Читать книгу За Уральским Камнем - Сергей Жук - Страница 46

1

Трагические события, связанные с судьбой торгового иноземного судна, не охладили боевой дух остяцкой княжны. Потеря лучших воинов, утрата пушнины, которую ее народ копил несколько лет, даже возможность ареста, так как сыск продолжался, ничто не повлияло на амбиции этой женщины. Боевые действия временно приостановило женское начало. Беременность – вот то обстоятельство, которое заставило княжну Анну спрятать на время меч войны и разрешить личные проблемы. Хотя надо заметить, что проблемы были не только ее личными. Князь Шорин был не менее важным фигурантом в этих наступающих событиях и заинтересованной стороной. Но в настоящее время он пребывал в полном неведении и, находясь на пике славы грозного воителя, наслаждался победными лаврами.

Внешние проявления были уже очевидны, и беременность перестала быть тайной. Верхушка белогорских остяков реагировала на это неоднозначно. С одной стороны, иметь наследников на власть столь высоких кровей для Кодских остяков очень почетно, и в дальнейшем могло принести много пользы. Но сейчас готовились к войне, а князь Обдорский – злейший враг. Он не только захватил пушную казну и уничтожил лучших их воинов, но и сорвал все их планы.

Остяцкие князья на последнем военном совете пытались понять свое будущее, но расспросами так распалили неуемную жрицу бога Рача, что чуть живые от страха за свои жизни покинули совет. Надо отметить, что власть Анны над остяками и вогулами была безгранична. Ее боялись и боготворили, как самого бога Рача.

Затихли военные баталии. Мороз сковал землю. Долгая сибирская зима правила балом. Для русских промышленников и для всех сибирских народов наступило время промысла мягкой рухляди.

Историческая справка. Местные народы Сибири: татары, остяки, вогулы, самоеды, добывали пушного зверя с помощью лука. В совершенстве владея этим оружием, мелкого зверя били стрелами с притупленным наконечником. Оглушали зверька, не повредив шкурку. Били с нескольких десятков шагов. Но даже на такое расстояние приблизиться к зверьку было делом не простым. Русские промысловые люди вели добычу с помощью ловушек (кулем), собак и сетей (обметом). Наиболее производительной считалась охота ловушками. Эти методы охоты были завезены промысловым населением Поморья.

2

Февраль 1607 года, город Березов.

Березовский воевода Петр Черкасский сегодня принимает у себя почетных гостей. С утра вся дворня на ногах. Готовится большой пир. Ждут приезда Обдорского героя и княжны Анны. По старому русскому обычаю, хозяин лично встречал большого гостя. Ждать надо у крыльца, несмотря на мороз или другую непогоду. Правда, шуба на воеводе да унты таковы, что любой мороз не страшен. Ну а высокое крыльцо закрыто покатой крышей. Ни дождь, ни снег не помешают уважить гостя. За временем в те годы особо не наблюдали, версты не считали. Если гость обещал быть до обеда, можешь прождать его полдня, а то и весь день. Так что стой хозяин день-деньской, а то гостя прокараулишь. Правда, можно схитрить и выставить заставу на дороге. Она с почетом сопроводит гостя, да и весть хозяину вовремя даст. Но сегодня случай особый, весь город ждал князя Шорина. Обычно полусонный в зимнее время Березов сегодня бурлит, как на Рождество. Городской храм Воскресения Христова готовится к торжественной службе, украшается пихтовыми ветками и цветными лентами. Вокруг храма расположились свежесрубленные дворы, принадлежащие городской знати. Кругом чистят снег, суетится народ. Все готовятся к торжеству. Повод нешуточный. В храме Воскресения Христова сегодня состоится венчание головы Обдорского князя Василия Шорина и самаркандской принцессы княжны кодских остяков Анны Алачевой. Да и не видать честному люду причин против венчания. На дворе зима, как раз идут свадебные недели до самой Масленицы. Княжна Анна крещеная, и слух прошел, что нательный крест носит. Ну а как хороша невеста?! То всем ведомо!

– Ох, князь Василий! Порадовал ты нынче весь православный люд. Это же надо, столько мягкой рухляди для Руси у нехристей отбил. Отписал я прошлым днем царю всея Руси и Сибири о твоих подвигах. Грамотку отправил вместе с обозом. Пусть порадуется царь-батюшка! – торжественно произнес воевода.

– Как нынче на Москве? Держится еще Шуйский? Царем трудно назвать. Помазан на царство одной Боярской думой, даже без Земского собора, – произнес Шорин и добавил: – В Обдор новости приходят один раз в год и с запозданием в несколько месяцев.

– Ты, князь, со словами аккуратней, – назидательно произнес воевода. – До Москвы из Сибири вести тоже долго идут, но доходят. Уши у Москвы и здесь имеются. А дела там плохие. Супротив Шуйского поднял казаков и холопов некто Болотников. Еще один самозванец объявился. Выдает себя за царевича Петра, его поддержали терские и донские казаки. Эти супостаты даже объединились супротив Шуйского. Обидел казаков царь-батюшка, а зря. Так что отбиваться приходится и от поляков, и от своих холопов, и от казаков! Царь держится только благодаря своему племяннику Скопину-Шуйскому.

– Знавал я его, вместе с Литвой бились. Знатный воевода. – Шорин задумался на мгновение и с тревогой спросил: – А как же обоз? Ведь он может попасть кому угодно!

– Я долго думал об этом, советовался с Тобольским воеводой, решили отправить годовой ясак и твою рухлядь в Нижний Новгород. Там виднее, как поступить с этим добром. Князь Роман Федорович считает, что в Нижнем Новгороде формируется сила, наше спасение и оплот православия, и именно она наведет порядок на Руси. И впредь так поступать будем, пока Смута на Москве не кончится.

– Князь Роман Федорович Троекуров все еще Тобольский воевода? – удивился Шорин.

– Ожидали нынче прибытие на воеводство окольничего Михайла Михайловича Салтыкова. На него даже грамота от царя Василия Шуйского пришла.

– Да Михайло Салтыков – человек Шуйского. И что же он? – опять спросил Шорин.

– Не добрался до Тобольска окольничий, захворал дорогой и умер. Похоронили болезного в Верхотурье. Троекуров на воеводстве самое малое еще год будет. Ну да хватит об этом гутарить. Сегодня у нас праздник, а ты, князь, главный его виновник. Мне сегодня быть тебе за посаженого отца, а скоро и крестным для твоих наследников. Так что давай все начистоту!

– Почему скоро крестным? – удивился Шорин.

– Так Анна же на сносях, никаким платьем уже не спрятать, а ты когда последний раз бачил невесту? – теперь настало время удивляться воеводе.

– Уже полгода, как не виделись с княжной. Только весточки посылали друг другу. Соскучился сильно. Что же ее все нет? Она когда обещала быть? – встревожился князь.

– Не тревожься! С заставы сообщили, что уже бачили. Чай допьем, и пора на крыльцо выходить. Знаешь, кто ее сопровождает? Твой дружок, Юрий Шатров-Лугуев. У князя Троекурова сотник в большом почете, отпускать не хотел. Добре хлопец показал себя в сражениях, все лето на царевичей ходил. Сейчас в Березов казаков ведет, для усиления гарнизона, и княжну твою сопровождает. Свита у нее не хуже царской будет!

Хорош зимний тракт. От Тобольска до Березова бежит он по льду Иртыша, а далее протоками реки Оби. Оборудованные ямские ямы встречают теплом и сытным обедом. Хорошо поставлена в Сибири ямщицкая служба!

Зазвенели колокола храма. Весь честной народ устремился к цент-ральным городским воротам. Ворота раскрыты настежь. Возле них почетная стража. Стрельцы в красных кафтанах, с бердышами в руках, замерли возле сторожевой башни. Возбужденный люд горланит что есть мочи. Не часто увидишь в этих местах такую пышную процессию.

Стоит солнечный морозный денек. Синее небо, зеленый пихтач вдоль дороги и искрящийся снег. Впереди сотник на огненно-рыжем жеребце. Его доспехи горят на солнце. Казаки, любо смотреть! Все облачились в лучшие одежды. Яркие парчовые ткани, меха всех видов украшают казаков. Оружие, кони – загляденье. Многие нынче разжились барахлом. Немалая воинская добыча отбита у кучумовских царевичей. Многие березовские казаки при виде такой роскоши пожалели, что не пошли нынче в дикую степь.

– Ничего, с царевичами воевать еще будем. Те оправятся, соберутся с силами и опять пойдут на русские города, – успокаивали себя березовские казаки.

Княжна Анна ехала в санях, запряженных по русскому обычаю тройкой лошадей. Личная охрана облачена в одежды бухарских воинов. Поверх меховых одежд красовались длинные шлемы с павлиньими перьями и чешуйчатые доспехи. Вооружена охрана кривыми широкими мечами и тонкими длинными пиками. Сани застланы персидскими коврами, с необычными для русского глаза узорами. А вот княжна удивила всех.

На персидских коврах, окруженная бухарскими воинами восседала русская боярыня. Шуба, кокошник, платье, сапожки, украшения – все было выдержано в русских традициях и достойно самой царицы. Даже волосы были заплетены в косы и собраны в кольца. Широкие одежды скрывали беременность. Самаркандскую принцессу выдавали лишь темно-карие, с легким раскосом глаза и чуть смуглый цвет кожи. Это была поистине красивая женщина, излучающая незаурядный ум и здоровье. Березовский люд даже на мгновение замер. Женщины широко раскрыли от удивления глаза, а мужики рты, но тут же толпа взревела и шапки всех цветов и размеров полетели вверх. Любо русскому человеку созерцать чужеземку в родных сердцу нарядах. Только появившись, княжна сразу завоевала сердца всех жителей Березова. Ну а сопровождавшие ее казаки всю дорогу украдкой любовались княжной, стали ее поклонниками, готовыми отдать за нее жизнь.

Юрий Шатров-Лугуев был рад за друга. Не потому, что он женится на Анне. Это как раз не устраивало сотника. А потому, что князь наконец излечился от хандры и стал таким, как в старые добрые времена.

– Княжна, конечно, хороша, даже очень, и князь в нее влюблен, но счастливые супруги из них не выйдут. Тому жена нужна ласковая, заботливая, чтобы о детях, доме голова болела. А Анна больше на дикую серну походит, вернее, на красивую умную хищницу. С такой жить интересно, но очень опасно, как на бочке с порохом. Счастье у них будет недолгим, – рассуждал он дорогой, наблюдая за княжной.

Процессия приблизилась к воеводским хоромам, сани остановились возле крыльца. Шорин, трепещущий от счастья, подбежал к саням, помог Анне сойти и взял на руки, явно собираясь нести ее в опочивальню. Анна раскраснелась, а глаза заискрились любовью. В эту минуту ей вспомнился тот далекий пасхальный день в Москве. Она явно и сильно любила князя.