Читать книгу Планида. Панхомоспермическая космологема - Сергей Журавлев - Страница 7

Когда стало ясно, что отправить тебе посылку возможно, встал вопрос, о том, как?

Оказалось, что все кодировки сообщений, применявшиеся в твоё время уже не используются ни в каких наших протоколах обмена данными. Сообщение же энергетическим «червём» должно раскрыться в твоём компьютере подобно вирусам, которые в ваше время портили жизнь пользователям.

Но ты-то знаешь, что у меня прекрасная память, и я к тому же единственная, кто знает здесь, как это было – обмениваться почтовыми посылками, частить в чатах, писать электронные письма. И я вспомнила. Когда впервые меня привели в Музей Земли, я плакала так, что всё вокруг расплывалось сквозь пелену слёз. И вместо любопытства я испытала там первый катарсис. Страшно пожалела, что не прожила желаемое. Мучилась потом месяцы, и лишь через 12 лет вернулась в музей осознанно, ностальгически прикасаться к знакомому, грустить радостно, чувствовать сопричастность вашей истории.

Так вот, в первый раз сквозь слёзы я видела ноутбук. А во второй раз нет. И теперь, спустя десятки лет после второго визита во мне воспылал ужас последней потери. Я впала в панику, что ноут пропал, и последний шанс быть с тобой исчез вместе с ним. Но оказалось иначе. Музей уже никого всерьёз не интересовал. Экспонаты хранятся только потому, что считаются неприкасаемой ценностью. И вот, в этой почти свалке, я кое-как нашла его! Он стал подставкой под электрочайником, и не был виден никому, потому что был накрыт флагом Австралии, как скатертью. Когда я дрожащими руками вытащила его на свет, он выглядел как новый. Но при нём не оказалось провода. Хотя, втыкать его всё равно было бы некуда, и нам пришлось поизобретать способы подобрать ему источник энергии. Страх к моменту включения только рос, сковывая меня настолько, что даже быть рядом не было сил. И включали его без меня. Но когда экран загорелся, за мной прибежали вместо того, чтобы просто дать мне знать. Как же тряслись руки, когда я пыталась попасть пальцами в клавиши!

Он работал спустя сотни лет!!! Он работает до сих пор, и хотя мы сканировали его полную копию и произвели дубликат со всеми данными, я пишу на нём! Мышечная память, оказывается, не подвела, и уже спустя час я колотила по клаве так же уверенно, как ты. Он принадлежал некому Cres (думается, что это ник), и хранил множество фотографий периода 2025 – 2037 годов. И видимо был семейной ценностью для переселенца, опознать которого нам не удалось. Клавиатура английская, но в недрах, о чудо, нашёлся архив виртуальных клавиатур, в т.ч. и на русском. И я на ней стучу по экрану. Как ни странно, в компе больше ничего не было. Ни одного письма, ни одного чата. Ничего, и даже видеофайлов. Хозяин использовал его просто как фотоальбом. Но какой! Тщательно собранный по датам, каждое фото подписано местом. И по этим местам я вспоминала географию Земли, ибо этот человек и его подруга, молодые совсем, не гламурные красавцы, но очень весёлые и милые во взаимных чувствах, объехали чуть ли не весь свет. Словно прощались с Землёй, что видимо правда.

Я всё искала, почему в 2037 году всё закончилось, но в компьютере ответа нет. Пока я изучала раритет, эйфория не прекращалась ни на мгновенье. Но как только всё возможное было вскрыто и содержание исчерпано, снова стало страшно. Мы ведь уже давно не пишем. Хотя, следует оговориться, что после моей находки появились желающие восстановить это умение, и я стала учить древнему стилю не только оформления мыслей, но и самого мышления. Мне-то было просто вспомнить, и я, оказывается, вполне способна ещё мыслить текстами, но нынешним это как египетские иероглифы для вас, сложно и нудно, неточно и скучно. Я вспомнила, как раздражалась ты, когда что-то нужно было писать ручкой или стилусом. Особенно на бумаге!

Сколько я написала писем тебе! Если бы на бумаге, то не одно дерево. И дело не в том, что мне не нравились варианты, хотя и не без того. Я никак не решалась остановиться. Мне никак не даётся признать. Я не могу себя простить. За родителей. За тот окаянный вечер. За то, что уснула. За всё, что могло бы быть, и не случилось. Меня утешают здесь, что мне довелось большее, немыслимое для вас. А я не перестаю грустить, и возможно это синдром пережившего долгую кому. Я пропустила пару сотен лет. И всё, чем меня утешают, не покрывает эту потерю. Мне многое известно об этом прошлом, но оно не моё. И память о нём не моя память.

И надо было когда-то остановиться, «порвать» черновики. Но долго, больше двух лет, не представлялось случая. Так и дотянула. До юбилея. Мы их тут тоже отмечаем. Мне стукнуло 100 лет. С даты рождения в моём представлении. И чёрт чёрт чёрт – аж 300 лет с учётом пропуска. Пришлось себе сознаться, что я, да, уже старуха. И дальше только ждать. И писать мемуар :(.

Я помню, как ты троллила авторов и любителей мемуарного жанра. И вот, докатилась до него сама, наверняка единственная среди современников, ой. А как правильно назвать тех, с кем я здесь, и тех, кто остался с тобой там? Кто я им, или они мне? Ну ты, короче, поняла. И вот, когда вся эта чепуха свалилась на мою голову, сомнения мои и муки исчезли, и разверзся предо мной масштаб нужного сказать тебе!

Сказать, рассказать, написать. Как много у вас определений. Описать, всё, чтобы ты потом не пожалела о неслучившемся.