Читать книгу Загадки для дракона - Сергей КОМАЛОВ - Страница 5

Моя рана зажила довольно быстро. Через три месяца выросли новые чешуйки, а через полгода я уже почти не вспоминал о Волчьем лесе, горя желанием поступить в школу драконов. Однако родители объяснили, что, во-первых, учиться там мне пока не позволяет возраст, а во-вторых, для поступления в эту школу необходимо получить одобрение совета старейшин. «Всему свое время», – подытожила мать, отказываясь обсуждать детали.

Попытки выяснить подробности у братьев, не увенчались успехом. Как мне потом рассказала бабушка, в школу драконов берут далеко не всех, соискателей всегда хватает. К тому же совет старейшин собирается нечасто. Возможно, по этим причинам братья когда-то не были им одобрены. Кстати, бабушке довелось окончить эту школу, а мои родители там и познакомились, постигая телепатию, врачевание и язык людей. Какая из этих наук важнее? – Отец и мать затруднились с ответом, а бабушка после некоторых раздумий сказала, что врачевание. Ведь хороший лекарь – это не только благо для родственников. Спасая жизнь другим драконам за золото, он приумножает богатство и престиж семьи. В военное время лекарь вообще незаменим.

Что касается телепатической силы, то в стародавние времена ей обладали почти все драконы, хотя со временем у многих она уменьшилась. Для этого в трехлетний срок обучения, как мне объяснили, и включен курс телепатии. Те, кому удавалось преуспеть в этой области, могли обмениваться мыслями на огромных расстояниях. Понимать языки людей тоже было не лишним. Драконы давно знали: таких языков много, потому что люди, живущие в разных местах, говорят по-разному. Принимая это во внимание, драконы и учили разные языки. Конечно, в основном не для разговоров с людьми, а для того, чтобы понимать, о чем они сами объясняются между собой во время наших налетов, например. Это помогает нашему брату избежать многих ошибок.

Слушая бабушкины рассказы, я считал дни, остающиеся до очередного совета. К тому времени мне как раз исполнялось семь лет. То есть теоретически я мог поступить в драконью школу, если бы высокий совет счел меня достойным учиться в ней. Мои братья по возрасту уже не претендовали на поступление в это заведение. Конечно, я мог бы, как они, остаться дома и учиться всему понемножку у родственников, но понимал, что школьный курс даст мне больше знаний. А главное – они будут глубже и разнообразней.

Все оказалось довольно просто и, к моему удивлению, решалось без участия претендентов на обучение. Места их проживания облетал гонец, уполномоченный советом старейшин, сообщая о времени явки родителей для рассмотрения кандидатуры сына или дочки и принятия решения. Чаще всего на совет приглашались отцы семейства для собеседования, по результатам которого происходил отбор будущих учеников. Странная практика. Похоже, что вступительный экзамен должен был сдать не я, а отец. Зато мне предоставлялась возможность остаться дома и не лететь за тридевять земель, чтобы отвечать на разные каверзные вопросы, может быть, даже без надежды на успех. Время от времени в моей голове возникала мысль: почему за столько лет ни мои братья, ни кузины не смогли попасть в эту школу? И стоит ли рассчитывать на то, что мне повезет больше, чем им?

Отец сделал заявку на мое поступление, а через некоторое время к нам прибыл гонец. Довольно молодой черный дракон, которому на вид было от силы лет сто, с тоской поглядел на меня и, передав послание для моих родителей, так же неожиданно исчез, как и появился. Ровно через две недели отец отправился в путь. Наверное, он еще не добрался до места, а я уже считал минуты до его возвращения, высматривая, нет ли на горизонте маленькой черной точки. Ждать пришлось довольно долго. А когда она вдруг обозначилась, изо всех сил старался хранить спокойствие, понимая, что решается моя судьба. Отец спускался большими широкими кругами, а в моей голове роились тысячи сомнений. По виду дракона никогда не угадаешь, что у него на уме. Наконец, отец приблизился к земле настолько, что мы все могли его слышать. Тот, кто однажды видел улыбку дракона, не забудет ее никогда. Еще не касаясь земли, Второй громко произнес: «Ты принят, Овиладистоламер Кинтарбалистбормаг!»

Отец был доволен, а я просто счастлив. До отправления в школу оставалась одна неделя. Все семь дней я в прямом и переносном смысле летал. Мне не нужно было готовить никаких заданий, но я упражнялся в том, что уже умел. Бабушка дала мне несколько хороших советов. «В школе ты встретишь разных драконов, в том числе, непохожих на нас, – сказала она. – Некоторые из твоих сверстников окажутся умнее тебя. За ними ты и должен тянуться. Подружись, прежде всего, с представителями нашего клана! Вас будут кормить, охранять и учить. Твоя обязанность показать, что ты достоин этой заботы». Я принял к сведению бабушкин наказ и без особой тоски приготовился покинуть родной остров.

Сопровождающий прилетел поздним вечером. Прощание с родными длилось недолго. Спустя десять-двадцать минут мы, как две тени, уже плыли в прохладном ночном воздухе на большой высоте. Наш путь лежал на север. Мой молчаливый спутник не спешил, и я без труда следовал за ним. Летели всю ночь, а на утро приземлились на крохотном полуострове, отделенным от основной земли тонким, перешейком. «Привал!» – объявил сопровождающий. И тут я увидел своих сверстников, которые, подобно мне, мечтали поскорее попасть в школу, но на пути к ней нуждались в коротком отдыхе. Кроме пяти черных драконов, здесь мне встретились два изумрудных. Я знал о них только по рассказам бабушки, заметившей однажды, что эти наши собратья отличаются не только завидной красотой, силой и ловкостью, но и непомерной гордостью. Бабушка утверждала также, что изумрудных драконов воспитывают в строгости. Представители этого клана, которых я увидел, действительно оказались очень красивыми. Оба вроде бы походили на меня, но их головы, словно выточенные из камня искусным мастером, были немного приплюснуты спереди, что придавало изумрудным настороженное выражение. На подбородке у каждого выступало по три небольших отростка. Защищающую голову броню венчали два больших рога – страшное оружие. Передние лапы были несколько длиннее моих. Изумрудные предпочитали передвигаться на четырех конечностях. Глаза их были почти черными.

Размышляя о том, что мне предстоит встретить еще много разных видов сородичей, я задремал, а после того, как сопровождающий меня разбудил, с удивлением обнаружил, что мы с ним остались одни на полуострове. На мой вопросительный взгляд дракон ответил: «Не беспокойся, не опоздаем. Ты нуждался в хорошем отдыхе». Проведя на земле почти сутки, мы снова поднялись в ночное небо. И вскоре уже летели над горами. Я с интересом вертел головой. Слева, далеко внизу вилась широкой лентой река, справа виднелись огни какого-то поселения. Преодолев горный хребет, мы попали в царство мглы. Холодный туман, смешанный с темнотой, создавал гнетущие ощущение опасности. Пришлось немного снизиться. Внезапно внизу заблестело то ли море, то ли озеро. Ведущий выровнялся, и мы, набирая скорость, понеслись вперед почти над самой водой. Было не очень комфортно. Я никогда не испытывал такого холода даже на большой высоте. Довольно скоро наш полет замедлился, при этом мы снова стали подниматься ввысь. Вскоре с обеих сторон уже чернели горные кряжи. Приблизившись к ним, мы нырнули в какой-то бездонный каньон. Драконы хорошо видят ночью, но здесь стояла такая темень, что я почти не различал своего сопровождающего, ориентируясь при движении вперед на шелест его крыльев и заботясь о том, чтобы не задеть стены узкого каньона.

Наш экстремальный полет длился довольно долго. «Наверно, именно в таких местах и живут самые загадочные драконы – призрачные», – думал я. Неожиданно мои размышления прервал громкий противный крик, раздавшийся откуда-то сверху. Проводник резко развернулся и ринулся вверх. Спустя секунду я увидел над собой сильную вспышку пламени. Что-то тяжелое пролетело мимо и исчезло в глубинах бездонной пропасти. Я не был напуган. Просто понял, что путь в школу тернист, а сопровождающий не только показывает дорогу, но и охраняет меня на этом пути. Спрашивать, что за существо нам угрожало, в ту минуту не было возможности. Продолжив полет молча, мы вскоре благополучно выбрались из столь неприветливого места. Внизу вновь заблестела вода, зеленоватая и немного мутная. Опыт подсказывал мне, что в море такой не бывает. Как я и предполагал, это было довольно большое озеро. Завидев берег, мы снова приземлились. Драконы, с которыми познакомились на предыдущей стоянке, уже находились здесь. По усталому виду своих сверстников я понял, что им, как и мне, не очень понравился последний участок пути. Очень хотелось познакомиться с кем-нибудь из своего клана, но я чувствовал себя совершенно разбитым, а посему заснул, едва поздоровавшись с будущими одноклассниками. Когда же меня разбудил проводник, их снова не было. Покидая стоянку, мы заметили, что к берегу подлетает несколько изумрудных драконов, чтобы отдохнуть на пути к школе.

Наш дальнейший путь пролегал над пустынными, бесплодными землями. Внизу были камни, песок, редкие речушки и чахлые низкорослые растение, больше похожие на кусты, чем на деревья. «Нет, этот край не создан для жизни драконов», – подумал я, но тут же вспомнил рассказы отца о том, что некоторые наши братья обитают в высоких горах и даже в холодных и глубоких расщелинах скал. Среди драконов есть и такие, которые устраивают свои логова в жерлах потухших вулканов. Выходит, мне очень повезло родиться на теплом острове, затерявшемся в море. Как там сейчас мои родные? Теперь мне до них далеко. Но и школы на горизонте пока не предвиделось. Проводник предупредил, что до конца путешествия нам предстоит еще сделать два привала.

На смену каменной пустыне пришла степь. Стало теплее. Чем дальше мы летели, тем красивее становилась простирающаяся под нами земля. Цветущие луга радовали буйством красок. То тут, то там появлялись деревья. Я сразу вспомнил родные края. Однако очень скоро мое приподнятое настроение сменилось унынием. Впереди снова показались горы. Да еще какие! Их пики скрывались за плотной пеленой облаков, на склонах лежал снег. Поняв, что мне опять придется мерзнуть, я гадал, в какой же из двух климатических зон находится школа. Погода портилась. Накрапывал дождь. Пелена облаков накрыла нас противным белесым покрывалом. Но и это не стало для нас препятствием. Мы все поднимались и поднимались, как будто хотели взлететь выше неба. Свет, дождь, запахи и даже желания остались внизу. Было тихо, холодно и жутко. До наступления ночи оставалось еще много времени, о чем я немного жалел: ведь тогда наш путь освещали бы звезды. С ними как-то легче. Не случайно именно к звездам, а не просто в небо, согласно нашему поверью, отправляются драконы после смерти. И потому все мы любим звездный свет.

Пики гор показались внезапно. Другого пути в школу не было, и нам предстояло взять эту высоту. Мой ангел-хранитель за время нашего перелета лишь три-четыре раза оглянулся на меня, а говорил он и того меньше. Ничего удивительного: молчание – добродетель драконов и людей. Только первые действительно умеют молчать, а когда нужно, говорить без слов. Вторым это удается с трудом.

Мы летели вперед, едва не касаясь вершин. Странно, но уже вскоре, оглянувшись назад, гор я не увидел. Их как будто срезали гигантским ножом. Может быть, потому что мы были очень высоко, под собой мне тоже ничего не удавалось рассмотреть. От холода все тело сводила дрожь. К счастью, вскоре провожатый начал снижаться. Пробившись сквозь мутную пелену облаков, я увидел землю. Она была далеко внизу, и мы неслись к ней с головокружительной высоты. Только теперь земля опять выглядела по-другому. Вокруг, насколько хватало глаз, был лес. Интересно, водятся ли здесь волки?

Казалось, этому странному лесу не будет конца, как и нашему полету. Но когда наступила ночь, провожатый и я приземлились на какую-то поляну. Это была предпоследняя остановка. Видимо, мой спутник прекрасно знал маршрут, включая все ловушки, которые могли оказаться на нашем пути, и строго запланированные места отдыха. Знакомые мне по первым двум остановкам драконы были уже тут. Мы поздоровались, и поскольку я очень утомился, то сразу заснул. Но отдохнуть толком не удалось. Рано утром снова подъем и снова в дорогу. Стало заметно теплее. Лес начал редеть, а потом и вовсе сошел на нет. Теперь под нами была пустошь. По-другому и не скажешь. Не та каменистая неприветливая земля, что встретилась нам еще недавно, а именно пустошь. Внизу не было ни камней, ни кустов. Впрочем, впереди меня ждало новое впечатление: пустыня. Я увидел море песка, огромный бело-золотистый ковер. Солнце здесь припекало сильней, и легкий ветерок приносил не прохладу, а зной. Но жара не страшна драконам, защищенным надежной броней. «Не будь ее, – говорила моя бабушка, – мы бы давно замерзли в холоде или изжарились бы на солнце».

Пустыня все не кончалась, и меня посетила мысль об обеде. Последний раз я ел на родном острове. А тяжелая дорога разбудила во мне голодного монстра. Я, конечно, лучше бы умер от голода, чем попросил бы еды, но оказалось, что у наших защитников на этот случай все предусмотрено. Надо было только еще чуть-чуть потерпеть. Вдалеке показались маленькие черные точки: тот самый отряд драконов, который постоянно опережал нас. На этот раз нам без особого труда удалось догнать моих будущих однокашников и их сопровождающих. Мы увидели, что один из молодых драконов поднимал и опускал крылья медленнее, чем остальные. Было заметно, что он уже выбивается из сил. Пристроившись рядом, мой спутник спросил его, в чем дело. «Меня ранило во время атаки», – ответил он. Мой поводырь не удивился, а я подумал, кто бы это мог сделать в таких глухих местах? Лично нам в пути не встретилось ни одной живой души. Подлетев к старшим драконам, я пытался понять, о чем они говорят, и услышал только слово «краби». Вскоре впереди показался оазис. Это и был наш последний привал: несколько раскидистых деревьев, широкий ручей и большая поляна. Раненый дракон буквально упал на траву. К нашему общему удивлению на поляне лежала целая гора фруктов и пять свежих свиных туш. Не сговариваясь, мы принялись за еду и разделили все по-товарищески. Общая трапеза сплотила нас. После обеда отдых продолжился. Кто-то уснул, кто-то только дремал у ручья. Я оказался в нескольких метрах от раненого дракона и уже почти задремал, когда вдруг услышал его голос:

– Давай знакомиться! Меня зовут Алькантадорсипорт Прайстиромкалдамт. А тебя?

– Давай! – ответил я, сразу же забыв про сон.

Мы разговорились. Мой сосед был моложе меня на пару месяцев. На этом различия и кончались, если не считать того, что его крылья бессильно распластались по траве. Он не мог их сложить. Я назвал ему свое имя. Оказалось, что Алькантадорсипорт слышал о моей семье от своего отца. Его семья жила не очень далеко от нас, на другом крохотном острове, утопающем в зелени. Их было четверо, включая младшую сестру Алькантадорсипорта. Через десять минут я, казалось, уже знал о своем новом приятеле почти все. Чтобы не произносить длинные имена, мы условились, что он будет звать меня Ови, а его – Аль. Время за разговорами пролетело быстро.

– Моя группа вот-вот улетит, – сказал Аль, когда наступил вечер.

– А как же ты? – удивился я.

– Останусь и буду ждать лекаря. Мне не обойтись без его помощи.

Я помолчал и задал, наконец, вопрос, мучивший меня с начала привала:

– Кто такие краби?

Аль хмыкнул и недовольно проговорил:

– Разве твои родители не рассказывали тебе о них?

Я напряг память, перебирая в уме все рассказы бабушки, родителей, братьев и кузин, но нет, ничего подобного не вспомнил и отрицательно покачал головой. Мой новый друг зевнул, показав полсотни белых зубов, и грустно сказал:

– Тогда так и быть, я расскажу тебе. Но не сейчас, а в школе.

Я не стал настаивать, хотя удивился. Вскоре группа моего нового знакомого взлетела и, быстро наверстывая упущенное время, исчезла в ночном небе. Пришла пора отправляться и нам. Я распрощался с Алем, подбодрив его, и взлетел вслед за своим проводником. Уже поднявшись метров на сто, посмотрел вниз. Оазис был еле виден, но черного дракона на берегу ручья я не заметил.

Последний участок пути, как и все предыдущие, принес мне много ярких впечатлений. Позже я осознал, что работа проводника очень сложная и опасная. Всю ночь мы летели над пустыней, а утром песок сменился туманом, в котором невозможно было ничего рассмотреть. Мы то поднимались выше, то опускались вниз. Я не мог понять, как нам удавалось не потеряться в этом сумраке. Впереди не было ни одного просвета. Мне оставалось лететь за своим спутником, не упуская его из виду. Где была земля, где небо – оставалось только гадать или не думать об этом. Неожиданно в голове прозвучал телепатический окрик сопровождающего. Я взмахнул крыльями и получил его мысленный приказ опуститься как можно ниже. Сложил крылья и стремительно понесся вниз, не зная, далеко ли до земли или воды. Мой старший товарищ сначала летел слева от меня, потом отстал. Я слышал хлопанье крыльев, чувствовал, что за моей спиной идет борьба, но так и не оглянулся. Потом сопровождающий возник справа. Мы стремились к земле, но она все еще была далеко. Минут пять все было спокойно, а затем я услышал противный пронзительный крик и хлопанье множества крыльев у себя над головой.

– Вниз, маленький черный дракон, только вниз! Там ты будешь в безопасности, там спасение от краби! – приказывал мне проводник. Это был самый длинный его монолог за весь путь и, вероятно, самый важный. Я немедленно ринулся вниз. Мое падение длилось долго. По крайней мере, мне так показалось. Нижняя кромка тумана на миг расступилась, и я плавно, как прилежный ученик, приземлился в очень странном месте. Я видел только, что стою на сухой земле, окруженный плотным туманом. Вокруг была сумрачная хмарь, тишина и неопределенность. Я не знал, где нахожусь, что с моим сопровождающим и как добраться до школы, в которую я так стремился. Нет ничего хуже потерявшегося дракона! «Неужели эти краби так коварны?» – спрашивал я себя. Ответом мне была тишина.

Безмолвие продолжалось довольно долго. Неожиданно из тумана слева от меня приземлилось что-то тяжелое: мой проводник все-таки нашелся. С первого взгляда я понял, что он пережил неравный бой с неведомыми мне существами. Броня товарища оказалась поврежденной во многих местах, одно крыло повисло, а второе было повернуто под неестественным углом. Как он долетел, как нашел меня, осталось загадкой. На мой вопрос, сможет ли он лететь, ответ был, как и предполагалось, отрицательным. Провожатый с трудом поднял голову и произнес:

– До школы уже недалеко, ты отправишься туда один. Скажешь, что я лежу у южного берега Слепого болота.

– Может быть, стоит подождать: куда мне лететь в таком тумане! – возразил я.

– Лети над самой водой! – посоветовал мой спутник. – Не выше десяти метров. Если упадешь, ты пропал. Если поднимешься выше, пропал. Но если поймешь, что потерялся, лети пока не кончится болото, потом спускайся и жди.

– А как мне выбрать правильное направление? – волновался я.

Дракон приподнялся и заставил меня повернуться влево на тридцать градусов. Как он ориентировался в таком тумане, ума не приложу.

– Вот оно, – указал мой попутчик. И тоном, не допускающим возражений, добавил: – За болотом начнется поле. Потом увидишь горы. На одной из вершин найдешь большую башню. Ее не сразу заметно. Лети к ней, там тебя встретит страж. Ему расскажешь, что случилось.

Я постоял минутку, собираясь с мыслями, поблагодарил за все своего проводника, а потом взлетел, стараясь держать указанное направление и сосредоточиться на высоте. Часа три летел над болотом. От пережитых волнений хотелось спать. Когда, наконец, увидел поле, моим первым порывом было опуститься и отдохнуть, но я вспомнил о своем телохранителе, ждущем помощи на Слепом болоте, и еще о юном, таком же, как я, драконе, оставшемся в пустыне, и рванулся вверх, к горам. Туман, еще недавно висевший над землей, рассеялся. Воздух был чист и прозрачен. Чем выше я поднимался, тем спокойнее мне становилось. Вот и горы. Но где же башня? Я начал облет, направившись к отрогам самой высокой вершины, теряющейся в облаках. Гора казалась неприступной. Ее крутые стены были усеяны углублениями – результат работы ветра и дождя. Не долетая до вершины, заметил остатки кирпичной или каменой стены. И, направившись туда, увидел, наконец, цитадель, к которой так стремился. Башню, стоявшую на самой вершине, окружали не менее высокие горные массивы. Я не мог себе представить, кто и когда построил здесь это сооружение. Драконы – неважные строители. Они могут закрепиться в уже готовой башне. Охранять ее, жить в ней, обороняться с ее помощью, но не строить. Перед башней был огромный мощеный двор, пустой и тихий.

Приземлившись там, я направился к большим дверям, окованным железом. Хотел постучать, но двери со скрежетом отворились, и я оказался лицом к лицу с огромным изумрудным драконом. Он возвышался надо мной как гора. Чешуя стражника блестела на фоне заходящего солнца. Его черные глаза грозно и оценивающе смотрели на меня.

– Где твой проводник?! – сердито произнес он вместо приветствия.

– Мы…, он, – я запнулся, глядя на эту громадину.

– Что ты мямлишь, короткокрылый! – послышалось в ответ.

Подобное обращение было до крайности оскорбительным. Мне оставалось только выпрямиться и рявкнуть в ответ:

– Я – черный дракон Овиладистоламер Кинтарбалистбормаг. И не смейте говорить со мной в таком тоне!

Огромный изумрудный буквально опешил от такой наглости. Рядом с ним я действительно выглядел несолидно, но мог постоять за себя и не испытывал никакого страха.

– Как смеешь ты дерзить мне, стажу школы?! – взревел мой обидчик.

– Это не дерзость, а всего лишь просьба меня уважать, – примирительно ответил я.

– Тебя, сопляка?! – прогремел изумрудный.

Такая грубость могла вывести из себя любого черного дракона. Усталость, голод, дорожные переживания, желание поспать – все как ветром сдуло.

– Извинись немедленно, глупый истукан! – заорал я.

В глазах школьного стража вспыхнула ярость. Он сделал шаг вперед и приоткрыл пасть, полную острых, как бритва, зубов. Но меня было уже не остановить.

– Только попробуй, я приведу сюда всех черных драконов, и они разорвут тебя на мелкие кусочки! – выпалил я, словно пытаясь испепелить его взглядом.

Изумрудный с удивлением остановился. Мне ужасно хотелось дыхнуть на него огнем, но я сдержался. И тут на пороге появилась большая черная дракониха лет пятисот – директор школы. Выяснив у меня, с кем имеет дело, она назвала свое имя: Чимасторагапилостингер Эдаруберкампфлибартона. Как я узнал позже, это имя ученики начинали произносить без запинки лишь ко второму году обучения.