Читать книгу Закат блистательного Петербурга. Быт и нравы Северной столицы Серебряного века - Сергей Глезеров - Страница 11

Вопрос об оторванности чиновников от народа, а также об их необоснованных привилегиях, стар как мир. Тем не менее он остается актуален и сегодня, как и век назад. К примеру, тогда многих петербуржцев до крайности раздражали и возмущали барские замашки, а также элементарная нескромность городского головы Ильи Ивановича Глазунова.

Он довольно часто служил объектом едкого злословия со стороны газетчиков, но сам к этой критике относился достаточно спокойно. Правда, поводов для подобных нападок городской голова действительно подавал немало. По сравнению с предыдущим городским головой, Резцовым, «скромным деятелем демократической складки», Глазунов отличался совершенно иными повадками. Скромности и умеренности ему явно не хватало.

Порой это приводило к совершенно комическим ситуациям. Взять хотя бы нашумевшую историю с трамвайным билетом № 1. Открывая в 1907 году движение электрического трамвая, Городская дума постановила: не давать никому ни одного бесплатного и почетного билета. Однако когда городским головой стал Глазунов, трамвайная комиссия из кожи вон лезла, чтобы выразить новому шефу свое подобострастие. С этой целью она изготовила ему почетный билет на бесплатный проезд по линиям городского электрического трамвая. На билете значился очередной номер, соответствовавший регистрационной книге. Но – о ужас! – номер оказался многозначным. Это вызвало гнев нового «отца города»:

– Позвольте, почему не первый? – с неудовольствием будто бы спросил новоиспеченный «лорд-мэр». – Я не хочу быть ни вторым, ни десятым, ни сотым. Мне нужен билет номер один!

Комиссия долго думала и гадала, пока одного из ее членов не осенила гениальная мысль: а почему не может быть два первых номера? Все ухватились за эту счастливую идею, и уже через день Глазунову торжественно вручили билет за № 1.

Правда, своим правом Глазунов едва ли пользовался. Ему было совершенно не с руки толкаться с простыми пассажирами на трамвайных площадках. Более того, общественный транспорт останавливали, дабы обеспечить «зеленую улицу» новому городскому голове. Этот «особливый почет» Глазунова, поставившего себя таким образом выше всех горожан, вызвал у многих петербуржцев крайне негативную реакцию.

В июле 1910 года на страницах печати передавался случай, произошедший в Лесном, где Глазунов жил на даче. Городской голова ехал к себе домой по 2-му Муринскому проспекту, а в это время по Большой Объездной улице (ныне улица Орбели), пересекавшей проспект, двигался поезд паровой железной дороги. Стрелочник, завидев в экипаже мощную и властную фигуру городского головы, тотчас же выставил красный фонарь и остановил поезд, хотя ему было еще далеко до 2-го Муринского. Когда начальство проехало, милостиво ответив на поклон стрелочника, тот разрешил паровику продолжать движение.

«Такой почет лорд-мэру оказывается на территории Лесного – местности земской, – язвительно замечал один из газетчиков. – Какой же почет должен быть оказываем городскому голове при его проезде по улицам избравшей его столицы? Надо ожидать, что скоро будет издано распоряжение о том, чтобы при проезде Глазунова все обыватели столицы становились во фронт!»