Читать книгу Система ценностей - Сергей Конюхов - Страница 5

– Ага, вот и 030998-я. Присаживайся сюда, напротив меня. Ты знаешь, кто я и зачем тебя вызвала?

– Знаю, вы – тысячная. А вот почему я оказалась здесь… Обычно меня приглашают вечером, чтобы заняться со мной любовью, но сейчас день, и вы женщина, как и я. Так что вряд ли вы вызвали меня для этого.

– В этой жизни еще и не такое случается, но в данном случае ты права, я действительно пригласила тебя для разговора. Вопрос деликатный, поэтому я и захотела познакомиться с тобой. Значит, так, в моей тысяче есть один колонист, и он, как мне кажется, нуждается в твоей помощи. Я хотела бы, чтобы ты с ним встретилась сегодня вечером.

– Можно подумать, что у меня есть выбор. Вы же прекрасно знаете, что это моя работа, именно для этого меня и взяли в экспедицию. У меня действующий контракт, и я не имею права отказаться.

– Все это мне прекрасно известно. Но здесь особый случай. Ведь обычно тебя приглашают для общения к руководителям экспедиции, тысячным или, на худой конец, сотенным, а здесь простой колонист.

– Ну и что здесь такого. Все они одинаковые: тысячные, сотенные… Всем нужно только одно.

– Я же говорю, здесь особый случай. Поэтому я и пригласила тебя сейчас, чтобы проинструктировать, как себя с ним вести. Этот колонист неопытный, неискушенный юноша, и ты должна быть с ним очень осторожной, деликатной. Постарайся представить дело таким образом, что ты обычная молодая девушка, которая пришла на свидание к своему парню. Ты должна создать романтическую, доверительную атмосферу, когда будешь общаться с ним. Он не должен почувствовать, что ты профессионалка и что ты занимаешься своей работой во время вашего общения. Ты поняла, о чем я тебе говорю?

– Типа, да. Кажется. Только я уже и забыла, как это все происходит у молодых, все эти нежности, охи-вздохи. Да и зачем все это? Простой колонист, а я должна изображать из себя непонятно что, девичью невинность. Не знаю, получится ли у меня.

– Ну-ну-ну, не прибедняйся. Не такие уж мы и старые, как я посмотрю. И к тому же у тебя будет специальное задание. Ты должна установить с ним близкие, дружеские отношения, а потом, когда он расположится к тебе, вызвать его на откровенный разговор о его будущем, о его планах. Ты должна будешь выведать у него, о чем он думает, к чему стремится. Кем он хочет стать в будущей жизни. Тебе понятно это задание? Справишься?

– Я не знаю. Для меня это так непривычно. Обычно я удовлетворяю мужчину, который меня вызывал, и отправляюсь к себе отдыхать. А здесь мне еще и разговаривать придется?

– В этом нет ничего сложного, со мной же ты разговариваешь. К тому же все мужчины одинаковые. И обычно после занятия любовью все они пребывают в размягченном, расслабленном состоянии. Тебе надо будет только приласкать его чуть-чуть и немного поговорить, расспросить о его увлечениях, планах. А дальше он сам тебе все расскажет. Главное – направить разговор в нужное русло. Его интересует история Древнего мира, вот и попроси его, чтобы он рассказал об этом. А дальше сама увидишь, о чем он думает, о чем мечтает. Поняла?

– Кажется, я поняла, но не знаю, получится ли у меня. Я никогда ничем подобным не занималась. Может быть, вам лучше пригласить другую девушку?

– Не говори чепуху. Все у тебя получится. Ты девушка неглупая и все понимаешь. Я же вижу это по твоим глазам. И к тому же это свидание будет хорошо оплачено, по двойному тарифу. Ты же не откажешься от денег?

– Конечно, нет. Кто же от них отказывается?

– Ну вот и славно. Я вижу, ты уже согласна. И не забывай, ты должна быть очень осторожной и деликатной. Этот колонист с очень интересным, оригинальным мышлением. Ты должна вести себя с ним естественно и непринужденно, но не переигрывать. Если он тебя раскусит, ничего не получится. Будь очень внимательной. Для пользы дела я пошлю с тобой шампанское и фрукты. Не жалей вина, подливай ему почаще. Вино очень хорошо развязывает язык.

– Хорошо. Я все сделаю, как вы сказали. Надеюсь, у меня получится.

– Не сомневайся. Делай все как обычно, но не теряй бдительности. А сейчас отправляйся к себе и хорошенько отдохни, после ужина я буду ждать тебя здесь. Я еще раз поговорю с тобой, ты получишь вино и фрукты, и отсюда ты отправишься на свидание. А пока прощай.

А в это время 657-й с помощью пульта управления соорудил себе мягкое и удобное кресло и с ребяческой лихостью плюхнулся в его мягкие подушки. Откуда-то сверху заиграла нежная и успокаивающая музыка. 657-й погрузился в сладостное дремотное состояние, которое всегда наступает после хорошего и сытного обеда. Расслабившись в мягком кресле, он представлял сегодняшний вечер. Как эта девушка появится в его капсуле? Какая она? Как выглядит, о чем они будут разговаривать? Все эти вопросы вихрем проносились в его голове, вызывая приятные грезы и фантазии. Сотенный говорил, что она принесет с собой вино и фрукты. Да, это здорово! 657-й давно мечтал попробовать все это, ведь пока ничего похожего в его жизни не было.

А главное – общение с живым существом. Впервые за все время пребывания в капсуле 657-й будет не один. Все-таки очень тяжело находиться такое длительное время в одиночестве.

…Поскорей бы уж добраться до места назначения. Увидеть этот новый, неизведанный мир, попробовать его на вкус. Как там все будет происходить, на этой незнакомой планете?

…Там будет земля и трава, лес и деревья. И там, конечно же, будет место и для меня.

…Какова моя миссия? Кем я буду там, на той планете? Какая судьба мне уготована? Буду ли я простым, рядовым колонистом? Или меня ждет другая, более значимая миссия?

– 657-й, 657-й! Это я, 134-й. Ты слышишь меня? У нас сеанс свободной связи, и мы никак не можем до тебя докричаться!

657-й открыл глаза и огляделся.

Конечно же, он в своей, такой родной капсуле, и уже началось время свободной связи. В это время любой колонист мог свободно связаться и общаться с любым своим собратом без каких-либо ограничений. Это было самое замечательное время суток, когда колонисты могли болтать о всякой всячине со своими друзьями. Чаще всего в его компании были 8-й, 13-й, 134-й, 19-й, 545-й, 887-й и еще несколько будущих колонистов. 657-й окончательно проснулся и занял более удобное положение перед экраном видеосвязи. В правом нижнем углу монитора он мог видеть список своих друзей, участвующих в беседе. В любой момент к их компании мог присоединиться кто-то еще, желающий пообщаться с ними, равно и наоборот – любой участвующий в их разговоре мог выйти из режима диалога. При этом можно было слушать, что говорят другие, или, наоборот, активно участвовать в разговоре, доказывая свою правоту и даже споря со своими друзьями. Сегодня вся компания встретила 657-го веселым смехом и дружескими вопросами.

– Ну что, господин полководец, вас можно поздравить с очередной победой над антихойцами? – спросил 8-й.

– Господин Пангасиус, разрешите присутствовать на вашем совещании? – отозвался 13-й.

– Разрешите доложить, ваше величество! Весь личный состав для празднования вашей победы собран! – доложил 134-й.

– Погодите, погодите, а как вы узнали, что я представлял себя Пангасиусом IV?

– Да это же очень просто: достаточно было посмотреть на вас, когда вы спали, и все сразу же стало ясно, – сказал 8-й.

– Конечно же, – добавил 19-й, – весь ход битвы с антихойцами отражался на вашем лице. К тому же это ваша любимая тема для разговоров с нами, и мы сразу же догадались, в чем дело.

– А вот и не так. В данный момент я представлял себе нечто другое, не связанное с нашей историей, – отпарировал 657-й.

– Конечно, конечно. Так мы вам и поверили. 657-й, не обижайтесь на нас. Лучше расскажите, о чем вы говорили с сотенным и с тысячной? Ведь это так необычно для нашей экспедиции – чтобы начальники так много внимания уделяли простому колонисту.

– После ужина у меня будет свидание с девушкой. И еще сотенный обещал мне прислать вместе с ней бутылку шампанского. Вот так-то!

– Отличная шутка, – сказал 13-й. – Я всегда говорил, что у 657-го прекрасное чувство юмора. Вот что значит самообразование. Не то что у вас – неучей.

– Не думаю, что это возможно, – вступил в разговор 887-й. Его лицо было серьезным, в отличие от остальных. – Изменения внутреннего распорядка нашей экспедиции строжайше запрещены. И никто не отважится нарушить это правило. Это грозит нарушителю серьезными санкциями, вплоть до исключения из состава участников.

– Но это же полная ерунда, 887-й. Как можно исключить нарушителя из состава участников нашей экспедиции? Его что, выкинут в открытый космос? Это же противоречит здравому смыслу, вы не находите?

– Конечно же, никого в открытый космос «выкидывать» не будут. Просто его капсулу переведут в режим карцера. Это значит, что ему сократят продовольственный паек, отключат от средств связи и лишат доступа к главной базе данных. Нарушитель будет полностью изолирован от общества.

– Но так не бывает. Ведь с кем-то он должен будет общаться, хотя бы со своим непосредственным руководством, – опять отозвался 19-й.

– Это будет решать руководство экспедиции, – продолжил 887-й. – Степень изолированности от общества зависит от того проступка, который совершил колонист. Это может быть частичная или полная изоляция. В случае полной изоляции непосредственное руководство может только наблюдать за своим подопечным и докладывать о его поведении руководству экспедиции.

657-й решил вмешаться в этот спор:

– Но это же может быть опасно. Полная изоляция от общения может привести к необратимым изменениям психики индивида. Он может погрузиться вглубь себя так далеко, что потом не сможет вернуться к нормальной жизни.

– Не надо забывать, 657-й, что это может применяться только к злостным нарушителям режима. Настоящим преступникам. А таких в нашей экспедиции нет. Во всяком случае, мне об этом неизвестно.

– Да и совершить злостное преступление в наших условиях нереально, – вступил в разговор 13-й. – Выйти из капсулы невозможно. А в капсуле все настолько хорошо продумано и защищено, что даже если захочешь что-то нарушить – не получится.

– Ошибаешься, – отозвался 134-й. – Даже в этих условиях можно придумать и осуществить преступление.

– Какое, например? – чуть ли не хором спросили 13-й и 657-й.

– Например, убийство. Вот сегодня к 657-му прибудет девушка для свидания. Теоретически он может ее убить. Например, задушить.

– Какая дикость! 657-й никогда не сделает этого! – наперебой закричали остальные. – Он не такой. Он не способен на такое злодейство.

– Я тоже так думаю, – твердо сказал 134-й, как бы пресекая обсуждения этой неприятной темы. – Но я же говорил о возможности совершить это злодейство, а не о том, что 657-й именно так и поступит. Так вот, сами видите, теоретически это возможно. Ведь на месте 657-го может оказаться кто-то другой, с неустойчивой, буйной психикой. Садистскими, извращенными наклонностями.

– Это маловероятно, – вернулся в разговор 887-й. – Руководство экспедиции и непосредственные начальники – тысячные, сотенные – постоянно следят за психическим состоянием членов экспедиции. И они никогда не допустят никаких контактов своих подопечных, если у тех ненормальное состояние. К тому же наше руководство настолько далеко от нас. Они всегда относились к подданным с невообразимым презрением и даже ненавистью. В этом мы сами виноваты, что позволяли относиться к себе как к скоту. Им глубоко плевать на то, что мы чувствуем.

– А как же тогда они узнают о наших чувствах и переживаниях? Они что, могут проникнуть внутрь нашего сознания, читать наши мысли? – спросили одновременно несколько участников разговора.

– Конечно, абсолютного контроля быть не может. Но ежедневное тестирование – это когда мы заполняем меню перед завтраком, обедом и ужином – позволяет достаточно точно предсказывать модель поведения того или иного исследуемого, – разъяснил 887-й.

– Надо же! Неужели вы думаете, что эти глупые тесты могут хоть что-то рассказать о психологическом состоянии наших собратьев? – вмешался в разговор 545-й, до этого молчавший. – Все эти тесты – сплошная фикция, чтобы скрыть истинное положение дел в нашей экспедиции.

– И каково же реальное положение дел, по-вашему? – спросил 13-й.

– Реально мы совершаем очень опасное путешествие. Межпланетный перелет, где очень велики риски гибели отдельных членов нашей экспедиции, а то и всей экспедиции в целом. Поэтому руководством экспедиции было принято решение погрузить всех членов экспедиции в глубокий анабиоз и осуществлять перелет к конечной точке нашего путешествия в автоматическом режиме, с минимальным вмешательством в работу систем управления.

– Но это же абсурд! – воскликнул 8-й. – А как же наши ежедневные встречи, беседы, сегодняшний разговор? Мы прекрасно видим и слышим друг друга. Жаль, мы не можем ущипнуть друг друга, чтобы убедиться в том, что все это не сон.

– И тем не менее мы все спим глубоким сном. Мы находимся в капсулах, каждый в своей, и к каждой капсуле подключены все системы жизнеобеспечения.

– Конечно, конечно, – иронично ответил 887-й и еще несколько колонистов.

– Но в состоянии анабиоза, – невозмутимо продолжал 545-й. – В голову каждого из нас вмонтирован электронный чип, который запрограммирован таким образом, чтобы поддерживать в нас иллюзию реальности происходящего. Мы спим, а программа возбуждает определенные участки коры головного мозга так, чтобы пробудить в нашем сознании те или иные видения и эмоции. Голод и насыщение пищей, бег и физические упражнения, общение с друзьями и просмотр телепрограмм – все это происходит не реально, а только в нашей голове, благодаря этому чипу, заблаговременно вмонтированному туда еще до начала экспедиции.

– Да, забавная фантазия, – задумчиво проговорил 657-й. – И вы сможете это доказать нам?

– Да ты пойми, 657-й, что ничего этого не существует: ни девушек, ни шампанского, ни нашего разговора. Это такая игра, для того чтобы занять наш мозг на время полета, чтобы мы легко и безболезненно перенесли эту экспедицию. Это позволяет им контролировать наши мысли и чувства, чтобы ничто дурное не проникло в наши головы. К тому же таким образом происходит наше обучение и подготовка, адаптация к самостоятельной жизни в новых, незнакомых условиях. Что касается доказательств, пусть кто-нибудь из вас вспомнит и расскажет о своей предыдущей жизни, что было с ним до этой экспедиции? Попробуйте, и вы убедитесь, что вы ничего не помните о том, что с вами было раньше. Я много раз пытался вспомнить хоть что-то из своей предыдущей биографии, и каждый раз у меня ничего не получалось. Как будто кто-то стер всю информацию об этом из моей памяти.

– Странно. Я только сегодня в очередной раз пытался выяснить хоть что-нибудь о своей прошлой жизни у тысячной, но и эта попытка оказалась безрезультатной, – сказал 657-й.

– И я, и я, – отозвались еще несколько колонистов.

– Вот видите, – перебил их 545-й, – я же вам говорю, что все это бесполезно до тех пор, пока мы не проснемся или нас не разбудят.

– Если нас вообще разбудят, – мрачно пошутил 13-й.

– Как-то не хочется в это верить, – размышлял вслух 657-й. – Но ведь должен быть способ, чтобы доказать, что это не так.

– Попробуй выйти из капсулы, и это будет лучшим доказательством твоей правоты, – подытожил разговор 545-й.

Сразу же после этого наступила тишина. Все как-то сразу притихли – видимо, каждый пытался представить, о чем говорил им 545-й.

657-й откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

Шопен.

– Алло, мама.

– Алло, Эрик, это ты?

– Представь, опять я. Кто же еще может отвечать по моему телефону?

– Да, конечно. Я сказала глупость. Но это не значит, что ты можешь все время напоминать об этом своей матери.

– Я ничего тебе не сказал. Не придирайся. Лучше расскажи, как там ваши дела?

– Я не придираюсь. А ты мог бы быть и повнимательнее к своей матери и звонить ей почаще. Глядишь, и я бы меньше нервничала.

– Да, мама. Ты, как всегда, права. Ну, расскажи, как там Филипп?

– Не хочу я ничего рассказывать. Испортил мне настроение своим бездушным отношением. Не звонишь и еще высмеиваешь меня, когда я вынуждена делать это сама. Все. Пошла я спать. Я так устала сегодня.

– Ну хорошо, хорошо. Извини меня. У меня тоже был трудный день сегодня.

– А что у тебя опять случилось? Курьер приехал?

– Нашелся наконец-то. Завтра еду его встречать, а потом сразу к вам.

– Вот это хорошо. Я так по тебе соскучилась! И так устала за эти дни.

– Ну все, все. Завтра я буду у вас, постараюсь приехать к обеду. А сейчас иди, отдыхай и не переживай за меня, все будет нормально. Я пойду приму душ и сразу спать – устал сегодня.

– Хорошо, Эричка! Целую тебя. Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, мама!