её в сиянии славы, выше себя, достойной ангелов. Вот такие были запросы при дворе Федерико Второго… Почему-то было принято возносить любимую женщину в ранг ангельского существа, и только потом любовь!
Ещё можно понять так: поэт заявляет, что хочет поставить себя на службу Богу, чтобы выиграть вечный приз – Рай. Поэт представляет Рай как самое приятное из земных мест, как своего рода продолжение земных радостей и удовольствий придворной жизни. Он не хочет грешить, а хочет видеть свою женщину в небесном свете, чтобы примирить мирскую любовь к своей возлюбленной с любовью к Богу – священной любовью. И фактически его радость исходит от созерцания Её красоты в небесной славе. Одним словом, поэт.
Этот сонет написан в схеме, которая станет на века традиционной для итальянского сонета: ABAB – ABAB – CDC – DCD. И в этом смысле второй сонет да Лентини тоже первый.
Сонет интересен ещё тем, что в нём присутствуют сплошные провансализмы, что свидетельствует о глубоком проникновении поэтического наследия трубадуров в поэзию раннего итальянского ренессанса в литературе.
Можно с уверенностью сказать, что воззрения, выраженные в этом сонете да Лентини, имели далёкие культурно-исторические последствия и повлияли на сонетистов не только в самой Италии, но и в других странах, включая Англию времён её литературного ренессанса. Это особенно отчётливо видно по сонетам Филипа Сидни, собранных в сборник «Астрофил и Стелла» (Sir Philip Sidney, «Astrophel And Stella. An Apologie For Poetrie») в защиту поэзии.
