Читать книгу Война из-за Уха Дженкинса. Часть 1 - Сергей Евгеньевич Мозгов - Страница 3

Дальше медлить с официальным объявлением войны Испании не имело смысла. 19/30 октября,12 облаченные в рыцарские плащи герольды, известили население британской столицы о том, что его величество король Великобритании Георг II объявил войну Испании. Конные гвардейцы рассекали для герольдов путь в ликующих толпах лондонцев, когда те ехали на богато убранных лошадях, повторяя слова манифеста. Их голоса были едва слышны в бронзовом звоне колоколов и в одобрительном гуле толпы, жаждавшей мщения.

Война с Испанией всегда считалась прибыльным делом, будучи войной грабежа и морского разбоя. Многие судовладельцы спешили получить королевские каперские патенты, дававшие им право на захват торговых судов противника, без того чтобы быть обвиненными в пиратстве.

Со своей стороны Испания объявила войну Великобритании 17/28 ноября. Отношения между двумя державами были окончательно разорваны. Хотя репрессивные меры против британской торговли Испания начала задолго до этого. (О масштабах довоенной англо-испанской торговли можно судить хотя бы из того факта, что в 1737 году из всех судов, заходивших в Кадис, 183 были французские, 153 – голландские и 907 – британские). Еще в середине августа, когда адмирал Писарро благополучно привел 4 судна Azogues в Сантандер, Мадрид почувствовал себя в состоянии начать действовать. Команда была дана, и десятки приватирских судов вышли в море в свободный поиск.

Так начиналась война, вошедшая в мировую историю под названием «Войны из-за уха Дженкинса».

На тот момент Испания имела 19 линейных кораблей в Кадисе в разной степени готовности. (Только 2 из них были полностью боеготовы). В Картахене стояли еще 3 корабля13. 11 кораблей находились в Ферроле, из них только 4 могли немедленно выйти в море.

Испании нужно было время для приведения своих эскадр в боеспособное состояние. Сложность заключалась в том, что арсеналы из-за нехватки денег не имели в достаточном количестве парусины, канатов, снастей, пороха. Как и Англия, Испания испытывала большие трудности с набором экипажей, особенно не хватало артиллеристов.

Поскольку существовала опасность, что англичане воспользуются беспомощным состоянием Кадисской эскадры и атакуют ее прямо в порту, с кораблей на усиление береговых батарей были свезены 34 24-фунтовых орудия. Несколько кораблей, перегородив вход в бухту, были использованы в качестве плавучих батарей. Подобные оборонительные мероприятия были проведены также в Ферроле и Картахене.

Имея более многочисленную армию, в Мадриде хотели навязать Британии войну на суше, создав угрозу вторжения на Британские острова и захвата Менорки и Гибралтара. Для этой цели должны были быть сформированы три армии: одна в Галисии, якобы для нападения на Шотландию или Ирландию, другая напротив Гибралтара и третья в Каталонии, чтобы угрожать Менорке.

Война была объявлена, а какой-то определенной наступательной стратегии у Лондона по существу еще не было. И нельзя сказать, что британское правительство этим не занималось. Наоборот, с августа месяца заседания Тайного Совета проходили практически ежедневно. Война с Испанией давала прекрасную возможность поживиться за счет ее огромных заокеанских владений. И правительство Уолполя стремилось сполна этим воспользоваться. Вопрос заключался лишь в том, куда именно направить удар британских вооруженных сил, чтобы успех был гарантирован, а выгоды максимальны. При этом нельзя было забывать и об обороне собственных территорий, а также о защите своей торговли, на которой зиждились богатство и процветание нации. Недостатка в проектах захвата тех или иных испанских колоний у правительства не было. Их обсуждение вызывало многочисленные споры, что сильно затягивало выработку единого решения.

В качестве возможных объектов нападения рассматривались практически все основные пункты галеонной торговли: Гавана, Картахена, Веракрус, Дарьенский перешеек, Лима и даже далекая Манила.

Несомненно, лучшим призом для Британии, который можно было только желать заполучить в испанской Вест-Индии, была Гавана. Наиболее рьяным и последовательным сторонником ее захвата выступал госсекретарь герцог Ньюкасл. Гавана была ключевым пунктом галеонной торговли, куда заходили «золотой» и «серебряный» флоты и ее захват был бы тяжелым ударом для Испании, могущим поставить ее на колени.

Герцога нисколько не смущало то обстоятельство, что Гавана была наиболее укрепленным городом в Вест-Индии. Столица Кубы была окружена мощными оборонительными сооружениями, на которых находилось более 150 орудий. Гарнизон по последним данным состоял из 1300 пехотинцев и шести конных отрядов по 60 – 70 человек в каждом, которые в любой момент могли быть усилены 5 тысячами ополченцев.

Было совершенно ясно, что Гавану невозможно взять силами одного лишь флота. Для ее захвата потребовался бы сухопутный корпус численностью никак не меньше 8 – 10 тысяч человек.

Противником экспедиции в Гавану был Первый Лорд адмиралтейства сэр Чарлз Уэйджер. Он прекрасно знал Вест-Индию, ее климат и условия плаванья в тамошних водах. Он командовал вест-индской эскадрой во время войны за Испанское наследство. К Гаване был затруднен доступ с декабря по март – лучшее время для ведения кампании – из-за сильных северных ветров, которые делали затруднительной стоянку кораблей у ее берегов.

В качестве альтернативы на Тайном Совете рассматривался также план захвата Картахены, другого важного звена галеонной торговли. Картахена, благодаря своему положению на фланге торгового пути в Порто Белло, позволила бы Англии, в случае ее удержания, доминировать над испанской торговлей. «Испанцы, – говорил адмирал Норрис, – вряд ли рискнут отправить свои галеоны в Порто Белло, если мы будем владеть Картахеной». К тому же овладение ею, как считали эксперты, потребовало бы меньшего количества сухопутных сил. Минусом было то, что Картахена, находясь гораздо южнее Гаваны, имела и более нездоровый климат.

Вызвал интерес у членов Совета проект полковника Блэйдена, который предлагал захватить укрепленные места на самом Дарьенском перешейке и тем самым прервать перевозку через него драгоценных металлов из Перу. Блэйден имел в виду Порто-Бело и Панаму – две ключевые точки маршрута. Причем Панама считалась более предпочтительной, ибо была гораздо слабее укреплена. Она могла быть захвачена либо путем отправки кораблей вокруг мыса Горн, либо со стороны Карибского моря путем доставки людей вверх по реке Чагрес. Блэйден считал, что 1500 солдат было бы вполне достаточно для приведения этого плана в исполнение.

Губернатор североамериканской колонии Джорджия генерал Джеймс Оглторп предлагал расширить британские владения на американском континенте за счет испанской Флориды. Оглторп не забыл упомянуть, что сам полуостров, помимо всего прочего, имел важное стратегическое положение, так как мимо него, через Флоридский пролив, проходил маршрут галеонов, возвращающихся из Гаваны в Испанию.

Он утверждал, что испанцы не уделяют должного внимания этой своей колонии, поскольку там не обнаружили ни золота, ни серебра. Флорида, по его словам, слабо заселена испанцами и имеет только один более-менее укрепленный город – Сан-Августин, который является ее административным центром. А потому, захватить ее будет несложно.

Оглторп брался сам претворить этот план в жизнь со своим пехотным полком14 и местными волонтерами. Генерал просил только оказать ему поддержку силами флота, так как действовать придется вдоль побережья.

Инициатива Оглторпа нашла поддержку у членов Совета, и он получил «добро» на проведение задуманного им предприятия.

Помимо Вест-Индии, которая издавна являлась ареной многочисленных войн и конфликтов европейских государств, британские власти решили «потрясти» и другие районы испанской колониальной империи, более труднодоступные, а потому и хуже укрепленные. Уже в октябре, на одном из заседаний Тайного Совета рассматривались два проекта военных экспедиций в Южное Море, как тогда назывался Тихий океан.

Автор первого проекта – бывший агент компании Южного моря, Генри Гатчинсон – предлагал послать небольшую эскадру из 4-5 кораблей вокруг мыса Горн с 1500 солдат на борту для атаки испанских колоний на тихоокеанском побережье Южной Америки. Долгое время живший в Панаме и Лиме, Гатчинсон хорошо знал положение дел и состояние обороны в этих колониях и утверждал, что указанных сил будет достаточно, чтобы не только разорить и разрушить прибрежные чилийские города, но и захватить богатую Лиму – столицу вице-королевства Перу.

По его словам, местное население – креолы и индейцы, испытывавшие сильное недовольство колониальными властями, – может поднять мятеж при появлении британских кораблей у перуанского побережья, что, несомненно, облегчит захват Лимы и создаст условия для последующего отторжения ее от Испании и установления там пробританского правительства со всеми вытекающими отсюда политическими и экономическими выгодами.

Второй проект касался посылки нескольких военных кораблей к Филиппинам для захвата манильского галеона, который возвращался в Манилу из Акапулько, распродав свой товар и везя, помимо всего прочего, вырученные за него золото и серебро.

В этом плане, в сущности, не было ничего нового, ибо и в прошлом англичане не раз предпринимали попытки захватить манильский галеон. Правда, делали это в основном корсары, а не корабли Его Величества. Но захват галеона был только частью плана, автором которого являлся некий Джеймс Нэиш, служивший суперкарго на кораблях Ост-Индской компании и совершивший в этом качестве несколько плаваний в Китай.

В основе проекта лежала идея по овладению самой Манилой. Нэиш не раз бывал там и видел ее обветшалые укрепления с устаревшими железными пушками. Полка солдат и 4 – 5 кораблей, по его мнению, вполне хватило бы для овладения городом, гарнизон которого не превышал трехсот человек. Если бы его удалось удержать за собой после заключения мира, – утверждал Нэиш, – Англия получила бы прекрасный опорный пункт в Восточных морях, что позволило бы ей значительно расширить торговлю с Китаем и Японией.

Оба проекта выглядели весьма заманчивыми. Уэйджер и Норрис поддались энтузиазму их авторов. Несмотря на холодное замечание герцога Ньюкасла, что это были «маленькие авантюры», оба моряка-ветерана высказались в поддержку этих проектов.

Поскольку предполагаемые экспедиции не требовали привлечения крупных сил – ни сухопутных, ни морских – и обещали с лихвой окупить все затраты, Роберт Уолполь дал свое согласие на их подготовку. В ноябре в Портсмуте началось снаряжение 6 судов (1 – 60-пуш., 2- 50-пуш., 1 – 40-пуш. и двух вспомогательных), выделенных для манильской экспедиции, начальником которой, по предложению Уэйджера, был назначен Джордж Энсон, капитан корабля “Centurion”.