Читать книгу Абсурд 2.0. Сборник рассказов - Сергей Кулагин - Страница 8

Александр Васин

– Ну что сказать? Салага – он и в Африке Салага, – усмехнулся Седой и в одиночку влил в себя ещё немного водочки. – Всего два часа как пьём, а ты уже под стол скатился. Что за поколение выросло? Ни пить, ни жить не умеют.

Молодой, по кличке Салага, лёжа на боку, смог в ответ лишь икнуть. Он был пьян вдрызг, тело отказывалось отвечать на команды, но мозг лихорадочно соображал. Просто признать, что какой-то древний дед смог его вот так запросто перепить, Салага не собирался.

– Просто… ик… октябрь на носу… ик… Не люблю я эту осень… Депрессия у меня.

– А что так? – Седой облизал надкушенную ириску. С закуской, как водится, было не очень.

– На улице дубак, ночью… ик… вообще заморозки, а батареи не греют. Цены в магазинах растут, как грибы, ни закуски нормальной не купить, ни водки спирта «Альфа». Не пьём, а травимся.

– Не хнычь, скажи «спасибо», что вообще есть чем брюхо набить. Хотя в целом ты прав. Вот, помню, по весне, ассортимент был побогаче. И редисочка перепадала, и картошечка отварная. Я уж не говорю об икре. Как-то в апреле мы с Немцем побаловались икоркой. Чувство – аки в космос слетали.

– Хорошо вам было, – мечтательно протянул Салага.

– Не хнычь, говорю. Зимой и водка с ириской скатертью-самобранкой покажутся. Выборы в Госдуму давеча прошли, сейчас цены отпустят, совсем туго придётся. Но ничего, держись меня – не пропадёшь. Как говорится, и не из таких переделок выползали.

Салага собрался с силами и перевернулся на живот. Седой пригладил куцые волосёнки и вопросительно посмотрел сначала на молодого собутыльника, потом – на водку.

– Будешь?

– Не, пропущу.

– Ну как знаешь. – Седой дрябнул и крякнул от удовольствия. – Споём?

Салага оживился:

– А что? А давай. Давай нашу… ик… застольную.

– В нашем положении – скорее, подстольную, – заржал Седой. – Партию Лепса исполним? Или Кобзона?

– Все равно, хоть Розенбаума. Ты начинай, дед, а я… ик… подпою.

Седой прокашлялся и затянул:

– Поднииииимеееем! – Салага, закатив глаза, пытался выдавить из себя хоть чутка басовитости, но то и дело пускал петуха.

Седой, улыбаясь лишь кончиками усов, делал вид, что не замечает вокальных помарок Салаги. Дохлое поколение идёт следом, тщедушное. Но воспитанное правильно: со стариками пить не брезгует, песни правильные знает. Глядишь, что-нибудь толковое и вырастет. Ну а как в этой стране по-другому? Нет материальных благ, только на духовных и выезжаем. Отберут и их – пиши пропало.

Песня лилась пьяным двухголосьем, согревая в этот стылый вечер. Концовку Седой любил особенно, поэтому постарался исполнить, как следует.

Тишина после песни оглушала. Но это была приятная тишина. Захотелось выпить, даже Салага, кажется, ожил.

Неожиданно в этот интимный момент ворвался грохот включённого телевизора. Седой аж подпрыгнул.

– Ну какого лешего? – дед высунул голову из-под скатерти и уставился в экран.

– Что там, старый?

– Да как всегда – пропаганда во всей своей красе.

– Совсем людей за дураков держат.

– И не говори. Из ящика в уши льют, а жизнь все хужее и хужее.

– Лезь обратно, под стол. Давай по полной.

– И то дело. Что со страной делают? Только бухать и остаётся…

Через полчаса водка была допита, ириска догрызена.

– Хорошо посидели, – вздохнул Салага, предчувствуя скорое расставание.

– Согласен. Но надо и честь знать. Впереди – тяжёлая ночь.

– Почему?

– Шестилапова у соседки квартирой ниже заначку нашла. А там и сахарок рассыпанный, и вареньице разлито – в общем, всё, как мы любим. Так что сегодня в ночную пойдём. А сейчас надо поспать и разогнать хмель. Идти-то сможешь?

– Ик… вряд ли.

– Ну тогда поползли.

…Два таракана, один – огромный, с седыми усами, другой – совсем юный с ярким коричневым панцирем, перебирая заплетающимися лапами, неловко поползли домой – в приличную такую щель под плинтусом…

Рисунок Юлии Ростовцевой