Читать книгу После взрыва - Сергей Леонтьевич Швец - Страница 3

Пейзаж мира после ядерной катастрофы разнообразием не отличался. Все территории, на которых Сергею довелось жить, являли собой бескрайнюю пустошь с редкой растительностью. Представлена она была в основном густым и достаточно высоким кустарником, который как-то приспособился выживать в условиях почти полного отсутствия влаги. Правда, рос он не сплошняком, а своеобразными островами.

Осадков стало гораздо меньше. Да и те не всегда шли на пользу. Нередки были случаи выпадения кислотных дождей. Деревья в таких условиях просто не выживали. За все время скитаний командир видел только несколько мест, похожих на рощи, где росли небольшие деревца. Вот только листья на них были не зелеными, а оранжевыми. Вся растительность была пущена поселенцами на костры. Другого топлива в современном мире не было.

Природа сильно изменилась. И выражалось это не только в редких осадках. Погода почти всегда была ветреной. Воздушная масса нередко поднимала песчаную пыль. Во время сильных бурь поселенцы старались не выходить из дома, а после них очищали заметенные палатки от песка.

Впрочем, те, кто жили на этой земле до взрыва, когда еще был Казахстан, рассказывали, что здесь всегда была степь. А потому изменения не сильно бросались им в глаза. Другое дело те, кто раньше жил в Сибири, которая изобиловала лесами. Даже за пятнадцать лет они так и не смогли привыкнуть к песчаным пейзажам.

Перестали существовать и времена года. Складывалось ощущение, что планета застыла в вечной осени, только не дождливой. Температура днем всегда была плюсовая, а ночью нередко опускалась ниже ноля. Палатки в поселении, хоть и были собраны из разнообразного хлама, но от холода и осадков защищали. Но если приходилось ночевать в пустоши, нужно было обязательно сооружать костер, чтобы не замерзнуть. Да и место для ночлега выбиралось таким образом, чтобы хоть немного защититься от ветра.

Правда, с утра его не было. Командир подумал, что это добрый знак. Отсутствие ветра дает возможность идти с более высокой скоростью. Если обстоятельства будут складываться хорошо, то, возможно, на путешествие им понадобиться меньше времени, чем запланировано.

Сергей шел чуть впереди отряда. Внимательно вглядываясь вдаль, он как будто пытался увидеть там то, зачем они шли. Поймав себя на этой мысли, командир улыбнулся. От дома отошли всего километров на десять.

Разведчики что-то оживленно рассказывали друг другу. Прислушавшись, Сергей понял, что парни вспоминают о своей жизни до взрыва. Сейчас повествование вел Ашот.

– Мы в Москве жили. У папы был магазин одежды. Продавали тряпки от ведущих итальянских кутюрье. Вернее клиентам так говорили. А на самом деле это был обычный самопошив. Покупалась настоящая фирменная вещь, по ней делались лекала, и наши швейные мастера начинали массовый выпуск модной итальянской одежды. Еще бывало так, что отец находил китайские аналоги. Некоторые из них были сделаны настолько добротно, что было трудно отличить от оригинала. При этом цена в несколько раз дешевле. Вот их тоже продавали под видом творения именитых модельеров.

– Короче говоря, обманывали народ, впаривая дешевые шмотки по цене фирменных, – подытожил Андрей с некоторой долей издевки.

– Думаешь, другие иначе торговали? На всю Москву было всего несколько десятков магазинов, которые продавали настоящие вещи. Все остальные толкали подделку. И не загинали мы цены, как у оригинала. Наши шмотки были гораздо дешевле.

– Но все равно же обманывали! – не унимался Андрей.

– Да, обманывали. Но только тех, кто это позволял. Люди, которые в тряпках разбирались, к нам и так не заходили. Но таких было мало. Основная масса клиентов ни хрена в этом не понимала. У них было желание одеться получше, но денег на настоящую одежду не было. Вот они и приходили в такие магазины как у нас. Одни понимали, что берут подделку. Но приходила и лимита, переехавшая в Москву из каких-нибудь Мухосрансков и пытавшаяся косить под коренных. Пафоса вагон и маленькая тележка, а сами из себя ничего не представляли. Других приезжих называли «понаехавшими», вели себя вызывающе, мол, во всем разбираются. Знаешь, как было забавно наблюдать, как эти особи ходили по магазину и с умным видом рассуждали, что вот эта шмотка была в последней коллекции Пьера Кардена и поэтому ее обязательно надо купить. Типа последний писк моды. А Пьер Карден, наверное, и не в курсе был, что выпустил такую блузку. Почему бы таких умников не развести?

– Слушай, – вмешался в их спор Женя. – А ты как вообще выжил? Москву же в первую очередь ракетами накрыли. Там походу вообще в живых никого не осталось.

– Меня за неделю до бомбежек отправили погостить к дяде в Уфу. А родители там остались… Я их больше никогда не видел, – Ашот опустил голову.

– А мне кажется, что кому-то да удалось спастись, – сказал Андрей. – Дозу радиации, конечно, все получили. Но от ударной волны, наверняка, погибли не все. В конце концов, там метро глубоко. Бомбежка-то днем началась. Многие по делам ехали, вот и не погибли. Как думаешь, командир?

– Возможно.

– Вот и я думаю, что возможно.

– Мне одно непонятно, почему сейчас все называют это взрывом? – спросил Женя. – Ведь это не просто взрыв. Это, блин, настоящая ядерная война. И взрывов там было сотни, если не тысячи. Всю планету уничтожили.

Разведчики уставились на командира в ожидании ответа.

– Для удобства так говорят, – не оборачиваясь, ответил Сергей. – Не будешь же каждый раз говорить ядерная война. Сказал взрыв и все тебя поняли. Ведь по большому счету так и есть. Из сотен и тысяч мелких взрывов сложился один большой, который и уничтожил Землю. Детям, рожденным после него, и не объяснишь, что такое ядерная война. Для них это из разряда фантастики. Им тяжело представить, что когда-то человечество было настолько развито, что летало по воздуху и даже в космос, строило электростанции и целые города, перемещалось на автомобилях и использовало сотовую связь. А еще тяжелее объяснить, почему мы сами уничтожили все то, что создали.

Все четверо замолчали. Командир снова ушел вперед и до самого привала не вступал в разговор со своими подчиненными. А ребята, немного отойдя от грустных мыслей, навеянных старшим, снова принялись что-то шумно обсуждать и смеяться.

К обеду разведчики достигли источника. Это означало, что они выполнили половину дневной нормы, установленной командиром – прошли пятнадцать километров.

– Так, пацаны. Сейчас небольшой привал на полчаса. Перекусим, напьемся воды впрок и двинем дальше. Заодно свои запасы пополните. А то я видел, что прикладывались к фляжкам по пути. Нам надо экономнее расходовать воду. Пищу-то мы найдем – коренья какие-нибудь, может, даже живность какую подстрелим. Но когда в следующий раз удастся пополнить запасы воды, я не знаю. Дальше идет неизведанная территория.

Командир вытащил из рюкзака фляжку и подошел к источнику. Это был достаточно глубокий колодец, выложенный камнями. Рядом стояло ведро с веревкой – водовозы оставили, чтобы с собой не таскать. Сергей взял его и бросил в колодец. По всплеску воды стало понятно, что она пока еще на достаточно высоком уровне. Вытащив емкость, он поставил ее на землю. Затем приложился к фляжке и почти полностью опорожнил, отдышался и принялся наполнять ее из ведра.

– Хорошо идем. Время обеденное, а мы уже полпути отмахали. Я думаю, если темп останется прежним, то до темноты мы пройдем больше, чем пятнашку, – вслух рассудил Сергей.

– Благо ветра нет, – отозвался Ашот, вытаскивая из рюкзака провиант.

– Надеюсь, нам удастся найти подходящее место для ночлега. А то ночью ветер поднимется и к утру нас занесет песком, – сказал Андрей.

– Найдем, не переживай, – подбодрил его командир.

Разведчики принялись за обед. Но так как сильно не устали, решили пожевать сушеных грибов. Пару недель назад, после дождя, их охотники возле собственного источника нарвались на россыпь грибов. Редкая удача по нынешним меркам. Их аккуратно собрали и принесли в лагерь, где повара постановили, что они вполне съедобные. Добычу было решено засушить и отправить на склад, так как храниться в таком виде она может долго. Из этих же соображений грибы в качестве провианта выдали и разведчикам, дополнив их вяленым мясом ящериц, считавшимся особым деликатесом. Вкусности мужчины решили оставить на вечер, когда усталость будет сильнее.

– Ну что, готовы? – первым поднялся на ноги командир. – Выходим!

Ребята надели амуницию и двинулись дальше.

После обеда появился небольшой ветерок. Ходьбе он не мешал, но разведчики насторожились. Ведь за слабым ветром может последовать сильный, который нередко перерастает в бурю. Не сговариваясь, все четверо прибавили ходу. Замедлились они только к вечеру, когда начало темнеть.

– Командир, там впереди овраг. Вроде глубокий. Может, там заночуем?

– Да, подойдет. Главное от ветра защищены. Парни, давайте-ка бросим здесь вещи и по-быстрому прошвырнемся по округе. Нам дровишки нужны.

Рюкзаки и оружие сложили в одну кучу и разошлись в разных направлениях. Разведчикам повезло, в этой местности было довольно много кустарника. А потому уже через полчаса в овраге горел костер. Для путешествия староста выделил целый коробок спичек, которые по ценности приравнивались к воде. В последние годы их находили все меньше. На складе осталось буквально несколько коробков. В лагере ими не пользовались, постоянно поддерживая центральный костер, от которого, если надо, разжигали остальные.

Расположившись вокруг огня, путешественники раскладывали на небольшую тряпку, служившей скатертью, продукты на ужин.

Ветер не усиливался, поэтому мужчины немного успокоились. От холода спасал костер, да и одежда была сделана из плотного материала, который не продувался. Поселенцы, не смотря на скупость даров нынешнего мира, все-таки умудрялись находить старые вещи или материалы для них. В особой цене были кожаные куртки и джинсы. Некоторые селяне носили штаны из брезента собственного пошива, а когда вещь рвалась, ее не выкидывали, а латали. Выкинуть даже поношенные штаны считалось роскошью.

Куда хуже дела обстояли с обувью. Ее нельзя было изготовить из подручных средств. Но жителям Солнечного повезло. Лет шесть назад разведчики нашли небольшой склад, судя по всему военный, который был погребен под слоем песка. Там хранилось несколько тысяч пар отличных военных ботинок. Этот запас в лагере сохранился до сих пор. Но новая обувь все равно выдавалась крайне редко. Селяне старались использовать ее очень аккуратно и донашивали до дыр в подошве.

– Командир, а ты до взрыва где жил? – пережевывая кусок вяленой ящерицы спросил Ашот.

– В Новосибирске. Правда, не долго, всего пару лет. Я большую часть жизни в Бишкеке прожил. В тридцать с лишним лет решил перебраться на историческую родину, в Россию. У меня брат там жил. Приехал к нему в гости, да заодно посмотреть. Город мне очень понравился – красивый, зеленый, современный. Он был в несколько раз больше Бишкека, но при этом чистый, мусор на улицах не валялся. Вот я и решил остаться. Продал жилье в Киргизии, купил квартирку на левом берегу Новосиба и устроился на работу в небольшую фирму.

– А с женой там познакомился?

– Да. Она работала в одной из больниц, а познакомились с ней в кино. Мы пошли с братом и его супругой. Пока он билеты покупал, я ходил афиши разглядывал. Тут рядом две девушки остановились, обсуждали, на какой фильм им пойти. Ну, я и предложил им пойти на тот же, что и мы. Мол, интересная лента. Они согласились. После сеанса пригласил в кафе посидеть, познакомиться. Одна из них и была Лена. Так у нас отношения и завязались.

– Слушай, ну прямо романтика – кино, кафе. Сейчас такое и не представишь даже, – улыбнулся Ашот.

– Да, сейчас вспоминаю прошлую жизнь и удивляюсь сам себе. Вечно чего-то не хватало, сам себе проблемы строил. А теперь думаю, какой дурак был, что жизни не радовался.

– А как выбрались? Новосиб же тоже хорошо разбомбили.

– Мы в тот день у брата на даче были, за городом. Он с женой и детьми, я с Леной. Сидели на улице, а на подоконнике радиоприемник работал. По нему и услышали, что Москву бомбят и под угрозой другие города. Мы насторожились, решили в машину вещи и кое-какие продукты загрузить и пока домой не ехать. А примерно через час первая бомба упала на город. Грохот был такой, что мама не горюй. Мы быстро в машину сели и полетели подальше от Новосибирска. Проехали километров двести, бензин закончился, а заправки уже не работали. К тому моменту уже все крупные сибирские города проутюжили. У людей паника, все бегут, куда глаза глядят.

– А брат куда делся?

– После того как бензин закончился, мы машину бросили. Решили пешком идти в сторону Алтайского края. Надеялись, что там бомбежек не будет. По пути много людей встретилось. Все бежали в ту же сторону. Народ сбивался в большие группы, так казалось безопаснее, – Сергей тяжело вздохнул и уставился на костер. – Но оказалось наоборот…

– Напали на вас? – разведчики перестали есть и замерли.

– Нет. Просто там, где большая толпа людей, легко поднять панику. Группа, в которой мы шли, состояла примерно из трехсот человек. Мы зашли в село Троицкое, как сейчас помню. Местные разрешали в сараях спать, кого-то даже в дом пускали. В общем, ничего не предвещало беды. Но ночью какой-то бабе или сон приснился, или от постоянного страха крыша поехала. В общем, она на улицу выскочила и давай голосить, что летят сюда вражеские самолеты нас бомбить. И надо бежать скорее. Это сейчас я понимаю, что на тот момент электричества уже не было, поэтому ни радио не работало, ни телевизоры. Откуда бы она узнала про авианалет? Только из собственных фантазий. Но в тот момент все были на пределе. Толпа моментально подхватила панику, бабы давай голосить. Мужики слабохарактерные тоже истерить начали. В общем, все, включая жителей села, стали бежать кто куда. Суматоха поднялась страшная. А ночь, не видно ни хрена. В этом хаосе мы с братом и потерялись. Лену я успел за руку поймать. Держал так, что у нее синяки остались. Но брата и его семью не нашел. Мы на утро в село вернулись. Местные в себя пришли и домой возвращались. Мы спрашивали у всех, не видел ли кто-нибудь. Да только ночью в панике никто никого не рассматривал. В общем, с тех пор я брата не видел. Он, наверное, подумал, что мы в страхе убежали. Должно быть, искал нас, но пошел не в ту сторону. Надеюсь у них все хорошо.

– Да, очень грустная история, – выдохнул Ашот.

– Ту бабу я тоже судить не могу. Все на пределе были. Постоянное ожидание, что и тебя разбомбят, кого угодно доконает. Видать нервы не выдержали, вот и тронулась умом. Мы потом двинулись в сторону Казахстана, рассчитывали, что он для врага такой ценности не представлял как Россия. И частично оказались правы. Его, конечно, бомбили, но гораздо меньше. Мелкие населенные пункты вообще были не тронуты.

Пять лет мы скитались, выживать становилось все труднее. К тому же еще и с маленьким ребенком. На момент взрыва Лена беременная была и в скорости родила. Потом провели собрание всей нашей группы и решили, что нужно где-то оседать. Так и появился поселок Солнечный.

***

К середине ночи ветер стих. Уставшие от долгого перехода разведчики заснули сразу. Первым проснулся командир. Увидев, что начинает светать, он разбудил остальных. Мужчины резво вскочили с подстилок и принялись делать зарядку, чтобы согреться. Костер потух еще ночью, а потому сейчас всех четверых пробирал озноб.

– Через часик потеплеет, – пытался приободрить всех Сергей, интенсивно размахивая руками, чтобы согреться.

– Как думаешь, командир, мы вчера больше тридцати прошли? – спросил Женя.

– Минимум тридцать пять. После обеда шли довольно быстро, – отозвался тот.

Наспех перекусив, команда двинулась в путь. От интенсивной ходьбы и поднимавшегося солнца стало теплее. Старший опять шагал впереди, а подопечные, плетясь сзади, снова что-то шумно обсуждали.

К обеду группа достигла местности, которая явно отличалась от тех, что попадались им раньше. Здесь было больше кустарника, а на песке различались следы человеческих ног. Только непонятно, во что они были обуты.

– Видимо, где-то недалеко есть поселение. Будьте начеку, – предупредил командир.

Через несколько километров разведчики увидели впереди дымок от костра и силуэты жилищ, похожих на их собственное поселение. Подойдя ближе, они заметили, что палаток всего несколько десятков. Составлены они в хаотичном порядке, ограды вокруг лагеря нет. Между домиками сновали люди в оборванной одежде, грязные. Было видно, что дела здесь идут хуже, чем в Солнечном.

– Рады нам здесь не будут. Но никому не грубите, – обратился к своим Сергей.

Зайдя в поселение, командир обратил внимание, что его жители вместо обуви обматывают ноги тряпками, а потом обвязывают их веревками. Стало понятно, почему на песке были такие странные следы. На разведчиков все смотрели с опаской. Складывалось ощущение, что эти люди живут в постоянном страхе и поэтому избегают чужаков.

– Кто здесь главный? – обратился Сергей к проходящей мимо женщине.

– Антон Степанович. Его палатка в центре лагеря. Там спросите.

Пройдя в центр, разведчики увидели рядом с одной из палаток сидящего худого старика. На вид ему было лет 80. Хотя сказать наверняка было трудно. Он был одет в лохмотья, как и все остальные. Да и густая длинная борода визуально прибавляла ему возраст.

– Отец, где найти Антона Степаныча? – спросил его командир.

– А кто спрашивает? – на удивление бодро отозвался старик.

– Люди, кто же еще.

– Я вижу, что не звери. Хотя и этого сразу не разглядишь… Я Антон Степаныч. А вы кто будете?

– Мы из Солнечного.

– Никогда не слышал…

– Это примерно в пятидесяти километрах от вас на север.

– Чего ж вы в такую даль забрели?

– На юг идем.

– Заходите вовнутрь, там потолкуем, – старик неожиданно легко поднялся и вошел в палатку. Разведчики прошли за ним.

– Что-то ищете?

– Да. Наш источник воды иссякает, нужен новый. Хотим разведать дальние южные территории. Надеемся, что там будет вода. Ты, дед, ничего не слыхал?

– Беда с этими источниками…, – старик как будто не услышал последнего вопроса. – Наш вот тоже непонятно себя ведет. Вода в нем вроде есть, но в последнее время она стала красного цвета. Как будто ржавая. Мы ее отстаиваем, осадок тяжелый на дне остается. Вкус вроде бы не поменялся, но пить стало страшно. Мне-то уже не важно, и так скоро помру, а вот люди опасаются. Но на юг бы я не пошел, даже если бы он вообще иссяк.

Разведчики напряглись. Старик говорил настолько уверенно, как будто что-то знал.

– Почему?

– Странные дела творятся на юге, сынок. Лет 7-8 назад наше поселение находилось в районе озера Балхаш. Воды там оставалось мало, сейчас, наверное, и вовсе нету, но нам хватало. По соседству было еще несколько лагерей. У нас с ними договоренность была о взаимопомощи. Так вот как-то раз один из соседей заходил к нам в гости, да рассказал страшную историю. Будто на территории между Балхашом и Алматой обитают какие-то жуткие племена. Мол, грабят все соседние поселения…

– Да слышали мы это: грабят, убивают. Но такие не только на юге есть, но и на севере, востоке и западе. Сейчас, батя, везде жизнь опасная. Так что ж теперь, никуда не ходить что ли?

– Да там дело не только в грабежах и убийствах…, – старик задумался. – Там вещи пострашнее. Поселение того рассказчика находилось от нас в десяти километрах. Буквально через два дня мы отправили к ним группу, чтобы обменяться товарами. Когда наши ребята вошли в лагерь, то не застали там ни одной живой души. Вещей тоже не было. А в некоторых палатках на полу была кровь. И как ты уже догадался, не коровья. Но самое страшное, они не нашли ни одного трупа. Понимаешь?! Ни одного! Когда группа вернулась, мы собрали свои пожитки и пошли на север. И остановились примерно в двухстах километрах от Балхаша. Живем здесь и сейчас. Так вот в первые годы с юга приходили люди. И опять-таки рассказывали похожие жуткие истории. Причем все байки как под копирку. Нападают, грабят, а трупов нет. Быть может, в плен уводят. Но зачем им пленники? Кто будет кормить лишний рот?

– Ну, может, они их работать заставляют, – попытался возразить командир.

– Где работать? Сынок, сейчас шахт нет, рудников нет, лесоповала, как ты знаешь, тоже нет. Добывать нечего, да и незачем. Так вот.

– И что ты хочешь этим сказать?

– Каннибалы они, людоеды! Потому трупы и забирают.

– Дед, у тебя, похоже, старческий маразм прогрессирует. Ты сам слышишь, что несешь?

– Ну, может и так. Только вот за последние пять лет с юга вообще ни одной живой души не было. Как думаешь, случайно это? В общем, я тебе рассказал, что знаю. А дальше ты уже сам решай, верить мне или нет.

– Ваши селяне, почему такие напуганные? На вас нападал кто-то?

– Потому и запуганные. Все эти истории слышали. Теперь чужаков бояться, думают, что разведчики людоедов.

– Ты говоришь, что там племена? Их несколько что ли?

– Вроде бы одно. Но только разбито на несколько лагерей и живут на разных территориях. А если вдруг, какому лагерю помощь нужна, то собираются все вместе. По крайней мере, так мне рассказывали.

– Ясно. Ладно, отец, спасибо тебе за информацию. Мы двинем дальше. Слушай, раз у вас в источнике воды еще хватает, может, скажешь, где его найти. Нам для себя водички набрать, в дорогу.

– На юге он и расположен, километрах в десяти. Мимо не пройдете, там тропинка натоптанная. Но лучше вы у меня воды наберите. Она уже отстоянная. А то придется вам ночь ждать, чтобы осадок на дно ушел.

– Спасибо, не откажемся.

Старик зашел во вторую комнату палатки, минут пять гремел какими-то чашками. Затем вышел со стареньким бидоном литров на пять.

– Вот. Попейте и наберите фляжки.

Командир заглянул внутрь, понюхал, потом немного отхлебнул. На вкус, да и на цвет, вода ничем не отличалась от той, что они набирали в своем источнике. Сняв пробу, Сергей передал бидон ребятам и кивнул, что все в порядке. Разведчики утолили жажду, набрали фляжки и, поблагодарив старика, вышли из палатки.

Когда староста и командир остались наедине, Антон Степанович негромко обратился к нему.

– Я вижу, что вы ребята серьезные, прожженные. Но вас всего четверо. Если впереди вам будут встречаться поселения, то лучше обходите их стороной. Пять лет не было никаких вестей с юга. Неизвестно, может людоеды уже расселились поближе к нам.

– Спасибо за совет.

– Удачи вам. Если вдруг найдете то, что ищете, дайте знать.

– Обязательно, отец. Обещаю.

Командир вышел на улицу и направился к южной части лагеря. Разведчики молча двинулись за ним. Оказавшись за пределами поселения, парни начали шумно обсуждать услышанное.

– Да бред это. Не могут люди друг друга жрать, – доказывал Андрей.

– Очень даже могут, – возражал Ашот. – Еще до взрыва в Африке были племена каннибалов. Жрали себе подобных за милую душу. А раньше ведь дичи много было. Охоться себе и все. Но они человечинку предпочитали. Говорят, сладкая она на вкус.

– Это омерзительно. Как можно жрать человека? – не унимался Андрей.

– Ну, ты же насекомых жрешь. Хотя гадость ведь редкостная. А тут мясо. Все от человека зависит. Если у него жалости и совести нет, то будет жрать.

– Я тоже думаю, что могут, – вмешался в спор Женя. – Сейчас люди голодные, озлобленные. Все рамки приличия, воспитания и человечности как таковой, давно стерты.

Командир остановился так резко, что вся троица едва не влетела в него. Строго посмотрев на подчиненных, он спокойно сказал:

– Неважно, есть людоеды или нет – мы идем дальше. Просто воспользуемся советом старика и будем осторожнее.

Минут на пять воцарилась тишина. Но потом разведчики снова стали спорить о людоедах. Сергей в их разговор уже не вмешивался.

***

Спор разгорался все больше, и ребята обсуждали уже более глобальные вещи, чем людоедство. Их словесная баталия, скорее всего, переросла бы в звездные войны, если бы не командир. Он был впереди метров на тридцать. Но внезапно остановился и разглядывал что-то на земле. Подойдя ближе, молодые путешественники увидели яму в земле, диаметром метра три.

– Похоже, это и есть их источник. Они не обкладывают колодец камнями, как наши. Странно. Он же может осыпаться. С другой стороны, здесь вода ближе к поверхности, чем у нас, – заметил Сергей.

Оглядевшись по сторонам, он увидел под одним из кустов ведро с веревкой. Вероятно, местным водовозам тоже не хотелось постоянно таскать с собой лишний груз. Зачерпнув полную емкость, он поднял ее на поверхность. Вода действительно была красного цвета. Но никакого постороннего запаха от нее не было.

– Это очень похоже на глину, – предположил Женя. – Запаха нет, легко выпадает в осадок. Возможно, грунтовые воды подмыли глиняные залежи.

– Разве глина бывает красного цвета? Она же желтая, – уточнил Андрей.

– Бывает.

– Откуда ты знаешь?

– Я вообще-то в школе учился, и вполне хорошо, уроки не пропускал.

– Мне кажется Женька прав, – вмешался командир. – Ржавчине здесь взяться неоткуда. А других вариантов кроме нее и глины я не вижу. Идем дальше. У нас еще пара часов до темноты. Нужно еще километров десять протопать.

– Смотри командир. Сюда идут следы не только с севера, но и с запада, – Ашот указал на землю. – Вот только они отличаются от тех, которые оставили поселенцы Антона Степановича. Судя по всему у них другая обувь.

– Старик ничего не говорил о соседях, – сказал Андрей.

– Может он о них не знает, – предположил Женя.

– Вряд ли. Если мы заметили следы, значит, его водовозы тоже. Уходим. Нам нужно отойти подальше. Вдруг эти с запада окажутся не такими гостеприимными, как старик, – командир развернулся и отправился на юг. Ребята, озираясь по сторонам, двинулись за ним.

Когда начало смеркаться группа заметила впереди небольшой овраг. Уже второй день подряд им везло с местом для ночлега. Но еще больше им повезло с топливом для костра. От последнего источника количество кустарника резко увеличилось. Разведчики предположили, что грунтовые воды здесь ближе к поверхности.

Впрочем, эта мысль занимала их внимание не столь сильно, сколько обнаруженные у колодца следы с запада. Ведь старик ничего не говорил про соседнее поселение. Может что-то скрывал? Или может оно не представляло никакой опасности, поэтому не сказал? Благо этот лагерь не лежал на пути группы. Однако до самой остановки разведчики, не переставая, вглядывались в ту сторону.

– Странно все это, – рассуждал Андрей. – Антон Степанович ведь открыто предупредил, что других поселений нужно опасаться и не подходить к ним близко. Но про своих соседей ни слова.

– Может он сам не знает, кто это, – предположил Женя. – Следы-то его водовозы, конечно, видели. Но, возможно, просто не пересекались с теми людьми.

– В любом случае он знал. Но ничего не сказал. Почему?

– Это уже не важно, – вмешался Ашот. – Мы отошли от колодца километров на пятнадцать. Если бы наши следы обнаружили и решили пойти вдогонку, то уже нашли бы нас. А раз никого нет, то и волноваться не о чем.

– В любом случае, расслабляться нельзя, – подытожил командир. – Сегодня ночью организуем дежурство – каждый будет в карауле по два часа. Будьте внимательны, вслушивайтесь. Ветер пока не такой сильный. И дует с той стороны, откуда мы пришли. Это нам на руку.

Расположившись вокруг костра, мужчины снова постелили тряпку и разложили на ней провиант. После очередного дня странствий есть хотелось неимоверно. Минут на десять все замолчали и сосредоточились на пище. Несмотря на сильный голод, разведчики съели только строго отведенную норму. Запас был сильно ограничен. За два дня им не представилось возможности пополнить запасы. Никакой живности за это время не попалось.

– Мне кажется, война людей ничему не научила, – дожевывая кусок вяленой ящерицы, сказал Ашот. – После таких событий, когда само человечество поставлено на грань вымирания, мы должны были сплотиться, основать крупные поселения, помогать друг другу. А получилось наоборот. Все стараются закрыться от других, относятся с излишней осторожностью, не доверяют. Порознь тяжелее выживать.

– Смотря, с какой стороны посмотреть, – возразил Андрей. – В условиях малого количества еды и воды выживать небольшими группами легче, проще прокормиться. Ну а то, что люди стали недоверчивыми, так это вполне логично. И как раз война этому и научила. Раньше ведь постоянно за ресурсы воевали. Нефть там, золото. Сейчас практически тоже самое, только воюют за воду и пищу.

– Нам всегда рассказывали, что войну первой начала Америка, – сказал Женя. – Мол, они себя считали особенной нацией, которой позволено решать за другие государства, как им жить. С маленькими странами это прокатывало, потому что они не могли тягаться с такой огромной армией. Но Россия, Китай, и некоторые другие не позволяли американцам командовать, постоянно им перечили. В конечном счете, все и вылилось в открытое противостояние. И именно Америка пустила в ход ядерное оружие. Остальным ничего не оставалось, как поступить точно также.

– Да это мы все знаем. Только мне кажется, напрасно всех собак на Америку вешают. Помните, была версия, что просто возникло недопонимание между США и Северной Кореей. Вот кто-то из них и шмальнул по оппоненту ракетой, а дальше все завертелось. Может, Корея как раз и начала первой, а Америка лишь ответила, – предположил Андрей.

– Ну, может. Сейчас уже пойди, разбери, – вздохнул Ашот.

На Сергея, уже было начинавшего засыпать под мерное бубнение разведчиков, вдруг нахлынули воспоминания. Он перенесся в то далекое время, когда весь этот кошмар, который и стал причиной конца света, только начинался. Вернее, началом противостояния великих держав принято считать окончание Второй мировой. После нее в Америке произошел существенный рост в экономике. Весь мир они привязали к своей валюте, что позволило существенно увеличить и хорошенько оснастить армию. Как следствие, появились амбиции в виде собственной исключительности. Они сбросили ядерную бомбу на Японию, уничтожив десятки тысяч людей. Однако спустя какое-то время самураи не просто это забыли, а стали верными союзниками янки. Просто поражало, как глубоко эти люди могут засунуть чувство собственного достоинства и забыть о случившемся.

Затем началась холодная война, в которой главными противоборствующими сторонами были вчерашние союзники – Штаты и СССР. На тот момент это были две равные сверхдержавы, имеющие мощные экономики, отлично подготовленные и оснащенные армии, самое лучшее вооружение. Казалось бы, можно было объединиться и править миром, как бы по-имперски это не звучало.

Однако, не смотря на большое сходство США и Союза, разногласий у них было куда больше. Ни одна из сторон не хотела считаться с мнением другой. И тогда американцы применили принцип «разделяй и властвуй». Понимая, что тягаться с СССР в открытом противостоянии очень тяжело, они направили все усилия на то, чтобы разрушить страну соперника изнутри. В конечном итоге, это сработало. В какой-то момент к власти в Союзе пришел слабый лидер – Горбачев. Этим воспользовались другие российские политики. Ельцин. Этот любитель алкоголя умудрился подвинуть Горбачева и совершил самое страшное преступление – разрушил Союз. Вместе с главами Украины и Белоруссии Кравчуком и Шушкевичем они подписали документ о прекращении существования СССР и образовании Союза независимых государств. Не помог даже всенародный референдум на тему, сохранять Союз или нет. Большая часть населения проголосовала за сохранение страны, но этим деятелям было глубоко наплевать на мнение народа.

Ельцин потом стал президентом суверенной России, и страна погрузилась в хаос. Благодаря приватизации вся государственная собственность стала частной. Крупные заводы просто разворовывались и вывозились за рубеж. Причем оборудование частенько уходило как металлолом. Такая же ситуация была и в некогда советских республиках. Бывшие партийные деятели, при Союзе бившие себя в грудь и пропагандировавшие идеи коммунизма, нажили на приватизации огромное состояние.

Теперь американцы были полными властителями мира. Алкоголик Ельцин превратил Россию в нищее государство. При нем расцвела коррупция, страну просто растащили. Штаты тут же направили во все бывшие республики Союза своих агентов в виде неправительственных организаций, повсеместно создали проплаченную оппозицию.

Одновременно началась культурная война. Из западных стран хлынул поток порнографии, процветала пропаганда так называемых сексуальных меньшинств, появилось идиотское кино, в котором янки показывались как доблестные герои, а все остальные, особенно русские, быдло. В результате люди деградировали настолько, что превратились в стадо, которым можно было управлять с помощью телевизора.

Потом к власти в России пришел сильный лидер. Путин. Он с огромным трудом начал поднимать страну с колен. Этот процесс занял много времени. Пока Россия приходила в себя, американцы успели разбомбить Югославию, свергнуть иракского и ливийского лидеров, понатыкать своих военных баз по всей Европе. Начали финансировать террористов, которые в разных странах мира устраивали диверсии, убивая мирное население. Жертвы исчислялись тысячами. Потом под эгидой борьбы с тем же самым терроризмом США вторгались в эти страны. Однако истинной их целью были ресурсы и, в частности, нефть. Борьба с терроризмом была лишь предлогом.

Потом они взялись за Сирию и Украину. Первая была богата нефтью, а вторая граничила с Россией и была отличным местом для размещения военных баз. Америка раскачала там ситуацию с целью свержения правящих режимов. Во главе этих стран планировалось посадить своих людей. В Сирию были запущены орды террористов, подконтрольных Америке и Турции. А на Украине действовали с помощью проплаченной оппозиции.

К тому времени Россия начала поднимать голову. Свержение правящих режимов в этих странах в ее планы не входило. Например, в Сирию были направлены российские войска для борьбы с террористами. Это позволило достаточно быстро стабилизировать там ситуацию. И этому были не очень рады на западе. Лидеры европейских государств стали обвинять Россию во всех грехах, вводить санкции. Но всем стало очевидно, что русские обретают былую мощь и не считаться с ними уже нельзя.

Тяжелее оказалось с Украиной. Здесь сыграла главную роль давняя ненависть украинцев к русским. Они поверили обещаниям запада, что их примут в Европейский союз, и они будут жить богато. Народ, управляемый прозападными политиками, сверг своего президента и посадил на его место националиста-олигарха. Тот вел политику ненависти к России и преклонения западу. Экономика страны стремительно падала. Договориться с украинской верхушкой, образумить ее, не получалось.

Вскоре там началась гражданская война – Донбасс потребовал себе особых прав, возникло ополчение, которое противостояло украинским правительственным войскам. С другой стороны баррикад головы подняли нацисты, чьи предки служили полицаями у немецких фашистов и пытались уничтожить все, что хотя бы как-то связано с Россией.

В общем, ситуация в мире накалилась до предела. В Европу хлынули сотни тысяч беженцев из Сирии. Среди них, пользуясь неразберихой, прошмыгнуло множество террористов. Толерантная Европа, под нажимом США, открыла для них двери и жестоко об этом пожалела. Начались теракты, стычки европейцев с беженцами, а власти оказались бессильны против всего этого. Континент захлестнула война насилия.

Европейцы стали выражать недовольство своими лидерами. Они открыто требовали, чтобы те перестали проводить подобную разрушительную политику. Одновременно подогревались сепаратистские настроения в самой России. Регионам навязывалась идея о том, что они горбатяться, а все деньги идут в Москву. Дескать, москвичи жируют, а вы живете в нищете. Мол, нужно добиваться независимости.

Но переломным моментом стала ситуация в Северной Корее. Тамошний лидер был через чур своенравным. Не смотря на осуждение всего мира, он разрабатывал и испытывал ядерное оружие. Потом и вовсе стал угрожать всем западным странам, особенно Америке, что если они не перестанут вмешиваться в их внутренние дела, то запустит ядерную боеголовку.

Атмосфера в мире накалялась. Американцы ответили, что если Северная Корея не прекратит эксперименты с ядерным оружием, то ее ждут серьезные последствия. На что корейский лидер лишь посмеялся в ответ.

В общем, во время очередного обострения, Корея шмальнула ракетой в сторону Японии. Чуть позже, еще до того, как исчезло телевидение, корейский лидер успел оправдаться, что в ней не было ядерного заряда. Да и упала она не на японские острова, а в океан. Но в начавшейся суматохе этого уже никто не услышал. Вполне возможно, что он говорил правду, а может просто испугался того, что натворил и пытался загладить вину.

Сейчас это уже не имеет никакого значения. Потому что Америка не оставила этот удар без ответа и направила на Корею уже настоящую ядерную боеголовку. Вот только мощность ее была такой сильной, что досталось территориям Китая и России. И тут пошла цепная реакция. Россия и Китай направили ракеты на все крупные города Америки и их военные базы в других странах. США стрельнули по Китаю, России и Индии. Параллельно от кого-то из участников этой ядерной перестрелки досталось и Европе.

В общем, весь мир оказался втянутым в эту войну. Все страны, у которых было ядерное оружие, использовали его. Большая часть населения планеты погибла, была уничтожена флора и фауна. А те немногочисленные группы людей, которые остались, неизвестно, проживут еще хотя бы лет десять или нет.

Отвлекшись от воспоминаний, Сергей осмотрелся. Его подчиненные уже спали. Только Ашот бодрствовал и задумчиво глядел на огонь. Он думал, что командир тоже уснул и даже вздрогнул, когда тот позвал его.

– Договорились, что я первый дежурю, – объяснил парень. – Потом Женя, Андрей, а тебя разбудим уже перед утром.

– Хорошо, – Сергей перевернулся на бок и почти мгновенно уснул.

***

Несмотря на опасения, ночь прошла спокойно. С первыми лучами солнца старший поднял разведчиков и они принялись выполнять гимнастику, чтобы согреться. Быстро перекусив, группа выдвинулась в путь. Погода продолжала радовать безоблачным небом и слабым ветерком, который время от времени становился сильнее, но в бурю не превращался.

– Как думаешь, командир, сколько километров уже прошли? – спросил Ашот у Сергея.

– Шестьдесят точно, но я считаю, что больше. Темп хороший, поэтому запланированную дневную норму выполняем однозначно. Если так пойдет и дальше, то дней через семь-восемь должны выйти к Балхашу. Оттуда дней за восемнадцать доберемся до Алматы. А там уже четыре-пять дней и окажемся на Иссык-Куле.

– Звучит, конечно, оптимистично, но мы в пути всего два дня. По большому счету мы еще у себя в лагере, – улыбнулся Андрей

– Глаза бояться, руки делают. Была такая пословица. Правда, в нашем случае не руки делают, а ноги топают, но суть та же. Да и потом, вот чем бы ты сейчас дома занимался? Шарился бы по округе в радиусе десяти километров от лагеря, где каждый камень уже в лицо знаешь? – засмеялся командир.

– И то, правда. Кстати, а ты заметил, что чем дальше мы продвигаемся, тем больше кустарника становится?

– Да, заметил. Это означает, что его здесь давненько никто не рубил. Следовательно, поселений в округе нет. С одной стороны это хорошо. Ведь старик предупредил, что лучше держаться от них подальше. А с другой плохо – негде будет набрать воды.

– Знаешь, меня другое заботит. Антон Степанович сказал, что давненько с юга никого не было. И обилие кустарника это подтверждает. Быть может и вправду там дела страшные происходят.

– Вот дойдем и узнаем. Голову себе всякой ерундой не забивай, – отрезал Сергей.

До самого вечера разведчики решили не останавливаться на привал. Обедали на ходу, жуя коренья и сушеные грибы. Нужно было ловить момент, пока погода была хорошей. Да и особой усталости не чувствовалось. Дневной нормы еды вполне хватало, чтобы покрыть расход энергии. Это очень удивляло командира. Еще до взрыва он активно занимался спортом. И каждый раз, приходя домой после тренировки, кушал так, что этого объема пищи ему сейчас хватило бы на несколько раз.

«Да, все-таки человек уникальное существо, – думал про себя старший разведчик. – Сумел приспособиться даже к таким ужасным условиям. Заглотил пару грибов и можно полдня продержаться. Если бы я питался так, когда занимался штангой, то, наверное, протянул бы ноги. А сейчас вполне нормально себя чувствую. Даже наоборот, если сейчас бы мне предложили такую порцию еды как раньше, я бы ее, наверное, и не съел».

С наступлением сумерек как обычно стали подыскивать место для ночлега. Однако никаких углублений в виде оврага найти не удалось. Решили воспользоваться обилием кустарника, который на этой местности достигал высоты человеческого роста и был густым. Это позволяло ему задерживать ветер. Правда, пришлось вырубить вокруг небольшую площадку. Потому как сильные порывы растительность сдержать не могла. А от них могут разлететься угольки из костра и тогда кустарник вокруг разведчиков загорится.

– Я за сегодня несколько раз видел ящериц, – сказал за ужином Ашот. – Правда, далековато, выстрелить бы не получилось. Незаметно подойти к ним тоже проблема. Так что вы внимательно смотрите. Они могут под кустами прятаться.

– Я, кстати, тоже видел, – ответил командир. – Было бы неплохо подстрелить парочку. Пожарили бы на костре и свой запас бы сэкономили. Иначе мы съедим все раньше, чем до Алматы дойдем.

– Подстрелим, – уверенно приободрил командира Ашот. – Они тут покрупнее, чем у нас. Видимо из-за обилия кустарника насекомых больше. Вот они и жиреют. В таких точно не промажешь. Главное, заметить вовремя.

– Командир, – включился в разговор Андрей. – По идее, мы уже должны были минимум девяносто километров пройти.

– Думаю даже больше. В график точно укладываемся и даже слегка опережаем. Это хорошо, что фора есть. Вдруг погода испортиться, и задержит нас, – отозвался Сергей.

Четвертый день обещал быть точно таким же, как и предыдущие три. Все также светило яркое солнце и дул слабый ветерок, который постоянно менял направление. Заросли кустарника реже не становились. И это означало, что ночью разведчикам будет, чем обогреться.

Ближе к полудню мужчины опять решили не останавливаться на обед. Свою нехитрую закуску зажевали на ходу.

– Хорошо, что грибы можно сушить, – рассуждал во время трапезы Ашот. – Хоть год их потом храни. Вроде и вкуса у них как такового нет, но при этом сытные.

– Кстати, непонятно, почему коренья через пару недель засыхают и есть их уже нельзя. А грибам хоть бы что, – поинтересовался Андрей.

– Наверное, потому что…

– Стоять! – громким шепотом скомандовал Ашот и начал стаскивать с плеча рюкзак. Затем вытащил из-за спины лук и вложил в него стрелу. Взгляд его был устремлен куда-то вглубь кустарника.

Разведчики молниеносно скинули на землю рюкзаки и, вооружившись копьями, встали полукругом, готовые отразить атаку. Однако противника видно не было.

– Там ящерица, – добавил Ашот.

– Придурок долбанный! – также шепотом ответил Андрей. – Что сразу сказать не мог?

Напряжение мгновенно спало. Посмотрев в ту сторону, куда глядел Ашот, мужчины увидели довольно внушительных размеров пресмыкающееся. Оно не смотрело в их сторону, так как было занято поеданием чего-то. До него было метров десять, не больше. Ашот натянул тетиву, прицелился и пустил стрелу, угодив ящерице в середину туловища. Сделав буквально пару шагов к добыче, разведчик снова замер и показал жестом остальным не двигаться. Снова достал стрелу, зарядил и выстрелил чуть правее от уже убитой.

– Еще одна, – уже громко сказал он. – Будет у нас сегодня знатный ужин – жареная на вертеле ящерица.

– Молодец, парень! – похвалил его Сергей. – Не зря ты постоянно упражняешься в стрельбе из лука.

– Да я бы и белке в глаз попал из ружья, – хохотнул боец. – Жаль только белок уже не осталось, и стрелять нечем.

Разведчики быстро разделали тушки, вынув внутренности и сняв шкуры. Дни сейчас были жарковатые, и до вечера добыча могла просто испортиться. Завернув мясо в тряпки, уложили его в рюкзаки. Этих двух ящериц всем четверым хватило бы на один хороший ужин – каждому по половине тушки. Однако было решено съесть по четвертине. Провиант нужно экономить.

Но через несколько часов суровый постапокалиптический мир преподнес им еще один подарок – Ашот, на это раз в паре с Андреем, подстрелили еще двух пресмыкающихся, примерно таких же размеров, как и предыдущие.

Настроение у мужчин заметно поднялось. Впервые за четыре дня им выдалась возможность пополнить запас провизии. Да еще и столь ощутимо. Это вселило оптимизм.

– Блин, если бы нам каждый день по две ящерицы стрелять, то их нам будет хватать на весь день, – посчитал Женя. – Ну, может чуть грибов или кореньев добавлять.

– Загадывать не будем. Но если возможность подвернется, то упускать ее ни в коем случае нельзя, – ответил Ашот.

– Давненько я уже жареного мяса не ел, – сказал Андрей. – По-моему последний раз охотники приносили ящериц пару недель назад. В округе нашего лагеря кустарника почти не осталось. Вот и живности стало гораздо меньше. А здесь прям настоящие охотничьи угодья.

– Кстати, да. Командир, эти места неплохо подошли бы для проживания. Топливо для костров есть, пища в виде ящериц тоже. Наверняка и воду здесь можно найти.

– И надолго ли нам этого хватит? – отозвался Сергей. – Я думаю, за несколько месяцев мы вырубим кустарник в радиусе десяти километров. Соответственно исчезнут и ящерицы. Еще через пару месяцев мы расширим пустыню до радиуса двадцати километров. Мне продолжать мысль или все понятно?

– Понятно…

– Все это нас не спасет, пацаны. Нужны глобальные изменения – плодородная почва, на которой мы могли бы выращивать урожай и жить за счет него. А там где она есть, будут и растения, трава. Значит, могут водиться и животные. Например, какие-нибудь там косули или еще что-то в этом роде. Можно их поймать и начать разводить. Потому как будет, чем кормить.

– Эх, вот бы все это случилось, – мечтательно произнес Андрей.

– А почему бы и нет? В Киргизии всегда водились всякие горные бараны, косули. Может, и найдем чего. Да, в конце-то концов, если уж мечтать, то ни в чем себе не отказывать, – улыбнулся Сергей.

– И то верно!