Читать книгу Странный мир - Сергей Калашников - Страница 9

Славка плетет лапоть. Это уже четвертая попытка за сегодня, кажется, тоже неудачная. Рядом Маркович ковыряется с генератором, а два солдата и Васька месят ногами глину. Только что опробовали летку-енку, разочаровались и перешли на греческий танец, кажется, «сиртаки» называется. Один из ребят до армии был танцором, непонятно, почему оказался в боевом подразделении. И вот парни, положив руки друг другу на плечи, выделывают ногами хитрые кренделя. Хорошо пошло, ритмично, и путаться перестали. И ленточка луба в лапте встала на нужное место, вот оно, оказывается, как надо.

А одноногий Денис отвлекся от плетения корзины, и подкладывает дрова в обжиговую печь. Вообще-то главная его забота – слушать постоянно включенную на прием рацию, но Рипа пристально следит за тем, чтобы парень не скучал. А ведь жестоко получилось с танцем на глазах юноши, потерявшего ногу. У них тут много чего жестоко. Мишка, как узнал, что его боец выжил, все порывался набить тому лицо. До сих пор как увидит паренька – бледнеет от ярости.

Тамара, Вера, и Тинка возвращаются из полей. Неважно сейчас пшеничка трусится. Колоски расположены не компактными участками, а по одному, на расстоянии метр или более друг от друга. Иногда встречается пучок, иногда на протяжении километра ни одного не находится. Своего рода охота. Последнее время зерно набирается плохо. Зато овес порадовал. Думали ведь, что он уже совсем отошел, сами-то два месяца назад успели только на посев собрать, а тут вдруг – словно вторая очередь поспела. Предполагается, что после созревания его, в середине лета, произошел пересев. Так сказать, второй урожай.

Однако раз девчонки пришли, пора обедать. А потом женщины вернутся в поле, солдаты – на стройку, а Славка ляжет спать. И Васька. У них на эту ночь очень серьезные планы на реке. А почему все тянутся к копьям?

Встал и выглянул за угол. Человек идет со стороны низовьев, знакомое что-то в его облике. Семен Аркадьевич. Один и без охраны. Надо выйти навстречу. Вежливость лишней не бывает. А Волчку сегодня лишняя рыбка за то, что предупредил. Не лает, конечно, ворчит только. Но после случая с гепардом от людей не прячется, держится рядом, даже пару раз наступали ему на лапу, попадался под ноги.

* * *

Обед идет заведенным порядком. Присутствие гостя за столом ничего не меняет. Отварная рыба, хотя и надоела, но больше ничего они себе позволить не могут. Только печеную, что практикуется на ужин для разнообразия. Даже коптильня не достроена. Делать металлический ящик для горячего копчения Славка запретил, жалко стальной лист на такое дело расходовать, а проверку печи они начнут только через два дня. Зато на завтрак часто едят овсянку – много теперь этого добра припасено, не зря они три дня «всей деревней» ощипывали тот ложок. Теперь до весны хватит, если через день по ложечке каши на нос. И даже на Ранчо два мешка отправят следующей арбой.

Последним на своем костыле приковылял Денис.

– Из куреня сообщили, что вернулись девчонки с моря. Какой-то ламинарии полную лодку приволокли. – Этот парень всегда садится с краю, подальше от своих сослуживцев, не жалуют они его. – Еще есть масса новостей, которые выложат при встрече.

– Это, похоже, морская капуста. Ох, и надоест она нам за зиму, – счастливо улыбается Рипа.

Славка думает о керамических бочках для ее хранения.

– Получится все с генератором, я уже сообразил, как его приладить. Скворечник сделаю. Так что можно возводить вышку, – врезается в разговор Маркович.

Славка припоминает, где еще в ближней пойме торчали над зарослями деревья подходящих размеров.

– Не пойду после обеда собирать пшеницу, – заявляет Тинка. – Ты ведь первую пару лаптей уже сплел. Вот надену их и пробегусь по пойменному лесу. Чует мое сердце, грибы должны пойти. Помнишь на картинке дубовики? В верхних участках на границе со степью, где палая листва с земли не смывается, они должны встречаться.

Славка просто счастлив от того, что даже в случае удачного промысла, затруднений с сушкой грибов не будет. Навесу без разницы, рыбу под ним вялят или грибы. Хоть тонна влезет без проблем. Теперь ведь еще нужно думать о трех десятках ртов, которым тоже растительная пища потребуется. Человек существо всеядное.

– Еще с Ранчо сообщили, что появились павианы. Парни теперь, кроме копий, кистени носят. Говорят – твари наглые, налетают гурьбой. Правда, наши им ввалили как следует, когда те попытались стог разорить, – продолжает докладывать новости одноногий. – Но стая двинулась на юг, в нашу сторону. Голов тридцать, они оценили.

– Совсем, слушай, Африка. – говорит Маркович. – Нам тут бы еще гиппопотама в речку, и продыху бы не было от напастей всяких.

– Хорошо хоть крокодилов в реке нет, – подключается бровастый «танцор». – Кстати, я видел в деревне, что кур кормят рубленой крапивой.

– Кур у нас нет, крапивы тоже, – замечает Тамара.

– Зато уток здесь хватает, – улыбается солдат. – А крапиву я видел в пойменном лесу. Она сейчас уже пересохла и осыпается, так что есть ее никого не заставишь. Но ведь будет следующий год.

Снова Славка делает зарубку себе на память. И кандидатура главного птицевода наметилась.

А долго за столом не сидят. Нет уже летнего зноя, когда организм обязательно просит передышки на усвоение пищи. Да и день заметно короче. Первым отправляется к обжиговой печи Денис, надо дровец подкинуть, чтобы не ослабел жар. Потом и остальные разбредаются. Васька устраивается на топчане в тенечке, а Семен Аркадьевич бродит между строений и всюду сует свой нос. Славку он так ни о чем и не спросил. И не попросил ничего. Взрослый человек, опытный руководитель и, похоже, неплохой организатор. Что ему нужно – сам увидит. А спать Славка будет на животе, вытянувшись в струнку.

* * *

Ночами теперь свежо. Особенно на воде. Васька на веслах, а Славка занимается снастью. Их затея требует работы на самом стрежне широкой реки. Причем каждую завозную необходимо вытянуть метров на двести. И все в потемках. А потом костер на берегу и самое пристальное внимание. Ага, кажется, есть. Точно есть. Теперь вытаскивать аккуратненько. Ох, и хороши в этих водах осетры. И горшки они с собой прихватили не напрасно, и соль.

Работа, конечно, грязная, но делать ее следует быстро. Ни один из рыбаков раньше с икрой дела не имел, но правила консервирования основаны на определенных принципах: высокая температура, соль и недопущение проникновения воздуха. Для некоторых классов продуктов требуется еще кислота, но это не тот случай. Ладно, завтра возьмут на промысел бровастого «танцора», он вроде ловкий парень. А самому Славке пора навестить островитян, и в курене уже не бывал черт-те сколько. Опять же большую лодку надо Аркадьевичу ссудить, он выбрал наконец место на левом берегу для постоянного обустройства, следует помочь с переездом. Тем более, посылает в Балку бригаду мужиков для освоения технологии строительства мазанок – всем польза. Славиному прайду – помощь, островитянам – новые возможности.

А еще придется гнать опять же большую лодку за морской капустой, и потом еще четверо бойцов приходят с Ранчо, пока грибочков пособирают, нашла-таки Тинка эти дубовики, однако. Гайка со своим Мишенькой никак не вернутся с верховьев. Если еще людей нашли, то Славка вообще свихнется от хлопот, ладно хоть на Ранчо не нужно отвлекаться, там все плановые работы завершаются и до весеннего отела… еще и отел! Не забыть отправить в курень сена для Маньки.

* * *

Славка опять плетет лапти. Больше этого никто не умеет. И еще всем некогда. Казалось бы, научи калеку, да и пусть себе работает, а не тут-то было – не далась парню наука. Пока под присмотром, да под руководством – пусть кривобокие лапотки, но выходят, а оставишь его заниматься этим самостоятельно – и полная труба. До слез обидно за бесталанно переведенное лыко, за которым приходится буквально охотиться, настолько редко попадаются нужные деревья. А ведь посади он за эту работу любую из девчат, и справится без проблем. У женщин мозги адаптивней, как ни крути. Вот, казалось бы, делает парень корзины, почему бы не сооружать те же корзины, только маленькие и из другого материала, а не выходит. Мишка про этих четверых дезертиров вообще выразился так, что они не только не хотят, но и хотеть не желают. А Тамара педагогическим языком объяснила не очень понятно, но про заложенную в подсознание установку на потребление, которая льется в молодые головы мощным потоком через средства массовой информации, особенно через скрытую рекламу.

В общем, жизнь в дикой местности это не слияние с природой, а протаскивание по бездорожью груженного проблемами старой жизни воза на кривых колесах. И Викулькино высказывание про то, что Тамара здесь в новом мире ничего не знает, которое сбило Славку с толку, оказалось неточным. Ведь то, что Квакушки в течение месяца из бестолковых подростков превратились в самых грозных существ местной фауны, – это ее заслуга, Тамары. Ведь беззащитные девочки и слабая женщина оказались здесь ни с чем. Ни зубов, ни мышц, только разум и наблюдательность. Вдумчивость, подвижность и неослабевающее внимание к окружающему стали основой для стремительного приобретения опыта и наработки навыков. Просто талантливый педагог сумел дать верный психологический настрой, мобилизовать и направить огромные ресурсы развивающихся организмов в нужное русло.

А рядом с этими солдатиками вместо умных родителей или мудрых книг в нужное время оказался телевизор или видеоплеер и друзья, желающие быть похожими на любимых киногероев. Телка, тачка, хоромы – вот то добро, за которое они готовы бороться с другими, которым требуется то же самое добро. Добро с кулаками. И чем увесистей кулаки, тем больше добра. Ребята сориентированы на внутривидовую конкуренцию.

Ффухх! До чего додумался. И очередной из запланированных на сегодня лаптей довязал. А Рипа сидит рядом и угольком по керамической плитке ведет расчеты.

– Репушка, что там у нас выходит? – Славка зовет ее так, когда они вдвоем.

– Неважно выходит, Славик. Слишком малочисленна наша популяция. Или целенаправленное оплодотворение, или в пятом поколении начнется вырождение, которое будет тянуться еще долго и прогрессировать несколько столетий, снижая качество особей нашего вида. Не вымрем, конечно, но наступят мрачные века.

– Понятно, это как в притче о том, что потомками одного героя можно населить город, который погибнет, потому что те, кто не уйдет из него – не найдет себе пару, ибо все они – братья и сестры.

– Откуда же это ты, Слава, столько всяких древних прибауток знаешь? – Маркович подошел со связкой ивовых прутьев. Сейчас он их начнет калибровать по шаблончику и резать на шканты. Закончились последние саморезы, зато кузнецы начали делать коловороты и перки. Стройка идет, столярка требуется: рамы, двери, ставни.

– Дед у меня – зануда из зануд. Помогаю ему, а он зудит и зудит. Вот и набил мою голову всякой всячиной. Пользуюсь помаленьку.

Улыбнулись.

– Маркович, а кем ты был на нашей Земле?

– Дачником. Профессиональным причем.

– Это как?

– Председателем правления кооператива работал. А заодно электриком и сторожем сам у себя. В кооперативе, имеется в виду. Смолоду журнализмом занимался, карьеру даже сделал от репортера до выпускающего, а потом издание наше загнулось, и переехал я на дачу своих родителей, устроился, да и жил себе как хотел. Дачникам все время что-то нужно: канаву подновить, проводку наладить, трубы поменять. А я всегда под рукой и делаю все как для себя, так что денег хватало. Дети присмотрены, жена одета, хоть и работает за сущие копейки в своем рассыпающемся НИИ.

– А ты что, и за садом умеешь ухаживать? – У Славки голова сразу переходит на работу в практическом режиме.

– Да могу я, могу. – В голосе мужика звучит сочувствие. – Не парься ты так. Перееду я в курень в феврале и пройдусь по этому заросшему саду с ножовкой. Еще и помощников себе потребую. И учти, взошли финики, и одно семечко дало росток, которое, мы не поняли, лимонное или апельсиновое. Хорошо, что ты грунт тоже забрал с той помойки, жалко, что мешок у тебя был маленький. Мы с Верой оттуда всякого добра наковыряли, сейчас понять не можем, что в наших горшках проклюнулось.

Сема, когда увидел, чуть не завыл от досады. Он ведь тогда советоваться приходил, да так и не сломал себя. Не смог у пацана попросить помощи. Ко мне подошел, ну мы и потолковали. Не скажу, что он мне всю душу раскрыл – себе на уме человек, как и все руководящие кадры, однако про то, что наука об управлении в наших условиях требует исключительно творческого подхода, до него дошло. В общем, не грусти, парень, прорвемся.

Все! Готов последний лапоть. Теперь надо мчаться к Швернику, это один из Мишкиных бойцов. Челнок долбит, причем хочет его снабдить двумя балансирами и придумывает педальный движитель. Вот тоже зацепка на будущее. Им необходимы велосипеды. Нормальных двигателей в этом мире долго не будет, хотя и спорят Мишка с Марковичем насчет установки газогенератора на «пятерку». Да вот беда, бак придется делать из керамики, а как прилаживать к нему трубки и откуда их брать – вот здесь и начинаются головоломки. Степи, по которым предстоит разъезжать, не настолько ровные, как кажется. Норки сусликов попадаются часто, да и другие грызуны не устают совершенствовать свои подземные жилища. А вынутый грунт складывают у порога, формируя кочки. Сейчас, немного освоившись и осмотревшись, Славка понимает, что в этом неприютном с виду краю голодать будет только самый тупой и не способный ничего видеть, ведь поймать этого зверька нетрудно. Веревочная петля на длинном удилище и терпение.

Кажется, этому им предстоит обучать в школе своих детей. Разжиганию огня трением и основам химии, добыче рыбы острогой и геометрии. Ха! Вот уж реально разносторонние люди станут населять эти места. Все, хватит растекаться мыслию. Надо исследовать верховья реки, есть челнок, палатка, спальники, и решительно некого послать. Вернее, никого, кроме Квакушек, или хотя бы кого-то с одной из них, другого он послать не отважится. А они сейчас необходимы здесь, поскольку заготовка припасов на зиму идет полным ходом. Грибы, шиповник, морская капуста, гуси, летящие на юг и делающие в этих местах остановку. День год кормит.

* * *

Хороший, однако, челнок у них получился. Грести – одно удовольствие. Славка идет вдоль левого, противоположного от места их поселения, берега поймы. Мишка с Гаечкой несколько дней назад тоже ушли в верховья, но по другой стороне. Лейтенанту все охота прорваться по воде к месту, где он оставил свои БТРы и большинство солдат, так что наверняка станет заходить во все правые притоки и обследовать их до верховий.

А они с Рипой планируют заезд на максимальное расстояние, что смогут преодолеть за четыре дня. И вот второй день гребут, поглядывая по сторонам. Обрывистая круча, что временами видна в просветах между деревьями, то удаляется, то приближается. Камыш, тростник, осока и огромное количество ив. Масса водоплавающих птиц. Прибрежный участок поймы здесь узкий, с километр в среднем, и почва на нем глинистая. Опа! Тропа выходит на берег. Характерная ложбина среди пожухлой травы видна четко. Может быть, здесь пьют животные, но посмотреть невредно.

Земля истоптана, однако среди вмятин, заполненных водой, попадаются продолговатые. А главное, тут набросано много палок, втоптанных прямо в грязь. Такой способ оборудования подходов к воде распространен среди людей. Надо бы причалить, да неохота чавкать через полосу топкой земли. А такая неудобная для подхода к воде местность тянется уже многие километры. И, насколько видно вперед – дальше тоже.

По своей воле селиться в таком месте люди не станут, если не в состоянии хотя бы построить мостки. Значит… да чего тут думать! Где-то здесь живут люди. Просто надо постараться причалить так, чтобы нос челнока выехал подальше на берег. Рипа тоже так думает, перебирается на корму, облегчая переднюю часть лодки.

* * *

Тропа вьется среди густого кустарника и выводит на поляну. На коленях, повернувшись спиной к прибывшим, стоит дяденька и орудует шилом, прилаживая шкуру к сделанному из прутьев каркасу. Амбре, исходящее от материала обшивки, вызывает понимание того, что секретом выделки шкур этот человек не владеет.

– Здрасте! – Это Рипа пискнула, увидев из-за Славкиного плеча всю картинку сразу.

– И тебе не болеть, – бурчит мужик, продолжая занятие. Чего-то он не понял.

– Вы не подскажете, как пройти в библиотеку? – Почему-то кажется, что шутка не будет лишней.

При первом же звуке Славкиного голоса лодочный мастер вздрогнул, а потом развернулся, встав на ноги.

– Дорогой ты мой человек! – И могучие объятия по-медвежьи накрывают юношу. Рипа смотрит на эту картинку с веселой ухмылкой, но молча.

* * *

Сплетенные из прутьев, похожие на перевернутые чайные чашки, хижины расположены по окружности. Все они аккуратно обмазаны и накрыты сверху плотными циновками из камыша. В каждой живет по три девушки, которых после регистрации на конкурс местных красавиц везли на базу в Лесной Городок, чтобы разместить там для проживания на время соревнований. От старших школьниц до выпускниц вузов, начавших работать. Это какое же сокровище подкинула им судьба! Пока Рипа мысленно ведет подсчет генетического богатства, свалившегося на их сообщество, Славка соображает, чем их кормить.

С одеждой и обувью у этих девушек дела обстоят неплохо – у каждой по полному чемодану тряпья. А вот питались они скудно, почти одним мясом. Здесь в степи водится уйма копытных. Джейраны и сайгаки – точно, но еще с десяток видов помельче тоже есть. Так что на загонную охоту с ловушкой в конце маршрута у народа толку хватило. И на то, чтобы надергать клубней одного вида тростника, съедобных, между прочим. И топинамбур нашли, даже крапивные щи варили. Окрестности они обшарили на день пути в округе, и сейчас показывали съедобные травки, которые отыскали. Овес – прежде всего. А еще просо, которого набрали только на то, чтобы попробовать, да посеять весной.

Неглупый тут народ, деятельный. В береговой круче выкопали пещеру, наставили креплений, оборудуют погреб, чтобы хранить там копченое мясо. Горшки обжигают. А ведь кроме единственной лопаты поначалу был у них только хитро вымудренный кухонный топорик. Только Артюху – водителя – замучили тем, что постоянно мельтешат перед глазами. Ну и трещат без умолку, как он сказал. Обрадовались соли, Славка обещал подогнать ее как следует, а не один горшок, что был у них с собой.

И вообще, в голове у него уже зреет коварный замысел. Вон ту рыженькую Зойку они с Рипой прямо сейчас уговорят переехать в курень. Вроде как на работу приглашают. Потом пришлют сюда того бровастого «танцора», чтобы соли привез. Он как раз сейчас рыбацкое ремесло осваивает, которым красавицы не владеют. Скорее всего он здесь и останется, с позволения товарища лейтенанта. А что, место толковое, мостки через топкий берег они с Артемием сделают завтра, благо у Славки с собой нормальный топор и ножовка, которую будет до слез жалко оставлять. А придется. Своим нужно помогать.

И стряпухи на Ранчо понадобятся, тоже отсюда придется девушек звать. А еще в той балке, где они встретили камышового кота, поселятся несколько ребят из Мишкиных бойцов. Недавно проверили – там воды много по дну сочится. Колодец метровой глубины – и черпай сколько хочешь. Земля-то там добрая.

Тут главное, революций не устраивать. Или великих переселений. Потихоньку все организовать, вроде как естественный процесс. Миграция, во как! И ведь на морском берегу люди нужны. Жалко, что не получается за один раз исполнить все, что требуется.