Читать книгу Чужие письма - Сергей Гилёв - Страница 5

Проснувшись, Полина села на кровати и движением стоп нащупала тапки. Тапки были мягкие, шелковистые. Объёмная, ласковая нега побежала по коже вверх. Мурашки отчего-то стали невыносимо крупными. Засеменили по икрам. Туда. Всё выше и выше. Легкими прикосновениями по ляжкам забирались к трусам. А потом неожиданно разразились желанием между ног. Бельё намокло. Полина рухнула спиной на постель. Руки её заскользили в святая святых. Улыбка застыла на губах. Полина представила рослого мужчину. Почему-то на сей раз это был азиат. Но не тот маленький, щуплый азиат, которыми переполнены восточные степи, а азиат-самец. Первородный пра-азиат, греховодник. Плут. Статный, гигантский, накачанный примат с раскосыми, чёрными как ночь, глазами. Полина представляла весь акт в мельчайших подробностях. Чьжу Линь, а именное такое имя почему-то вспыхнуло у неё в голове, сначала обнял со спины и страстно приклонил. Тугими от мышц руками он ласкал ягодицы Полины, грудь, пухлые бёдра. Потом чувственно целовал бархат кожи, ощущая каждый волосок на теле девушки, каждый сантиметр её зрелого естества. Полина облизывала губы и даже запустила слюну, та прозрачной лентой заскользила по щеке. Упругий перст Чьжу Линя упирался Полине в ляжку. Он восстал, в трусах, как древний каменный божок. Полина стонала и извивалась. Бельё, покалеченное вертлявыми движениями, лежало перевернутое, вздымаясь бороздами, щетинясь холмами. Веки Полины наполнились слезами. Слезами божественного провидения. Кнут азиата пронзил промежность девушки, та вскрикнула. Живот будто набух, наполненный истомой и природой китайца. Раскаленные ягодицы Чьжу Линя напряженно работали. С каждым толчком из Полины вырывалось надсадное.

– Ух!

Полина работала пальцами. Как программист, умело нажимая клавиши. Запуская нужные токи, рассаживая неведомых зрителей все ближе и ближе к экстатическому театру своего оргазма. Чьжу Линь, воспалённый греховным трудом, весь в поту, исчезает вдруг насовсем, сменяясь топким, всепроникающим, утоляющим жажды восхитительным оргазмом. Его семя заполняет остатки организма. Начинает таять, оставляя дрожь, которую не унять. Полина колеблется, она понемногу отнимает руки от трусов, те мокрые, мокрые насквозь. Полина забирается под одеяло и с восхищением жмурится.

– Спасибо, Чжу Линь, – китаец с чёрными как ночь глазами растаял где-то в изголовье. Он сложил руки на груди в традиционном восточном поклоне. Он закрыл глаза и исчез навсегда. Вечность колеблется в животе, в ногах. Томная, искрящаяся вечность. Возвышенная природой до вселенского.

Полина отбрасывает одеяло. Движением руки отшвыривает его. Она встает и растворяет окна. Освобожденный от тяжести штор, день рвётся в квартиру. Он ослепительным летом настигает, обрекаясь на продолжительный, бесконечный новый свет.

– Здравствуй, утро.

Свою новую квартиру Полина ждала целый год. Она приходила к её окнам каждую неделю. Глядела, как темп строительства обретает мощь. Как этаж за этажом, всё ближе к небу, полнится каркас дома. И вот он достроен, квартира отремонтирована. Полина жадно вдохнула запах новеньких обоев. Тот схож с запахом мочи. Не страшно. Полина бросила кота на порог, кот повертел усами и пошёл нюхать углы. Полина за ним. Она долго не могла прийти в себя, всё трогала стены руками. Не верила. Сидела на диване. Гладила поверхность столешницы на кухне. Она пыталась обнимать эти стены. Стены её родного дома. Здесь Полина рассчитывала провести новую, размеренную жизнь. По крайней мере, первый десяток её лет. Полина фантазировала о муже и детях. Она закрывала глаза и начинала считать. Загнула первый палец.

– Это Лёша, сын, – думала она, улыбаясь. Потом загибала второй палец.

– Это Соня, дочурка. – Полина с закрытыми глазами поёжилась, представляя, как Соня стоит с букетом синих цветов на линейке в школе. Первое сентября. Полина сжимала кулачок и шептала:

– А это Ванятка, младший, мой милый, маленький сынок.

Полина была по-настоящему счастлива. Ей только двадцать семь. Возраст всех благ и свершений.

– Ля-ля-ля, – распевала Полина, когда наводила марафет. Договорилась с подругой съездить в магазин, выбрать стулья для новой кухни. Для новой кухни, в её новой квартире.

– Сидеть не на чем, – корили гости Полину. – Купи ты уже стулья.

– Будет вам, где сидеть, – бурчала она, докрашивая левый глаз. Тушь легла ровно, чёрным контуром обрамляя ресницы.

Полина была высокая и добродушная. Русая, худощавая блондинка с поволокой голубых глаз. Она умела и любила принимать гостей. Прекрасно готовила. Её просто невозможно было оторвать от сериалов. Она смотрела их сразу все. Следила за перипетиями, фантазировала, что же будет дальше, переживала и плакала-плакала вместе с нелёгкими судьбами героев. Знакомые принимали увлечение Полины с пониманием.

– Мужика нет, вот она и смотрит, – подслушала Полина однажды разговор друзей. Но ей было всё равно.

– И что? Моя жизнь, мне решать. Ну нету, да… Но будет, обязательно будет, и детки будут, просто ещё не нашла своего, не попался, не сложилось, – шептала Полина.

В «IKEA» Полина касалась каждого стула. Она садилась на все и проверяла удобство, мягкость.

– Поль, ты на них дырки задницей протрёшь, пойдем лучше мороженое поедим? – стонала, закатывая глаза, подруга Лена.

– И чего, протру. Имею право. Я же выбираю. Молодой человек, эй? – Полина движением руки подозвала консультанта.

– Я Вас слушаю, – ответил бородатый продавец в красных мокасинах.

– Знаете, мне нужен набор, четыре стула. Да, четыре… Ну, и стол для кухни, – Полина улыбалась от счастья. – Что-то чёрное, удобное, знаете, не вычурное… Хотя, можно и другие цвета посмотреть, – Полина подмигнула Лене. Лена махнула рукой и пошла разглядывать кровати, стоявшие в соседней секции.

Когда комплект доставили домой, Полина не могла нарадоваться на новые стулья. Она садилась на каждый и кокетливо поворачивалась то в одну, то в другую сторону. Она закладывала ногу на ногу. Прижималась к спинке позвоночником. Вымеряла что-то, расставляла набор по комнате. И, в конце концов, ничуть не пожалев о сделанном выборе, упала с облегчением на диван.

– Молодец, Полиночка, умница.

Вечером того же дня Полина решила приготовить ужин. Она долго бродила по продуктовому, выискивая на прилавках свежие овощи. А вернувшись в квартиру, начала приготовление. Когда на город опустились сумерки, Полина села за стол. Прямиком на свои новые стулья. Перед её лицом дымилась форель, искусно приготовленная по рецепту из кулинарной книги. Аромат поднимался к потолку, струился между нёбом и языком, превращая аппетит в истому. Полина проглотила вязкую слюну и принялась есть. Вдруг она увидела движение. Несуразное. Сначала подумала, что ей померещилось, а потом движение повторилось, уже вместе со звуком, ворвалось Полине прямо в глаза. Стул перед ней двигался. Полина тряхнула головой, недоумевая.

– Что за чёрт? – прошептала она, глядя на стул. Тот двинулся снова. Полина отпрянула назад. Она испугалась. Сердце билось часто. К горлу подкатила горечь. Спелая волна тошноты.

– Господи, это что? – взмолилась Полина. Стул с мерзким скрипом отодвинулся назад.

– Не бойся, это я! – произнёс кто-то.

– Ой! – завопила Полина и, вскочив на ноги, ринулась к окну. – Кто здесь? Что за блин? – Полина схватила вилку и, обороняясь ей, снова крикнула. – Кто тут? – она озиралась, как зверь, застигнутая неведомым врасплох.