Читать книгу Cудьбы Мэриела. Темный Союз - Сергей Грей, Грей - Страница 4

Его называли по разному: прохвост, падальщик, прощелыга, пролаза, пройдоха и еще многими словами, начинающимися на “П” – обидными и не очень. Чаще всего его называли Проныра. Это было на руку для такого, как он. Мало кто знал его имя, да и зачем оно им было нужно? Древние говаривали, что знание истинного имени дает над тобой контроль. Разве можно допустить, чтобы они покушались на твою свободу, чтобы решали то, что тебе делать? Чтобы знали чей ты сын, как твое имя ласково шептала твоя мать, убаюкивая тебя? Они этого не заслужили. Хотя бы в этом свобода должна быть. Да, и меньше знают – крепче спят!

В любом случае, проныра – это тот, кто сует свой нос в чужие дела, проникнет туда, куда не следовало, стащит нечто ценное, извлечет выгоду, схитрит, съюлит и облапошит простофиль, а еще всегда выйдет сухим из воды. Этим он и занимался.

Проныра затаился за деревьями в лесной чаще и вглядывался в сторону небольшой дороги, петляющей меж зеленых полей. Его серые глаза, точно небо, затянутое тучами, впились в сумрак. Наступил вечер, а вместе с ним свинцовый небосвод обрушил на земли Эльфината дождь. Он накинул на короткие и темные волосы, торчащие во все стороны, капюшон.

Может быть это было предусмотрено погодными башнями, а может быть было совпадением? Этого он не знал, потому что за расписание работы калидитов и шидитов, делающих облака, никто не платил. Другое дело, если бы кто захотел располагать такой информацией. Тогда можно было бы и заморочиться.

Но дождь был кстати, он скрывал его самого, звуки его шагов и шорох одежд. Проныра уж думал сотворить туман, чтобы повысить скрытность, но этого не потребовалось. В шидии он был не слишком хорош, вряд ли бы ему удалось топить корабли, но вот с туманом он справлялся отлично. Это много раз помогло ему. Теперь же одежда намокла и сама стала походить на влажную кору дерева, делая его почти незаметным.

Он ждал. Ему удалось узнать, что по этому пути эльфы повезут ценный груз. И теперь нужно было выяснить об этом немного больше. Эти сведения стоили сущие гроши, поэтому вполне могли быть недостоверными и неточными. Может быть он и вовсе тратит время зря? Но вряд ли информатор стал бы его дурить. А если это так, и ничего не случится в ближайший час, то скоро он двинется в город близ Высьдома, найдет себе ночлег, согреется, наконец, наестся и напьется. После, конечно, придется с тем лгунишкой разобраться по-свойски. Но это мелочи.

А если все верно, то нужно выяснить насколько этот груз ценен, куда доставляется, кто его сопровождает и зачем. Все это уже можно было продать подороже, и даже не одному покупателю, а нескольким.

Деньги заканчивались и, чтобы выбраться отсюда, в конце концов, нужно было заработать еще хоть что-то. А в последнее время предложения не сыпались, как из рога изобилия.

Его задача была всегда простой – сделать ту работенку, за которую не хотел браться прочий обладатель, рискуя своей репутацией, семьей и близкими, положением и кто знает чем еще. Всего этого у Проныры не было.

Если за что-то хорошо платили, то он и не задавал лишних вопросов, если платили так себе, можно было и повредничать, набивая себе цену и разыгрывая драму. В любом случае, шантаж, шпионаж, воровство и кражи, даже похищения различных персон были делом его грязных рук и такой же, уснувшей, а не умершей окончательно, как он себе твердил, совести. Он ничем не брезговал. Так уж повелось.

Хоть и Проныра был обладателем, в Высьдоме он никогда не учился. Семья его была бедной и многодетной, как и все семьи простого люда. Родился он в Гладии, на островах. Часто ему казалось, что он и вовсе не родной. Их папаша был очень жесток и строг, держал всю семью в ежовых рукавицах, часто даже порол своих детей по делу и без. Матушка их давно почила, может от болезни, а может от побоев. Он помнил смутно ее лицо – бледное, с тонкими чертами, как у него самого. Когда обладание проявилось у Проныры, что был из средних сыновей, отец не пустил его учиться, хорошенько избив, запретив показывать “свои проклятые чудеса” и загрузив работой на верфях, где промышляло все их семейство – от мала до велика, настолько, что все члены тела отваливались. Это должно было выбить из мальчишки дурь о всяких эльфах, путешествиях и их ведьмовстве. Но мальчишка не оставлял мечту покинуть эту треклятую верфь, своего отца-изувера и холодную Гладию. Сначала он ждал, что эльфы из школы придут и заберут его. Но этого не произошло. Никто тебе не поможет. Это отпечаталось ударом сапога отца в памяти и на теле навсегда. Всем было плевать на него. Никто даже не заметит, если его не станет.

Он терпел побои и все невзгоды, копил деньги, чтобы самому пуститься в путешествие и добраться до Высьдома. Стать тем, кем должен был – обладателем. Выбиться в люди, делать добро, никогда не пить и не бить своих близких. А не быть всего лишь “еще одним голодным ртом”.

И вот однажды утром мальчика не стало. Утонул ли он в море, замерз от холода и голода в одной из подворотен или был украден зунарами? Какая разница? Они это переживут…

“Я же пережил…” – Подумал он. Мерзкая сырая погода навевала такие же воспоминания о доме. Больше там Проныра никогда не появлялся. Даже если там бывали дела по его части. Он отказывался. Про свое семейство он знал, что в их жизни мало что переменилось. Папаша еще не испустил дух. Хотелось бы и ему быть в старости таким же крепким, если бы до нее только дожить. За сим все. Возвращаться туда он не хотел, как и видеть своих родственничков.

До Высьдома он так и не добрался, застряв в Исциле – столице Мэриела. Забрел он далековато от Гладии, но до школы было все еще как до Той Стороны.

Жизнь сложилась так, что мечты смывает волна, что с силой ударила о берег, а когда она уходит, разрушив то, что там было, все же остается что-то еще. Нечто новое на руинах прошлого. Чтобы быть обладателем вовсе необязательно учиться в школе. Так сама судьба стала учителем Проныры.

Узкие переулки Исцилы научили его многому: плохому и хорошему. Помимо игры в наперстки, искусству карманников и выживанию, он научился считать, читать и писать. Грамота была одним из козырей, помогающим ему добывать нужные сведения.

Много позже, выполняя очередные заказы, он познакомился со старухой шидиткой, что многому его научила. Это не назвать академическим образованием, но лучше, чем вообще ничего. Больше всего ему хотелось научиться управлять жидкостями в телах. Кровь, лимфа, сок в кишках, урина. Все народы были одинаковы. Все они пили, потели, мочились. Если бы только можно было заставить их подавиться собственными соками. За это он мог бы отдать многое. Но так просто это не работало. Шидиты не могли управлять жидкостями чужого тела, разве что своего. Если нужно было вытошниться после пьянки, чтобы к утру взяться за внезапно подвернувшуюся халтурку, то можно было прибегнуть к такому сомнительному применению шидии. А для контроля жидкости в чужом теле – требовалось чтобы некий олух только что выпил сотворенную тобой воду. Этим трюкам Проныра сумел научиться, даже воспользовался своими навыками пару раз.

А бывали в его кругах и такие, что работали так искусно безо всякого носительства. Но шидия была частью его естества, его рождения и детства, мечтах о школе обладателей и мореплаваниях, его стремлений – холодных и туманных. И она не раз спасала Проныре жизнь. Посему все это было не зря! Хоть он и не был полноценным обладателем, да и какая разница? Он вообще не был полноценным в чем-либо. Тень от тени, хмельная пена в кружке, лужа на дороге, морось без грозовых туч. Но любой камушек может впиться в босую ногу, любая заноза может засесть глубоко во плоти, любой самый ничтожный человечек может испортить жизнь королю. Надо только знать как и когда. И не будь он самим собой, если бы не знал.

Иногда, бывая в краях близ Высьдома, он засматривался на скалу, где точно грибы на пне росли башни школы. Как знать, попади он туда в свои ранние годы, быть может судьба бы его сложилась иначе? Может быть тогда он бы сейчас делал дожди в погодной башне, что промочили его сапоги почти насквозь? Или бы утихомирил бурю, дав судам пройти мимо рифов? Или бы спас какую-нибудь южную деревню от засухи? Был бы героем!

В Миритиле Проныра задержался чуть дольше, чем рассчитывал, нужно было двигаться на восток, где накал страстей был выше, эльфы были слишком правильными и скучными, и обладателей среди них было гораздо больше, а следовательно его услуги были более востребованы там, где обитало больше людей, как и он сам. Те быстро наживали себе врагов, погрязли в распутстве и блуде, плели интриги и заговоры. Все это было ему на руку. Здесь же ничего особенного не происходило, хотя эльфы и были побогаче. Но сидеть, сложа руки, да надеяться на то, что золото само на него свалится, он не собирался. Если улова нет – нужно было драпать.

Наконец, ожидания Проныры оправдались. Он даже взбодрился. В той точке, куда он поглядывал то и дело, появились всадники. Разобрать кто есть кто было пока сложно. Все они были закутаны в черные плащи. Вскоре появились и пешие фигуры, окружившие телегу, на которой громоздился тот самый груз. Шли они довольно медленно, хоть и ритмично.

“Достаточно большой ящик!”– подумал Проныра, прикидывая что бы там могло быть. Двигались они не по основному тракту, было ясно, что перевозчики желали оставаться в тени и не привлекать к себе внимания.

Их даже не остановили ни, приближающаяся, ночь, ни дождь. Такую непогоду было бы разумно переждать, а двинуться утром. Светлее и безопаснее. Угрозу нападения, скорее всего, они предвидели. И им было чем ответить. Сопровождающих было много, все были вооружены. Сколько среди них обладателей? Одинокому Проныре этого выяснять не хотелось бы. Это, как пить дать.

Вестимо, они торопились сбыть свой груз как можно скорее. Или у них были конкретные сроки. Значит это важно. А это чего-то стоит, допустим, парочку десятков элье сверху.

Он продолжил наблюдать. Процессия подошла достаточно близко, чтобы можно было разглядеть их даже через пелену дождя. Во главе шли двое мужчин. Это были люди. Один зунар, а другой со средней или северной полосы материка, как и он сам. Все остальные оказались эльвинами – такими одинаковыми и почти однообразными. Эта форма… Конксурат?! Проныра еще раз вгляделся в мужчину, который громко и грубо скомандовал эльвинам шевелиться быстрее. Без единого сомнения это был сам Грегор Гротт. Какого редрина он тут забыл? Проныра был рад, что не использовал шидию. Тот бы мог почувствовать. Гротт был опасен для таких обладателей, как Проныра, которые нарушали законы и докучали достопочтенным эльфийским вельможам своими трудами праведными. Если он попадется, то всплывет много интересного из его богатой биографии, а что-то на него повесят до кучи, и за все его делишки он вполне заслуживал лишения обладания прямо без суда на этой лесной дороге. И это самое меньшее. Хоть Проныра и кичился тем, что ему нечего терять, лишаться обладания ему не хотелось. Пожалуй, это было самое ценное его сокровище, разумеется, помимо собственной жизни.

Он пригнулся и тихо двинулся следом, скрываемый моросью и стволами деревьев.

Сталь взгляда Проныры вновь вернулась к ящику, который очутился на одном с ним уровне. Тот был обмотан цепями, что крепили его к основанию повозки, запряженной шестью тяжеловозами, которые неторопливо тянули ее, покачивая мокрыми гривами. Достаточно тяжелый, должно быть. А еще монолитный, будто его вырубили из цельного куска. Ни петель, ни замков, ни засовов и задвижек он не заметил. Такого еще ему видеть не доводилось. Как же тогда его открыть? Специальным ключом, кровью владельца, обладанием? Ферра могла бы совладать с чем-то таким. Но точно ли он был сделан из металла? Так. Дороже. Еще дороже. Он уже прикинул кого может это заинтересовать.

Еще Проныра заприметил отверстия по всей его поверхности. Они были для того, чтобы воздух проникал внутрь. Для того, чтобы дышать.

Значило ли это, что перед ним необычная темница? Тюрьма. Клетка. Называйте как угодно.

Есть ли там кто внутри? А коли нет, то кто там окажется? Обладатель? Настолько опасный, что нужна такая защита? Если учесть, что здесь старик Гротт – гроза всех непокорных носителей в Эльфинате, то можно подумать, что это мог быть и эскурид. Остальных он мог бы и не катать на своем вагончике с пони, а разделаться без излишних церемоний. Но зачем везти куда-то эскурида?

А куда они вообще направляются? Рядом только Высьдом. Вряд ли они протащат этот ящик до самой Исцилы, границ севера или востока. Для этого есть другие конксуры. Если только Гротт не захотел обменяться пленниками… Но это навряд ли. Какой в этом смысл? Тем более, известий о поимке кого-то настолько важного источники Проныры не сообщали.

Тогда можно предположить, что в школе появился кто-то, кого они хотят запереть в этом ящике? Один из учеников оказался эскуридом? А может там целая вспышка?

Догадки более строить не пришлось. Одно из колес наехало на камень и клетка качнулась, звякнув цепями. От удивления глаза Проныры расширились, а рот невольно открылся сам собой. Из ящика донесся звериный рык.

Внутри было чудовище.