Читать книгу Серая орда - Сергей Фомичёв - Страница 19

***

Старый князь совсем уже измаялся ожиданием хоть каких-нибудь новостей, когда посланный с голубятни мальчишка принес ему только что полученное донесение Сокола. Вместе с мальчишкой прибыл Химарь, готовый к исполнению приказов. Ук схватил лоскуток, заглянул в него, быстро прочитал написанное и бросил:

– Срочно ко мне начальника стражи, Лапшу, сокольничего и конюшего.

– Отправить гонца Александру в Елатьму? – предложил печатник.

– Нет. Пока не нужно. Распорядись принести мне брони и меч.

– Сам пойдешь? – удивился Химарь. Стар на его взгляд был князь для военных походов.

– Давай, давай, шевелись, кому говорю! – рассвирепел Ук. – Слишком много рассуждаешь.

Печатник вышел, а князь, перечитав еще раз грамотку, задумался.

Наконец-то объявился настоящий враг, имеющий хоть какое-то отношение к пропавшему сыну. И пусть этим врагом оказались не полчища ордынцев или москвичей, не ватага злобных вурдов, а обычные крестьяне из Свищева. Тем хуже для них. Предыдущее послание с рассказом о странных монахах вселило в князя некоторую надежду на успех поисков. Разослав с надежными купцами грамоты своим людям, он вот уже день не находил себе места в ожидании свежих вестей. Отменил все приёмы, совет, переложив, что возможно, из хозяйских забот на плечи Лапши и печатника. Но теперь пришла пора действовать, и это излечило князя от хандры лучше любого лекарства. Он недолго обдумывал послание чародея, и скоро приказы привели в движение весь княжеский двор.

Первыми на зов подоспели начальник стражи и сокольничий.

– Запереть городские ворота. Перекрыть вымолы. Не выпускать из города никого до выхода дружины.

– Каким будет пропуск для гонцов? – осведомился начальник городской стражи.

Князь посмотрел на стражника, как на недоумка.

– Никого – это значит никого. Ни один человек не должен покинуть город.

Повернувшись к сокольничему, добавил:

– Поднимай всех людей и птиц. Перехватывать любого голубя, если птица попытается покинуть город. Перехваченные послания сразу ко мне.

Не успели разойтись первые, как в княжеские хоромы примчался конюшенный с воеводой и сотником. Лапше, князь приказал:

– Поднимай дружину. Всех, и мечников, и отроков. Собери припас, но не много. Пойдём без обоза.

– А ты, – обратился он к молодому сотнику, – поднимай ополчение. Я забираю всех. Надо стены прикрытыми оставить. Замени ополченцами стражу у ворот и на стрельницах.

Вошёл Химарь. Слуги несли за ним доспехи и меч.

– Ну всё. Давайте! Живо! – отпустил князь подручных

Как он ни старался, но до вечера дружина не собралась. Ук сел в седло и сам подгонял нерасторопных начальников. Когда Лапша намекнул, дескать неплохо было бы поужинать перед выездом, князь глянул на него так, что тот сразу осёкся.

Наконец, когда уже садилось солнце, две с половиной сотни воинов сгрудились на площади возле терема готовые к походу. Князь отдал приказ, и лавина всадников вывалила из городских ворот. Кремник как-то сразу опустел, хотя, оставшийся за главного молодой старшина, выгнал на стрельницы и к воротам добрую полусотню ополченцев. Народ неопытный, лишку не будет.

Превращая жидкую грязь в плотную глину, две с лишним сотни воинов неслись по Муромской Дороге. Поначалу, в темноте, осторожно, но как только поднялась луна – значительно прибавив ходу.

Верстах в десяти от Свищева на дорогу выскочил мальчишка.

– Княже, князже! – кричал он, размахивая руками. – У меня грамотка от брательника. От Дуболома.

Его никто не расслышал, но один из скачущих подле князя всадников догадался, что мальчишка не просто так среди ночи выскочил наперерез дружине, ловко подхватил его прямо на скаку и, посадив перед собой, переспросил.

– Грамотка у меня от Дуболома, – повторил мальчишка, протянув воину послание.

Догнав князя, дружинник передал тому скатанную бересту.

– От Дуболома малец, – доложил он.

– Пусть пока с тобой едет, – распорядился князь и, не сбавляя хода, распечатал послание.

С трудом разбирая в лунном свете прыгающие перед глазами буквы, прочитал дважды. Ничего нового послание не содержало, так как писалось раньше того, что отправили с голубем, однако нашлись в нём и кое-какие подробности. Про разбойников, например, видевших воочию тех самых монахов, да про то, что узнали в Которово.

Обалдев от чести скакать в дружине подле самого князя, довольный мальчишка устроился почти у самой гривы, вцепившись в неё руками.

В село ворвались утром, едва рассвело, без разведки и без раздумий. С ходу. Готовые рубить направо и налево. Несколько десятков всадников во главе с князем окружили постоялый двор. Остальные рассеялись по селу. Лапша отправлял по несколько мечников в каждый двор, мимо которого проносился его отряд. С единственным приказом – вязать всех мужиков, кого застанут в домах кмети. Сопротивления никто не оказал, и село в короткий срок было усмирено.

Правда, никаких следов монахов в Свищеве не обнаружили. И главное, не обнаружили никого из отряда Сокола и Зарубы. На постоялом дворе князь увидел лишь следы отчаянной борьбы да несколько ещё не убранных тел.

– Давайте по домам, – распорядился Ук, собрав старших дружинников. – Допрашивать всех подряд. И женщин и детей. По поводу Зарубы и Сокола. Ещё спрашивайте о княжиче и оружных монахах. Если кто начнет петь – сразу ко мне. А первым делом попа притащите. Хоть из-под земли мне его достаньте.

Лапша с прочими начальниками, не мешкая, выскочил за дверь. По домам пошли обыски. Заголосили женщины, затрещали двери, село наполнилось криками воинов и воплями мужиков.

Князь остался на постоялом дворе один. Найдя на столе остатки вчерашней мужицкой трапезы, нисколько не смущаясь, принялся жевать. Возле двери, не спуская с князя восторженного взгляда, сидел мальчишка.

– Как зовут тебя? – спросил Ук.

– Меранко, княже, – ответил тот.

Князь подозвал его к себе и сказал:

– Садись, Меранко, ешь. Найдём братана твоего.