Читать книгу Слов упрямых караваны - Сергей Головин - Страница 5

Между нами разлука забрезжила,

забрюзжали несвежие ямы.

Полотно бездорожья проезжего

нашу жизнь накрывает упрямо.

С остановками сердца свыкается

постоялец убогого тракта.

Горизонт мельтешит и качается

по велению нервного такта.

Что случится в дороге воинственной?

Что стучится в прогнившее днище?

В ночь, как в зеркало, смотрится пристально

кто-то прежний и временно лишний.

Мои имена взывают к тебе из глубин,

летят сквозь метель и обочин сырые комья.

Я вновь ухожу с поминок или крестин,

звоню, говорю: «Это я». Но себя не помню.

Вокруг темнота, и имени всё-таки нет.

Есть скованный голос и глухонемая площадь.

Спрошу: «Как дела?». И ты мне расскажешь в ответ

о скучных делах. И, наверное, станет проще.

С холодной скамейки, скрывающейся в снегу,

взлетают слова, на миг становясь чужими.

И брошенный голос блуждает в снежном кругу

и просит: «Найдите мне имя. Найдите имя».

Улицы затемнённые, подсвеченные,

холод – извечный городовой…

Город питается человечиной.

Ему не впервой.

Город разжёвывает истории

до вздохов,

до мелких, смешных обид.

Капли роняет на акваторию,

на невский гранит,

мысли ссыпает сухими корками

в серые сгорбленные дома.

Листья цветные шуршат обёртками,

читаешь – зима…

Крыши окутаны снежной скатертью.

Треснутый лёд по дворам разлит.

Город угощаю проклятиями.

А город – сыт.

Ангел с бабочкой в руке

по ночам на верхней полке

робких кукол сторожит.

Гул дороги вдалеке

пробивается сквозь сон,

сквозь задвижки и защёлки.

Может, бабочка взлетит,

и, пока не рассвело,

тихо выпорхнет из плена?

Или тряпочный геккон

жертву схватит за крыло,

ухмыляясь, словно демон.