Читать книгу Частное расследование - Сергей Мартин - Страница 4

В столовой было оживленно, когда в дверях появился Лайч. Он встал в конец небольшой очереди у стойки. Люди брали подносы и отходили к столам, непринужденно беседуя с друзьями. Вскоре и Лайч взял поднос с обедом и встретился взглядом с Флакортом, не забывающим улыбаться каждому, кто подходил к стойке. Едва заметно подмигнув, Лайч сказал:

– Ну и денек сегодня! Все запарились с этой погрузкой – разгрузкой. Аппетит просто зверский. До полуночи нужно успеть, – он вновь подмигнул, – а у меня в боксе еще столько всякого хлама надо вычистить. Этьен, дай мне с собой бутербродов и пару банок пива. Боюсь, что к ужину не успею.

– Хорошо, Карл, – ответил тот с дежурной улыбкой. Он проворно взял пластиковый пакет и стал складывать в него бутерброды и пиво. Протянув пакет, Этьен предложил: – Может, вам дать еще что-нибудь? Рекомендую сосиски с грибами. Они в саморазогревающейся упаковке. Да и пива возьмите побольше, чтобы не бегать к автоматам.

– Благодарю, Этьен. Пожалуй, я возьму пару упаковок и еще пару пива, – ответил Лайч, раскрывая пакет.

Этьен быстро положил в пакет банки и достал из буфета пачку сигарет, протянул клиенту.

– Ваши любимые.

Карл благодарно улыбнулся и взял пачку из рук Этьена, оставив в его ладони крошечную капсулу. Подхватив пакет и поднос, он осторожно пошел к свободному столику.

Флакорт дождался, когда последний посетитель уселся за стол, и вышел на кухню. Как обычно, он включил кристаллофон и, слушая музыку, принялся за сервировку столов для научного персонала. На кухню вошел один из роботов и доложил о завершении уборки помещения. Флакорт взглянул на часы и сказал ему:

– Сегодня я буду обслуживать доктора Мозеля, а вы – согласно расписанию. Начинайте сервировку.

Вскоре поступил заказ от доктора Мозеля. Флакорт нащупал в кармане капсулу, еще раз проверил и поправил сервировку столика и выкатил его в коридор.

Доктор Мозель устало опустился в кресло и потер виски, разгоняя кровь. Близился день решающего эксперимента, и работы было очень много. Он лично следил за ходом монтажа генератора, сгорая от нетерпения, и вежливо, но настойчиво, подгонял инженеров и техников. Сегодня прибыли последние узлы и агрегаты этого фантастического немыслимо сложного устройства, а уже через неделю оно должно ожить, положив начало новой эре технического прогресса.

Несмотря на огромную усталость, накопленную за долгие месяцы напряженной работы на «Тритоне», настроение у доктора было приподнятым. Он только что пришел из главного монтажного зала, где стоял на гигантской платформе генератор, еще не одетый в броню защитных панелей и сверкающий своими внутренностями. Через неделю купол раскроется, и из его чрева медленно и величественно выплывет это небывалое творение человеческого разума, словно красавец-лайнер, спускаемый на воду со стапелей. Доктор Мозель облазил его вдоль и поперек, протискиваясь внутрь через переплетения труб, шин и проводов, стараясь лично убедиться в качестве выполненных работ, хотя многого не понимал в реальной машинерии, теоретические расчеты которой делал сам. Такова была неуемная, неугомонная сущность этого гениального человека, который всегда стремился вникнуть во все детали и подробности устройства любого прибора, с которым ему приходилось работать. Мозель вконец загонял следовавшего за ним тенью доктора Грэйва, которому, как главному физику-экспериментатору, и следовало проводить инспекцию монтажа. После многочасовых беспрерывных лазаний по внутренностям огромного сооружения доктор Грэйв не выдержал и запросил пощады, едва скрывая раздражение оттого, что Мозель перехватил у него инициативу и отодвинул его на задний план. Артур, сам, почувствовав усталость, согласился сделать перерыв для отдыха и обеда. Теперь он сидел в кресле, вытянув ноги и расслабившись, в ожидании Этьена с его маленькими кулинарными чудесами.

Мелодично пропел звонок у двери. Это Флакорт доставил обед. Мозель открыл дверь, встретив повара приветливой улыбкой. Ему нравился этот улыбчивый молодой человек, готовый всем услужить, но не теряющий чувства собственного достоинства. Хотя Артуру было известно, что повар – в числе подозреваемых, но почему-то не верил этим подозрениям. Он полагал, что нельзя априори обвинять человека, пока нет неопровержимых доказательств его преступной деятельности.

В комнату вошел Флакорт, как всегда в безупречно чистом белом комбинезоне и с черным галстуком-шнурком, завязанным оригинальным узлом. Этьен подкатил к креслу столик, излучая доброжелательность и приветливость.

– Спасибо, Этьен, – сказал Мозель, оживившись в предвкушении трапезы. – Чем сегодня вы меня побалуете? Ваша кухня просто великолепна!

– Сегодня я приготовил салат из крабов и кальмаров, луковый суп с гренками и цыпленка с грибами под белым соусом. Рекомендую попробовать филе белькита и устриц с лимоном. Ну и, конечно, мой фирменный десерт. Вино сантрийское, красное… – Этьен неуловимым движением фокусника достал с нижней полки миниатюрную вазочку с одинокой алой гвоздикой и поставил на стол. – А это от меня, док.

Доктор Мозель изумленно посмотрел на цветок, потом на Флакорта и, слегка волнуясь, спросил:

– Откуда это?.. Как вы?..

– Как я узнал, что это любимый цветок вашей дочери, док? Вы это хотели спросить? – перебил его Этьен, садясь в кресло напротив, фамильярно закинув ногу на ногу. – Извините, но нам нужно серьезно поговорить, – добавил он, увидев удивление и недовольство во взгляде доктора. – Речь пойдет о вашей дочери Марте.

– Откуда вы знаете, что у меня есть дочь?! – взволнованно воскликнул Мозель.

– Это неважно. Давайте так: я вам все объясню, а потом вы зададите вопросы, – сказал Этьен. Увидев кивок доктора, он продолжил: – Вот и хорошо… Итак, док, мне поручили передать вам, что ваша дочь Марта пока находится в добром здравии…

– «Пока»?! Что это значит, черт побери?! Кто вам поручил?..

– Спокойно, док, мы же договорились… Кто мне поручил – тоже неважно, а «пока» значит «пока». Если вам требуются разъяснения, то могу сказать конкретнее. Марта находится в безопасном месте под присмотром надежных людей. Ее здоровье и жизнь зависят от вас, док.

– Что?!! – лицо Мозеля побледнело и стало жестким, резко обозначились морщины. – Так значит вы…

– О, нет! Я всего лишь посредник. Советую не горячиться, а трезво взглянуть на ситуацию. С вашей дочерью ничего плохого не случится, если вы примете предложение тех людей, которые поручили мне передать его вам.

– Им нужны материалы по «Тритону»? – спросил Мозель и с ненавистью взглянул на Этьена. – Вы их не получите.

– Не только их, но и ваши мозги. И я думаю, что вы согласитесь. Вы очень любите свою единственную дочь, и не будете рисковать ею даже ради «Тритона». И потом, никто не собирается отлучать вас от вашего детища. Вы сможете продолжить работу… в другом месте. Вы станете очень богатым человеком. Подумайте.

Деньги меня не интересуют. Я не торгую честью, Флакорт. Вы блефуете. Неделю назад я разговаривал с Мартой по гиперсвязи, – сказал Мозель, взяв себя в руки и подавив страх.

– Неделя – немалый срок. Вы беседовали с ней, когда она была на каникулах на Сантрии. Местечко называется, кажется, Вьента? Не так ли? Очаровательные пейзажи, море, пляжи… Она остановилась в отеле «Кэрри», потому что более шикарные – не по карману студентке. Достаточно? Или еще назвать домашний адрес ее матери?.. Так вот, Марта, к сожалению, сейчас не нежится на песочке. Но не беспокойтесь, она находится в приличном месте, и с ней хорошо обращаются. Согласен, шантаж – это не хорошо. Но ведь добровольно вы не согласились бы на сотрудничество. Я вас неплохо изучил, док. Вы – честный и принципиальный человек, не говоря уже о других ваших качествах… Однако, никакие принципы и обязательства не стоят жизни вашей дочери. Так что, жду ответа, – сказа Флакорт и выжидающе посмотрел на Мозеля, изучая его бледное суровое лицо. Но и сам Этьен был напряжен, хотя тщательно скрывал это под маской раскованности и нагловатой фамильярности.

Мозель молчал, обдумывая ситуацию, устремив взгляд в пустоту куда-то мимо Флакорта. Его лицо окаменело и не выражало ничего, кроме тревоги. Молчание затянулось, и Флакорт нервно заерзал в кресле.

– Я жду ответа. У нас мало времени, – напомнил ему повар, выдавая собственную неуверенность.

– Я отвечу вам только после того, как удостоверюсь, что с Мартой все в порядке. До этого вы от меня ничего не получите. Мне нужно связаться с ней по гиперсвязи и лично поговорить, – твердо ответил Мозель.

– Нет, ответ вы дадите немедленно, – ледяным тоном ответил Флакорт, поняв свою ошибку. От его дежурной улыбки не осталось и следа. – И не просто ответ, а свое согласие, записанное на кассету. Только в этом случае вам будут предоставлены гарантии относительно дочери. И помните: ее судьба в ваших руках.

В глазах Мозеля промелькнула жгучая ненависть, но тут же погасла, взгляд его стал спокойным и уверенным. Приняв решение, он хлопнул ладонью по подлокотнику кресла и твердо сказал:

– Хорошо. Я согласен дать вашим боссам соответствующее подтверждение своей готовности к… сотрудничеству. Марта дороже всего. Но имейте в виду, Флакорт, что работы по «Тритону» далеки от завершения, и материалы по проекту не имеют особой ценности для ваших боссов. Более того, никто, кроме меня, не сможет довести исследования до конца. Если с Мартой что-то случится, то вам не видать материалов, как своих ушей. Ну, а моя собственная жизнь не принадлежит никому.

– Вот и отлично, док! – облегченно вздохнул Флакорт. – Я знал, что вы разумный человек и примете предложение. И хотя ваша работа еще не завершена, промежуточные результаты экспериментов и теоретические расчеты будут доказательством вашего согласия к сотрудничеству. Это убедит заказчиков в вашей искренности.

– Смотрите, не подавитесь, Флакорт. От вас я не получил еще ничего, – хмуро ответил Мозель.

– Вы получите возможность переговорить с дочерью в самое ближайшее время. Сначала исполните первую часть нашей сделки. В дальнейшем мои боссы найдут возможность заключить с вами письменное соглашение, где будут оговорены все условия и гарантии. Вы же будете продолжать свою работу здесь, на «Тритоне», до ее полного завершения. А потом… переедете за пределы Содружества, где и продолжите работу по всем направлениям ваших теоретических открытий.

– Я отдам вам материалы исследований, – Мозель слабо усмехнулся, глядя на самоуверенное и довольное лицо шантажиста. – Какое заявление я должен сделать?

Флакорт встал с кресла, подошел к кристаллофону, вставил в прибор кассету и сказал:

– Текст примерно следующий…

Спустя несколько минут, закончив запись, Флакорт извлек кассету и сказал:

– А теперь, док, будьте любезны, передайте мне все, что имеется на сегодня по «Тритону». Копии, разумеется.

Мозель прошел в кабинет и вскоре вернулся с кассетами.

– Возьмите, – сухо сказал он, положив их на стол.

Флакорт молча кивнул и стал копировать информацию, воспользовавшись компьютером доктора. Покончив с этим, Флакорт сказал:

– Вот и все, док. Надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, что о нашем разговоре не должен знать никто. Было бы большой ошибкой доложить об этом полковнику Брозовскому. Давайте расстанемся друзьями.

– Друзьями? – с презрением переспросил Мозель. – Не лицемерьте, Флакорт. Вы свое получили, но что вы с этим будете делать? Вы боитесь, что я сообщу полковнику. И вы правы: я вполне могу сдать вас, как только вы покинете меня. С «Тритона» вам не ускользнуть. Вы в ловушке. Но я этого не сделаю… из-за Марты. Идите восвояси и доложите своим боссам, что вам удалось прижать доктора Мозеля.

– Я так и сделаю, док, – сказал Флакорт и широко улыбнулся.

Его рука молниеносно выскользнула из кармана и метнулась к лицу доктора. Тонкая струя аэрозоли ударила из крошечной капсулы. Мозель машинально зажмурился, схватился за горло, не в силах вымолвить ни слова, и замер в столбняке, не ощущая своего тела, ставшее вдруг чужим и непослушным. Флакорт подхватил его, оттащил к креслу и сказал:

– Извините, док, но иначе нельзя. Не беспокойтесь, это особый нервно-паралитический газ, действующий в течение нескольких часов. Последствий для здоровья никаких. Вы слышите меня, док? – с легким беспокойством спросил он, пристально вглядываясь в широко раскрытые неподвижные глаза доктора. – Когда вы придете в себя, не делайте глупостей, помните о Марте. Счастливо оставаться, док.

Флакорт вышел из апартаментов Мозеля, установив замок двери на автоматическое запирание. Он вернулся на кухню, пройдя мимо ничего не подозревающих охранников. Роботы уже вернулись, развезя обеды по номерам ведущих специалистов и ученых, и уже приступили к приготовлению ужина. Флакорт сделал им несколько распоряжений, загрузил передвижной контейнер сигаретами и напитками и вышел в коридор, насвистывая любимый мотивчик.

На выходе из жилого модуля Флакорт остановился у поста охраны и приветливо поздоровался с ними:

– Привет, парни! Как дела? Хотите пива или сигарет?

– Привет, Этьен! Куда это ты собрался? – спросил один из них.

– Да вот, нужно заправить автоматы. Парни трудятся, как пчелки, некогда сбегать ко мне в буфет. Просили подвезти припасов, – весело ответил он.

– А, ну иди. Дай-ка пару банок сока и нашим сменщикам оставь.

Флакорт проворно извлек из контейнера банки, передал их охраннику и покатил контейнер дальше. Он миновал галерею, энергетический модуль и вскоре оказался в монтажном модуле.

Быстро перегрузив сигареты и напитки в автоматы, Этьен огляделся и вкатил контейнер в коридор, ведущий к грузовому модулю. Здесь он поставил контейнер в закоулок, заставленный контейнерами с разным хламом и отходами, внешне схожими с его собственным, открыл крышку второго с краю и, пошарив в нем, достал пластиковый пакет. Он взглянул на часы и заторопился, почти бегом направившись к туалету. Убедившись, что в помещении никого нет, Флакорт вошел в кабинку и запер дверь. Здесь он достал из пакета голубой комбинезон, быстро переоделся в него, затем разложил по карманам несколько обычных с виду предметов и инструментов. Наконец, Этьен достал маску, тщательно натянул ее на голову и несколько минут подгонял, устраняя малейшие изъяны своего нового облика. Последний раз, внимательно осмотрев себя в зеркале, он скривил губы в довольной усмешке и придал своему «лицу» серьезное и непроницаемое выражение. С зеркала на него смотрел Карл Лайч.

Флакорт бросил кассеты в пакет, спрятал его под комбинезоном и вышел из туалета. Стараясь подражать походке Карла, он вернулся к контейнерам, закурил возле них, исподволь просматривая коридоры. Улучив момент, когда поблизости никого не было, он открыл крышку контейнера и бросил в него пакет. Флакорт вновь посмотрел на часы, отыскал среди десятка стоящих здесь контейнер с нужной маркировкой и выкатил его в коридор.

Подходя к огромной двери грузового модуля, Флакорт надвинул кепку на лоб и надел поляризованные очки. «Только бы сейчас никого не встретить здесь», – с волнением подумал он, нащупывая в кармане плоскую коробочку размером с сигаретную пачку. Коридор был пуст. Сдерживая импульсивный порыв, Этьен без суеты подошел к двери, сунул в щель идентификатора дубликат карточки Лайча и плотно прижал коробку к панели. Он внутренне сжался, ожидая, что вот-вот взвоет сирена, и облако парализующего газа окутает его. Но вспыхнул зеленый сигнал, и Этьен облегченно вздохнул, входя в открывшуюся дверь и толкая перед собой контейнер. «А Лайч и впрямь умелец. Надо же, сумел одурачить идентификатор! Если и дальше так будет везти, выберусь!» – подумал Флакорт, оглядывая огромное пространство модуля. Он отыскал светящийся щит с надписью «В-3» и направился к нему. Всюду сновали роботы и люди в голубых комбинезонах, катящие впереди себя контейнеры и какие-то тележки, груженные непонятного назначения «железом». Мимо проходил какой-то парень с огненно-рыжими волосами и приветливо помахал ему рукой.

– Эй, Карл, когда ты только успел сделать еще одну ходку?! – удивленно и весело воскликнул рыжий. – У тебя контейнер с моторчиком? Ха-ха-ха! – парень рассмеялся и прошел мимо.

Этьен почувствовал, как под маской выступил пот. Он посмотрел вслед рыжему и подумал: «Пронесло…».

Впереди стоял сержант, склонившийся над контейнером, который только что подкатил к нему робот. Этьен тихо придвинул к нему свой груз и достал спецификацию. Нервы были напряжены до предела. Он взглянул на часы и мысленно отметил: «20-47. Скоро ужин. Если доктора хватятся и найдут в таком состоянии, то мне не выбраться. Вылет, наверняка, отменят, и начнется шмон по всему комплексу. Не паниковать! Доктор обычно ужинает очень поздно, а мое отсутствие в столовой не должно вызвать подозрений. Роботы предупреждены…»

– Лайч, опять вы? – окликнул Этьена сержант, закончивший проверку содержимого контейнера. – Что у вас с глазами, Карл? – спросил он, увидев очки.

Внутри у Этьена все похолодело. Едва поборов волнение, он ответил, стараясь точно подражать голосу Лайча:

– В боксе велись сварочные работы… Вот спецификация, – Флакорт протянул лист.

Сержант взял документ, бегло прочел и кивнул головой.

– Хорошо, Карл, везите, – сказал он, делая отметку в блокноте и не утруждая себя проверкой соответствия содержимого спецификации. Было видно, что сержант изрядно утомлен и торопился поскорее отправить все грузы на корабль. – Ну и денек выдался! Боюсь, не успеем.

Этьен покатил контейнер между ровных рядов сотен других, стоящих в ожидании погрузки на корабль. Отыскав свободное место, он поставил свой контейнер, огляделся и быстро прошел вглубь площадки, разыскивая один единственный, нужный ему. Вот и он – оранжевый титановый контейнер с кодом «СС-2255» на стенках и крышке. Этьен постучал по нему, крышка поднялась, и оттуда выпрыгнул Лайч.

– Все в порядке? – тихо спросил он.

– Да, обошлось. Я оставил пакет, где ты сказал, – также тихо ответил Флакорт, озираясь по сторонам и всматриваясь в переплетения балок под куполом.

– Не бойся, этот участок не просматривается телекамерами. Что доктор?

– Сопротивлялся, но деваться ему некуда. Дал согласие. Я ему не доверяю. Такие бьются до конца.

– Ничего, будет работать, а нет – обойдемся без него, хотя это и создаст немалые проблемы. Ладно, к делу. Сними-ка маску и отдай мне «игрушки». Они тебе уже не понадобятся. В контейнере найдешь все, что нужно. Я положил туда портативный бластер, замаскированный под плазменный резак, универсальную отмычку и кое-что еще. Разберешься… – Лайч прислушался и присел на корточки, подав знак рукой Этьену. Тот тоже присел, тревожно озираясь. Лайч перешел на шепот: – Корабль типа «Марс Т-3», экипаж три человека, груз сопровождают два сержанта из коммандос. Их каюты расположены возле рубки. Вряд ли они будут торчать у грузового отсека, но осторожность не помешает. Думаю, ты с ними управишься. Боевого сопровождения нет – груз малоценный. Ты должен сделать все до подлета к орбите Юпитера, потом эвакуируешься с корабля на спасательном челноке и будешь ожидать наш корабль, который подберет тебя. Это яхта класса «В». Запомни хорошенько, что яхта будет ожидать твоего сигнала между 7-30 и 10-30 по универсальному времени. Корабль ликвидируешь. Лучше вывести реактор на закритический режим. Если не удастся, направь на Юпитер. Сможешь?

– Да.

– Хорошо. Погрузка начнется примерно через час. Доктор очухается не раньше, чем к утру. Так что, если не хватятся его до вылета, все будет нормально. Не дрейфь, – ободряюще сказал Лайч, с ухмылкой взглянув на побледневшее от напряжения лицо Флакорта.

– А, если хватятся, что тогда? – с тревогой спросил тот.

– Тогда действуй по обстановке. Даже, если тебя возьмут, то ничего доказать не смогут. На всякий случай я положил в контейнер несколько кристаллов фотолита. Они стоят больше твоего годового жалования. Скажешь, что не устоял перед соблазном и украл их, что надоело торчать в этой дыре и тому подобное. Изображай обычного мелкого жулика. Дадут года три тюрьмы. Понятно? – жестко спросил Лайч и, увидев кивок Этьена, добавил: – В любом случае, мы с тобой знакомы лишь по столовой. Давай, полезай, мне нужно возвращаться. И потише там.

Флакорт открыл крышку контейнера и полез внутрь.

– Замок вырежешь бластером, – напоследок сказал Лайч, запирая крышку.

Лайч надел очки Этьена и вышел из-за штабелей, направляясь к выходу. По пути в свой бокс он зашел в закоулок, где Флакорт оставил контейнер, и вынул из него пластиковый пакет. В боксе Карл уединился, заперев дверь на замок. Прежде всего, он занялся кассетами, по очереди вставляя их в маленький прибор собственного изготовления, затем собрал и выбросил все, что могло скомпрометировать, в дезинтегратор. Из бокса он вышел сразу после сигнала окончания смены и зашагал в столовую вместе с остальными монтажниками и техниками.

Полковник Брозовский встал из-за стола, растирая уставшую шею, и подошел к передвижному столику с ужином, который только что вкатил в кабинет робот. Полковник окинул взглядом сервировку и спросил:

– А где же господин Флакорт?

– Господин Флакорт плохо себя чувствует. Он сказал, что заправит автоматы в монтажном модуле и пойдет к себе в номер, – бесстрастно ответил робот.

– Вот как? – удивился полковник. – Ну, хорошо. Иди…

С вежливым поклоном робот вышел из кабинета. Полковник уселся за стол и принялся за ужин. На часах было без пяти полночь, когда он вдруг встрепенулся и набрал код на видеофоне. На экране появился майор Мэнселл.

– Как дела, Йон? Закончили погрузку? – спросил полковник.

– Да, только что. Грузы проверены, замечаний нет, – устало ответил майор.

– Посторонние не болтались?..

– Нет. Все, работающие в модуле, имели допуски.

– Хорошо. Отправление по графику?

– Да. Старт точно по расписанию.

– Отправите грузовик и идите отдыхать, Йон. У нас всех сегодня выдался напряженный день. Завтра в 8-00 жду вас у себя.

Экран погас. Полковник закурил сигарету и подумал: «Что-то давно не видел Мозеля. Кажется, с обеда. Интересно, он сейчас у себя? Док ложится поздно. Надо бы поговорить с ним». С минуту, поколебавшись, полковник вновь набрал код на видеофоне. Замигал красный глазок вызова. Ответа не было минуту, другую… Полковник забеспокоился. Он вышел в коридор, на ходу вызывая по гиперсвязи майора Лонга. Тот ответил сразу, появившись голограммой над браслетом:

– Да, господин полковник…

– Джеймс, ты давно видел Мозеля? – спросил он, быстро шагая к апартаментам доктора.

– В полдень на монтажной площадке он был вместе с Грэйвом. Оба ушли обедать в 17-00. Обычно они обедают раньше, но, видимо, увлеклись работой. Что-то случилось?

– Пока не знаю, но предчувствие нехорошее. Возьмите с собой сержанта Кларка и подходите к номеру Мозеля. Я иду туда.

Голограмма исчезла. Полковник уже подходил к посту охраны, когда из лифта вышли Лонг и Кларк. Втроем они подошли к посту. Коммандос встали по стойке смирно.

– Вольно, – сказал им полковник. – Вы видели доктора Мозеля?

– Нет, господин полковник. Мы сменились ровно в 20-00. Смена доложила, что Мозель и Грэйв пришли в 17-32. В 17-55 им привезли обед. С тех пор никто не выходил. У нас все отмечено.

– А кто привозил обед доктору Мозелю? Робот или Флакорт?

– Флакорт, господин полковник, – уверенно ответил охранник, взглянув на экран компьютера. – Он вышел от Мозеля в… 18-27. Роботы вернулись раньше.

– А кто забирал столы назад?

– Роботы. Это было уже при нас, в 20-30.

– Не нравится мне все это, Джеймс, – сказал Брозовский Лонгу. – Что мог делать Флакорт у Мозеля более получаса? И почему док не отвечает, если он у себя? Идемте!

Они прошли к номеру Мозеля. Полковник коснулся сенсора на экране вмонтированного в стену видеофона. Экран безмолвствовал.

– Сержант, что делал сегодня Флакорт? – спросил полковник, набирая код Мозеля на браслете.

– До обеда все было, как обычно. Потом он отвез обед доктору. Вышел один, а в 18-42 вернулся в столовую и занимался подготовкой к ужину. Потом загрузил контейнер пивом, соками и сигаретами и пошел заправлять автоматы в монтажном модуле, – сержант запнулся и виновато посмотрел на полковника. – В 20-30 мы его потеряли из вида.

– Что? – не понял полковник. Браслет тоже молчал, и это очень беспокоило его. – Что вы сказали, сержант. Как это – потеряли?

– Видеокамеры не контролируют все пространство комплекса. Мы потеряли его в районе грузового модуля, после того, как он заправил там автомат и свернул в один из неконтролируемых коридоров, ведущий в монтажный…

– И что, он так больше и не объявлялся нигде? – с тревогой спросил полковник, подав знак Лонгу вскрыть дверь.

– Нет. Я справлялся в столовой, и роботы мне ответили, что Флакорт болен и ушел к себе в номер. Я не стал проверять это, чтобы не вызвать у него подозрений, – ответил сержант.

Лонг тем временем вскрыл дверь специальным «ключом». Дверь тихо открылась, и все трое вошли в апартаменты. В холле горел мягкий свет, но было тихо. Брозовский прошел в гостиную и застыл у порога, увидев в кресле неподвижную фигуру Мозеля с остекленевшим взглядом. Он подскочил к нему и потряс за плечо. Тело мешком завалилось на подлокотник.

– Доктор Мозель! Артур! – пытался растормошить его Брозовский. Затем он взял его руку и стал нащупывать пульс. – Сержант, срочно вызовите бригаду врачей. Пульс есть, но очень слабый. Джеймс, нужно разыскать этого Флакорта, во что бы то ни стало. Хоть из-под земли достать! Это мог сделать только он. Вы были правы, Джеймс, относительно этого повара. Свяжитесь с кораблем, пусть примут все меры к его поиску. Он там, я уверен.

– Может, вернуть корабль?

– Не нужно, Джеймс. Я предупрежу СБС, чтобы встретили его на Земле.

– А что делать с Лайчем? Возможно, они связаны друг с другом.

– Лайчем придется заняться очень плотно и без всяких сантиментов. Если невиновен, извинимся. Но теперь нет смысла осторожничать с ним. Сержант, возьмите пару парней и приведите Лайча в мой кабинет.

– Слушаюсь, господин полковник! – ответил Кларк и поспешил выполнять приказ.

– Джеймс, я останусь с доктором, – сказал Брозовский, завидев входящих врачей, – а вы займитесь Лайчем.

Этьен взглянул на часы. В кромешной тьме четко высвечивались цифры «0-45». Он нащупал на дне контейнера бластер и подумал: «Пора. Через пять минут закончится ускорение, и тогда коммандос начнут обход. Нужно успеть выбраться отсюда. А все же мне здорово повезло. Я прищемил хвост этим докторам. Теперь они будут работать на Рэйн, а я разбогатею и перееду куда-нибудь в райский уголок на Сантрию или на Бельтон. Куплю виллу у моря… – Этьен размечтался, рисуя в воображении картины роскошной жизни, ради которой он пошел на риск. Вскоре он почувствовал, что перегрузка стала слабеть, значит, корабль перестал ускоряться. – Пора…». Он встал на колени, включил бластер. В темноте замигал зеленый глазок индикатора. Этьен нащупал рукой замок и поднес к нему оружие. В контейнере было душновато, несмотря на предусмотрительно проделанный в днище отверстия. Он несколько раз глубоко вздохнул, насыщая кровь кислородом, затем сделал последний вздох и, задержав дыхание, нажал на гашетку. Плотная голубая пелена окутала в доли секунды сначала бластер, а затем и всего его, с головы до пят. Тело конвульсивно дернулось и рухнуло на дно контейнера, мгновенно обуглившись до неузнаваемости…

Джеймс Лонг стремительно вошел в холл медицинского центра и едва не столкнулся в дверях с Йоном Мэнселлом.

– Йон, что с Мозелем? Полковник здесь? – спросил он, на секунду притормозив.

– Да, он у Мозеля. Врачи говорят, что это – действие какого-то нервно-паралитического вещества. Сейчас уточняют анализы. Как долго продлится такое состояние – неизвестно. Флакорта еще не нашли.

– Можно прекратить поиски. Идем к полковнику, я все объясню.

Мэнсел пошел вслед за Лонгом. Они вошли в коридор и увидели Брозовского, беседующего с одним из врачей у двери палаты. Лонг коротко кивнул врачу, извинился и, обращаясь к полковнику, тихо сказал:

– Только что получено сообщение с корабля… – они отошли в сторону, и Лонг продолжил: – Минут через десять после первого сеанса связи с ними, на борту сработала система пожарного оповещения и тушения. Очаг пожара возник в грузовом трюме, но, к счастью, был быстро потушен. Загорелся один из контейнеров. Когда охрана вскрыла его, то обнаружила обгоревший труп неизвестного.

– Личность установили? Флакорт? – обеспокоено спросил Брозовский.

– Тело обгорело очень сильно… Охрана доложила, что на теле найден перстень с крупным бриллиантом, – ответил Лонг.

– Значит, все же Флакорт!

– Наверняка, он. На «Тритоне» его до сих пор не нашли, – Лонг взглянул на Мэнселла, и тот согласно кивнул головой. – В контейнере также обнаружены кристаллы фотолита. Вероятно, он прихватил их для отвода глаз.

– Причину гибели установили? – спросил Брозовский, хмуря брови.

– Да. Он пытался вырезать замок на крышке портативным бластером. Почему-то аккумулятор пробил на корпус и… В общем, Флакорт пал жертвой несчастного случая.

– Откуда у него мог появиться бластер? Просмотрели при контроле? Или он похитил оружие у охраны? – полковник сурово взглянул на Лонга и с укором сказал: – Господа, это очень серьезное упущение в вашей работе. Что скажете?

– Господин полковник, провезти с собой оружие невозможно, – ответил Лонг. – Мы пока не знаем модель бластера, он полностью расплавился. Выяснить это смогут только в наших лабораториях на Земле. Мы проверим все имеющееся оружие на «Тритоне», но мне представляется наиболее вероятным, что бластер попал на комплекс с грузами. Нет, Йон, я никого не виню в недосмотре, – поспешил заверить коллегу Лонг, увидев недовольное выражение его лица, – ведь бластер мог быть собран на месте из имеющихся здесь деталей. В принципе это возможно. Нам нужно выяснить, где и как Флакорт смог это сделать.

– Согласен с вашей версией, Джеймс. Пусть этим займется Йон, а вы займитесь Лонгом. Пока доктор не поправится и не сможет дать нам показаний, придется отработать эти направления. Идите, господа, работайте. Я останусь здесь, – сказал полковник.

Лонг и Мэнселл вышли из медцентра. Полковник вернулся к стеклянной двери палаты реанимации и с тревогой посмотрел на лежащего, на кровати Мозеля. Возле него все еще продолжали свою работу врачи, пытаясь вывести ученого из паралича.

«Значит, все-таки Флакорт… – думал Брозовский, вглядываясь в застывшее лицо Мозеля. – Попытался завербовать Артура, но неудачно, и тогда решил ликвидировать его и сбежать? Для спонтанного бегства все слишком хорошо организовано… Да, на этот вопрос может ответить только сам Мозель. Смогут ли врачи вернуть ему дееспособность и когда? Если дело дошло до такого, то ему опасно оставаться на «Тритоне». Его нужно срочно эвакуировать отсюда…».

В кабинете полковника повисла напряженная тишина, когда доктор Мозель закончил свой рассказ. Ему было трудно говорить, голос звучал несколько сипло, а речь порой становилась невнятной. Сказывалось побочное действие препарата, с которым продолжал бороться его крепкий организм.

Наконец, полковник посмотрел на осунувшееся лицо Мозеля и чуть укоризненно сказал:

– Ах, Артур, Артур… Ну, почему вы не сказали мне раньше, что у вас есть взрослая дочь? Мы бы обеспечили ее безопасность. Теперь возникли большие проблемы…

– Мы не были в браке с ее матерью. Я лишь изредка встречался с ними. Разве мог я предполагать, что они узнают об ее существовании и используют в своей грязной игре? – ответил Мозель печально. – Бедная девочка… Я приношу им одни лишь несчастья.

– Перестаньте, Артур. Вы ни в чем не виноваты перед ними. Не беспокойтесь, мы обязательно найдем вашу дочь, – сказал полковник. – Флакорту не удалось переправить своим боссам материалы по «Тритону». Он погиб от собственного бластера при попытке бегства. Наверняка, кассеты были при нем и тоже сгорели. Сейчас эксперты на Земле приступили к изучению останков, и скоро мы получим результат… – Брозовский отпил из чашки крепкий кофе и на минуту задумался. – Итак, первая попытка Рэнчла провалилась. Что следует ожидать в ближайшее время? Зная его характер и стиль работы, можно быть уверенным, что он не оставится на этом, пока не добьется своего любой ценой или не потерпит сокрушительного поражения. Его возможные действия, как я полагаю, могут быть следующими: во-первых, он обязательно попытается забросить на «Тритон» новых агентов с последней сменой персонала. Цель та же – похитить материалы исследований и вербовка кого-то из ближайших помощников и коллег доктора Мозеля. Вы, Артур, отпадаете, так как Флакорт, наверняка, понял, что вы решили сыграть с ним свою партию, чтобы выиграть время. Если он профессионал, то должен был подстраховаться и найти способ передать это своим боссам. Саму же операцию они проведут лишь тогда, когда будут уверены в успешном завершении всех экспериментов и получения вами полного подтверждения теоретических расчетов. После этого возможно и ваше физическое устранение, Артур, дабы лишит Содружество возможности использовать это выдающееся открытие, которое по праву принадлежит нам. Тем самым Рэйн избавится от всякой конкуренции на неопределенно долгое время. Сам факт, что ваше открытие станет достоянием не только Содружества, но и других государств, еще не так опасен в стратегическом плане. Ведь рано или поздно оно все равно будет служить всему человечеству. Опасно то, что оно может попасть, прежде всего, в руки рэйнской олигархии, которая устремлена на агрессивную экспансию и установление в Галактике своего полного господства. А открытие барьерного перехода может быть использовано не только в мирных целях… – полковник допил кофе и заказал еще одну чашку, наверное, десятую по счету, выпитую за тревожную бессонную ночь и не менее трудное утро. Закурив сигарету, он продолжил: – Во-вторых, если и это не удастся, то они могут пойти на крупномасштабную диверсию на «Тритоне», руководствуясь принципом: если не владеем мы, то этим не будет владеть никто. В-третьих, Рэнчл может перенести свой интерес на других ученых, не задействованных в проекте, но чей интеллект способен продолжить работы доктора Мозеля. То есть, на тех, кто достаточно хорошо знаком с вашей теорией, Артур. Это более длительный путь, но сбрасывать его со счетов нельзя.

– Господин полковник, у Рэнчла есть и еще один канал, по которому он сможет заполучить всю необходимую информацию по проекту, – вставил Лонг, внимательно выслушав аргументы шефа. Тот с удивлением поднял бровь, отставив чашку с кофе. Лонг опередил его вопрос и сказал: – Вы упустили из вида, что первоначально была утечка информации, из-за чего все, собственно, и началось. Пока мы не выявим этот источник, существует реальная опасность, что он и впредь будет поставлять Рэнчлу наши секреты. А о степени осведомленности этого субъекта мы ничего не знаем.

– Вы правы, Джеймс, – ответил Брозовский, – такая опасность существует. Но этим занимается контрразведка. Мы же должны сосредоточиться на обеспечении внутренней безопасности «Тритона», чтобы впредь подобных инцидентов не случилось. Так вот, доктор, – обратился он к Мозелю, – я считаю, что вам необходимо покинуть «Тритон» и переехать в более безопасное место. Здесь становится слишком жарко для продолжения нормальной и плодотворной работы. Руководство СБС подготовило для вас небольшой, но очень хорошо оборудованный исследовательский центр, который находится в Калифорнии на одной из баз нашего космофлота. Там вас никто не потревожит. Центр оборудован мощным комплексом телеметрического управления экспериментами любой сложности, с помощью которого вы сможете руководить исследованиями на «Тритоне», сами, находясь на Земле. База имеет высшую степень защиты, персонал состоит из офицеров флота и спецслужб и полностью заменяется раз в три года.

– Спасибо, полковник, за заботу о моей безопасности, – с трудом произнес Мозель, – но я не могу покинуть «Тритон»… По крайней мере до запуска генератора… Это венец моей работы, и от экспериментов на нем зависит все. Найдите Марту, очень вас прошу. Остальное не столь важно. Мою работу смогут завершить мои коллеги… если эксперименты на генераторе пройдут успешно.

– Но, док, решение о вашем переезде уже принято. Мы не можем рисковать вашей жизнью и судьбой проекта. Не позже, чем через три недели вы должны быть в Калифорнии. Вы же понимаете, что попытки Рэйна завладеть вашим открытием на этом не прекратятся, – настаивал полковник.

– Хорошо, – наконец, согласился Мозель. – Я могу рисковать собой, но не делом. Но я перееду только после запуска генератора и первых экспериментов. Надеюсь, доктор Грэйв справится и без моего непосредственного участия.

– Безусловно, справится, Артур, – уверенно сказал Брозовский, – ведь вы будете поддерживать постоянную связь с ним и сможете вмешиваться в ход экспериментов в любой момент. На сегодня, пожалуй, все. Вам нужно отдыхать и восстанавливаться, Артур. О деталях поговорим, когда вы полностью оправитесь, – полковник нажал кнопку на пульте стола, и в кабинет вошли сержант Кларк и врач.

– Сержант, проводите доктора Мозеля в его номер, – приказал полковник, – и оставайтесь там. Без моего ведома – никаких визитов.

– Слушаюсь, господин полковник, – ответил Кларк.

Сержант и врач осторожно подняли доктора с кресла, поддерживая под руки. Его походка была еще неуверенной. У двери Мозель обернулся к полковнику и негромко сказал с мольбой в глазах:

– Рольф, найдите мою девочку…

По его щеке скатилась одинокая скупая слеза.