Читать книгу Забытый демон. Детективная серия «Смерть на Кикладах» - Сергей Изуграфов - Страница 7

Поредевшие группы туристов, ознакомившись в деталях с достопримечательностями главной крепости острова, посетив музеи, картинную галерею, винные погреба замка и напоследок осмотрев выставку венецианского быта, покидали территорию Кастро с выражением исполненного долга и удовлетворенной усталости на лицах: прогулка, занявшая полдня, потребовала сил и терпения, но и доставила им несомненное удовольствие.

Направляясь к облюбованным заранее тавернам и кафе в гавани, что сложили – как дань теплой осени – солнечные зонты и выставили столики из-под шатров и навесов прямо на променад, а где-то и к самой кромке морского прибоя, гости острова негромко переговаривались друг с другом, делясь впечатлениями об увиденном, смеялись и шутили. Теперь их ждало другое удовольствие, гастрономическое.

Традиционный дневной перерыв на сиесту с полудня до шестнадцати часов уже закончился, а с наступлением бархатного сезона многие кафе и рестораны сократили его вдвое. Совсем отменить мертвое время сиесты даже в интересах коммерции островные греки, чтущие древние традиции, никогда не решатся.

О чем узнает неопытный путешественник в первый же день своего пребывания на греческом острове? Потерянно бродя во время солнцепека по улицам в сопровождении таких же, как он, бедолаг-первопроходцев, в удивлении застывая перед закрытыми дверями ресторанов, кафе, магазинов и музеев, он выясняет, что обеденный перерыв здесь длится несколько часов.

Греки свято верят, что у «любого человека всегда есть право» не только «на чашечку кофе», но и «на обеденный сон». И пока грек будет не спеша смаковать свой кофе – можно и с китроном или ракомело! – или сладко подремывать в тенечке, ничего страшного не случится, мир не рухнет. Ну, не рухнул же он, в самом деле, за последние несколько тысяч лет? К чему куда-то спешить? А уж переживать по этому поводу и вовсе не стоит!

В первые дни своего пребывания в Греции неопытный турист еще как раз нервничает, куда-то бежит, боясь по привычке опоздать, торопит слишком медлительных – по его мнению – продавцов в магазинах, сувенирных лавках, на автозаправках и пунктах проката, переживает и недоумевает, – но потом, постепенно погружаясь в «островную нирвану», уже относится к местным обычаям спокойнее. А домой из отпуска возвращается и вовсе отдохнувшим, расслабленным, безмятежным и еще долгое время искренне удивляется привычному бешеному ритму жизни вокруг. И что он тогда делает? Пытается организовать дома сиесту, что так пришлась ему по душе. Но тщетно! Греческая сиеста возможна только в Греции. Осознав это, турист немедленно приступает к планированию очередного отпуска.

Официанты, завидев приближающихся клиентов, радостно улыбались им, приветствовали, как добрых знакомых, быстро рассаживая их за столики и принимая заказы. На кухнях таверн уже развели огонь в мангалах, повара покрикивали на своих помощников, выносящих из холодильных камер большие блюда с разделанными тушками рыб, каракатиц, осьминогов, лобстеров и креветок. Все это изобилие морепродуктов будет приготовлено сегодня же на гриле с оливковым маслом, розмарином, тимьяном и чесноком, чтобы, сбрызнутое лимонным соком, предстать в сопровождении кувшинов с домашним вином перед восхищенными взорами проголодавшихся гостей. Но это будет вечером, а пока туристы не спеша рассаживаются по тавернам, заказывают напитки и легкие закуски.

Покинув Кастро через главные ворота у башни Глезос вместе с другими посетителями замка, наши герои решили расположиться в кафе у самого выхода из крепости. «Освежиться перед кулинарной фиестой!» – как выразился Джеймс Бэрроу. Молодые женщины его поддержали, Смолев не возражал: всем вдруг захотелось выпить что-нибудь прохладительное.

Открытое исключительно в туристический сезон, маленькое кафе так и называлось: «У Башни». Все четыре его столика были теперь заполнены. За одним расположилась семья молодых итальянцев: громко разговаривая между собой, они отчаянно жестикулировали и показывали друг другу отснятые кадры. За другим столиком сидели флегматичные немцы, пара средних лет, загоревшие до черноты, в белых панамах, одинаковых футболках и шортах. Женщина заказала себе воду с лимоном, в то время как ее супруг лениво цедил светлое пиво из высокого запотевшего бокала. За третьим столиком разместилась греческая молодая парочка из местных: юноша, задорно поблескивая глазами, что-то рассказывал своей подружке, а та то и дело смеялась, запрокидывая голову.

Заказав напитки молодому официанту в отутюженной черной сорочке, черных брюках с блестящим кантом и в черных лакированных туфлях, друзья какое-то время отдыхали в тишине, глядя по сторонам.

– Какой все-таки ужас, Джеймс! – произнесла Лили, нарушая затянувшееся молчание. Она все еще находилась под гнетущим впечатлением от рассказа. – Я никогда раньше не слышала от тебя этой истории! Как они могли? Как это все печально! Я так сильно расстроилась…

– Ну, разумеется! Я прекрасно знаю, насколько ты впечатлительна, дорогая, – подтвердил Джеймс Бэрроу, нежно погладив жену по руке, – и поэтому стараюсь не рассказывать тебе таких историй. К тому же, эту я узнал совсем недавно. На прошлой неделе, знаете ли, друзья, засиделись допоздна за чаем с китроном у местного смотрителя Венецианского музея. Того самого профессора Морозини. Какая эрудиция, скажу я вам, какой блестящий интеллект! Он защитил докторскую диссертацию по истории Венецианской Республики, – это не человек, это просто какой-то кладезь разных удивительных фактов! Вот разговор и зашел об истории замка Кастро и башни Санудо… Когда синьор Джузеппе сегодня придет на виллу, – а я надеюсь, что он сможет, – он обязательно расскажет еще много интересного, если мы его попросим.

– Но это ведь еще не вся история, я так полагаю, Джеймс? – поинтересовался Смолев, пристально глядя в лицо археологу. – Вы наверняка желаете добавить что-то еще? Например, объяснить нам, какое отношение имеет штурм Константинополя к возведению замка на острове Наксос? Что связывает эти два факта?

– Да, и что с привидениями? – поддержала Смолева Стефания. – Про привидения пока не было сказано ни слова! Джеймс, вы обещали! А вот и напитки!

В этот момент стильный официант появился с большим подносом, и на столе возникли два больших бокала зеленого чая со льдом, свежей мятой и дольками лайма – для англичан, кувшин сангрии из местного вина и фруктов, специально приготовленной по просьбе испанки, и бутылка холодной питьевой воды без газа – для Смолева. Всем остальным напиткам – если речь не шла о сухом вине и не о кофе по утрам – Алекс предпочитал чистую питьевую воду.

– Вы совершенно правы, Алекс, – согласился англичанин. – Все просто: венецианский военачальник, о котором я рассказал вам, это и был именно тот самый Марко Санудо, что после падения Константинополя собрал морской флот и в тысяча двести седьмом году захватил большую часть Кикладских островов. Так, постараюсь по памяти: Наксос, Парос, Антипарос, Милос, Санторини, – ну, это понятно, э-э-э… Что же еще? Фолегандрос, Анафи, так… Сидено, Аргентиеру… У-ф-ф-ф! Кажется, все! Огромные территории! Не очень понимаю, правда, зачем они ему понадобились? Сомневаюсь, что он хотя бы посетил их все. Я вот до сих пор не успел!

– То есть, тот самый Санудо, который построил знаменитый замок с башнями, что мы сегодня видели? Племянник Энрико Дандоло? – уточнил Смолев, задумавшись. «Странно, что Санудо для завоевания Киклад пришлось „собирать флот“ почти два года после смерти дожа. У Венеции, с ее самым мощным галерным флотом на Средиземном море, боевых кораблей хватало… Если бы речь шла о захвате земель для Венеции, корабли бы нашлись быстро!» – размышлял он. – «Похоже, это была его личная инициатива!»

– Да, вот именно, племянник! – радостно воскликнул Джеймс Бэрроу, поправляя очки. – И именно он стал герцогом Наксосским в тысяча двести десятом году. Надо сказать, что сам император Латинской империи э-э-э… Генрих I Фландрский, если не ошибаюсь, официально закрепил за ним этот титул. Подтвердил, так сказать, его земельные притязания. С большой помпой было все обставлено, м-да! – и англичанин сделал большой глоток из бокала. – Так возникла династия Санудо, что правила на Наксосе более ста пятидесяти лет! И теперь на острове есть замечательный замок, куда мы можем…

– Привидения, Джеймс! – едва сдерживая смех, перебила испанка английского археолога, который снова отвлекся. – Ради всего святого! Я требую привидений! Вы уже второй час нам рассказываете историю, но до духов и демонов мы так и не добрались!

Бэрроу добродушно и немного виновато рассмеялся. Он сделал еще один большой глоток, отставил стакан и продолжил нарочито хриплым голосом, глядя на Стефани и устрашающе вытаращив глаза. Смолев улыбнулся: Джеймс, в попытке казаться страшным, выглядел очень забавно.

– Так вот, про привидения, дорогая Стефани! Вас устроит жуткий демон, проклятый навеки и обреченный бродить по ночам по замку с фонарем? Он настолько зловещ, что все юноши, что встречали его, сходили с ума и бросались с башни Глезос вниз, прямо на каменные утесы, разбиваясь насмерть! Подойдет?

– Подойдет! – задорно согласилась Стефани и чокнулась своим бокалом с полупустым бокалом англичанина, принимая вызов. – Рассказывайте! Я жду подробности! Но почему, спрашивается, только юноши? Что за несправедливость?

– Видимо, девушки в ночное время по крепости просто не ходили, – высказал логичное предположение Смолев, улыбнувшись. – И правильно делали!

– Ужас какой! – произнесла Лили, следя за разговором и зябко поводя плечами. – Юноши? Прямо насмерть? И кто же это был? И ради всего святого, милый, что ты хрипишь, как удавленник? Прекрати немедленно, мне и так страшно! На нас уже оборачиваются!

Она была права: немецкая пара с удивлением прислушивалась к разговору за соседним столиком. Джеймс, не обращая на них никакого внимания, поднял руку, призывая друзей к тишине, словно собирался сказать сейчас что-то очень важное.

– Есть легенда, – своим обычным голосом продолжил он рассказ, – мне ее также поведал синьор Джузеппе, – будто бы, став герцогом Наксосским, Марко Санудо оказался чрезвычайно богатым человеком. Просто неприлично богатым. Фантастически! Что там Крез по сравнению с ним! Он построил на островах несколько крепостей, в казематах которых, по преданиям, и спрятал несметные сокровища! Правда, до сих пор их никто не нашел. Но, говорят, что многие пытались и не одно столетие.

– А где он их взял? – удивилась Лили.

– Очевидно, это все было вывезено из Константинополя. Вот и связь между двумя событиями. По крайней мере, даты совпадают, – задумчиво произнес Алекс. – Вряд ли бы он захватил такую богатую добычу на местных островах. Здесь и сейчас-то населения немного, а уж восемьсот лет назад… Тут обитали лишь крестьяне-пастухи, рыбаки и горные козы! Мало кто из них мог похвастаться солидными накоплениями. Зачем он вообще захватил эти острова? Что-то здесь не так… Любопытно, любопытно! Ну-ка, что нам скажет Google?..

Смолев достал из кармана пиджака свой айпад-мини и, быстро пробежав пальцами по экрану, подключился к Сети и погрузился в изучение статей по теме, продолжая следить за разговором.

– Впрочем, похоже, что я не прав. Вернее, не совсем прав, – признал он через несколько минут. – К тому моменту острова находились под владычеством Византии уже восемьсот лет, и на многих из них были построены христианские монастыри и храмы. Кто только ни высаживался на эти берега: готы, славяне, норманны, причем продолжительное время острова являлись базами морских пиратов. И все равно, странный выбор. Уверен, что многие острова из тех, что вы перечислили, Джеймс, на тот момент были и вовсе необитаемы.

– Вот именно, дорогой Алекс! Мне тоже показалось это странным! – подхватил английский археолог. – Он захватил практически пустынные острова, поселился на одном из них и начал строить, как одержимый!

– Строить что, милый? – поинтересовалась Лили.

– Господи, да все! – фыркнул Бэрроу. – Он строил непрерывно! Строил крепости, форты, дозорные башни, потратив на это значительную часть своего состояния. Только сам Кастро обошелся ему в огромную сумму, на сегодняшние деньги – это сотни миллионов фунтов стерлингов! Ну, или евро, если хотите. Колоссальные деньги! Зачем, спрашивается, – для чего? Кому это было нужно?

– Возможно, он боялся вторжения с моря? – попыталась угадать Стефания, подцепив на вилку дольку апельсина и пытаясь ее извлечь из кувшина с сангрией. Долька то и дело соскальзывала, но девушка не сдавалась. – Алекс же упомянул пиратов!

– Но его так и не произошло! – махнул рукой англичанин, едва не попав по своему бокалу и не смахнув его со стола. – По крайней мере, за время правления его светлости.

– Да, ты прав, дорогой, – задумчиво подтвердила Лили, привычно отодвигая пустой бокал мужа на безопасное расстояние и от края стола, и от самого Джеймса. – Почему он не отправился просто в Венецию? С такими-то деньгами? Карнавалы, гондолы, палаццо, красивые женщины! Праздник каждый день! Он бы жил там, как король! А он приехал сюда? Мне одной кажется, что он, возможно, от кого-то бежал? Выбрал остров посреди моря, вдали от суши, и построил на нем неприступную крепость. Что думаете, Стефани?

– Очень похоже, Лили! – кивнула испанка, все-таки достав апельсиновую дольку из опустевшего кувшина и закусывая ею, жмурясь от удовольствия. – Сдается мне, он бежал и пытался укрыться. Видимо, чего-то он все-таки боялся. А все это «герцогство» – от безысходности. Так, подсластил сам себе пилюлю во время добровольного изгнания. Вот не верю я, что блестящий, богатый вельможа добровольно променяет Венецию тех лет на живописное царство горных коз посреди Эгейского моря. Нечисто тут что-то. Но, действительно, откуда у него столько денег? – повернулась она к археологу. – Синьор Джузеппе рассказал вам, Джеймс? Поделитесь, раз уж до привидений мы все еще так и не добрались!

Теперь поднял руку Алекс.

– Источники сообщают, что некоторые современники считали, будто именно Марко Санудо после смерти своего дяди в тысяча двести пятом году вывез большую часть личной сокровищницы покойного дожа, – сообщил компании Смолев, откладывая в сторону гаджет. – Вывез, но до Венеции – куда должен был проследовать с грузом – не добрался. Можете как-то прокомментировать эту версию, Джеймс? Каково мнение профессора по этому вопросу?

– Я бы и рад, Алекс, – хмыкнул Бэрроу несколько смущенно. – Мне кажется, что мы с ним это обсуждали… Но в этом конкретно пункте у меня некоторые провалы в памяти, если честно, потому что я еще не привык к местному китрону. А обидеть синьора Джузеппе отказом, когда он уже распечатал вторую бутылку, мне показалось в тот момент бестактным…

Женщины рассмеялись, Смолев сдержанно улыбнулся. Местный ликер – вещь обманчивая: пьется легко, но в больших дозах свалит с ног и мужчину комплекцией куда покрепче, чем археолог, который несмотря на весь свой знаменитый аппетит был вполне худощав и строен. Обычно Джеймс предпочитал белое сухое вино сорта ассиртико, легкое, вкусное и полезное для пищеварения. Китрон же на острове был трех разных сортов: желтый – послаще и помягче, зеленый – покрепче и не такой сладкий, и прозрачный – нечто среднее. Обычно все выбирали себе ликер по вкусу и запоминали по цвету. Но археолог по рассеянности все время путал и цвета, и сорта ликера, чем давал повод для веселых шуток.

– Так вот, говорят, что последние десять лет своей жизни Марко Санудо был крайне подозрительным человеком, гневным, жестоким и скорым на расправу. Он раздражался по пустякам, то и дело менял место своего жительства, перевозя из крепости в крепость, из форта в форт, какие-то тяжелые ящики и окованные железом сундуки. Ночами старый герцог почти не спал, обходя со стражей свой замок с факелами и собаками, словно разыскивая кого-то… Будто бы он искал какого-то старого монаха, чудившегося ему по ночам. А когда Санудо умер в достаточно преклонном возрасте, – его светлости было далеко за семьдесят – то жители Кастро в течение еще доброй сотни лет то и дело видели по ночам какого-то блуждающего старика в потертом кафтане с золотыми пуговицами, с факелом в руке. Старик мгновенно исчезал, стоило его окликнуть. Якобы, – прости, дорогая! – полуистлевшее лицо демона было настолько страшным, а глаза горели таким кровавым огнем, что любой, увидевший его, сходил с ума от ужаса, бросался вниз с башни Глезос и разбивался насмерть!

– Ка-кой кош-мар!.. – медленно, словно по слогам, выдохнула побледневшая Лили, испуганно оглянувшись на башню, стоявшую у нее за спиной. – Вот с этой самой башни… Все! Да чтобы я теперь сюда одна… еще хоть раз… И не проси!

– Чем кончилось дело? – поинтересовался Смолев у Джеймса, ободряюще улыбнувшись Лили Бэрроу, пока Стефания обняла подругу за плечи.

– Когда в течение двух лет подряд из-за проклятия погибло около десяти юношей из знатных семейств, у жителей Бурго лопнуло терпение, – и на демона устроили самую настоящую охоту. С вечера выставлялись караулы, вооруженные отряды обходили крепость по периметру, жгли костры. Однажды ночью горожане, отправившиеся в дозор, увидели, что демон появляется и исчезает в башне Санудо. Жители замуровали камнем все подвалы этой башни, после чего саму башню разрушили до основания. С тех пор демон исчез и здесь стало совершенно безопасно! Вот и вся история! Довольны? – весело поинтересовался Джеймс, подмигивая девушкам.

– Как вы говорите, Джеймс, фамилия синьора Джузеппе? Морозини? – несколько невпопад поинтересовался Смолев, снова листая страницы в Сети и помещая заинтересовавшие его статьи в электронные закладки.

– Морозини, совершенно верно!

– Любопытно, очень любопытно, – Алекс взглянул на часы, закончил изучать свой айпад-мини, выключил его и убрал во внутренний карман пиджака. – Что же, буду рад лично пригласить его сегодня к нам на барбекю. А сейчас, девушки, предлагаю вернуться на виллу, отдохнуть и подготовиться к вечеру, – как вы на это смотрите? Программа праздника сегодня длинная, и надо встретить его во всеоружии!

– Я? Да я готова бежать отсюда со всех ног, – вполголоса сказала Лили, вскочив и повернувшись к Стефании. – Как только подумаю, как этот… Как его… Замурованный! Бродит ночью с факелом… С красными глазами… Аж оторопь берет!

Рассчитавшись с официантом, одарившим их на прощание яркой жизнерадостной улыбкой, друзья отправились на улицу «Апиранто». Немецкая пара флегматично проводила их задумчивыми взглядами.

Еще через пятнадцать минут Смолев уже открывал калитку виллы «Афродита», выкрашенную в ярко-синий цвет. Супруги Бэрроу отправились в свой номер, Стефания, весело помахав Алексу рукой на прощание, убежала наверх, в сторону галереи, что вела на хозяйскую половину: там ей были выделены отдельные апартаменты, а сам Смолев решил задержаться у ресепшн, чтобы переговорить с Катериной – старшим администратором и руководителем службы размещения.

Когда Алекс подошел к стойке администратора, на «мостике» никого не оказалось. Он покачал головой и позвонил. Тишина. В комнате отдыха персонала тоже никто не отозвался. Алекс искренне удивился и снова нажал кнопку звонка.

– Босс, бегу, уже бегу! – вдруг раздался знакомый девичий голос с лестницы, сопровождаемый цоканьем каблуков по ступеням. – Слава богу, вы пришли, босс! Мы все вас сегодня потеряли!

Катерина вприпрыжку спускалась по лестнице к стойке администратора. Между собой Смолев и Катерина всегда говорили по-русски: девушка была рада возможности практиковать свой второй родной язык по маминой линии. Греческий же – по папиной – она тоже знала в совершенстве. А еще английский и немецкий – в объеме, достаточном для выполнения своих служебных обязанностей.

– Только поднялась на кухню на две минуты, чтобы передать Петросу информацию от Никоса: он приходил сказать, что сегодня еще раз выйдет в море проверить ловушки, и свежие лобстеры, все, что будут, сдаст на кухню в таверну, там они кончились, а тут и вы, босс! – выпалила она на одном дыхании, забегая за стойку и усаживаясь на свое место. Она развернула «Журнал заселения» и начала листать страницы. – Так вот, вы как хотите, а я вам сейчас доложу ситуацию с размещением! Таких гостей у нас с вами еще не было! Софьи нет до сих пор, – опережая его вопрос, произнесла она быстрой скороговоркой, – будет только к самому празднику. Я ей уже несколько раз звонила, но она занята! И она вам звонила, и я, а у вас что-то с телефоном! Кстати, босс, а что у вас с телефоном?

– Ясно, – обреченно кивнул Алекс, усаживаясь под обрушившимся на него шквалом информации в кресло, стоящее рядом со стойкой. – С телефоном у меня все в порядке: он выключен. Я его потом включу. Если надо будет. Пока я счастлив и без него. И не надо делать круглые глаза! Докладывай! Только умоляю тебя: быстро и по существу! Кто заехал, в какой номер, на какой срок. А то праздник барбекю пройдет без нас с тобой.

– Ой, босс! Странный вы какой-то! Всю неделю нас удивляете! То задумчивый какой-то стали, целыми днями пропадаете где-то, улыбаетесь так загадочно, не дозвониться до вас, то вот торопите меня зачем-то… Не похоже на вас, всегда такого рассудительного! Между прочим, скажу я вам, так себя только влюбленные ведут, правда, правда! Вот зря смеетесь! Не верите? Вон на Софию с Петросом посмотрите, на Петроса особенно! Ходит, улыбается, рот до ушей, хоть привязочки зашей… Что? Завязочки? Что с ними сделать? Пришить? Кому?! Ах, поговорка наоборот! Бабушка моя говорила, а я не так запомнила… Сейчас, сейчас, босс, потерпите, вот последний лист уже распечатываю…

Принтер стрекотал, выдавая листы с карточками на гостей. С недавней поры Смолев взял за привычку просматривать их лично, чтобы знать и понимать своих гостей лучше. Катерина, довольная уже и тем, что ее не перебивают, продолжала:

– Впрочем, и то правда – без любви никуда! Мне и София говорила сегодня, ну как раз в конце завтрака, когда мы к булочкам с вареньем перешли, – отличные, кстати, сегодня у Петроса булочки с клубничным вареньем, гораздо вкуснее, чем с заварным кремом были на прошлой неделе! – мол, должна же быть у вас хоть какая-то личная жизнь, в самом деле! А что хорошего, одни дела: гостиница, таверна да виноградники. Разве это жизнь? Одно мучение! Правильно и Василика на кухне говорит: пора вам жениться! Вы же все-таки еще не очень старый! Ой! – испуганно закрыла она рот обеими руками и смущенно покраснела. – Я опять что-то не то сказала?

Смолев, сидя в кресле, уже давно прикрыл ладонью лицо и, едва сдерживая смех, покорно выслушивал этот «поток-сознание», лишь изредка вставляя реплики. Нет, Катерина была положительно неисправима. Но по опыту он знал, что ей надо было дать минут десять выговориться. Видимо, такой возможности у бедняжки не было с самого утра, – вот у нее и накопилось. Потом можно будет и о деле поговорить. А работник она отличный, ответственный и добросовестный. Он махнул ей другой рукой, мол, ничего, нормально, продолжай!

– Да, да, о делах, – засуетилась она, стараясь исправить впечатление от своей оплошности. – Сегодня заехали такие интересные гости! Я со всех паспортов сделала копии, как вы и распорядились. Мы теперь всегда делаем копии… По каждому гостю внесла данные и в файлы, и в журнал, – тут она подняла голову и посмотрела в потолок. – Вот только в голове у меня что-то все крутится и крутится! Что-то важное я вам должна была сказать, босс! Кто-то просил что-то передать… Совершенно вылетело из головы в этой суматохе! Нет, не по вилле. По вилле я запомнила бы! И три раза записала. Давайте по порядку я буду вспоминать, как день прошел, и это тоже вспомню? Не слишком, видимо, и важное, если я забыла.

– Катя, – взмолился Смолев уже всерьез. – Мы с тобой «весь день вспоминать» будем до утра! А мне, как «не очень еще старому», личная жизнь дорога, как память! А еще я должен праздник открывать как владелец виллы, – ты помнишь? А да него осталось, – тут Смолев взглянул на настенные часы, – всего каких-то три часа! Давай по порядку, я тебе помогу. Первый номер?

– Первый номер, – по памяти отрапортовала Катерина, – муж и жена, Ксенофон и Кассандра Димопулу-Ламбракис, сорок семь и тридцать девять лет, греки, актеры из Афинского театра драмы, очень известные люди, снимаются в кино и на греческом телевидении в мыльных операх. Вы не смотрели? Что вы, босс! Вся моя родня – по греческой линии – их обожает! Я сперва так растерялась, – и давай вам звонить! Весь персонал сбежался посмотреть! Но оказалось, что они, несмотря на известность, люди скромные и очень приветливые. Подарили вилле фото с автографом, вот стоит, на полочке. Она такая милая женщина, волосы темные, длинные, а глаза так и светятся! Улыбалась все время! Такая красавица! Он очень спокойный и уравновешенный, огромная рыжая борода и шевелюра, как у льва! Совсем по поведению на знаменитостей не похожи: всем были довольны и ничего не требовали. Я сама их проводила до номера, а то Артеми только могла смотреть и улыбаться во весь рот! Номер назвали: «очаровательным!» Вот как нам повезло! Оказывается, что у них на острове есть племянница, они ее давно не видели и планируют навестить. Но это уже завтра, а сегодня сказали, что на вечер не придут: во-первых, госпоже Кассандре надо отдохнуть с дороги, а во-вторых, они вегетарианцы. Петрос с ними уже согласовал меню на ужин, принесем им в номер.

– Ясно, – кивнул Смолев. – Ну что поделать, вегетарианцы – так вегетарианцы. Со всяким может случиться…

– Второй номер, – сверяясь с записями, продолжила старший администратор, – Яннис Карипидис, режиссер-постановщик из Афин, приехавший ставить спектакль в замке Базеос. Этот, босс, – ну просто прямая противоположность, ядовитый, как плющ! Все ему не так, почему-то с самого утра на взводе, все время возмущался, полицию отчего-то ругал. Я так и не поняла, почему. Лишнее слово боялась ему сказать, он от возмущения булькал и пыхтел как горячий паровой утюг. В номер даже не пошел, чемоданы бросил здесь, с кем-то по телефону долго препирался, потом вызвал такси и куда-то уехал. Про вечер я ему и говорить постеснялась, если честно.

– Ничего, – кивнул головой Смолев. – Мало ли у кого какие проблемы. Не надо нервничать, все будет хорошо. Если вернется сегодня не поздно, пригласим к нам присоединиться.

– Третий номер – Джеймс и Лили Бэрроу с маленькой Кристиной. Здесь все понятно, – пролистнула страницу Катерина. – Четвертый, пятый, шестой номера – актеры труппы театра, съемочная группа, два оператора, осветители. Молодые ребята и две девушки, всего девять человек. Про них все подробно в распечатках, имена, возраст и прочее… Они у нас идут общим списком, старший группы данные представил на всех сразу. Эти точно придут на праздник вечером, как узнали про танцы и угощение, так сразу развеселились. Особенно, когда злобный режиссер уехал. При нем-то они ниже воды себя вели. В смысле, «тише»? Я и так не громко… А, тише воды? А ниже чего? Ниже травы? Ой, босс, погодите, вы мне это потом объясните, а то я запутаюсь! Вот, возьмите на них анкеты на каждого, с копиями паспортов, я распечатала, и общий список.

– Молодец, – похвалил Смолев, забирая распечатки. – Дальше кто?

– Седьмой номер – Крылов Василий Аркадьевич, шестьдесят семь лет, из Санкт-Петербурга…

– Отлично! – радостно воскликнул Алекс, услышав про приезд старого доброго знакомого. – Василий Аркадьевич уже здесь?

– Да, он как раз про вас спрашивал, босс, и я снова вам звонила. Он сказал, что прилетел еще утренним рейсом, но так как багаж у него потеряли в Афинах при пересадке, – такая незадача! – он не удержался и пошел гулять по городу. Я звонила в «Олимпик Эйр»26 по поводу багажа, сказали, минимум три дня. Но он не слишком расстроился. Сходил в Кастро, позавтракал на променаде, прошелся по магазинам, чтобы купить необходимое, – багажа-то нет! – а потом уже дошел до виллы. Так вот, и он вам звонил, не мог дозвониться, и я снова звонила, а вы не ответили…

– Каюсь, каюсь, – смущенно пробормотал Смолев. – Буду рад с ним увидеться на вечере. Кто в восьмом?

– Восьмой номер – Умберто Гольдони, сорок семь лет, итальянец. Представился как сценарист, писатель-историк. Милейший дяденька, в очках, с бородой, упитанный такой. В какой-то кофте длинной на пуговицах. Очень скромный. Багажа почти нет. Под мышкой ноутбук таскает, даже здесь всех вперед пропустил, а сам сел в это самое кресло, в котором вы сейчас сидите, босс, и давай на своем ноутбуке что-то строчить. Печатает и словно под нос себе что-то бормочет. И трубка у него, он ее во рту держит, когда печатает, но не курит. Так смешно! Боялась, что восьмой ему не очень понравится, тесновато же у нас там, но он, мне кажется, даже внимания не обратил: сразу сел за стол, ноутбук развернул и давай себе стучать по клавишам!

– Как его фамилия? Гольдони?27 – удивился Смолев. – Писатель по фамилии Гольдони? Решительно, сегодня день известных фамилий. Ничего, я тебе потом расскажу. На вечере будет? Ну и прекрасно! Кто в девятом?

– Девятый номер – Алджернон Петтигрю и Говард Стэнсбери, – слегка запинаясь, прочла по бумажке сложные имена Катерина. – Обоим по тридцать семь лет. Историки-археологи из Лондонского Университета, друзья Джеймса Бэрроу. Они еще на прошлой неделе должны были приехать на Наксос, но задержались. Поселились у нас на вилле на две недели, номер и проживание за двух человек оплатил Бэрроу. Улыбчивые, спокойные, загорелые. Почему-то в одинаковых галстуках! Первый раз вижу мужчин в одинаковых галстуках!