Читать книгу Частное расследование - Сергей Мартин - Страница 5

Доктор Мозель вошел в монтажный зал и остановился возле громады генератора, запрокинув голову и любуясь его фантастической красотой. На самой верхней площадке он заметил фигуру Грэйва в окружении трех инженеров. Они что-то оживленно обсуждали возле блока синхронизации. Мозель вынул из кармана переговорное устройство внутренней связи и набрал код.

– Виктор, спустись, пожалуйста, вниз. Мне нужно поговорить с тобой.

Сержант Клар, неотступно следовавший за доктором, внимательно оглядел зал. Три десятка роботов и столько же людей в голубых и белых комбинезонах суетились вокруг гигантской платформы с генератором, сновали по монтажным площадкам, уходящим ввысь к самому куполу, быстро и точно пристыковывая все новые и новые детали и узлы к этому грандиозному сооружению. Несмотря на кажущуюся поспешность и даже суетливость в работе, действия всех были хорошо организованы. То и дело в главный монтажный зал вкатывались робокары, груженые различными деталями, подъезжали к заранее определенным местам и, передав груз на монтажные стапели, спешили назад.

Кларк заметил приближающуюся к ним фигуру человека в белом комбинезоне. Поправив кобуру с бластером, сержант сделал шаг к доктору, но, узнав Грэйва, не встал между ними, продолжая наблюдать за помощником Мозеля из-за его спины. Грэйв подошел к ним с широкой улыбкой на устах. Раскрыв объятия, и заключив в них Мозеля, он радостно воскликнул:

– Ах, Артур! Я так переживал за тебя! Слава Богу, ты жив и здоров! Надеюсь, ты полностью оправился? Сможем продолжить работу вместе?

– Конечно, Виктор! Я здоров и готов к работе, – сдержано ответил Мозель. – Как идут монтажные работы? График соблюдается?

– Все нормально, не беспокойся. Монтаж завершится через четыре дня. По существу, осталось установить защитные экраны и вывезти генератор на внешнюю площадку. Завтра после обеда приступим к общей проверке и тестированию всех систем…

– Отлично! Я знал, что вы меня не подведете. У нас мало времени, Виктор. Обстоятельства заставляют торопиться, – Мозель взял под локоть Грэйва и, не спеша, пошел с ним вдоль платформы. Кларк последовал за ними, но доктор жестом приказал ему оставаться на месте. – Виктор, мы должны приступить к испытаниям как можно скорее. Через две недели я покину «Тритон».

– Покинешь «Тритон»? – изумленно и растерянно переспросил Грэйв. – Почему?

– Так надо. Не беспокойся, я буду контролировать эксперименты с Земли. На этом настоял Брозовский. Будь моя воля, ни за что бы, ни уехал до завершения всего проекта, но… здесь становится слишком опасно, как считает полковник. Поэтому, я хочу успеть за это время хотя бы запустить генератор и провести первый полномасштабный эксперимент. Надеюсь, ты справишься здесь без меня. Мы будем поддерживать постоянную связь…

– Понимаю… Это правильно, Артур. Тебе здесь опасно оставаться, – озабоченно ответил Грэйв. – Но мне потребуются твои расчеты и материалы всех предыдущих серий. Без них я слеп.

– Я оставлю тебе все необходимое. Кроме того, я буду контролировать ход экспериментов телеметрически, как будто нахожусь здесь.

– Когда ты отбываешь? Сколько времени у нас есть?

– Около двух недель. Пока и сам не знаю точно. Это зависит не от меня. Все решится на днях, – ответил Мозель. – Ну, не буду тебя отвлекать. У нас еще куча дел. Пойду к себе, поработаю над программой эксперимента. И нужно все привести в порядок до отъезда.

Они пожали друг другу руки и расстались. Мозель вернулся к сержанту, наблюдавшему за ними со стороны.

– Идемте, сержант. Мне нужно поработать в кабинете. Доктор Грэйв управится здесь без меня.

Доктор Грэйв в задумчивости поднимался по лестнице на монтажную площадку, чтобы еще раз проверить блок синхронизации, вызывающий у него наибольшие опасения из-за важности роли устройства в этом сложнейшем сооружении. Но его мысли были сейчас далеки от технических проблем. Виктора тревожила неопределенность его положения, возникшая после исчезновения Флакорта. После вчерашней беседы с Брозовским он сначала безумно обрадовался, что этот улыбчивый шантажист погиб, но, быстро сообразив, что по-прежнему находится на крючке его боссов, встревожился не на шутку. Грэйва мучил страх, что и с ним могут расправиться так же легко и безжалостно, как и с доктором Мозелем, посмей он сыграть с шантажистами злую шутку. Он понимал, что рано или поздно к нему явится еще кто-то, кто напомнит ему о прошлом. Внутри у Виктора все сжималось, когда он случайно ловил на себе взгляды сотрудников, казавшиеся недвусмысленными и угрожающими. Нервы были натянуты, словно струны, и он украдкой глотал успокаивающие таблетки, пытаясь унять предательскую дрожь в пальцах.

Поднявшись почти на самый верх, Грэйв остановился на одной из площадок, чтобы перевести дух, и посмотрел вниз на деловую суету в огромном зале. Он не заметил, как сзади к нему подошел Лайч.

– Доктор Грэйв, вам привет от Этьена, – негромко сказал он.

Грэйв вздрогнул и побледнел. Резко обернувшись, он с нескрываемым ужасом спросил:

– Вы?! Что вам угодно, Лайч?

– Спокойнее, док. Чего вы так испугались? Все нормально, меня не нужно бояться. Покойный завещал мне вас, – ответил тот с ухмылкой.

– Что вам нужно? – едва смог вымолвить Грэйв, пряча в карманы дрожащие руки.

– Пока только информацию. О чем вы говорили с доктором Мозелем? – спокойно спросил Лайч, глядя на него с презрительной ухмылкой.

– Да так… о ходе монтажа… – слегка запинаясь, неопределенно ответил Грэйв.

Лайч недоверчиво посмотрел на него и спросил с нажимом:

– О чем еще, док? Меня интересует, что намерен предпринять полковник Брозовский после бегства Флакорта? И чем намерен заняться Мозель? Давайте-ка начистоту, док.

– Полковник решил перевести Мозеля на Землю. Он опасается повторения попыток вербовки или покушения на него. Полковник считает, что такие попытки еще будут, – ответил Грэйв, с опаской глядя на Лайча, на его немигающий зловещий взгляд и крепкие мышцы.

– Когда и куда Мозель собирается переехать?

– Примерно через две недели. Более точно не знает и он сам. Видимо, окончательно еще не решено. Куда – не знаю. Доктор хочет сам присутствовать при запуске генератора и при проведении первого эксперимента на нем.

– Через две недели?.. Хорошо, – взгляд Лайча стал жестким и пронзительным. – Вот что, док, не позднее, чем завтра, вы встретитесь с Мозелем в его кабинете и поставите там вот эти штучки, – он достал из кармана крохотную коробочку и открыл ее, показывая содержимое. – Знаете, что это?

– Догадываюсь, – хмуро ответил Грэйв.

– Да, это микророботы, на нашем сленге – «жучки». Они помогут мне уточнить ту информацию, которую сообщили вы. Имейте в виду, что это и в ваших интересах. Ваш «контракт» в силе, извольте выполнять мои указания.

– Но завтра я могу и не встретиться с ним. Когда Мозель работает у себя, никого не принимает. И потом… с ним всегда этот сержант, – попытался робко возразить Грэйв.

– Найдите предлог, но встретьтесь с ним обязательно. Мне необходимо знать, когда и куда он направится. Все, док. Я вас сам найду. Не забывайте, что ваше благополучие зависит от вашего поведения.

Лайч исчез так же незаметно, как и появился, оставив Грэйва наедине с его страхами и сомнениями. Тот с минуту постоял на площадке, озираясь по сторонам, и на одеревеневших ногах поплелся к лестнице, лихорадочно соображая, как быть дальше.

На мониторе, отливая в свете мощных светильников полированными гранями, красовался гигантский куб генератора, стоящий на платформе. Доктор Мозель рассматривал свое детище, которое видел впервые целиком и в законченном виде. На его лице застыла задумчивая полуулыбка. Обернувшись к главному инженеру, он кивнул и сказал ему:

– Начинайте, Алекс.

Тот также молча кивнул в ответ и притронулся к сенсору на пульте. Спустя несколько минут инженер скупо доложил:

– Выравнивание давлений закончено. Приступаю к раскрытию купола.

Все присутствующие в помещении центрального пульта управления увидели сквозь толстое изостекло, как гигантский купол монтажного зала словно треснул, и напротив куба генератора возникла зияющая чернотой космоса щель. Она становилась все шире и шире, пока не превратилась в огромный черный проем, усыпанный множеством ярких звезд.

– Все системы работают нормально, – прозвучал в тишине бесстрастный голос инженера. Приступаю к выдвижению генератора.

Платформа вместе с генератором очень медленно и плавно стронулась с места и двинулась в сторону открывшегося проема в куполе. Все замерли в напряженном ожидании. Медленно тянулось время, но никто не осмеливался нарушить тишину. Прошло полчаса, и куб скрылся в темноте. Вспыхнули внешние прожектора, освещая несколько рядов сверхпроводящих магнитных шин, лежащих на идеально ровной площадке, над которыми плыла платформа, неся на себе ослепительно сверкающий, словно драгоценный кристалл, куб генератора. Зрелище было поистине завораживающим. Все следили за этим плавным парением тысячетонной громады, затаив дыхание. Наконец, платформа замерла в конце пути, опустившись на опоры.

– Генератор на месте! – воскликнул инженер, не в силах больше сдерживать эмоции.

Зал взорвался аплодисментами, возбужденными радостными возгласами, смехом и взаимными поздравлениями. Закончилась многомесячная напряженная и очень ответственная работа многих людей, и они радовались этому.

– Поздравляю, Артур, – пожал руку Мозелю подошедший к нему Грэйв. – Теперь все готово к решающему штурму.

– Спасибо, Виктор. Да, теперь у нас есть все, чтобы не просто «проткнуть» барьер… но и «заглянуть» за него. Все, самое интересное и важное, только начинается.

На экране видеофона, стоящего у пульта рядом с Мозелем, появился полковник Брозовский.

– Поздравляю с успехом, док, – сдержано поздравил он доктора и скупо улыбнулся краешком губ. – Мне нужно поговорить с вами. Зайдите ко мне, пожалуйста.

– Хорошо, Рольф, – ответил тот, – буду у вас через четверть часа.

Извинившись и попрощавшись с коллегами, он вышел из зала в сопровождении сержанта Кларка, ставшего его «тенью».

– Садитесь, Артур, нам нужно поговорить о вашем переезде, – начал полковник, коротко поздоровавшись с, вошедшим в кабинет, Мозелем, и жестом пригласив его сесть в кресло у стола. – Все детали согласованы с руководством СБС и Департамента, теперь настала пора посвятить вас в наш план. Может, хотите что-нибудь выпить?

– Пожалуй, кофе с коньяком и лимон, – ответил Мозель, присаживаясь к столу. Он выжидающе посмотрел на полковника, пока тот делал заказ на панели, и спросил: – Значит, все уже готово?

– Да, Артур, – ответил Брозовский, – у нас все готово. Ровно через две недели,21-го числа, на «Тритон» прибудет яхта, на которой мы и переправим вас на Землю. Сопровождать вас буду я и майор Мэнселл. В космопорту «Вектор-1» нас встретит доктор Смирнов, вместе с которым мы отправимся в Мадрид. А дальше – гиперлайнером долетим до Сан-Франциско, откуда сотрудники СБС перевезут вас на базу. Полетим транзитным рейсом Самаранта – Мадрид – Нью-Йорк – Сан-Франциско. Это уменьшит риск… Да, вы полетите под другим именем. Документы готовы, их вам передаст доктор Смирнов по прибытии в космопорт. Придется несколько изменить вашу внешность на время перелета. Это сделаем на борту корабля.

– А как же идентификация? – с сомнением спросил Мозель, внимательно выслушав полковника.

– О, не беспокойтесь! Это – пустяки. СБС изменила ваш файл в Центре Идентификации. Так что, теперь вы – Генри Плат, доктор квантовой физики с Капеллы, – ответил полковник. – У вас есть какие-нибудь вопросы, Артур?

– В общем-то, понятно… – ответил Мозель. Взглянув в глаза полковнику, он с надеждой тихо спросил: – Что с Мартой, Рольф?

– Ее ищут и обязательно найдут, – полковник отвел взгляд от пронзительных глаз Мозеля. – Мне не известны детали, но парни из контрразведки, кажется, напали на ее след. Не теряй надежду, Артур.

– Да, да… – отрешенно ответил Мозель, глядя куда-то на стену мимо Брозовского. – Это я виноват, что моя девочка попала в руки подонков…

– Перестань винить себя, Артур! Ты ни в чем не виноват. Я понимаю твое состояние, но предоставь профессионалам поиски Марты. Мы ее обязательно найдем и ее похитителей тоже. Тебе нужно сосредоточиться на работе. Надеюсь, этих двух недель будет достаточно, чтобы запустить генератор и провести на нем первые опыты?

– Да, конечно… У тебя все, Рольф? Тогда я пойду к себе, поработаю.

Мозель тяжело поднялся с кресла. Брозовский посмотрел вслед удаляющейся согбенной фигуре доктора и подумал: «Как подкосило его это горе, а ведь он еще довольно молод и крепок. Держится неплохо. Сможет ли он и впредь продолжать работу с полной отдачей?..» Полковник подошел к пульту гиперсвязи и вызвал шефа СБС.

Карл Лайч сидел за роботизированным монтажным столом и собирал очередной прибор из целой груды деталей, разложенный в строгом порядке на поддоне под рукой монтажного робота-манипулятора. Рядом на столе лежала маленькая коробочка портативного кристаллофона, а в уши он вставил крошечные капсулы акустических систем, негромко насвистывая популярную песню. В боксе трудились еще трое техников, занятые, как и он, сборкой приборов и узлов. Никто из них не догадывался, что Карл слушает отнюдь не популярную музыку. Его лицо выражало неподдельное блаженство, а голова покачивалась в такт мелодии, которую он искусно насвистывал. Но вот, он перестал насвистывать, вынул капсулы из ушей и выключил кристаллофон. Поднявшись с кресла, Лайч окликнул коллег:

– Эй, парни! Я иду за пивом и бутербродами. Вам взять что-нибудь?

Все трое оживились, обернулись к нему и наперебой стали делать заказы. Лайч усмехнулся, кивнул головой и вышел из бокса. Вскоре он уже был у автомата с напитками и закусками, но прошел мимо, свернув к туалету. Зайдя в кабину, Лайч заперся изнутри и достал из кармана портативный передатчик, собранный им собственноручно из обилия деталей в его боксе. Биокомпьютер в мозгу уже зашифровал сообщение, и ему понадобилось лишь полминуты, чтобы отправить импульс в гиперпространство. Лайч вышел из кабины, набрал у автоматов коробок с закусками и банок с напитками, вернулся в бокс и продолжил прерванную работу, насвистывая все тот же веселый мотив.

В тишине мерно попискивал сигнал таймера, вспыхивающего красными глазами табло и отсчитывающего последние минуты. Доктор Мозель нервно прохаживался взад и вперед, заложив руки за спину и покусывая губы, пересохшие от напряжения и волнения. За главным пультом управления собралась почти вся его команда – двенадцать ученых и инженеров, отдавших годы самоотверженного труда ради этого дня. Все с напряжением ждали команды шефа у своих постов. Только он мог принять окончательное решение о начале или прекращении эксперимента, и это решение давалось Мозелю очень нелегко. Он, как никто другой, осознавал всю ответственность за ход экспериментов и их последствия. Он еще и еще раз спрашивал себя, вправе ли рисковать жизнями людей ради призрачного изобилия в будущем, которое должно настать в случае успеха, но совесть не давала однозначного ответа.

«Поздно отступать, – подумал Мозель. – Без риска – нет успеха. В науке, как на войне…». Он подошел к сидящему в кресле Грэйву, взглянул из-за его спины на монитор, на котором высвечивались надписи, оповещающие о готовности всех систем генератора, и тихо сказал ему:

– Виктор, начинаем…

– Хорошо, Артур, – также тихо ответил тот. Откашлявшись, Грэйв склонился к микрофону и четко произнес: – Всем внимание! Приступаем к активации…

По залу прокатилась волна возбужденных голосов, и вновь все замерли у пульта, предельно сосредоточенно выполняя предусмотренные манипуляции.

Прошло несколько минут.

– Генератор выведен на рабочий режим, – доложил Грэйв. – Можно приступать к прорыву барьера, – он обернулся к Мозелю, ожидая его команды. – Ты уверен, Артур?

– Да, – ответил тот твердо и положил руку на плечо помощника. – Начинай.

Грэйв коснулся рукой кнопки, чувствуя, как лоб покрывается холодной испариной, и, помедлив немного, нажал на нее. Мозель прильнул к квантовому мультипликатору, наведенному на сверкающий серебром куб генератора. Через мгновение он увидел, как над кубом, на высоте около километра, вспыхнула ослепительно яркая звезда, протянувшая к нему свой луч. Куб окутался плотным голубым сиянием, слегка мерцающим на фоне черного неба. Звезда становилась все ярче и ярче, Мозель увеличил поляризацию экрана, неотрывно следя за генератором и звездой.

– Есть положительная дельта! – воскликнул Грэйв, бросив взгляд на показания приборов. – Десять, двадцать, тридцать… – считывал он вслух бегущие по табло цифры и словно не верил в реальность происходящего, – сто двадцать, сто пятьдесят… – мелькание цифр ускорилось. Грэйв вспотел от напряжения, едва успевая произносить их, – пятьсот, семьсот, девятьсот…

– Хватит, Виктор! – скомандовал Мозель, отрываясь от экрана. – Стоп!

Грэйв очнулся от завораживающего бега цифр и нажал на большую красную кнопку. Звезда на экране погасла, исчезло и сияние вокруг генератора. С минуту все взоры были устремлены на табло, на котором застыло число «1100», а потом тишину взорвали радостные крики и аплодисменты.

– Это фантастика, Артур! – воскликнул Грэйв, вскочив с кресла, – Я не могу поверить, но это – факт! За минуту мы получили столько энергии, сколько израсходовали на все эксперименты. Это – победа! Ты – гений!!

Их окружили коллеги, обнимая доктора и пожимая ему руки со счастливыми улыбками на лицах. Радостное возбуждение достигло апогея, кто-то достал заранее припасенное для этого случая шампанское и принялся разливать его в пластиковые стаканы, передавая другим. Все подняли импровизированные бокалы, поздравляя Мозеля, и друг друга.

– Спасибо, друзья, – растроганно сказал Мозель, обращаясь к коллегам. – Это наш общий успех, наша общая победа. Один, без вас, я бы ничего не смог сделать. Теория осталась бы всего лишь теорией. Экзотичной, парадоксальной, о которой бы спорили в узких научных кругах… Прорыв в науке и технологии такого масштаба не делается одиночками, и вы все это прекрасно знаете. Я очень благодарен вам за то, что вы работали со мной, верили в успех, хотя для очень многих мои идеи казались бредом. Теперь мы доказали, что это не бред, а реальность. Скоро настанет новая эра в развитии человечества, и я горд за всех нас, что именно мы положили ей начало. За вас, друзья! – доктор Мозель выпил шампанское и украдкой вытер набежавшую слезу счастья.

– А говорят, что «перпетуум-мобиле» не существует, – лукаво сказал главный инженер проекта, беря Мозеля под руку. – А наш генератор? Разве не вечный двигатель? Дает энергии в тысячи раз больше, чем потребляет! Черт возьми, Артур, я, конечно, знаю все теоретические выкладки, но все же не могу отделаться от ощущения, что я – полный кретин! Поздравляю, Артур, и преклоняюсь перед вашим гением!

– Вы преувеличиваете, Серж. Конечно, сейчас моя гипотеза… нет, уже не гипотеза, а теория… трудна для восприятия большинства ученых-физиков, но настанет день, когда ее будут изучать в университетах обычные студенты. Правда, для этого нам всем еще предстоит немало потрудиться. Так что, Серж, не время расслабляться и почивать на лаврах.

Доктор Грэйв, стоящий неподалеку от них, подошел к Мозелю и вежливо, но настойчиво, увлек его в сторону.

– Артур, мне нужно поговорить с тобой о важном… – тихо сказал он.

Они отошли в дальний угол зала и сели в кресла.

– Я тебя слушаю, Виктор. О чем ты хотел поговорить?.. – спросил Мозель, внимательно посмотрев на Грэйва.

– Ты скоро уезжаешь, а я останусь здесь один на один с «Тритоном». Что мне делать, Артур? Как я смогу готовить эксперименты без полной информации и расчетов?

– Не беспокойся, я оставлю в своем сейфе все необходимое. Мы же договорились. Но кое-что я оставлю при себе. Хочу, чтобы ты меня правильно понял: это не недоверие к тебе, а меры необходимой безопасности. Я буду консультировать тебя с Земли, так что это никак не скажется на нашей работе.

– Да, конспирация… Мы стали не учеными, а… У меня нет слов, чтобы определить, кем стали мы, – в глазах Грэйва вспыхнул и погас злой огонек. – Ну, ладно, не будем об этом… Скажи, Артур, что ты собираешься делать дальше? Я не о работе.

– А о чем? – с недоумением спросил Мозель.

– Ты, как никто другой, понимаешь, что генератор открывает доступ к неисчерпаемому источнику энергии, а энергия в нашем мире это деньги, а деньги – власть. Было бы глупо не использовать это величайшее изобретение для самоутверждения. О, е смотри на меня так, Артур! Я – не змей-искуситель, – с иронией сказал Грэйв, увидев выражение лица Мозеля. – Я говорю о самом обыденном и естественном. Разве изобретатель не имеет право вкусить в полной мере плодов своего труда?

– Я что-то не пойму тебя, Виктор. Куда ты клонишь? Деньги, слава, власть меня не интересуют. Я достаточно обеспеченный человек, и главное для меня – наука. Если я займусь бизнесом, то погрязну в нем по уши. Когда же заниматься наукой? Да и не рожден я для этого, – слегка раздраженно ответил Мозель.

А зачем тебе заниматься бизнесом? Гений должен творить. Для черной работы есть профессионалы. Уж они-то смогут превратить твои мысли и идеи в осязаемые деньги. А деньги дадут тебе свободу действий, свободу выбора… Создай свою собственную фирму, которая бы занималась энергетикой барьерного перехода, а сам занимайся, чем захочешь. Ведь можно будет создать собственный исследовательский центр, – уговаривал его Грэйв.

Мозель внимательно посмотрел на коллегу и хмуро сказал:

– Теперь я понимаю… Ты беспокоишься, что плодами этого открытия воспользуются другие, хотя в этом немалая доля и твоего труда? Напрасно… Слава найдет своих героев в свое время. И всем воздастся по заслугам. Мы же с тобой ученые, у нас свое призвание. Сейчас я не готов обсуждать с тобой эту тему. Поговорим, когда закончим проект.

– Ладно, Артур, не обижайся. Я лишь хотел напомнить тебе, что существует и реальный мир… со своими законами, – сказал Грэйв, вставая с кресла и досадуя, что не убедил Мозеля. – Что ж, идем, посмотрим, что у нас получилось…

Доктор Мозель тоже поднялся с места, и они пошли в святая святых комплекса – в зал главного компьютера «Тритона».